А
Алконост
Чудесная птица, жительница Ирия – мифологического славянского рая. Лик у неё женский, тело же птичье, а голос сладок, как сама любовь.
На море-океане, на острове Буяне, в саду царском, на дереве райском сидит чудесная птица Алконо́ст. Лик у неё женский, красоты небесной. Голос у птицы сладок, когда воспевает, нежностью пленяет, радостью и счастьем наполняет. Кто слушает песню, всё на свете забывает.
Алконоста услышал Злодеище-Лиходеище. Думает: «Пусть птица только мне воспевает, своим нежным голосом пленяет». Решил чудесную птицу поймать и в своём саду к дереву приковать. Поймал Злодеище-Лиходеище Алконоста и увёз к себе домой.
На землю богиня Лада прилетела лебедицей. Увидала цепью прикованного к дереву Алконоста. Услышала мольбы о помощи. Велела покровительнице цветов Луговице найти одолень-траву и освободить чудесную птицу.
Луговица пообещала исполнить поручение.
Из светлого заоблачного царства по радуге сошла на землю Луговица. Сотканная из утренних лучей и цветочной пыльцы принялась прозрачным облачком порхать над полем. Пролетает она над цветком, любуется им и тут же даёт ему название. От её крыльев веет лёгкий ветерок. Коснулся он круглой пушистой головки одного цветка – и полетели по воздуху белые пушинки, словно снежинки.
– Какой чувствительный цветок, – удивилась Луговица. – Ты будешь называться «одуванчик».
Она устала порхать над полем и прилегла на траву-мураву. Неожиданно почувствовала ласковое прикосновение к себе какого-то цветка. Увидела нежные бархатные соцветия. Они были похожи на кошачьи лапки. Луговица промолвила:
– Ты, розоватый цветок в густой щитовидной метёлке, будешь теперь называться «кошачья лапка».
Луговица задремала. Разбудил её своим звонким голосом какой-то цветок. На тонком ветвистом стебельке, на голубом венчике сидел мотылёк и раскачивал его из стороны в сторону, а цветок так заливисто, звонко смеялся, что Луговица сказала:
– Назову тебя «колокольчик». Только он имеет такой звонкий серебристый голос.
Всем цветам Луговица дала имена, никого не обидела. Уже собралась вернуться по радуге на небо. Вдруг слышит за спиной слабый голосок:
– Не забудь меня, Луговица! Дай мне какое-нибудь имя!
Оглянулась она и никого не увидела. Стала уходить. Чуть слышный голосок повторил:
– Не забудь меня! Не забудь меня!
И тут только Луговица заметила в разнотравье, в луговом цветном узо́рочье, голубую капельку, словно бусинку. Маленький голубой цветок просил: «Не забудь!»
– Хорошо, – сказала Луговица, – будь «незабудка»!
Только Луговица произнесла это слово, как вспомнила, что она пришла на землю отыскать одолень-траву. Нашла она пучок этой травы, вырвала из земли и бросила в ручей. Поплыла одолень-трава вместе с ручьём. Потом попала в реку. Принесла река одолень-траву в бурный горный поток. Дух лёгкого ветерка Догода подхватил одолень-траву и принёс к Злодеищу-Лиходеищу в сад. Прикоснулся Догода волшебной травой к цепи, и она словно нитка порвалась. Освободилась чудесная птица Алконост. Взмахнула крыльями, поднялась выше леса стоячего под облака ходячие и улетела. Впереди была свобода.
Амбарник
Добрый дух, охраняющий в амбаре[1] зерновой хлеб и муку от мышей и не пускающий нечистую силу.
Лихоман семь лет в глубокой норе лежал, в чёрной дыре не спал, глаз не смыкал. Сырость вдыхал, гнильё-плесень жевал – силу набирал. Потом встал, на белый свет вылезал.
Идёт-бредёт Лихоман по сырым борам. Из густой чащи кричит Леший:
– Кто тут ходит пеший?
Путник отвечает:
Иду я, Лихоман,
Драчун и буян.
Подойду тихо,
Напущу лихо.
Испугался Леший. Спрятался в бурелом под ракитовым кустом.
Лихоман пробирается через гнилое болото. Из трясины кричит Болотник:
– Кто крадётся как разбойник?
Путник отвечает:
Иду я, Лихоман,
Драчун и буян.
Подойду тихо,
Напущу лихо.
Испугался Болотник. Спрятался под кочку и просидел всю ночку.
Лихоман идёт через поле. Перевалил через горку. Пришёл к реке. Стал переходить вброд, где воды по самый рот. Из омута кричит Водяной:
– Кто тут ходит босой?
Путник отвечает:
Иду я, Лихоман,
Драчун и буян.
Подойду тихо,
Напущу лихо.
Испугался Водяной. Спрятался под корягу, просидел три дня кряду.
Лихоман пришёл в селение. Хочет к людям в дома пробраться, лихим делом заняться.
Укрылся от белого дня в амбаре. Затаился, дожидается ночи. Увидел его в щель старый дух – Амба́рник. Заскрипел, закряхтел, обернулся житным снопом. Спрашивает:
– Зачем пришёл, непрошеный гость – одна кожа да кость?
А тот отвечает:
Я – страшный Лихоман,
Принёс с болезнями дурман.
Подойду тихонечко,
Напущу легонечко.
Станут люди умирать,
А я души собирать.
Разозлился Амбарник, думает: «Станут люди умирать, некому будет в амбаре зерно держать». Надумал Амбарник злодея прогнать, принялся к себе помощников призывать:
– Приходите, серпы[2]!
Отказались серпы:
– Мы жнём в поле от зари и до зари.
– Приходите, косы!
Отказались косы:
– Мы косим на лугах покосы.
– Приходите, цепы[3]!
Отказались цепы:
– Мы в овине[4] молотим снопы.
– Приходите, вилы!
Отказались вилы:
– Мы сено в стог сгребали и потеряли силу.
– Приходи, кочерга!
Отказалась кочерга:
– Я в печи вся раскалилась от огня, и у меня заболела нога.
– Приходите, ухваты!
Отказались ухваты:
– Мы таскаем чугуны и не пойдём из хаты.
– Приходите, топоры!
Отказались топоры:
– Рубим мы в лесу стволы.
– Приходите, колья!
Отвечают колья спросонья:
– Надоело нам плетень подпирать изо дня в день. На дело мы пойдём и злодея побьём!
Колья вылезли из плетня. Набросились на непрошеного гостя. Лихоман заворчал, его колья били по плечам.
Побежал он по тропинке, а его колья – по спинке. Полез по грядкам, его били по пяткам. Забрался под пень, его колья колотили целый день.
Вырвался Лихоман и подальше в глухой лес убежал. Спрятался в бурьян. Больше в селение не приходил и людей болезнями не морил.
Анчутка
Маленький чертёнок с короткими кривыми рожками и с длинным, закрученным в петлю хвостом. Живёт то в воздухе, то в воде и мгновенно отзывается на упоминание своего имени.
Мальчик идёт по улице. Вдруг дорогу перебегает чёрная кошка. Мальчик не свернул с пути, пошёл дальше. Наступил на камень, споткнулся и сказал:
– Фу-ты чёрт!
– Я здесь! Ты звал меня? – послышался голос.
Мальчик поглядел вокруг. Рядом нет никого. Спрашивает:
– Кто со мной говорит?
– Это я, Анчу́тка!
– А где ты? Я тебя не вижу.
– Я на заборе.
Мальчик посмотрел на забор. И увидел чёртика, нарисованного угольком. Стал смеяться, тыкать в чёртика пальцем. А потом стал стирать его рукой. Чёртик закричал:
– Не стирай меня! Пожалеешь! Ну, берегись!
Мальчик пошёл дальше. Видит – впереди глубокая яма. Разбежался и прыгнул через неё. Не перескочил, упал в яму. Вот вниз летит, летит, падает, падает. Думает: «Когда же дно будет?» Забегали чёртики перед глазами. Закричали:
– Ага! Гость в пекло к нам пожаловал!
Мальчик страшно испугался. Один чёртик подскочил и говорит:
– Будет кого в горячую смолу опускать!
Другой чёртик сказал:
– Будет с кого кожу сдирать!
А третий:
– Будет кого в огне на сковороде поджаривать!
Вдруг подскочил чёртик, вымазанный угольком, ущипнул мальчика и кричит:
– Пришёл Анчутка! Будет жутко! Отдайте его мне! Я ему пинка дам!
И чёртик пнул мальчика, да так сильно, что он полетел обратно наверх. Вылетел из ямы и плюхнулся у забора на землю. Смотрит – нарисованный угольком чёртик на заборе улыбается. Испугался мальчик, вскочил на ноги и скорей домой побежал.
Аука
Дух леса. Живёт зимой в избушке, проконопаченной золотым мхом, а летом, прячась от жарких лучей солнца, забирается в сырую яму. Любит морочить голову человеку в летнем лесу – отзываться сразу со всех сторон. Того и гляди заведёт в глушь или бурелом.
Девочка и мальчик пришли в лес. Стали ягоды собирать. Набрала девочка полное лукошко[5] морошки, уморилась. Села она на опушке под деревом и говорит мальчику:
– Гляди, далеко за ягодами не уходи, на мой голос откликайся.
Мальчик ягоды рвёт, одну ягодку в лукошко кладёт, а две другие – в роток да в роток. Зашёл за бугорок, потом за кусток, за пенёк. Девочка его зовёт:
– Ау!
И мальчик в ответ:
– Ау!
Вдруг в овражище, в сырой ямище, под листьём-прутьём, под хворостом Ау́ка пробудился, зашевелился. Вылез на белый свет. Аука маленький, пузатенький, с надутыми щеками, зелёными глазами, уши как два лопуха, борода из мха. На медвежью лапу Аука опирается и ругается:
– Кто-кто мне спать не даёт? Кто-кто в моём лесу аукает – меня зовёт?
Аука пошёл на голос. Увидел мальчика. Надумал его в чащобище-буреломище заманить и убить.
Надул Аука щёки, как мехи, губы трубочкой сложил – загудел-завыл. Поднял по земле хороводом листву – тропинки-дорожки закрыл, по полянам туман напустил, по лесу эхо пустил.
Мальчик по лесу идёт, ягоды рвёт. Где услышит голос, что аукает-зовёт, – туда и идёт. А это Аука его к себе ведёт, эхом откликается. Зашёл мальчик в такое место, откуда самому и не выбраться.
Сорока летит и говорит:
– Мальчик, берегись! За тобой Аука идёт, голос подаёт. В чащобищу, в буреломище заведёт и убьёт. Остановись, прижми ухо к земле.
Мальчик не послушал сороку и дальше пошёл.
Старая сосна стоит, листьём-витьём шумит и говорит:
– Мальчик, берегись! За тобой Аука идёт, голос подаёт. В чащобищу, в буреломище заведёт и убьёт. Остановись, прижми ухо к земле.
Мальчик не послушал и дальше пошёл.
Ручей бежит, плещется, звенит и говорит:
– Мальчик, берегись! За тобой Аука идёт, голос подаёт. В чащобищу, в буреломище тебя заведёт и убьёт. Остановись, прижми ухо к земле.
Мальчик послушал ручей и прижал ухо к земле. Слышит, как девочка его аукает-зовёт. И пошёл на её голос. На опушке под деревом нашёл девочку. Взялись они за руки и из леса домой побежали.
Ахоха
Сказочное существо, безобидное и очень пугливое, живёт в гороховом стручке.
Вылез из гороха коротышка Ахо́ха. Ростом со стручок, голова с кулачок, с чёрными глазами, с зелёными усами. Подумал Ахоха, что ему жить в горохе плохо. Хочет идти другое место искать и себя показать. Пошёл по меже[6]. Увидал его Межевичок, спрашивает:
– Куда идёшь, Ахоха?
– Ухожу из гороха.
– Берегись, Ахоха! Не ходи далёко!
Не послушался коротышка. Пришёл к краю поля. Увидал его Полевичок, спрашивает:
– Куда идёшь, Ахоха?
– Ухожу из гороха.
– Берегись, Ахоха! Не ходи далёко!
Не послушался коротышка. Пошёл дальше. На пути чучело гороховое стоит, кричит:
– Эй, Ахоха, не уходи из гороха. Вокруг враги, себя побереги!
Не послушался Ахоха, сделал один шаг из гороха. Вдруг из дуплища прилетела совища, выпучила глазищи, крыльями захлопала, ушками задёргала. Увидал Ахоха – у совы крючочком нос – и от страха в землю врос. Боится дальше идти: стоит враг на пути. Говорит Ахоха:
– Останусь-ка в горохе, тут жить не плохо. Буду на меже сидеть, в стручок дудеть, с Межевичком играть, по земле горошину катать.
Ахоха повернулся, жить в горох вернулся.
