СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Допуск: А-2
Эксперимент «Целестис[1]» начать.
Цель эксперимента: создание универсального солдата путем генно-хирургической модификации.
Задачи эксперимента:
1) повышение биологической сопротивляемости объекта радиоактивному излучению;
2) увеличение мозговой активности объекта;
3) увеличение физических возможностей организма, повышение болевого порога, увеличение скорости регенерации тканей;
4) программируемое управление объектом.
12 апреля 1970 г.
От кого: доктор Островский М.А
Исследовательская база № 3 имени Павлова И.П.
Соловецкие острова.
Кому: Начальнику научного центра Парамонову В.И.
г. Архангельск.
Документ № 23-00
Тема: Проект «Целестис» этап № 10
Разработка прототипа № 10 вируса CH закончена. В целях обеспечения материальной базы эксперимента в лабораторию поступила партия подопытных в количестве 10 объектов. Начинаем этап предварительной подготовки. О результатах будет сообщено по мере их получения.
23 сентября 2007 г.
От кого: доктор Островский М.А
Исследовательская база № 3 имени Павлова И.П.
Соловецкие острова.
Кому: Начальнику научного центра Парамонову В.И.
г. Архангельск.
Документ № 23-576
Тема: Объект № 13
После ряда хирургических операций, направленных на модификацию тела, и курса инъекций препарата CH-10 в живых осталось 5 объектов. К дальнейшему обучению и экспериментам условно пригоден 1. У него наблюдаются не прогнозированные ранее способности, связанные с повышением КПД работы мозга. Подробности будут сообщены дополнительно по мере исследования. Объект проявляет чрезмерную агрессивность. Подавить препаратами не удается. Запись прилагаю.
«Здравствуй, Тринадцать».
«Здравствуйте, Михаил Анатольевич».
«Как ты себя чувствуешь?»
«Нормально».
«Хочешь чего-нибудь?»
«Нет».
«У тебя хорошие показатели на этой неделе. И дисциплина улучшилась. Мы решили тебя побаловать, так сказать. Проси, что хочешь, в разумных пределах, конечно».
«Ничего не хочу».
«Может, подумаешь? Вкусность какую или игрушку?»
«Чего я хочу… чего я хочу… чего хочу…»
Пауза. Рычание.
«ХОЧУ, ЧТОБЫ ВСЕ ВЫ СДОХЛИ!!»
Конец записи.
2 июля 2013 г.
От кого: Начальник научного центра Парамонов В.И.
г. Архангельск.
Кому: доктору Островскому М.А
Исследовательская база № 3 имени Павлова И.П.
Соловецкие острова.
Принято решение: курс препаратов закончить. Провести необходимые исследования, задокументировать результаты эксперимента. Препарат CH-10 считать нерезультативным. Цель проекта, создание универсального солдата, не достигнута. Объект № 13 ликвидировать по причине полной неуправляемости. Возникли противоречия с вышестоящими инстанциями, поэтому считаю рациональным временно свернуть проект. Капсулы объектов перевести в режим анабиоза, базу законсервировать. Всему персоналу покинуть территорию. Не позднее 6-го к вам прибудет транспорт для эвакуации в Архангельск.
4 июля 2013 г.
6 июля 2013 года мир умер…
В предрассветных сумерках из недр Соловецкого Кремля показалась человеческая тень и стелющимся, бесшумным шагом направилась в сторону аэродрома. Наблюдавшее за монастырем странное существо, издали напоминающее обросшую длинной густой шерстью корову, коротко свистнуло, давая понять собратьям, что приближается один из Охотников и желательно уносить лапки. Ничто не мешало человеку дойти до амбара. Даже ветер затих, будто предаваясь тихой скорби по ушедшим. Через некоторое время неизвестный покинул здание с канистрой, в которой плескалось топливо.
Но проказница-удача махнула цыганской юбкой и повернулась к путнику неположенным местом. С дерева, гневно клекоча, в небо начал подниматься король нынешнего мира – Крылатый невероятных размеров. Он жаждал мести, ведь на этот клочок земли летали за добычей его самки – и не вернулись. С местными обитателями птер уже сталкивался, и никто из островной мелкоты не мог уничтожить трех его лучших охотниц. Никто, кроме двуногого, похожего на тех с грохочущими палками, что живут на территории, подконтрольной гнезду. Но сейчас этот – один, он – легкая добыча.
Заметив птеродактиля, человек выхватил пистолеты. Из предыдущих стычек ему было прекрасно известно, что крылья твари очень уязвимы, а на земле она теряет большую часть своей маневренности. Не переставая, впрочем, быть невообразимо опасной. Когда мутант спикировал, путник быстро перекатился вбок, буквально на пару миллиметров разминувшись с когтями атакующего птера. И тут же, услышав сухой щелчок разрядившегося оружия, рванул в ангар.
– Нет, ну вы издеваетесь, – тихо пробормотал человек, опасливо выглядывая из здания. – Так мы в догонялки играть будем, пока у меня не закончатся снаряженные магазины, или ему не надоест, – щелкнув затвором пистолета, он откинул голову, ощущая, как стена холодит затылок. – Как писали в документах? Очистить разум… Мое сердце замедляет ход, мне не нужен воздух, мертвые не умеют дышать… Я – труп… Мой разум свободен и всесилен… Он – ветер… Я – ветер… Я…
Крылатый недоуменно смотрел на дверь ангара. Ну, сколько этот муравей собирается трусливо прятаться вместо того, чтобы спокойно проследовать к нему в пасть? Огромный альфа-самец привык к отсутствию конкуренции. Он – охотник, все остальные – дичь. Таков современный мир, все предельно просто. Да только на этот раз мутант ошибся, потому как фигуру, в полный рост показавшуюся на крыше здания, невозможно было считать добычей. Чуткий слух монстра не улавливал тихого биения сердца, заставляющего сладостно трепетать всю его сущность в предвкушении пира. Воздух вокруг двуногого плавился и плыл, будто жир свежепойманной белухи на жарком солнце. Свет бледнеющей луны обрамлял человека, делая его подобным призраку из старых мистических фильмов, монстру, впрочем, неизвестных. Властители старого и нового миров пристально смотрели друг на друга. Воздух между ними физически ощутимо пощелкивал электрическими разрядами, пахнуло озоном. Мгновение, и человеческая фигура исчезла из поля зрения противника. Слишком быстро, чтобы монстр хоть уголком хищного глаза заметил движение. Смертельную опасность он почувствовал, лишь когда совсем рядом зазвенел рассекаемый сталью воздух, и руки-крылья с подрезанными сухожилиями подломились, обрушивая тело на землю. Но даже теперь животное не сдавалось: мотнув головой в сторону, где секунду назад находился человек, оно сомкнуло пасть… на пустоте. В ответ отточенный клинок плавно вошел в точку сочленения черепа и шейных позвонков, одним резким ударом разрубая спинной мозг. Испугаться птер не успел, но в его тускнеющем взгляде, слишком разумном для обычного животного, сквозил укор.
Путник мотнул головой, и его движения вновь стали человеческими; в груди размеренно забилось упорное сердце. Вытерев мачете о крыло твари, он направился к брошенной недалеко канистре. Теперь уже ничто не помешает покинуть остров.
А за спиной осмелевшие мутанты повылазили из своих нор и уже принюхивались к телу гиганта.
Удивительно, но мотор завелся с первого раза.
– Да, все-таки золотые руки у тебя, Кирилл, – пробормотал человек, выруливая из бухты. – Были… ну что ж, прощайте, Соловки, – махнув монастырю рукой, он отвернулся.
Человек не мог видеть, как сильный поток ветра пронесся по двору Кремля, сметая пыль и налет радиоактивных паразитов. Некогда яркие черепичные крыши и белые стены, за прошедшие годы утратившие лоск и внутреннюю силу, вновь обретали цвет и четкость линий. Обрушившиеся под влиянием непогоды червленые купола с тихим скрежетом вернулись на свои законные места. На их навершиях гордо красовались символы старой религии. Наглухо закрывшиеся ворота крепостных стен замкнули пятигранный контур, так похожий на огромное сердце. Ветряные потоки вихрями закручивались во внутреннем дворе и перекатывали наружу, унося с собой серый маслянистый пепел – единственное воспоминание о жителях острова. Гермоворота подземной лаборатории, многие годы служившей персональным адом стольким безвинным людям, распахнулись навстречу очищающей силе.
Подобно живому существу Кремль дышал. Древнее строение, пережившие века до Последней войны и столько лет после, впервые осталось абсолютно пустым. Одиночество ему не нравилось, и по всей территории, раздражая глаз непривычными одеяниями, вразнобой начали появляться люди из разных эпох: монахи, заключенные, военные, ученые. Слишком яркие, чтобы быть живыми, они изредка шли помехами, как картинка на экране старого барахлящего телевизора. Среди всей этой массы появились и одиннадцать детских фигурок. Поднявшись на стену, они грустно смотрели вслед удаляющемуся катеру, провожая в большой мир близкого друга, практически брата. Летящее на всех парах судно постепенно уменьшалось в размерах, но лишь когда его поглотил рассветный горизонт, фигуры начали спускаться со стен. Спускаться в их новый Дом, новый Мир… Мир воспоминаний.
Николай Терентьевич был, пожалуй, одним из старейших жителей бункера – три дня назад отпраздновал свое восьмидесятитрехлетие. Однако возраст ничуть не мешал старику нести караул у гермоворот. Не мог он сидеть без дела, а так как в убежище давно ничего из техники не ломалось, то и заняться, кроме дозора, было нечем.
В этот раз, как и во все предыдущие, дедушка сидел под лампой-вонючкой, пил бурду, которую здесь называли чаем, и читал очередную книжку. Караван из Полярных Зорь должен был прийти не раньше чем через неделю, все сталкеры благополучно вернулись. Потому, услышав стук, Николай даже растерялся немного и схватился за автомат. Удары были слабыми, неритмичными, точно не условный стук караванщиков или, на худой конец, заплутавшего местного. Только с пятого круга старик понял, что сбивчивая дробь – самый обычный сигнал SOS. По уставу караульный не имел права открывать гермоворота, пока не услышит оговоренных позывных. Но проситель за дверью выбивал сигнал о помощи так упорно, что старик нарушил правило. К тому же интуиция, ни разу не подводившая потомственного военного механика, буквально молила открыть ворота, иначе он потом очень сильно пожалеет.
За дверью на грязном весеннем снегу лежал человек в черном защитном костюме. По виду не взрослый, скорее всего – подросток.
– Бедняга, эк тебя уморило – на снежку отдохнуть прилег. А если бы мутанты или еще гадость какая? – бормотал старик, затаскивая неизвестного в бункер и закрывая гермоворота.
На двери красовалась побледневшая от времени и непогоды надпись «Убежище № 4 г. Кемь».