За завтраком Аркадий был непривычно молчалив, даже не реагировал на нудные упреки супруги. Анна даже с удивленным видом заглянула в лицо мужа, видимо, что-то такое на нем прочитала и отстала. Наконец миллионер бросил салфетку и встал.
– Девочки, собирайтесь, мы едем на Покровку.
Тина и Лиза немедленно поднялись и отправились к себе одеваться. Через пятнадцать минут бронированный автомобиль мчал Горенштейна, близнецов и мою скромную персону в сторону города. Лиза и Тина нарядились в одинаковые деловые костюмы – юбка-карандаш, белая блузка с жабо, элегантный пиджачок, острые каблучки туфелек-лодочек и капельки крохотных бриллиантов в ушах – правда, только у Лизы. В руках девочки держали одинаковые сумочки и выглядели деловито-оживленными.
За четыре дня моей жизни в Семирадово мне еще ни разу не удалось пообщаться с сестрами дольше нескольких минут, так что близнецы по-прежнему оставались для меня загадкой. Почему юные красотки соглашаются вести такую уединенную жизнь в поместье дяди? Неужели им никогда не хотелось вырваться из золоченой клетки, которую выстроил для них Аркадий? Почему у близнецов нет друзей? Разве им не хочется весело провести время – потанцевать, пофлиртовать с мальчиками наконец? То, что их родители погибли шесть лет назад, вовсе не означает, что сестры должны заживо замуровать себя в стенах фамильного имения. Почему Лиза и Тина не протестуют, не пытаются вырваться на свободу?
Кроме того, на мой взгляд, девушки поразительно быстро оправились от последствий трагедии. Гибель жениха, расстроенная свадьба, окровавленная голова на коленях невесты – такое не скоро забудется. Однако вот они, рыжие сестренки, оживленно переговариваются, указывая друг дружке на пейзажи за окном автомобиля. Говорят, Лиза любила Марата Акчурина. Что-то не похоже! Девушка не выглядит убитой горем.
На красивом лице Валентины Горенштейн тоже не было заметно последствий вчерашнего престранного происшествия. Девица вылезает из постели, глухой полночью гуляет по крыше, точно невеста Дракулы. И вот уже смеется вместе с сестрой над какой-то остротой.
Зато Аркадий казался чем-то озабоченным и молча смотрел в окно. Машина шла на хорошей скорости. Шофер – плечистый немногословный Николай – вел тяжелый автомобиль уверенно и умело. Интересно, водителей для Горенштейнов тоже подбирает столичное кадровое агентство? Я знала, что шесть лет назад шофер Бориса Станиславовича погиб вместе с ним. Была ли у него семья, дети, и где они сейчас?
Покровская улица, в недалеком прошлом – проспект Карла Маркса, за последние десять лет превратилась из тихой, обсаженной пыльными тополями, кривой улочки в подобие столичных деловых кварталов. Здесь располагались бизнес-центры, офисы и представительства крупных компаний. Имелся свой кусок земли и у Горенштейнов. На нем возвышался семиэтажный деловой центр, сверкавший свежеотремонтированным фасадом и чисто промытыми стеклами. Наш автомобиль въехал на территорию, и тут же за нами задвинулись тяжелые стальные ворота. В нужных местах поблескивала оптика камер видеонаблюдения, а вход представлял собой стеклянно-металлический шлюз с рамкой металлодетектора. Причем стекло, судя по характерному синеватому отливу, было пуленепробиваемое. Некстати вспомнилось кино про пиратов Карибского моря. Похожий на осьминога Дэйви Джонс, капитан «Летучего голландца», хранил свое сердце в сундуке за семью замками. Похоже, сердце семейно-промышленного клана Горенштейн располагалось именно здесь, и оно было надежно защищено.
Охрана на входе не сделала исключений для прибывших с инспекцией хозяев – всех нас, даже девочек, вежливо попросили пройти сквозь рамку и выложить на ленту, почти как в аэропорту, все «пищащее». Особенно тщательно досматривали меня. Охранники прямо-таки сделали на меня охотничью стойку, даже не зная еще, кто я такая. Опытный человек чует опасность, исходящую от другого, спинным мозгом и способен предугадать возможную угрозу, исходящую от незнакомца, просто по тому, как человек стоит, ходит, держит руки, куда смотрит, входя в помещение. Если бы охранники были сторожевыми псами, почуявшими волчицу в овечьей шкуре, и то их реакция не была бы такой заметной. Только что не рычали и зубов не скалили. Интересно, что Аркадий не остановил своих охранников, не сказал им что-то типа «Это со мной». Он позволил им тщательно досмотреть меня, изъять под расписку оружие и вообще просмотрел весь спектакль с видимым удовольствием.
– Ничего, Евгения, не волнуйтесь, – наконец соизволил успокоить меня Горенштейн. – В этом здании нам ничего не грозит. Мы под надежной охраной.
Что ж, с этим следовало согласиться. Признаться, я с удвоенным усердием высматривала бреши в обороне делового центра, но так и не нашла. Да, это вам не охранное агентство «Альбатрос-98»! Тут защиту ставили профи.
Один из двух скоростных лифтов, похожий на стеклянный стакан, поднял нас на седьмой этаж. Там располагался громадный, комфортабельный, до невозможности элегантный – в мужском, сдержанно-благородном стиле – кабинет Аркадия Станиславовича. Впрочем, безопасностью не пренебрегали и здесь – перед входом в приемную помещался просторный тамбур, в котором скучал охранник. При виде входящих хозяев он вскочил и вытянулся по стойке «смирно» – видимо, происходил из бывших военных. Проходя через приемную, я краем глаза зафиксировала цветы в напольных кадках и субтильную мужскую фигуру за компьютером. Мы вошли в святилище деловой империи Горенштенов.
Девочки сразу же устремились к удобным креслам, а Аркадий Горенштейн подошел к массивному столу из красного дерева и нажал кнопку селектора.
– Костя, Базарчук подъехал?
– Подъехал, Аркадий Станиславович, как раз заезжает на территорию, – отозвался приятный мужской голос. – Сразу к вам проводить?
– Да, будь добр, – распорядился Горенштейн.
В ожидании посетителя миллионер присел на край стола. Я отметила про себя, что массивное кресло босса было поставлено на подиум, и входящему в кабинет посетителю хозяин кабинета представлялся каким-то Зевсом-громовержцем, нависавшим над бедным просителем. Давно используемый и растиражированный прием, популярный скорее в конце девяностых. «Странно, что такой дешевый трюк использует Аркадий», – думала я, глядя на него, легкого, стройного, не по годам моложавого, наблюдая, как он покачивает ногой в элегантном ботинке, как откидывает назад кудрявые светлые волосы.
Видимо, миллионер заметил, как я таращусь, и снизошел до объяснений:
– Это кабинет Бориса, моего дорогого брата. Мы начинали бизнес вместе. – Аркадий посмотрел на сестер. – В те дни девочки часто здесь бывали.
Ага, а в последнее время, судя по всему, очень редко. Понятно.
Напольные часы – очевидно, старинные и очень дорогие – пробили одиннадцать раз. Все почтительно прослушали мелодичный звон.
Нежно заиграл селектор:
– Аркадий Станиславович, Базарчук сейчас будет в приемной.
– Проводите, Костя, – велел Горенштейн. – Да, кофе нам, пожалуйста. И еще – через час подъедет Ващенко, проследите, чтобы они не пересекались. Ващенко тоже сразу к нам.
Горенштейн повернулся в мою сторону и довольно властно – я еще ни разу не слышала у него такого тона – произнес:
– Евгения, у нас деловое совещание. Информация, сами понимаете, не предназначена для посторонних. Вам придется подождать в приемной.
Я окинула взглядом кабинет. Что ж, найти в нашем городке более защищенное помещение сложно, так что я с чистой совестью оставляю девочек.
Покидая кабинет, в дверях я столкнулась с коренастым мужчиной в сером костюме, придававшим ему некоторое сходство с деловитым носорогом. Очевидно, это и был тот самый Базарчук, приезда которого ожидал Аркадий. Базарчук бросил на меня колючий подозрительный взгляд из-под густых бровей и прошел в кабинет.
А я вышла в приемную и устроилась в современном сетчатом кресле напротив стола секретаря. Интересно то, что, вопреки национальным традициям, в приемной у Горенштейна не хорошенькая девица с серебряными ноготками, а секретарь с очками на носу – это инициатива самого Аркадия или происки его ревнивой супруги?
Секретарь Костя, несмотря на очки, придававшие его безусому лицу немного солидности, вовсе не был «ботаником». Вполне симпатичный молодой человек, с дорогими часами на запястье и последней моделью смартфона, он щелкал «мышкой», глядя в монитор. Я закинула ногу на ногу и метнула в сторону Константина оценивающий взгляд. Секретарши всех мастей меня терпеть не могут, начиная от юной фифы с узорами на ногтях и кончая старой закаленной стервой в юбке до колена и туфлях на низких каблуках. Почему-то я их раздражаю, сама не пойму. Зато с мужчинами я легко нахожу общий язык.
Когда Константин подал в кабинет кофе, я быстро встала и украдкой взглянула, чем занят мальчик-секретарь. Конечно, как и следовало ожидать, на мониторе были открыты две вкладки. Первая – какие-то деловые документы с названиями типа «Расписание, июль» или «встречи, 1-я декада». А рядышком… о, рядышком был открыт сайт, который обещал многое. Так что, когда Костя вернулся и устроился в своем кресле, я впилась в секретаря взглядом и не отрывалась до тех пор, пока мальчик не занервничал.
Костя несколько раз покосился в мою сторону, наконец скулы его слегка покраснели, секретарь снял очки и повернулся ко мне.
– Простите, Константин, мы раньше не встречались? – озабоченно хмуря брови, поинтересовалась я. – Знаете, ваше лицо кажется мне знакомым.
Молодой человек смерил взглядом мою фигуру протяженностью в один метр восемьдесят сантиметров – от тяжелых ботинок до элегантной стрижки, – и покачал головой:
– Не думаю. Я бы обязательно вас запомнил.
Я польщенно улыбнулась и вдруг распахнула глаза, как будто осененная внезапной догадкой:
– Вспомнила! Мы встречались прошлой весной на Драконьем камне!
Костя расплылся в улыбке, но тут же подозрительно уставился на меня:
– Но я совершенно вас не помню.
Потупившись, я выдала правдоподобную ложь:
– Понимаете, я была сильно загримирована. В образе. Вы ведь тоже были не в этом костюме, верно, Костя?
Юноша опустил глаза, смутившись, потом мы взглянули друг на друга и разом расхохотались. Спохватившись, Костя зажал рот ладонью и сделал страшные глаза, кивнув в сторону кабинета. Но вряд ли за тяжелой дверью был слышен хоть один звук – до нас не доносилось ни слова из делового разговора Аркадия Горенштейна и господина Базарчука.
Теперь лед в наших отношениях был сломан, и мальчишка признал во мне родственную душу – ролевика нового поколения.
Прием, который я применила, чтобы втереться в доверие к секретарю, называется «метод хамелеона». Я использую его в своей работе с первого дня, и еще ни разу он меня не подводил. Могла бы запатентовать авторство, если бы не моя врожденная скромность. Собственно говоря, метод представляет собой слегка упрощенную и переработанную методику, которой меня обучили еще в Ворошиловке, весьма специфическом учебном заведении.
Хочешь стать своей в любой компании – среди дальнобойщиков, парикмахерш, учительниц, работниц клинингового агентства или женщин-политиков? Тогда подстройся, сымитируй манеру говорить, одеваться, на время влезь в шкуру собеседника, примерь личину, усвой образ мыслей. Стань такой же, пусть на время. И человек откроет тебе свое сердце, а также душу и кошелек, ведь люди – все, без исключения, умные и глупцы, бедные и богатые, – бессознательно сортируют окружающих по принципу «свой-чужой». Перед чужим закрываются, а «своему» готовы довериться.
Случай ролевика Кости был простейшим – иногда, чтобы «метод хамелеона» сработал, приходится потрудиться. Например, однажды я две недели проработала в клининговом агентстве «Пандора», где скрывались убийцы. И предпочитаю не вспоминать о той истории.
А тут даже выдумывать ничего не пришлось. Я взглянула, на каком сайте сидит мальчик, затем просто сложила два и два и на выходе получила предсказуемый результат. Я знала, что в нашем городе не так давно возникло новое сообщество. От клуба реконструкторов отпочковались ролевики. Эти ребята орудовали в нашем Тарасове и раньше, но лет десять назад это были так называемые «толкиенисты. Фанаты Рональда Руэла Толкиена и его великой саги «Властелин колец», которая, собственно, и положила начало жанру фэнтези. Что такое фэнтези? Это сказка для взрослых. Сагой Толкиена, действительно умной и талантливо написанной, зачитывались не только дети, но и вполне взрослые дяди и тети. Компьютерные игры дали новый взлет фэнтези. Талантливых книг не так уж много – ну, «Горменгаст», ну, «Волкодав», – а формат игр пришелся как раз впору девушкам в эротичных латах и героям с двумя мечами, о которых доктор Фрейд не знал бы, что и подумать. В общем, постепенно ролевики переродились в реконструкторов. На смену эльфийским лукам пришли половецкие, на смену топорам орков – мечи русских витязей. Никто больше не бегал по полям в развевающихся одеждах, утверждая, что эльфы способны выжить и в нашем суровом климате. Зато теперь на Дни города и всякие официальные мероприятия выходили серьезные ребята, которые прилежно и методично рубились на потеху публике. Они сами вязали кольчуги и знали, удар какой силы способен выдержать шлем с наносником. Правда, девушек в их среде заметно поубавилось. Не всякая дева готова чинить заклепки на кожаных ремнях, ломая ногти.
Вот из этой среды и вышли «мартинисты» – фанаты саги Джорджа Мартина «Песнь льда и пламени». Точнее, скорее не книги, а талантливо снятого сериала. Я тоже попала под обаяние первого сезона. Я киноман со стажем, а вот для чтения книг времени у меня маловато. Но тут я честно прочла многотомную эпопею. Подобно тому, как англичанин Толкиен открыл жанр фэнтези, американец Мартин его «закрыл». Писатель попросту использовал все возможные в узких рамках жанра сюжетные ходы. Его герои странствовали, влюблялись, умирали, мстили, захватывали королевства, всходили на трон, находили артефакты древности, будили уснувших чудовищ… и так далее, и до бесконечности. Не знаю, вряд ли какой-то писатель осмелится теперь написать что-то в жанре фэнтези. Ему, бедненькому, останется только подбирать жалкие крошки с роскошного стола Джорджа Мартина.
«Мартинисты» нашего городка, которым наскучило рубиться прямыми мечами, затеяли воссоздать на просторах тарасовской земли мир Семи королевств. Нашили костюмов, заказали по Интернету оружие (разумеется, имитацию) и зажили своей жизнью – довольно веселой, кстати. Сайт у них был бодрый, позитивный. Новеньких к себе они не зазывали, фанаты «Песни льда и пламени» и сами находили дорожку в клуб. Ребята вели себя прилично и порядка не нарушали. Поскольку я считаю этот городок своим, то периодически мониторю состояние дел на «моей» территории. Так что общее представление о клубе я имела. А уж сагу мэтра фэнтези я просмотрела до последнего кадра, так что беседу вполне могла поддержать.
– Да, на Драконьем камне, – повторила я. – Отличная вышла игра, правда, Костя?
Секретарь кивнул и поинтересовался:
– Если не секрет, то кем вы были там?
Я погрозила пальцем любопытному мальчику и строго сказала:
– Секрет. Иначе будет неинтересно.
Пришлось Константину со мной согласиться: право на сохранение тайны относится к числу, так сказать, базовых для любого ролевика – как первая поправка для американца.
– Женя, – я протянула руку, которую секретарь с дружелюбным видом пожал.
Теперь мы с Костей были, что называется, свои, так что я могла без стеснения задавать вопросы о том, что интересовало меня на самом деле – и уж куда больше, чем проблемы Семи королевств. Я немедленно перешла на «ты», до предела сокращая дистанцию.
– Скажи, Костя, а близнецы часто приезжают сюда?
– Честно говоря, я работаю здесь второй год, и за это время видел их всего пару раз, – пожал плечами секретарь.
– Кажется, девочки не слишком интересуются делами, а?
– Чересчур молоды, – снисходительным тоном выдал Костя. – Нет, Женя, не подумай, что я какой-то сексист. Женщины тоже бывают вполне, – он покосился на меня и закончил смущенно: – Профессиональными. Но бизнес есть бизнес. К тому же этому надо специально учиться.
– А девочки всего лишь среднюю школу окончили, – задумчиво проговорила я. – Интересно, как же они собираются управлять своей долей семейной империи?
Костя покровительственно улыбнулся:
– Как раз это не проблема. Достаточно выбрать хорошего советника. Вот у Аркадия Станиславовича такой талант есть – у него работают самые крутые профи, и дела идут просто отлично. Думаю, и Елизавета Борисовна, и Валентина Борисовна наймут финансовых консультантов.
– Это ведь чисто семейный бизнес? – уточнила я, задумчиво разглядывая кактус в керамическом горшке с забавной рожицей.
– Да, об этом еще Борис Станиславович позаботился, – кивнул секретарь.
– Значит, близнецы редко здесь бывают. – Я вернула разговор в интересующее меня русло.
– Может быть, бывали бы и чаще, но что им тут делать? – усмехнулся Костя. – Сестрам ведь всего два месяца назад исполнилось по восемнадцать, а до того их наследством распоряжался Аркадий Станиславович, он их опекун.
– Да, конечно, – покивала я. – Зато теперь девушкам придется бывать тут чаще.
– Вряд ли, после того, что случилось в прошлый раз! – наморщил тонкий нос Костя.
Я вопросительно подняла брови, и секретарь охотно пояснил:
– Такой ужас, Женя, представляешь, близнецы в лифте застряли!
Я разочарованно откинулась на спинку кресла:
– Подумаешь! Что тут такого? Я на днях тоже в нашей девятиэтажке сорок минут просидела, пока дождалась помощи. Ругалась и ненужные сообщения удаляла. Тоже мне, трагедия!
– Для тебя, может, и нет. – Секретарь понизил голос и воровато глянул на дверь кабинета. Дверь была плотно закрыта, видимо, до конца делового совещания далеко. – А у Валентины Борисовны проблемы.