26 сентября 2016 года,
12.30 (11.30 по Москве)
с. Красный Яр, Астраханская область
В Красном Яре Эльвира, тогда еще обычная Машка, Маруся, как звали ее родители, родилась и выросла. Когда ей было восемнадцать и она только-только уехала в Астрахань учиться, пришла страшная новость: погибли родители. Они с молодости были заядлыми туристами, и даже тот факт, что им давно перевалило за сорок и у них взрослая дочь, не убавил любви к походам. Вот и в ту страшную осень они с группой старых друзей отправились в поход. Во время сплава по реке байдарка перевернулась. Мать утянуло под воду, отец пытался ее спасти, но утонули оба. Похоронив родителей, Эльвира в Красный Яр не вернулась.
Закончив университет, она несколько лет проработала учительницей математики в обычной школе, но работа не приносила удовольствия, а самое главное – и денег тоже. Помочь ей было некому, приходилось крутиться самой. Выйти замуж и сесть на шею мужу, как сделали некоторые подружки, Эльвира не могла: характер не тот. Она ценила сытую жизнь и побрякушки, но еще больше ценила независимость. Стирать чужие носки и мириться с плохим характером чужой мамы ради полного холодильника она бы не стала. Подруги говорили, что она еще просто не встретила того, кому захочется стирать носки, но Эльвира в этом сомневалась. Вот тогда-то на благодатную почву поиска источника стабильного дохода упало зерно в виде объявления в газете от какой-то колдуньи о снятии порчи, привороте-отвороте и заговоре на удачу.
Сначала Эльвире было страшно. Она полгода потратила на продумывание образа, пересмотрела кучу фильмов о фокусниках и перечитала еще большую кучу книг о магии, но все равно ей постоянно казалось, что ее разоблачат. Кто-то обязательно поймет, что она вовсе не ведьма. Однако время шло, клиентов прибавлялось, а никто ее не разоблачал.
Она переехала в Красный Яр, хотя в большом городе клиентов было бы больше. Не все согласятся ехать в глушь к определенной ведьме, когда открой любую газету – куча объявлений подобного толка. А если уехать в Москву или Питер, так и вовсе можно жить в шоколаде. Там, конечно, гадалок пруд пруди, но клиентов на всех хватит. Однако Эльвира не рисковала. В большом городе подобный бизнес наверняка привлекает внимание как правоохранительных органов, так и правонарушающих. Пришлось бы искать крышу среди полиции, чего доброго – платить взносы в какой-нибудь общак. Нет уж, лучше сидеть в провинции и получать чуть меньше денег, чем рисковать ради обогащения. На хороший дом, украшения, до которых Эльвира была большая охотница, и отдых за границей пару раз в год ей хватит и в Красном Яре. Вот позарилась на соседние области, и то проблем отхватила столько! Пусть у себя в Красном Яре она за «крышу» никому не платила, а все же полицейские были знакомые, просто так к ней не лезли, а там спустили на нее всех собак, поди отмойся теперь.
С Невом они приехали в Красный Яр ближе к обеду. Ваня и Войтех отправились в Волгоградскую область, чтобы поговорить с девушками, которые проводили спиритический сеанс, и посмотреть на само место преступления, а Нев изъявил желание взглянуть на доску, с помощью которой Эльвира, сама того не желая, призвала дух-убийцу.
Этот человек еще в первое знакомство показался Эльвире самым странным. Он был образован, начитан, знал латынь, легко рассуждал о магии и был тесно с ней знаком. Тогда Эльвира считала его «пожилым», но сейчас язык не повернулся бы так сказать о нем, несмотря на то что с момента их знакомства прошло три с половиной года, а значит, он постарел на эти три с половиной года. И без того достаточно высокий, он стал как будто еще выше, возможно, такая иллюзия создавалась из-за развернутых плеч и хорошо сидящего костюма. Тогда-то, Эльвира точно помнила, его пиджак показался ей старомодным и мешковатым. Седые волосы, подстриженные по-модному, придавали ему теперь не возраста, а шарма, очки в стильной оправе и уверенный взгляд обращали на себя внимание, заставляя говорить не «пожилой мужчина», а «какой мужчина!». Эльвира никогда не интересовалась мужчинами его возраста, ей хватало ровесников, но ценить их умела. Накануне она подслушала телефонный разговор Вани с сестрой и поняла, что Нев теперь встречается с ней. Очевидно, его внешность – дело рук блондинки Лили, которая в прошлый раз вешалась на шею чеху Войтеху, который смотрел не на нее, а на Сашу, которая была замужем… Поистине, взаимоотношения людей в тесных группках дадут фору стихотворению про дом Джека.
Автобусная остановка, на которую привез их из Астрахани междугородний автобус, находилась практически в самом центре Красного Яра, а дом Эльвиры – на краю, поэтому им пришлось пройти три улицы, прежде чем свернуть на ту, где она жила. В середине рабочего дня народу было немного, даже занятия в школе еще не закончились, что не могло не радовать. Эльвиру в селе не то чтобы уважали, но особо и не сторонились, воспринимали как обычного человека, просто немного странноватого. До всех этих событий с убийством. Теперь же она то и дело замечала на себе разные взгляды: испуганные, осуждающие, любопытные, откровенно злорадные. Каждый относился к ее ситуации по-разному, но равнодушных не было. И это нервировало едва ли не больше, чем нависшая угроза сесть за решетку.
В отличие от нее Нев шел неторопливо. Не прогулочным шагом, но и не спешил укрыться в доме от чужих глаз. Напротив, поглядывал по сторонам, словно искал кого-то.
– Егорку высматриваете? – догадалась Эльвира, вспомнив, что в прошлый раз всю честную компанию крайне заинтересовал Егор, тогда еще тринадцатилетний подросток, внук жившего здесь колдуна, за потомка которого выдавала себя сама Эльвира.
Нев вздрогнул, словно уже забыл о том, что она идет рядом.
– Что? – растерянно спросил он.
– Я спрашиваю, не Егора ли вы ищете, – повторила Эльвира.
Нев еще пару секунд хлопал ресницами, но по испуганному выражению, засевшему где-то в омуте серых глаз, спрятанных за стеклами очков, она поняла, что угадала.
– А что, он разве здесь? – нарочито отстраненно поинтересовался Нев, делая вид, что выпачкал стекла очков, а потому просто необходимо снять их и протереть платком из кармана.
– Нету его, – не то обрадовала, не то огорчила Эльвира. – Где-то через месяц, после того как вы просили меня поискать перстень в пещере для вашей подруги, он внезапно исчез. Бабка его в полицию обращалась, но его, по-моему, даже не искали особо. Все только выдохнули с облегчением.
– И вы? – не удержался Нев, посмотрев на нее расфокусированным без очков взглядом.
– Я в первую очередь, – призналась Эльвира. – Он меня пугал до чертиков. А уж после того, как завладел дневником своего деда, и вовсе. Мне постоянно казалось, что он ко мне в дом залезет и в моих вещах пороется в поисках еще чего-нибудь, что я, по его мнению, могла прихватить.
– Даже бабушку не навещает? – снова спросил Нев, вернув очки на нос и даже чуть ускорив шаг. По сторонам он больше не оглядывался, и Эльвира убедилась, что была права в своих догадках.
– Так ведь нет ее. Умерла года полтора назад.
– И что, его на похоронах не было?
– Меня на похоронах не было. Поэтому был ли он, я не знаю. Но, думаю, не было, иначе люди в селе обсуждали бы, а до меня слухи часто доходят, не пропустила бы.
Нев кивнул, как показалось Эльвире, не ей, а каким-то своим мыслям, и больше ничего спрашивать не стал. До ее дома они добрались в молчании. Лишь оказавшись за высоким забором, окружавшим двухэтажный особняк с красной крышей, Эльвира вздохнула свободнее.
– Чай, кофе? – предложила она, повесив легкое пальто на вешалку у двери.
– Спасибо, с вашего позволения я бы предпочел сразу взглянуть на доску, – вежливо отказался Нев. – Войтех ждет от меня хотя бы предварительного вывода.
Эльвира пожала плечами, не став настаивать, и поманила его в комнату, где находился ее рабочий кабинет. От нее не укрылся любопытный взгляд, которым Нев обвел помещение. С тех пор как он был здесь последний раз, многое изменилось. Раньше Эльвира действовала по принципу «чем больше всяких магических атрибутов, тем лучше», но именно Нев указал ей, насколько это неправильно. Он тогда сразу определил, что никакая она не колдунья, поскольку в ее кабинете не было определенного стиля, она не придерживалась какой-либо школы. По правде говоря, до того момента Эльвира вообще не знала, что магия делится на какие-то там школы. Потом уже начала интересоваться и поняла, что любой маг, колдун или экстрасенс всегда силен в чем-то одном и просто-напросто не может разбираться и в спиритизме, и в гадании, и в ангелах и демонах. Она решила удариться в спиритизм, ведь духи «могут» как предсказывать будущее, так и рассказывать о прошлом, а значит, на этом можно неплохо заработать в разных направлениях. Из ее кабинета исчезли разнокалиберные маски, купленные в египетских сувенирных лавках, зато появились занавешенные зеркала и многочисленные свечи.
Не тратя больше времени, Эльвира вытащила из большого дубового шкафа, где хранила некоторые атрибуты, коробку, в которой лежала спиритическая доска, положила ее на стол и жестом пригласила Нева взглянуть поближе. Тот подошел к столу, сначала со всех сторон осмотрел доску, затем взял в руки указатель, покрутил его, осторожно коснулся внутренней стороны, сделанной из металла.
– Где вы взяли эту доску? – поинтересовался он.
– Один умелец из Астрахани сделал мне на заказ. А что, она действительно необычная?
– Да нет. – Нев покачал головой. – Самая обычная доска. Ну, если не считать вашей хитрости. Но с точки зрения магии в ней нет ничего особенного. Обычно что-то могут старые доски, которые использовались настоящими колдунами и магами, ваша же ни в чем таком никогда не участвовала.
Эльвира проглотила обиду, потому что не могла не признать, что он прав. Она никакая не колдунья, в ее руках предметы не приобретают необычные свойства.
– Но я же как-то призвала с ее помощью дух с того света, – все-таки чуть изменившимся голосом, с едва заметным вызовом, сказала она.
– И мне крайне интересно, как это произошло, – кивнул Нев. – С вашего позволения я заберу доску, изучу ее, заодно покажу Войтеху. Быть может, его экстрасенсорные возможности что-то нам подскажут.
Эльвира молча кивнула и принялась складывать доску и все атрибуты для спиритического сеанса обратно в ящичек, но не удержала и уронила указатель на пол. Наклонилась за ним, но внезапно голос Нева остановил ее:
– Эльвира, стойте!
Что-то было в его тоне такое, что заставило ее замереть. Она медленно обернулась и посмотрела на своего гостя. Тот стоял чуть поодаль и напряженно смотрел на нее, а затем медленно свел руки, соединив кончики пальцев. В тот же момент указатель, до этого лежавший на полу, пополз в сторону стола.
– Что вы делаете? – испуганно спросила Эльвира.
– Это не я, – тихо ответил Нев.
Он что-то прошептал, и рядом с указателем начала проявляться чья-то рука, словно невидимый художник рисовал ее прямо в воздухе. Длинные тонкие пальцы с заостренными ногтями, широкая ладонь, плавно перетекающая в худое, покрытое темными волосами предплечье. Рука касалась указателя и заставляла его плавно скользить по полу.
Эльвира была готова одновременно заорать и упасть в обморок.
– Идите сюда, – едва слышно произнес Нев. – Только очень медленно и тихо.
Как бы ни старалась Эльвира двигаться плавно и бесшумно, а ее движение все равно испугало «руку». Она замерла, а затем и вовсе медленно растворилась в воздухе. Если бы не указатель, лежащий теперь совсем в другом месте, нельзя было бы даже сказать, не привиделось ли им.
– Что это такое?! – истерическим шепотом спросила Эльвира.
Нев делано спокойно рассоединил кончики пальцев и опустил руки вниз.
– Это тот, кого вы позвали, – пояснил он.
26 сентября 2016 года,
14.35 (13.35 по Москве)
п. Светлый Яр, Волгоградская область
– Прям интересно, сколько тут этих Яров? – задался вопросом Ваня, когда машина, взятая им и Войтехом напрокат в Волгограде, миновала табличку с названием поселка. – Тут Светлый, Эльвирка живет в Красном.
– Между ними есть еще Каменный и Черный, – рассеянно отозвался Войтех, в это время что-то строчивший со скоростью пулемета в телефоне.
Ваня с подозрением покосился на него, затем перевел взгляд на экран его смартфона, но ничего не успел прочитать, поскольку сразу за знаком начинались дома, а потому следовало быть внимательным и не сбить какого-нибудь местного жителя.
– А ты откуда знаешь?
Войтех еще несколько секунд остервенело тыкал пальцами в экран телефона, затем, дописав, погасил экран, опустил телефон и повернулся к Ване.
– Я всегда изучаю карту местности, в которую мы едем, – пояснил он. – Но не понимаю, какое значение количество Яров может иметь для нашего расследования.
Ваня обиженно моргнул.
– Да я просто беседу поддержать хотел. Ты с самого Волгограда от телефона не отрываешься, а мне скучно!
Войтех обвел взглядом почти пустую двухлитровую бутылку кока-колы, скомканные бумажки от гамбургеров, пакетик от орешков и початую пачку чипсов и усмехнулся.
– Я не хотел мешать твоему пиршеству.
– Ой, да что я там съел! – отмахнулся Ваня.
– Все, что у нас было. В том числе гамбургер, который я покупал для себя.
Ваня тоже посмотрел на скомканные бумажки и – Войтех мог бы поклясться в этом – смутился. Однако на его лице тут же появилось привычное нахальное выражение.
– Я думал, ты не хочешь. А холодный он был бы невкусным.
– А спросить? – иронично приподнял бровь Войтех, который точно помнил, что его гамбургер Ваня доедал последним, буквально десять минут назад, а значит, тот уже был холоднее некуда.
– Ой, не нуди, отдам я тебе твой гамбургер.
– Когда? Я сейчас есть хочу.
Ваня выразительно посмотрел на Войтеха, понимая всю абсурдность подобного заявления. Это он был любителем поесть при каждом удобном и неудобном случае, Войтех же мог обходиться одним кофе целый день.
– Сейчас и куплю, – буркнул растерянный Ваня.
– Где? – не унимался Войтех. – Тот мы покупали в «Макдоналдсе», а здесь в радиусе сотни километров – ни одного.
Ваня еще раз хлопнул ресницами, огляделся по сторонам и радостно указал вперед, где как раз показалась вывеска местного универмага.
– Да вот в магазине и куплю! Два сэндвича взамен одного гамбургера сойдет?
Войтех тоже посмотрел в указанном направлении, немного подумал, а затем кивнул.
– Сойдет.
Ваня притормозил у тротуара, заглушил машину, выскочил на улицу и, пробормотав что-то про необходимость посетить туалет, а вовсе не купить Дворжаку бутерброд, скрылся за дверями магазина.
Войтех проводил его взглядом, убедился через стекло витрины, что молоденькая продавщица уже очарована высоким зеленоглазым блондином спортивного телосложения, а потому и туалет, и милая беседа, и, возможно, даже номер телефона Ване обеспечен и быстро он не вернется, снова включил телефон и набрал номер Константина Долгова. У того в ходе расследования, на которое они отправились вместе с Лилей и Володей Дементьевым, возникли некоторые этические вопросы, и следовало немедленно их решить, но так, чтобы не знал Иван. Как Войтех недавно убедился, тот не гнушался залезать в систему хранения документов Института и исправлять их по своему разумению.
Войтех и Костя пришли к общему знаменателю ровно за секунду до того, как Иван показался из двери магазина с объемным пакетом и задумчивым выражением на лице.
– У меня для тебя и обед и десерт, – заявил он, садясь в машину и протягивая пакет Войтеху. – Вот твои сэндвичи.
– Я так понимаю, это обед, – уточнил Войтех тоном, приглашающим продолжить, ведь на Ванином лице явно читалось, что поделиться десертом ему хочется гораздо сильнее.
– Ага, – кивнул тот. – А на десерт у меня убийство.
Войтех, который в этот момент как раз раскрыл пакет, но еще не успел изучить его содержимое, поднял голову и посмотрел на Ваню.
– Убийство?
– Ага, – повторил тот. – Олечка, милая продавщица, рассказала, что сегодня ночью убили девушку. Закололи ножом в сердце. Чуешь, чем пахнет?
– А надпись есть?
– Надписи вроде нет. По крайней мере, Олечка об этом не упоминала. Но она уверена, что это связано с первым убийством, в котором обвиняют Эльвиру, ведь убитая тоже была на девичнике. И, судя по тому, каким тоном это было произнесено, Олечка в обиде на невесту за то, что ее не пригласили, ведь они учились в одном классе.
– Я бы на ее месте радовался, – хмыкнул Войтех.
– Ага, – кивнул Ваня. – Так что Эльвира будет рада, на это убийство у нее есть алиби, а значит, и первое совершила не она.
– Если только это не подражатель, решивший расправиться с девушкой и таким образом замести следы. Сам ведь сказал, что надписи нет.
– Ну, это Олечка о ней не знает, а так она может и есть. А даже если и нет, то это еще не показатель. Как раз подражатель делал бы все в точности, как при первом убийстве.
Войтех немного подумал, а затем неопределенно качнул головой, и не соглашаясь, и не возражая.
– Сможешь узнать подробности? Желательно официальные и правдивые, а не сплетни.
– Постараюсь, – кивнул Ваня.
– Тогда высади меня у дома, где проходил спиритический сеанс, я поговорю с девушкой, а сам займись новым убийством.
Дом, где две недели назад гадалка-неудачница Эльвира вляпалась в неприятности, находился почти на окраине поселка, застроенной обычными деревянными одноэтажными домами. Едва только выйдя из машины, Войтех понял, что где-то за этими неприметными домами, утопающими в зелени, уже начавшей приобретать багряные оттенки, плещется Волга: насыщенный запах холодной воды сложно было с чем-то спутать. По правую и левую стороны тянулись такие же дома, но в отличие от улиц, застроенных многоэтажками, все они были разными, непохожими друг на друга. Отличались и формой, и цветом, и дворами. Одни были совсем маленькими, с облупившейся краской и покосившимся забором, хотя явно обитаемые. Просто хозяева не слишком о них заботились. Другие напоминали добротные особняки, которые встречаются вблизи крупных городов, некоторые были обложены кирпичом. Возле одного дома Войтех приметил камеры видеонаблюдения. Здесь необязательно было называть кому-то номер своего дома, достаточно было описать, и уже не перепутаешь.
Войтех не мог точно сказать, когда начал подмечать такие мелочи. Наверное, с того момента, как Долгов в шутку, в которой была не такая уж и большая доля шутки, предложил ему переехать в деревню и выращивать цветочки на клумбе, дабы нечаянно не подвергнуть себя смертельной опасности, которая может спровоцировать рост опухоли в его голове и тем самым убить. Конечно, Войтех не собирался действительно переезжать в деревню, но вот почему-то начал обращать внимание на уклад ее жизни, только теперь в полной мере осознавая, насколько сильно деревня отличается от большого города.
Анжелика Соколова ждала его дома, как они и договорились несколько часов назад, когда приземлились с Сидоровым в Волгограде. Девушка выглядела напуганной, нервно кусала губы и ломала пальцы, пока встречала своего гостя и провожала его в небольшую гостиную. Едва только войдя в нее, Войтех сразу понял, что именно здесь и состоялся спиритический сеанс: ровно на одно мгновение перед глазами промелькнула вспышка, и он увидел большой стол, накрытый скатертью, посередине комнаты, а за ним пять человек, и почти физически почувствовал ворох чувств, исходивших от них. Здесь были и любопытство, и восторг, и недоверие, и – самое главное – страх. Он пошатнулся, как бывало всегда, когда его настигали видения, но умудрился даже не схватиться за стену, устоять на ногах самостоятельно. Анжелика ничего не заметила, поскольку как раз пододвигала два стула к столу, который теперь стоял у стены. Очевидно, специально для спиритического сеанса его выдвигали в центр комнаты.
– Я не совсем поняла по телефону, кто вы, – призналась Анжелика, когда они сели за стол. Ни чаю, ни кофе девушка не предложила. – Вы от той гадалки, Эльвиры?
– Не совсем. – Войтех ободряюще улыбнулся ей. – Но Эльвира обратилась к нам, вы правы. Я из Института исследований необъяснимого. – Он видел, как вздрогнула при этих словах девушка, и не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять: она тоже считает, что убийства совершил призрак. Войтех положил руки на стол, отчасти переживая, что может поймать новое видение, хоть перчатки обычно защищали от подобного, и, доверительно понизив голос, наклонился к ней. – Поэтому со мной вы можете быть откровенной.
Анжелика подняла на него взгляд, и Войтех понял, что она действительно хочет рассказать ему многое, о чем, возможно, не решалась сказать никому другому. Он знал это желание: поделиться с кем-то, кто выслушает, поймет, не назовет сумасшедшим.
– Расскажите мне, что произошло тем вечером, – подтолкнул он. – И не стесняйтесь говорить все, что считаете нужным. Поверьте, я видел многое.