Тьеррина
– Ненавижу тебя! – сообщила я печатной машинке.
– Сама дура, – ответила та.
Со стороны, конечно, могло показаться, что ругаться с артефактами – это определенная степень безумия, но когда ты поздним вечером собираешься домой, а она не хочет тебе отдавать свеженапечатанную ведомость… в целом, это не такая уж плохая идея.
Вообще-то ведомости не входили в мои служебные обязанности, но секретарь приемной комиссии заболела. Примерно месяц назад, когда начались приемные экзамены, и с тех пор ведомости тоже были на мне. Учитывая, что она до сих пор не выздоровела (ее подкосил троллий лишай, крайне заразный), я подозревала, что на мне эти самые экзамены и закончатся. То есть с ведомостями я до конца. До победного. То есть до последнего экзамена.
К счастью, скоро они заканчиваются, и…
– Тьеррина, у меня проблема!
Кто еще может влететь в приемную ректора и даже не поздороваться? Ее высочество Брина, конечно.
– Я почти закончила, – сообщила я, пытаясь вытянуть из машинки последний лист ведомости.
– Да иди ты! – искренне сообщила машинка.
Я закатила глаза. Понятия не имею, кто, но кто-то научил артефакт, принадлежащий приемной комиссии, ругаться. Точнее, общаться, как общались большинство студентов, когда не слышат преподаватели и ректор. Что еще больше осложняло наше взаимодействие.
Потому что дракон, то есть мой непосредственный руководитель, очень не любил, когда в приемной ругаются, а эта, с позволения сказать, машинка, делала это очень громко. У нас однажды даже вышла крайне неприятная ситуация: машинка выругалась, а ректор это услышал.
– Что вы себе позволяете, Тьеррина? – сухо спросил он, шагнув ко мне из-за двери.
– Это не я! – возмутилась я.
– Вы еще скажите, что это машинка.
– Это машинка!
Судя по выражению лица ректора, он мне не поверил.
– Что? – переспросила я. – Вы слышали, чтобы я ругалась на рабочем месте до того, как появилась она?
Логика на него подействовала.
– Что ж, в таком случае в ваши обязанности входит научить ее общаться нормально. И проследить, чтобы это больше не повторилось.
– А может быть, проще купить нормальную для вашей приемной? – спросила я.
– Мне не нужна машинка, сюда все документы приносят в готовом виде. Которые требуют исключительно простейшей магической проверки и доработки, что несказанно облегчает вашу работу, – хмыкнул он. – Дополнительные расходы не входят в список моих приоритетных задач. Тем более что этот артефакт заточен под работу с экзаменационными ведомостями, и вы прекрасно это знаете. А теперь, поскольку вы и так отняли уйму моего времени, займитесь делами и перевоспитанием.
Я отняла?!
Артуан исчез за дверью, а я выругалась. На сей раз сама. Мысленно. К счастью, этого он услышать больше не мог – я носила артефакт защиты от ментального вмешательства, который идеально подходил к моей рабочей одежде. Простая с виду бусинка на легком украшении, ничего лишнего, ничего броского. Но с тех пор, как этот артефакт появился, дракон драконился еще сильнее обычного.
Нет, у него в принципе характер был не сахар, происхождение высокородного дракона в трусах не спрячешь, но после появления артефакта он стал просто невыносим.
– Академия вызывает Тьеррину! – Ладонь Брины прошлась у меня перед носом так резво, что я едва успела отпрянуть. – Проблема!
– Какая? – уточнила я.
– Фабиан.
Я подавила желание снова закатить глаза.
За веселое празднование и закрытого в башне голого принца наказали и его, и принцессу. Они должны были помогать приемной комиссии все лето – взамен каникул. Заниматься подготовкой к экзаменам, дежурить на них, следить за тем, чтобы никто не протащил зачарованные магические шпаргалки, и все в том же духе.
В общем, совсем не королевская работа, плюс запоротое лето. Честно говоря, я им сочувствовала.
Сочувствовала бы еще больше, если бы они с завидной регулярностью не появлялись здесь с просьбой дать им другую пару. Увы, частью наказания была именно их совместная работа, поэтому я ничего не могла поделать. А кто мог? Только ректор. Поэтому…
– Пожалуйста, поговори с ним. Тебя он послушает!
А вот это что-то новенькое.
– С чего бы?
– Мне кажется, ты не имеешь на него определенное влияние.
– Тебе кажется. Даже после прохождения испытательного срока он будет с большим уважением смотреть вон на тот шкаф.
Брина вздохнула, а после кивнула, подтверждая мою правоту.
– Да, к женщинам у него крайне снисходительное отношение.
Я пожала плечами:
– Так что прости, но…
– Но не к тебе. Мне кажется, он к тебе неровно дышит.
Я поперхнулась воздухом. Закашлялась.
Это она сейчас так пошутила? В нашем с ним случае «неровно дышит» заключалось в том, что ректор рьяно комментировал мои недочеты и скупо кивал, когда я все делала правильно.
– Так что поговори с ним, а я в долгу не останусь.
– Тебе неделя осталась, – сказала я. – В смысле, с Фабианом. Неужели не потерпишь?
– Я его опять где-нибудь закрою! – разъярилась принцесса и вылетела из приемной.
Я же вздохнула.
– Отдай ведомость по-хорошему, – сказала артефакту.
– А то что?
Я взмахнула рукой, и машинку потоком подкинуло в воздух. Она затряслась, перевернулась.
– А-а-а-а-а! А-а-а-а-а! – взвыл артефакт.
Листочек выпал из него и спикировал ко мне на стол, как плавно зашедший на посадку дракон.
– Научили магии всякий сброд! – процедила машинка, когда я вернула ее на стол.
– Клавиши повыдираю, – с милой улыбкой сообщила я.
Не сказать, что мы хорошо сотрудничали, но кое-какое подобие отношений у нас вырисовывалось. Надеюсь, когда вернется секретарь с лишаем, то есть вернется она уже без лишая, артефакт не будет круглосуточно ей на меня жаловаться.
Я аккуратно сложила листок в папку, папку убрала в стол. Навела порядок: не дай драконы Артуан придет утром первым, такое случалось, хотя я всегда выбегала из дома сильно заранее. Потянулась за сумкой, и в этот момент пиликнул «банан».
Как оказалось, сообщением со «Шминдера». Я не заходила туда уже дней пять, после очередного эпичного сообщения (не хочу ли я принять участие в оргии с троллем, вампиром, василиском и десятью феями), заставившего меня усомниться в мужской адекватности в принципе. Так что когда ректор оговаривал отсутствие личной жизни, мог бы в принципе по этому поводу не волноваться. С такими мужчинами, как мне попадались, строить личную жизнь могла захотеть только самка летающего бабуина, и то при условии длительного отсутствия самца в ареале ее обитания. Если честно, я вообще собиралась «Шминдер» удалить, но с этой дополнительной работой из приемной комиссии все руки не доходили.
«Добрый день, – гласило сообщение от мужчины с ником «Таинственный странник». Ники раздавало само приложение, зачастую либо смешные, либо пафосные, но этот мне понравился. – Мне очень откликнулись ваши ценности и то, как вы описываете своего потенциального партнера. Дайте мне знать, если вы все еще заинтересованы во встречах».
Это было самое нормальное сообщение изо всех, которые я получала. Я заглянула в его анкету и обнаружила крайне лаконичное описание: «Дракон, 32 года, коллекционер (золотые монеты разных эпох со всего мира), бизнесмен, путешественник. Много времени провожу на работе. Мне интересна женщина, которой откликаются мои ценности, женщина с собственными увлечениями, с которой нам будет легко вместе идти по жизни».
И никаких тебе «меркантильные идут в зачарованный лес», или «у меня самый большой, гарантирую». Цитирования известных поэтов, прозаиков и современников тоже не было, равно как и «мне жирное нельзя, поэтому толстых прошу не беспокоить».
Даже если откинуть всю адекватность этой анкеты, я вдруг почувствовала (впервые за долгое время) желание ответить. И раньше, чем успела задуматься о договоренности с ректором, написала: «Добрый день, Таинственный странник. Мне тоже очень близки ваши интересы. С удовольствием пообщаюсь с вами».
И нажала «отправить».
Артуан
У ректора не бывает каникул или отпусков. Это так кажется, что между одним учебным годом и другим есть некое затишье. Пауза. На самом же деле, пока студенты наслаждаются перерывом и поездками домой, академия продолжает работать, и не просто продолжает. Наступают самые жаркие, самые насыщенные дни вступительных экзаменов. И тут самое главное – вычислить самых нормальных и отсеять совсем непригодных. Чем, собственно, и занималась приемная комиссия, преподаватели и студенты-волонтеры.
Группа поступающих была еще больше, потому что ЗВЕЗДЕЦ пользовался популярностью у всего мира. Прибыло более сорока тысяч желающих (и это еще только тех, кто проходил по баллам), а отберут в лучшем случае пару тысяч, которые потом распределятся по факультетам. Некоторые специальности пользовались большей популярностью, например, алхимия или бесконтактное целительство. Попасть на последний факультет считалось особенно престижным, поэтому абитуриенты подкрепляли свои шансы не только знаниями, но и нужными артефактами.
Идиоты!
Шпаргалки и прочие уловки не повышали шансы. Наоборот, раскрытый обман, вовсе лишал абитуриента возможности поступить в этом году. Но даже это правило не останавливало желающих жульничать. В ход шли как старые проверенные методы, так и новомодные с помощью технологий. Вчера с экзамена по алхимии сняли несколько поступающих, которые чуть ли не все свои деньги потратили на специальные невидимые очки, подключающиеся к «бананам». Очки прошли специальный артефакторный детектор, но не прошли мимо профессора Квик. Достопочтенная алхимичка заметила странное прищуривание студентов, будто они что-то пытались рассмотреть или прочитать на стене. Будь это единичный случай близорукости – это был бы один момент. Но когда проблемы со зрением обнаружились у двадцати восьми абитуриентов, пришлось снимать их с экзамена!
Сама профессор Квик, кстати, не расстроилась. Сказала, что каждый год ждет, что они еще придумают. Артуан ее радости не разделял, он, как любой дракон, любил, чтобы все соблюдали правила и его слушались, и не выносил любой обман. Его ментальный дар и вовсе подразумевал абсолютную прозрачность мыслей других. Но не тех, кто носил антиментальный артефакт.
Например, как его ассистент.
Однажды она появилась на работе, а ректор даже не «услышал». Когда же услышал и все понял, жутко разозлился. Чуть в дракона не превратился! Слышать чужие мысли – означало все держать под контролем. Артуан любил контроль. Но Тьеррина взяла и забрала его. Спрятала от него свои мысли.
Почему? Ей есть что скрывать?
Уже за одно это хотелось ее уволить! Но девушка справлялась. В суматохе «вступительного» периода она справлялась лучше, чем кто-либо. И это, пожалуй, раздражало даже больше. Ректор и сам себе не мог объяснить, почему его так бесит новая помощница, но она заставляла его стискивать зубы от раздражения и дышать огнем. К счастью, не буквально, иначе это было бы чревато ремонтом кабинета.
Возможно, дело было в том, что Тьеррина была хорошенькой. А может, в том, что рядом с хорошенькими женщинами оставаться ректором оказывалось сложнее. Они одним своим присутствием напоминали ему, что он все-таки сначала мужчина, затем уже герцог и ректор, и управляет ЗВЕЗДЕЦом. Его будоражил аромат ее духов, нравился ее голос, спокойный, но настойчивый, которым она к нему никого не пропускала, если сам ректор не разрешал.
Тьеррина была образцовым работником, по крайней мере, старалась им быть. Если бы не ругалась на печатную машинку, конечно же. Но, как и все люди, она ошибалась. Не критично, но ошибалась. А еще скрывала себя от него. Свой разум. Свои мысли.
На этом моменте Артуан понял, что думает о ней слишком много. Что, как сказала кузина, ему бы пора заняться устройством своей личной жизни. Найти приятную женщину для отношений. Иначе так может и собственная крыша потечь. Чини ее потом на факультете ментальных целителей!
Драконьи боги на этот раз решили откликнуться, а может, система с алгоритмами дала сбой, потому что среди всех дам на «Шминдере» он наконец-то нашел женщину, анкета которой ему понравилась.
Она писала, что любит море и горы. Долгие прогулки по городу. Учиться новому, развиваться, горячий чай и уютные разговоры. Что ищет умного зрелого мужчину с чувством юмора, который знает, чего хочет от жизни, будущего, отношений с женщиной. Артуан провел на «Шминдере» несколько недель, но впервые отыскал ту, которой действительно захотелось написать. Ту, которую хотелось узнать.
Он не представлял, как она выглядит, в приложении не было портретов, но воображение нарисовало ему прекрасную брюнетку. Или загадочную рыжую. Он даже ее имени не знал, только ник – Влюбленная в море. Русалка она, что ли? Нет, морские обитатели в городах не живут, а она определенно жила здесь, рядом. Так показывало приложение.
В любом случае, стоило ей ответить, как «вступительный» период перестал быть для него невыносимым.
Он: Какую кухню вы любите?
Влюбленная в море: Алузийскую и немного ожани.
Он: Поклонница мясных блюд?
Влюбленная в море: Да, и ничего не могу с этим поделать!
Он: Не надо с этим ничего делать. Мое любимое блюдо – стейк с кровью.
Влюбленная в море: Вы дракон, вам положено любить стейки с кровью.
Он: Да, будь я вампиром, стейк в этом уравнении был бы лишним.
Она прислала смеющийся смайл, и Артуан поймал себя на улыбке. Не привычно-саркастичной, а искренней.
Он: С моей расой мы определились, а с вашей?
Влюбленная в море: Есть варианты?
Он: Был уверен, что вы русалка, но с предпочтениями в еде не сошлось. Поэтому я пока размышляю. Слишком мало данных, мне надо вас увидеть, чтобы сделать следующие выводы. Заодно накормить лучшим мясом во всем королевстве.
Влюбленная в море: Вы так все это расписали, что отказаться просто невозможно!
Он: Соглашайтесь. Давайте встретимся в эти выходные. В ресторане «Драконий коготь», в субботу в восемь.
Она не отвечала несколько минут, и ректор готов был уже поинтересоваться, что не так с рестораном или временем, но тут пришел ответ.
Влюбленная в море: Я согласна. Давайте встретимся.
Довольный Артуан откинулся на спинку кресла с мыслью, что ничто и никто не помешает его субботним планам. Иначе он превратится в дракона и откусит этому «мешателю» голову.
Тьеррина
После вдохновляющего диалога с интересным мужчиной домой я летела, как на крыльях. Хотя почему как, станция, с которой отправлялись дракозы (он же крылатый транспорт, работающий на артефактах) находилась буквально в двух шагах от Академии.
Двадцать минут – и я дома. Почти.
Учитывая, что и остановка была не так далеко, в целом дорога от академии до дома занимала примерно тридцать-сорок минут. Как повезет. Если совсем не везло, то пятьдесят, но такое в последнее время случалось редко. Для «бананов» разработали приложение, позволяющее узнать, когда прибывает следующая дракоза. Все, что мне оставалось – это зайти в него, посмотреть и выйти к нужному времени.
– Я вернулась! – крикнула я.
Звук хлопнувшей двери совпал с радостным скрежетом когтей по полу: это ко мне неслась недавно обретенная фамильярочка, она же Мисси. Я назвала ее в честь пра-пра-прабабушки, и, хотя драгоникс была еще совсем крохой, ела она не по-детски. На корм зверю, дополнительный к моей магии, в зоомагазине «Грызь и кусь» уходила приличная часть моей зарплаты.
Как только она открыла глаза и перестала питаться молоком моей тезки (фамильяра Фабиана), сразу перебралась ко мне. Это было важно, поскольку, как выяснилось, фамильяру было жизненно необходимо находиться рядом с избранным магом. Что она во мне нашла, я представляла смутно: мои средненькие магические способности оставались средненькими, но, как говорится, я никого к себе насильно не тащила.
Спала Мисси исключительно со мной, видимо, подзаряжалась от меня во сне. Когда я была дома, она постоянно ходила за мной по пятам и просила есть. То, что шло дополнительно к магии. Или поиграть. Или погулять. Или поносить ее на руках.
Сейчас это было мило, а вот что будет, когда она вырастет до размеров своей мамы, я представляла смутно. Я же тогда упаду, если она с разбегу запрыгнет ко мне на руки. Вот как сейчас!
Вж-жух! Помогая себе крыльями, фамильярочка взлетела ко мне в объятия и радостно заверещала. Сейчас у нее еще не было острых перьев, а так, милый колючий пушок, который тем не менее царапался, если не уметь правильно гладить. По диагонали.
– Привет! Привет, я тоже соскучилась, – улыбнулась я, поглаживая зверя. – Сириан! Сири! Ты обещал постричь ей когти! Мы потом с владельцем квартиры не расплатимся.
Хотя почему же потом. Борозды на плитке в прихожей напоминали, что как бы уже сейчас.
– Она кусается! – донеслось из комнаты. – И царапается.
Я вздохнула и посмотрела драгониксику в глаза.
– Если хочешь, можешь даже голову ему откусить. Все равно он самое слабое звено в нашей магической цепи.
– Я все слышу! – заявил брат.
Мисси было все равно. Она продолжала урчать и тереться об меня с такой силой, словно мы не виделись год.
– Ну все, все, – я прижала ее к себе. – До самого утра я с тобой. А потом выходные…
И встреча с загадочным незнакомцем, который… ну нет, для «покорил мое сердце» это было бы слишком наивно, но заинтересовал так точно. Привлек внимание. Заставлял это самое сердце биться чаще.
– Вот если бы ректор был, как Таинственный странник», – сказала я фамильяру, – нам с тобой не пришлось бы разлучаться.
Первые несколько дней я брала Мисси с собой, но потом это заметил ректор и сказал, что она создает слишком много шума, ест бумаги, и если каждый начнет таскать фамильяров на рабочее место, ЗВЕЗДЕЦ превратится в… в общем, он как-то тактично сказал. Но в своем духе.
– Но Фабиан же живет со своей Тьерриной, – справедливо заметила я.
– Он студент по обмену. И вообще-то, Тьеррина не покидает его апартаментов.
В общем, конструктивного диалога у нас не получилось, и Мисси я с собой брать перестала. Зато сейчас она отказывалась от меня отлепляться, поэтому я прошла в комнату и обнаружила брата на диване в очках-артефакте. Это изобретение следовало запретить на законодательном уровне! Потому что лично Сириан мог провести в них весь день, в своей магической иной реальности, и не вспомнить о том, о чем я его просила.
И о домашнем задании на лето тоже! Почему-то мне теперь хотелось, чтобы мой брат хорошо учился. Ну или, по крайней мере, не ловил прогулы и минусовые баллы.
– Ты занимаешься летним проектом? – уточнила я.
– Угу.
Я вздохнула, прошла на кухню и обнаружила, что в холодильнике ничего нет.
– Я же просила тебя купить еды! И Мисси тоже. У нее корм закончился.
– Упс.
Многословностью мой брат не отличался, в отличие от Таинственного странника. «Шминдер» обладал загадочной способностью сочинять смешные ники (исключительно в целях конфиденциальности, разумеется), но Страннику на удивление шло. Вот правда.
Он пригласил меня на свидание, и сама мысль об этом заставила меня чуть крепче прижать к себе фамильяра, как будто я пыталась за ней спрятаться. Сколько я уже не ходила на свидание? На настоящее свидание, с мужчиной, которого действительно хочется увидеть, узнать…
Сердце снова забилось чаще, особенно когда я вспомнила про ректора и его требования. Но тут же отмахнулась от этих мыслей: не хватало еще подстраивать свою личную жизнь под этого деспота! Главное – чтобы она не мешала моей работе. И чтобы дракон ничего про нее не узнал.