Алистер быстро оформил себе и Майклу отпуск. Ему показалось, что Алисия Спиннет, его пожилая начальница, была очень рада его отсутствию. Он подумал, что она явно мечтает, чтобы его, например, сожрала акула, если уж на работе он так мастерски уворачивается от пуль и избегает смерти в иных случаях.
Немолодая женщина поглядывала на шкаф, в котором, как он догадывался, находилась початая бутылка спиртного.
Мужчина подумал, что его отношения с начальницей не заладилось из-за того, что она усомнилась в его квалификации, хотя сама, по его мнению, которое он таки придерживал при себе, понимает в криминальном поведенческом анализе столько же, сколько жаба в балете. Ну, он и продемонстрировал свои способности. Кто знает, почему она так обиделась?
"Разве что стоило препарировать её сознание бережно и нежно, как цыганка. Тогда она бы развесила уши, начала масляно улыбаться и попросила ещё, даже если бы я предсказал ей, что она через двадцать лет скончается от алкоголизма. И почему у глупых цыганок и всяких сектантов получается, а у меня нет?", – с этими мыслями Алистер направился в кабинет своей секретарши Мартиши Аббот.
Мартиша обрадовалась его появлению до умопомрачения и с радостью согласилась забесплатно – он пообещал сводить её на обед в ресторан, когда вернётся – собрать для него сведения, необходимые для частного расследования.
Также Алистер успел связаться и с Эммануилом Джонсоном, копом, отвечающим за поиск пропавшего мальчика. Тот посоветовался с начальством и ответил, что, конечно, обычно они с ФБР не сотрудничают, и вообще, их ненавидят, аж жуть, но в этот раз они готовы на всё, так как общественность уже начала возмущаться, пошли слухи про жуткую секту и прочную криминальную мистику, а результатов они никаких не достигли. От него по телефону он тоже получил некоторые сведения. Кое-что пожилой темнокожий мужчина выслал на почту Мартиши, сделав ей комплимент во время видеосвязи. Ярко накрашенная, словно на Хэлллоуин, брюнетка в облегающем чёрном костюме и в чёрных туфлях на высоких шпильках действительно выглядела умопомрачительно.
Алистер никогда не понимал тех мужчин, которые делали комплименты его секретарше. Она казалась ему жутковастенькой. Нет, не потому, что была похожа на свою тёзку из фильмов про семейку Аддамс, а из-за её напористого, переменчивого, ужасно капризного характера. Первое время, когда она появилась на рабочем месте – её нанимал не он, а его начальница – он посчитал, что они никогда не сработаются. Сколько бы он не обдавал её холодом и не пытался держать официальную дистанцию, она сюсюкала с ним и называла его котиком, зайкой и рыбкой.
Впрочем, в глубине души ему даже нравилась её непосредственность и даже то, что ей не было даже отдалённо знакомо понятие субординации. В конце концов, он же нанимался не пугалом на фермерском огороде работать, чтобы всех запугивать.
С течением времени Алистер смирился с тем, что вызывает у женщины неконтролируемый приступ материнского инстинкта.
– Вот, это вам, – высокая и стройная женщина в чёрном шустро собрала все документы в папку и подала ему. – Вы вместе с Майклом едете, да? – затараторила она. – Передавайте ему привет. А вы взяли тёплую одежду? А где вы там будете жить, если город заброшен? А вдруг там бродят бездомные-убийцы? Вы же пистолет взяли?
– Я всё возьму, что понадобится, не беспокойся, Мартиша, – вымученно улыбнувшись, ответил он. О чём тот час же и пожалел, так как пришлось выслушать спич о том, какая у него красивая улыбка, и как жаль, что он так редко ею пользуется.
Покачав головой, он подумал, что Мартиша хороша, если с ней общаться пореже. И то, желательно, только по делу, так как в рабочее время она была способна заглушить собственный фонтан красноречия и говорить быстро, но строго по делу.
Он мысленно поблагодарил её, что она хотя бы не всучила ему пакет пирожков на дорогу.
– Алистер! – Джон подбежал к нему, отловив его в коридоре. Темнокожий мужчина с бритой головой и немного змеиными чертами лица требовательно заглянул ему в лицо. – Ты, конечно, волен сам распоряжаться своим свободным временем, но я бы не рекомендовал тебе потворствовать фантазиям Майкла. С тех пор, как он начал получать имейлы от этого странного мальчика, то стал сам на себя не похож. Он слишком близко к сердцу воспринял пропажу ребёнка. Ты ведь сам говорил, что нельзя смешивать личные переживания и работу, особенно такую, которой занимаемся мы? Нужно отбросить лишние переживания и эмоции, говорил ты, когда попадал в беду кого-то из нас. И ты сам, прости, что напоминаю, едва не потерял своё место из-за того, что застрелил преступника, угрожающего пистолетом Мартише во время очередной нашей работы на выезде.
Лицо брюнета словно бы окаменело, он смерил его тяжёлым взглядом.
– Спасибо за заботу, Джон, но ты прав: я уже в отпуске, а местная полиция не возражает против нашего присутствия в том городке.
– Не стоит слишком сильно баловать Майкла, иначе он станет слабее. Ребёнка должна искать местная полиция – вот пусть и ищет. Может, он вообще сам сбежал? Насколько я понял по его рассказам, этот Итон какой-то невменяемый. Совсем как наш Майкл, возможно, даже и сам гений. Хотя пописывание глупых сказочек – это ещё не талант. Ладно, я ухожу, у меня дел по горло. Ведь я опять должен тебя заменять! – он выставил ладони в жесте сдачи. – Я понимаю, ты заботишься о Майкле, но не надо брать на себя слишком много. Всё-таки он тебе не сын. Не нужно смешивать рабочие и личные отношения.
Алистер, закрыв кабинет и направившись к лифту, думал о том, что иногда иметь друзей – это напряжённо и сложно. Они начинают без спросу лезть в душу, раздавать направо-налево дурацкие советы, словно бы содранные из глупых журналов для домохозяек, из серии: "Поверь в себя! Двигайся дальше! Забудь прошлое!" Ещё и начинают за тебя решать, что тебе нужно в этой жизни, а что является явно лишним.
"И это при том, – сердито сдвинув брови, размышлял Алистер, – что Джон и сам один, без семьи, без близких друзей и долгих привязанностей".
В самолёте в бизнес-классе было очень мало народу, так что перед ними оказалось два свободных ряда, что позволяло обсудить новое дело, без опаски побеспокоить других пассажиров красочными подробностями.
– Да, в нашем самолёте всегда уютнее, – вздохнув, заметил Майкл. Выглядел он, как считал Алистер, по-прежнему неважно. И это его беспокоило. Хотелось сделать практически что угодно, лишь бы тот перестал напоминать собственную тень весьма болезненного вида.
Он сжимал чёрную пластиковую папку и о чём-то напряжённо размышлял с того момента, когда они встретились в зале ожидания аэропорта.
– Майкл, ты сейчас без грима можешь зомби играть в любом фильме ужасов, – резко произнёс Алистер, вглядываясь в его лицо.
Корнер был в тёмно-коричневых штанах, тонком свитере и коричневом пиджаке поверх него. Шею обмотал пёстрым шарфом и так и не снял его.
– А? – он повернулся к нему. – Вроде я всегда так выгляжу.
За что Алистер был благодарен Майклу – хотя и никогда бы не стал этого озвучивать – так это за то, что, когда было нужно, он умел и молчать, и не умничать. Иногда ему казалось, что загружая мозг незнакомца неизвестными тому знаниями, Майкл выстраивал защиту, чтобы никто не додумался заглянуть глубже, через эту маску.
– Иногда чуть лучше, – заметил Алистер, пристально разглядывая его, что заставило Майкла смутиться и опустить взгляд на чуть подрагивающие длинные пальцы.
– Я просто беспокоюсь за Итона. Знаешь, никогда себе не прощу, если окажется, что мы опоздали. И, да, спасибо, что ты поехал со мной. Впрочем, никто другой мне свою компанию не предложил, а сам просить я не хотел. И я понимаю, что не имеют права отрывать других от работы.
Они немного помолчали.
– В каждой своей истории Итан просил о помощи, а я понял это только сейчас, – вздохнув, продолжил он.
– Мы не можем помочь всем, – Алистер хотел произнести это мягко, но прозвучало резко и даже немного грубо.
– Я знаю, но всегда нужно пытаться снова и снова, – усталым голосом произнёс Майкл.
– Я получил новую информацию, – произнёс Алистер, чтобы хоть немного его отвлечь.
– Дай взглянуть, – потребовал он, протягивая руку.
– Держи, – он протянул ему свою папку. – Вообще-то, я хотел предложить тебе немного поспать, нам долго лететь. Да, в нашем самолёте можно устроиться куда удобнее.
– Нет, я сначала прочитаю то, что тебе удалось добыть, а потом посплю, – поспешно ответил мужчина, погружаясь в работу и словно уже не существуя для этого мира. Сдвигая брови, шепча что-то себе под нос, он полностью погрузился в текст документов.
Алистер же подумал о том, что у них с Майклом последнее время очень странные отношения. И всё это началось очень давно. И двигалось постепенно, запутанными тропами, пока не привело непонятно куда. В какое-то болото.
Он очень ярко вспомнил тот холодный февральский вечер, когда лишь недавно восстановился на своей прежней должности и лишь более-менее пришёл в себя. Тогда он мало обращал внимание на окружающих, разве что постоянно цапался с начальницей, которая уговаривала его перейти в экономический отдел без потери зарплаты. Джон же с одной стороны стремился сохранить своё новое место начальника отдела, а с другой – всё-таки не хотел потерять его дружбу. Ну и сыграли роль принципы Джона, иногда весьма сложные для понимания даже для криминального психолога.
И в один далеко не прекрасный холодный вечер он, как обычно, задержавшись на работе, спускаясь по лестнице, увидел Майкла. Тот стоял возле своего стола и изо всех сил, кусая губы, пытался застегнуть пуговицы тёмного пальто. Но его пальцы так сильно дрожали, что пуговицы не поддавались. И лицо у Майкла было пепельно-белым, а губы сухими, покрытыми коркой.
Тогда Алистер довольно часто вёл себя несдержанно, хоть и понимал, что только даёт повод Алисии выгнать его, так сказать, с волчьим билетом.
В тот момент он просто схватил Майкла за руку, словно нашкодившего кота за шкирку, и потащил в свой кабинет, чтобы отчитать. Или даже наорать.
И тогда Майкл неожиданно поцеловал его.
А затем заплакал, и устроил истерику со странными претензиями. Мол, я что, такое ничтожество, что ты мне даже в морду не дашь за такое?!