Саттон откашлялся.
– Ничего страшного, Док. Буду очень рад, если смогу что-нибудь сделать. В чем дело?
– У вас есть девушка, – начал Харт, но тут же поправился. – У вас есть служащая по имени Пэгги Джонс?
– Да, вернее была. Месяца два назад она уволилась и с тех пор я ничего о ней не слышал. А что?
Харт пропустил его вопрос мимо ушей.
– И скажите мне следующее, Бен. Вы брали с собой Пэгги в Энзенаду, когда она еще работала у вас?
– Брал.
– Вы помните подробности этой поездки?
– Конечно. Мне нужно было обговорить кое-что с Грейс Томас, а моя секретарша заболела гриппом. А в чем дело? Что случилось, Док?
– Я еще и сам точно не знаю, но не исключено, что я угодил в весьма неприятную историю. Вы долго там были?
– Если не ошибаюсь, два дня. А договор мне заключить так и не удалось, так как Грейс потребовала за роль больше, чем собиралась платить фирма.
Харт захотел покурить, но вспомнил, что забыл пачку на столе в другой комнате.
– Попробуйте вспомнить, Бен, не вспоминала ли Пэгги во время поездки, что видела кого-то знакомого?
Саттон на какое-то время замолчал.
– Нет, не помню, – наконец, произнес он. – Если вы ее знаете, то должны знать и то, что она милая девушка, весьма спокойная и сдержанная. Во всяком случае так было, когда она работала у меня. Гадостей о ней сказать не могу. На посторонние темы она никогда со мной не разговаривала.
– Вы уверены?
– Да, совершенно уверен, – ответил Саттон и почти сразу добавил: – Подождите, Док!
– Слушаю, слушаю.
– Я вспомнил, что на второй день пребывания она появилась передо мной такая радостная, такая счастливая, как кошечка, которая только что полакомилась птичкой. Это было так необычно, что я даже не удержался от реплики.
– И что она ответила?
– Ничего.
– Ничего?
– Совершенно ничего, лишь пожала плечами. Но я припоминаю, что она улыбнулась мне, точно была чем-то очень довольна.
– Большое спасибо за все, Бен.
Харт повесил трубку и вернулся в комнату. Действие джина все еще продолжалось. Забыто было все, в том числе и мщение Гарри. Пэгги лежала с закрытыми глазами. Ее маленькие груди ритмично поднимались и опускались. Он взял сигарету и посмотрел на спящую девушку в свете зажигалки. У него было две возможности. Он мог уйти из этой комнаты и совершенно забыть о ней. Но мог и попытаться вытянуть из нее все, что она знала. И он решился на последнее. Если его подавленное состояние не улучшится, то он должен хотя бы вытянуть из Пэгги информацию. Его положение в обществе давало ему какие-то права, но в то же время налагало на него обязанности. Если Бонни Темпест жива, он должен знать об этом точно. Он все равно не смог бы жить с мыслью, что к смерти приговорили невиновного человека.
Из своего опыта обращения с женщинами он понимал, что завтра Пэгги не скажет ни слова, и ничто не заставит ее говорить. То, что она ему рассказала, было следствием ее возбужденного состояния. В своей ненависти к Коттону она будет все отрицать утром, так как твердо решила с ним рассчитаться и дать ему сдохнуть в тюрьме. Харт вздохнул и, отправившись в ванную, смочил там полотенце. Возвратившись в спальню, он усадил девушку на кушетку и обтер холодным полотенцем сперва затылок, а потом лицо и грудь.
– Проснись, Пэгги! Ну, проснись же!
Пэгги безвольно лежала у него на руках и спокойно посапывала. Харт попытался ее разбудить, но это также не имело успеха. Пощекотав пальчиком ее интимные места, он все равно не добился желаемого, даже это не разбудило ее. Он хотел в аптечке найти нашатырный спирт или что-нибудь вроде этого, но не нашел. Мгновение он стоял в нерешительности, но потом понял, что ему надо сделать. Его аптека находилась совсем неподалеку, а там он найдет все, что нужно. Харт нашел сумочку девушки, но ключей в ней не оказалось. После короткого раздумья он поставил замок на предохранитель, чтобы дверь не захлопнулась, и осторожно прикрыл ее за собой. За несколько минут с Пэгги ничего не может случиться.