К сожалению, имея от природы не только светлые волосы, но и светлый ум, я понимала, что Андрей мне не позвонит. Во-первых, он молодой и красивый. Во-вторых, разбалованный мажор (об этом я наслышана от Тани). А в-третьих, он мне не обещал звонить, и вообще, если на то пошло, у него и номера моего-то нет.
Но всё равно я с надеждой смотрела на телефонный аппарат. Андрей мне понравился, как никто и никогда прежде.
Я так зациклилась на Андрее, что была рада отвлекающему маневру в виде моей подруги Ани, которая завалилась в гости, как обычно, без приглашения. Это была классически красивая блондинка с зелёными глазами. Красота Ани, к её сожалению, была настолько правильной, что становилось неинтересно, словно какая-то математическая формула, в подлинности которой никто не сомневается, поэтому никто не пытается её разгадать.
Судьба Ани начиналась трагически: молодые родители (папе – 16, маме – 15), на 6 лет оставили её в страшной глухомани у бабушки. В этом жутком селе не было ни одной машины, ни единого магазина, не говоря уже о каких-то развлечениях. Бабушка была безумной, поэтому в доме не было книг. К тому же, суеверие мешало старухе завести электричество. Так что автоматически отпадали: холодильник, телевизор и прочая современная техника.
Они топили дровами, а освещали дом свечами.
Единственная причина, почему родители Аню всё-таки забрали, заключалась в том, что ребёнку нужно было ходить в школу. В столице её никто не ждал: двадцатилетняя мамаша занималась своей красотой, а папа ушёл в бизнес.
Аню подобрали «добрые» сектанты, и девочка ходила проповедовать и продавать книги. Единственные убеждения девочки строились на дремучих суевериях бабушки и бреднях, которыми «кормили» свою паству проповедники. Аня боялась сказать о ком-то плохое слово, естественно, не имела негативных привычек и даже парня.
Секта была интересной: они постоянно ожидали Судного дня, во время которого выживут лишь кристально чистые люди, поэтому Аня старалась быть идеальной.
Мы с ней решили прогуляться возле озера. Я красочно рассказывала об Андре.
Аня изрекла два тезиса. Первое, что: «Если Богу угодно, то мы будем с ним безумно счастливы». Второе: «Что если я предполагаю в этом человеке возможность своего грехопадения, то нужно с ним немедленно рвать, ибо в этом – козни Сатаны».
Так как Анюта сама себе противоречила, я не знала, что и думать. С горя решила позвонить Тане. Для меня она являлась единственным источником информации о милом моему сердцу Андрее.
Трубку взял какой-то молодой человек. Почему-то на английском языке он сообщил мне, что Таня ещё спит. «Боже, до чего они напились!» – ужаснулась я.
Информацию я с него не «выбила», и осталась в расстроенных чувствах. Мне казалось, что любовь всей моей жизни прошла мимо меня.
Я чуть ли не плакала, а Аня утешала меня притчами о Добром Самаритянине.
Когда я вернулась домой, то с ужасом узнала, что, пока я гуляла с Аней и пыталась дозвониться Тане, мне оказывается, на домашний номер звонил какой-то мальчик. Я чуть не упала в обморок от горя, мне хотелось повернуть время вспять. Следуя женской логике, я во всех несчастьях обвиняла Аню с Таней.
Уже поздно вечером, когда я потеряла последнюю надежду на его звонок, раздалась трель телефона.
Это был ОН.
– Привет, ты меня помнишь? – издевался Андрей.
– Ну, да, – взяв себя в руки, небрежно ответила я. – Наверное, ты Андрей.
Парень скромно согласился с моим логическим выводом.
Он поинтересовался, не болит ли у меня голова. Потом повисла неловкая пауза.
– Ну, пока, – прервала я наступившую тишину.
В его голосе прорезался испуг:
– Ну, что ты! Давай увидимся как-нибудь.
Я по непонятной причине, следуя той же женской логике, тут же перехотела его видеть.
И я начала «лепить» отмазки: «Я устала, погода ужасная, мне завтра рано на работу…»
И он решил меня обмануть:
– Ксюш, но я всё равно возле твоего дома, выходи, или я к тебе сам поднимусь.
Теперь испугалась я, представив, что я предстану перед ним без косметики и с не расчёсанными волосами.
– Ну, мне же нужно привести себя в порядок!
– Хорошо, сколько тебе нужно времени? – он засмеялся.
– Где-то около часа, – несмело сказала я.
– Хорошо, выезжаю, – ответил он, и я поняла, что он ещё у себя дома.
Мы посмеялись, и напряжение неловкого разговора было снято.