Мастерская Апеллеса. Большой деревянный портрет Александра Македонского в центре.
Апеллес. Антифил!
Антифил. Да, мастер.
Апеллес. Глазурь!
Антифил. Бегу!
Апеллес. Поторапливайся! Что ты застыл, как изваяние?
Антифил. Кажется, будто он вот-вот заговорит со мной! Видимо, есть какой-то секрет?
Апеллес. Ты знаешь мое правило: «Ни дня без линии».
Антифил. Знаю, но это мало, что объясняет.
Апеллес. Цель моя состоит лишь в том, чтобы сделать изображение жизнеподобным, и облагородить его, в соответствии с замыслом.
Антифил. Я стану подражать Вам во всем.
Апеллес. Подражай натуре, Антифил, – вот кратчайший путь к признанию.
Антифил. А как Вы добились его, мастер?
Апеллес. Много лет назад, на состязании живописцев. Нас было двое лучших из мастерской Памфила. Писали огромное блюдо с цветами и плодами, на глазах у зрителей.
Шел час за часом, утренняя прохлада сменилась жарой, время, отпущенное для работы, истекало, и тут к картине моего соперника стали подлетать пчелы, кружась над цветами, написанными на деревянной доске.
– О! Лучезарный Аполлон, – взмолился я. – Помоги мне!!!
Не успел я это произнести, как на виноградных гроздьях, лежавших на золотом блюде, заплясали солнечные блики. Недолго думая, погрузил я тонкую кисть в белила и оживил натюрморт. В тот же миг к нему подлетела стайка свиристелей.
Антифил. Что и решило исход состязания?
Апеллес. Верно. Я получил долгосрочный заказ, который принес мне славу лучшего живописца при дворе Филиппа Македонского. А потом и сына его – Александра.
Антифил. Сам златокудрый кифаред покровительствует Вам, мастер!