Флавий и Гийом отправились к руинам налегке, взяв с собой лишь припасов в дорогу, да пару тюков со шкурами и одеялами, погрузив их на коней. После сытного вкусного завтрака настроение улучшилось и предстоящее путешествие стало казаться относительно приятной прогулкой. В ясном свете солнца, вышедшем из-за туч, Зимнев не выглядел так удручающе как в предрассветных сумерках. Улочки постепенно наполнялись жизнью, которая бурлила здесь несмотря на тревожную обстановку после нападения вампиров.
Многие шли в старую крепость на холме, чтобы продолжить там восстановительные работы. Гийом рассказал, что решил занять людей, чтобы отвлечь их от тревожных мыслей. К сожалению, материалов и денег было не слишком много, а ответ из столицы пока не пришёл.
– Высокие господа, очевидно, не верят в реальность угрозы, – наместник сдержанно улыбнулся. – В ответ мне приходят лишь отписки вместо денег и людей. Нам нужны кузнецы оружейники, строители и, видят боги, солдаты тоже. Но пока обходимся тем, что есть.
– Для этого я и прибыл сюда, – ответил мэтр Нотт.
Взгляд скользнул по помосту рядом с зимневской часовней, с которого жрец читал утреннюю проповедь. Народу собралось немало и старое здание не могло вместить всех. В толпе были старики, молодые мужчины и женщины, даже дети. Все они хотели получить напутствие и благословение. Как и все простые люди на имперских просторах веряне молились о благополучии, о защите себя и своих семей.
– Да смилостивятся боги над всеми нами в эти тяжёлые дни… – эхом проносилось по площади.
По словам Гийома новых нападений не было, в городе никто не пропадал, однако участились слухи о призраках в тумане, приходящем с севера. Будто видели среди них тех, кто погиб в страшные ночи на излёте Месяца Яблок. Говорят, в окрестных лесах повадились являться не только мёртвые, но и те, кто когда-то сотни лет назад покинул эти места.
– Люди верят в эльфов и эти суеверия никак не искоренить. Когда-то я пытался…
– Недавно и вампиры считались выдумкой, но теперь вы не сомневаетесь в их существовании, верно? Да и… – Флавий почесал подбородок, – разве вы не опознали в спутнице мэтра Вегри полуэльфа?
– Мне не приходилось с ней встречаться, – коротко пояснил Гийом. – Приор звал её нечистью, остальные горожане наверняка были того же мнения.
– В таком случае вам придётся поверить мне на слово. Я видел эльфийскую чародейку так же чётко как вас сейчас и даже имел возможность говорить с ней. Уверяю, она была из плоти и крови, а не призраком.
Спорить Гийом не стал и они продолжили разговор. Флавий хотел побольше узнать о том, чем тут занимался Реван, слов трактирщика ему было недостаточно. Наместник охотно всё рассказал, ничего не утаив. Приезжий маг не вызвал у него никаких подозрений, был спокоен, вежлив и охотно помогал в поиске ренегата. Рассказал Гийом и о том, что случилось, когда они нашли мэтра Фаррана, который к тому времени по трагической случайности превратился в полноценного вампира. Реван сам убил его и после этого на нём лица не было. Флавий прекрасно понял, почему. Фарран когда-то был учителем Ревана, они близко общались до того момента, как старший некромант покинул Башню Кости и исчез. После этих событий Реван покинул город со своими спутниками, но вместо того, чтобы вернуться домой, он отправился в руины на севере. Приор послал за беглецами отряд, но схватить удалось только ученика, а Реван со спутницей, как говорят, будто растворились в лесном тумане. О том же, что произошло там на севере, никто ничего не знал кроме самих участников событий. Эти известия расстроили Флавия и больше он ни о чём не спрашивал.
…Путешествие по старой северной дороге было лёгким. Галдящее воробьё коричневыми комками пуха и перьев уселось на ветки росших прямо у обочин кустарников с красными ягодами, которые после короткого летнего цветения хорошо сохранялись зимой. Эти дико растущие плоды, почти непригодные в пищу из-за своего горько-кислого вкуса, помогали мелким пташкам перезимовать. Дорога шла на всё дальше и солнце, низко висящие над горизонтом, светило прямо в глаза. Иногда оно пряталось за набегающие облачка и становилось ощутимо холоднее. Суровый верянский лес не баловал путников.
Ночевать пришлось урывками и с обязательным магическим контуром вокруг. Несмотря на холод, по ночам по-прежнему наползали туманы. Гийом к ним уже привык, а вот Флавий невольно ёжился, хотя про него никак нельзя было сказать, что он робкого десятка. Иногда огневику казалось, он слышит в туманах голоса, обрывки разговоров на незнакомом языке, лёгкий звонкий смех, даже… звон бокалов? Будто туман доносил отголоски чужой жизни. Стоит ли говорить, что он почти не сомкнул глаз ночью, а потому следующим днём был весьма хмур.
За ночь выпал снег и дорогу, которая в этих местах всё больше напоминала тропу, замело. Гийом всё чаще стал сверяться с картой, чтобы не сбиться с пути и не упустить момент, когда надо было свернуть вглубь леса в поисках давно заброшенного замка. Оба мага старались не думать о том, что найдут в его подземельях, куда не стоило никогда и никому совать свой нос.
Когда им попался на глаза старый дорожный камень со стёртыми временем надписями, Гийом дал знак свернуть с северной дороги на заброшенную тропу, которая должна была привести к руинам. О древнем замке далеко на севере Верянских земель мало кто знал, местные о нём не говорили, а на уроках истории в магических школах обходили стороной, не удостаивая вниманием. В учебниках не сохранилось даже названия этого места кроме того, что нынешний замок был построен на руинах более древнего, принадлежавшего народам, жившим здесь до людей. Мэтр Вегри, который так стремился сюда, наверняка нашёл об этом месте гораздо больше информации, но увы, спросить его не было возможности. Ни Флавий, ни Гийом даже не знали, жив ли некромант и где он сейчас.
К полудню заброшенная дорожка привела магов к руинам в центре бывшего озера. Сейчас от него осталось лишь несколько заболоченных луж, которые покрылись тонкой коркой льда. В свете яркого солнца старинный замок, от которого остался лишь остов, совсем не казался зловещим. Хотя именно отсюда, как полагал Гийом, и распространялось зло по Верянским землям. Именно отсюда приходили туманы, в которых таился страх и от которых жители Зимнева закрывали двери и окна по ночам.
– Ничем не примечательные руины, – хмыкнул Флавий. – Таких десятки по всей стране.
– Вы правы, – согласился Гийом. – Но даже я, не окончивший Академию, обычный бытовик чувствую повышенный фон. И вы тоже, мэтр Нотт, не лукавьте.
Огневик нахмурился и привычным движением промокнул шёлковым платком лысую макушку. Когда он нервничал, начинал потеть ещё сильнее, а тут было с чего потерять душевное равновесие. В этих местах всё ещё ощущались отголоски мощных заклинаний школы Огня, но ещё сильнее разило мертвечиной. Энергия смерти окутывала это пространство и давила на грудь душным маревом. Это некроманты чувствовали себя в ней как рыба в воде, другим же магам тяжело находиться в некротической энергии слишком долго. Если такой след оставила после себя леди Шадива, как гром среди ясного неба свалившаяся на голову Конклава, страшно было думать, на что способны несколько некромантов в полной силе.
Когда маги пересекли бывшее дно озера, руины их встретили мертвенной тишиной. Здесь не было ни лёгкого ветерка, ни птиц, ни животных. Только нетронутый снег и остовы стен. И среди всего этого белого великолепия чётко виднелся тёмный провал, ведущий в подземелья старого замка. Не было никаких сомнений, что искомое находилось там. Из черноты прохода веяло смертью, что Флавию очень и очень не понравилось. Маг заранее подготовил несколько боевых заклинаний, чтобы испепелить возможного врага на месте.
– Не могу отделаться от мысли, что за нами наблюдают.
Гийом зябко повёл плечами и огляделся. Ни души. Коней решено было оставить снаружи и защитить охранными чарами, чтобы до них никто не добрался. Слевитировав в проход в подземелье, Гийом и Флавий засветили магические огни, которые плавно поплыли вперёд по коридору. Воздух внутри оказался спёртым, запах плесени смешивался с разложением. Маги, переглянувшись, прикрыли носы и осторожно двинулись вперёд, готовые защищаться.
На первых скелетов они наткнулись в подвале. На костях ещё виднелись ошмётки гниющей плоти, от которой исходил смрад. Пара скелетов слепо блуждала по подземельям, в костлявых руках не было оружия, но это не делало нежить менее опасной. В чёрных глазницах светились холодные огоньки, но нежить будто не видела магов. Будто когда-то её подняли для какой-то цели, а теперь хозяин некромант забыл о своих творениях и покинул их, оставив бесцельно бродить в темноте. Сколько времени скелеты способны существовать так, не распавшись на косточки, никто не знал. Чужая магия всё ещё подпитывала их.
– Кем бы вы ни были при жизни, покойтесь с миром, – и Флавий, сделав пасс рукой, выпустил струю огня.
Пламя быстро объяло старые кости, испепеляя их дотла. В воздухе повис запах палёной плоти, скелеты беззвучно кричали в огне, но не могли ничего противопоставить магии. Совсем скоро от них остались лишь осколки обугленных костей, от которых поднимался чёрный дымок. Маг огня качнул головой:
– Эти двое тяжко мне дались, пришлось влить в заклинание больше сил, чем обычно требуется. Если дальше их больше, нам придётся трудно.
– Тогда нам стоит быстрее здесь всё осмотреть, пока не появились новые. Откуда только они взялись?
Флавий ничего не ответил. Он впервые столкнулся с нежитью, поднятой из могил намеренно. Должно быть, эти скелеты помогали леди Шадиве в сражении с его подопечными, а затем были брошены здесь. Им повезёт, если в подземельях всего лишь парочка мертвецов. Должно быть, их подняли из старых захоронений. Здесь когда-то располагался большой замок, так что при нём обязательно должно быть кладбище или склеп.
Опасения наткнуться на новых скелетов не оправдались. Маги нашли спуск на нижние уровни подземелий, но их встретила только темнота и тяжёлый от некротической энергии воздух. Внизу оказалось просторное помещение с большим белым саркофагом. Высокие своды поддерживали колонны и на их фоне особенно выделялся чёрный постамент выше человеческого роста. От него расходились желобки, складывающиеся в магическую фигуру. Все линии вели к саркофагу, который оказался совершенно пустым.
– Я бы попросил вас следить за нашей безопасностью, мэтр Нотт, пока я использую заклинание ясновидения. Оно требует времени, ничто не должно мне мешать.
Гийом достал из поясной сумки флакончик с зельем и, откупорив его, выпил содержимое одним глотком. Маг сел на колени и прикрыл глаза, а Флавий застыл как истукан, весь обратившись в слух. Если из окружающей темноты кто-то выйдет сюда, он должен быть готов всадить в него несколько огненных стрел…
…Заклинание ясновидения сильному магу может открыть многое, очень многое. Гийом могучим себя отнюдь не считал, но на то, чтобы хоть мельком увидеть события, произошедшие не далее двух недель назад, он был способен. Маг снял перчатки и положил руки на холодный каменный пол. Почувствовав, что зелье действует, он начал читать заклинание, долго и монотонно. Не каждому дано зреть прошлое или будущее, находясь в сознании, внутренний взор открывается порой лишь тогда, когда глаза закрыты. Время в подземелье для Гийома застыло навек, никто не смог бы сказать, минуты или часы прошли прежде, чем открылась крупица прошлого…
Двое в зале. В паре Гийом без труда узнал Ревана и его спутницу. Она возится с ловушками, пока маг подбирает заклинание для вскрытия пылающей алым печати вокруг саркофага. Гийом видит, что внутри контура находится ещё одна фигура. Бледный силуэт был на самом краю барьера и внимательно наблюдал за тем, что происходит. Саркофаг ещё плотно закрыт, но Гийом понимает, что прозрачная фигура внутри печати и тот, кто там лежит, одно и то же существо. Он чувствует исходящий от него голод, жажду крови. Знает ли Реван, кто наблюдает за его действиями? Маг не видит того, кто внутри…
Видение померкло, Гийома переполнили эмоции, которые мешали сосредоточиться. Жгучая ненависть. Он ненавидел вампиров всей душой, считая их отвратительнейшими существами из всех. Перед внутренним взором Гийома была тьма, лишь когда он успокоился, новое видение стало обретать форму.
Мистлев, будто не в себе, прислоняется к чёрной стелле. Печать вокруг саркофага пылает багровым пламенем, призрачные язычки колышутся на ветру, который породило мощное магическое возмущение. Дальнейшее происходит слишком быстро. Острая игла выходит из груди Мистлев, Реван что-то кричит, магическая печать беснуется ещё сильнее. Только фигура внутри сохраняет спокойствие и что-то говорит некроманту. Гийом не слышит речь, но по виду понятно, что узник о чём-то пытается с Реваном договориться, пока кровь Мистлев течёт по желобкам. Некромант колеблется совсем немного, а затем начинает читать заклинание, снимающее печать. Существо внутри довольно и радостно.
Картинка снова поблекла, Гийом почувствовал, что ему становится трудно удержать себя в нужном состоянии. Маг вспотел и понимал, что силы уже на исходе, а он так и не увидел самого главного. Ему стоило больших усилий, чтобы совершить последний рывок…
Вампир, заточённый в саркофаге, вырывается на волю. Но вместо того, чтобы растерзать гостей и выпить их кровь, он подходит к лежащей на полу Мистлев и склоняется над ней. Лицо Ревана слишком бледное, замешательство появляется лишь на миг, но отступать поздно. Последнее, что вспыхивает в сознании Гийома, это женский силуэт, появившийся в зале, но маг слишком разъярён, чтобы удержать видение.
– Эт-тот ублюдок освободил древнего вампира и скормил ему свою подружку! – воскликнул Гийом, вскакивая с пола.
Дрожащей от слабости и злости рукой Гийом с трудом нащупал пузырёк с восстанавливающим зельем, который всегда держал в под рукой, в маленькой поясной сумочке. Его руки тряслись так, что половина жидкости текла мимо рта. Маг закашлялся, у него закружилась голова, но Флавий вовремя поддержал Гийома и помог не упасть.
– Вы уверены, что правильно поняли увиденное? – спросил мэтр Нотт, обеспокоенно глядя Гийому в глаза. – Я знаю мэтра Вегри с детства, он не способен на…
– Видно, плохо знаете, – зло выплюнул Гийом, схватил Флавия за руки и притянул их к своим вискам. – Смотрите, пока видения не рассеялись окончательно!
Выражение лица Флавия менялось на глазах. Недоверие, сомнение и, наконец, ужас от увиденного. Реван действительно добровольно освободил древнее зло, заточённое здесь, а значит предал идеалы Академии.
– Я-я… Я должен вернуться с докладом. После увиденного можете не сомневаться, вам дадут людей и выделят средства.