– Я же говорил, – Стас бьёт меня по плечу и угорает, когда мы выходим из раздевалки. Игра с «Барсами» прошла отвратительно, я должен был забить победные шайбы, а не отсиживаться половину последней двадцатиминутки на скамейке штрафников.
Бесит!
– Обстоятельства, – хмыкаю, закинув сумку с амуницией на плечо.
– Что ж, значит, я загадываю! – на лице Османова большими буквами светится: «ты попал, чувак». Он даже смешно подпрыгивает на одном месте от предвкушения и только что в ладоши не хлопает.
Ладно. Официально заявляю: мой друг – тот ещё придурок.
– Что на этот раз, философ? Голым я уже бегал, – принялся я поднимать пальцы из зажатого кулака, – предлагал твоей девяностооднолетней двоюродной бабушке стать моей женой, и даже своровал у четырёхлетки чупа-чупс, съев его у него же на глазах. О, последнее было особенно больно. Но зато теперь я закалён, так что давай, выдавай очередной поток сознания и разбегаемся.
С минуту Стас молчит, только смотрит по сторонам. Всё дело в том, что перед каждой игрой для большего азарта, мы спорим на финальный счёт, и кто сколько забьёт шайб в ворота. Победитель загадывает желание проигравшему, абсолютно любое, главное, чтобы хоть кому-нибудь из нас было весело.
Ну, как вы поняли, у моего друга с чувством юмора не очень.
– Переспать с первой встречной, после первого же свидания, – наконец выдаёт Османов. В глазах его пляшут зловещие искорки. Вот же чёрт в хоккейной форме.
– Серьёзно? Оригинальность не твой конёк, бро, – я подталкиваю его в спину, уже представляя, как буду зажигать с милой хоккейной зайкой, коих возле нашей арены круглосуточно вьётся целый табун, если не больше. Да и в общем, у «Ястребов» много поклонниц, достаточно красивых, умелых и на все согласных, чтобы вообще не напрягаться, а только получать удовольствие. Так что с исполнением желания проблем не будет, не у меня так уж точно. К счастью, я у папы с мамой красивый получился. Да и талантами меня мироздание не обидело. Так что, проблем не будет от слова «совсем».
Как бы ещё очередь не собралась, когда я встану перед выбором.
– Смотрю, тебе губозакаточную машинку не мешало бы подарить, Тёмыч. Или ты серьёзно решил, что я ткну в первую попавшуюся из твоих ярых фанаток? Пф-ф-ф…
– Ну, начинается в деревне утро, – закатил я глаза. Ты же сам сказал: «с первой встречной», – медленно веду языком по верхней губе, в ожидании той самой, кто раскрасит мой серый вечер яркими красками.
– Не здесь, – сбавляет мои обороты Стас и я перевожу на него недоумённый взгляд. Он направляется к выходу, явно желая устроить кастинг за пределами ледовой арены.
– Эй, – кричу я ему в спину, – я надеюсь, что ты сейчас просто дурно пошутил! Так?
– Не-а, – смеётся этот придурок, затем поворачивается ко мне и продолжает идти спиной вперёд, приговаривая, – но я разрешаю тебе внести парочку пожеланий, неудачник.
– У неё должны быть сиськи и ноги от ушей, – не задумываясь, выдаю я.
– Ну, – тянет Стас, продолжая хищно улыбаться, – это уже перебор! А как же мозги, бро?
– Нет! – дурашливо ору я и хватаюсь за волосы. – Пощади! Только сиськи, только хард-кор.
– Ты неисправим.
– Ой, ну ладно, – жеманно махнул в его сторону рукой, – я умею быть лапочкой. Выдай мне девочку с талантами.
Сделал я парочку неприличных жестов и проходящая мимо толпа наших же парней из команды загоготала, принимаясь громко улюлюкать, показательно двигать бёдрами и издавать жаркие стоны.
Вот же дебилы. Я так их люблю.
– Бес, – друг останавливается и смотрит на меня так, словно я предложил ему начать ложиться спать после восьми вечера. – Не жирно будет?
– И худышку, ты прав, – щёлкнул я пальцами и довольно улыбнулся.
Стас закатывает глаза и выходит на улицу первым. С неба срывается снег, колючий ветер нагло задувает за шиворот одежды. Я натягиваю шапку на голову и думаю, что не отказался бы от горячего чая. С бабушкиными шанежками. О, да!
Пока доходим до парковки, я промерзаю и вовсе до костей. Ещё и тачку завалил снег. Чищу, проклинаю всё на свете и пытаюсь игнорировать тупые шутки Османова. Всё никак не уймётся, продолжая фантазировать на тему того, какую грымзу он мне загадает.
Ушлёпок!
А затем наконец-то смолкает, когда видит, что я не реагирую на его задушевные подкаты к собственной персоне. Так и разъезжаемся по своим домам. Неделя минула, и я уж было возрадовался, что друг словил склероз и забыл о своём желании.
Но, если бы!
Выходной. Мы с Османовым выдвинулись немного побалдеть на катке в центре города, склеить симпатичных девочек и отлично провести вечер. Всё складывалось так замечательно, а потом…
– Бро, ты чего там замер? – ору я Стасу, который завис у бортика, полируя кого-то взглядом. Тот даёт мне знак рукой подойти ближе, и я со вздохом подчиняюсь.
– Вон та! – оглушает Стас, показывая пальцем мне за спину. Я оборачиваюсь, и даже в начале не понимаю, что именно должен увидеть. А потом как понял, так сразу и решил, что может у друга внезапно поднялась температура, я даже дотронулся ладонью до его лба…
Нифига. Здоров.
– Которая? – рискую уточнить, недовольно складывая руки на груди.
– В красном шарфике.
Нет, всё-таки он окончательно тронулся.
– Чего? – всё моё мужское нутро разбивается вдребезги от этого безумного выбора.
– Вон та, что раскорячивается выйти на лёд. Ты слепой, что ли, Тем?
– Это не девушка, – выдаю я, а у самого язык в трубочку сворачивается.
– А по мне – девушка. Лет двадцать с виду.
– Да ну… – смотрю на неё и понимаю, что переспать с такой в принципе невозможно.
На голове какая-то дурацкая шапка с красным помпоном, длинное бесформенное дутое пальто, кофта с оленем… Ощущение, что девчонка приехала с какой-то аля Хацапетовки. Она вообще в зеркало-то смотрела, когда выходила из дома?
– Ты забыл, что я просил девушку, а не… чучело?
– Да ладно тебе, – смеётся в голос Стас. – Вполне себе горячая штучка.
– С красным помпоном!
– А ты оставь её без одёжки, только в этой милой шапочке.
– Думаешь, я тащусь от баба-стаил? – рычу недовольно. Мне от желания охота получить хоть какое-то удовольствие, а не считать секунды, когда всё будет выполнено.
– А вдруг у неё… глаза красивые?
– Ага, и сердце капец какое доброе. Настолько, что никто не устоит.
– Сдаёшься? – победно скалится Османов. Вот знает же, за что подцепить. Проигрывать я не люблю с детства, даже в мелочах.
– Слушай, давай другую. Эта какая-то… Ощущение, будто от неё нафталином пахнет.
– Фу, ну у тебя и фантазии, Тём, – Стас кривит губами, словно перед нами проехал мусоровоз. Я же продолжаю смотреть на мадам, которая кажется должна оказаться в моей койке. Интересно, она хоть целоваться умеет? Как представлю себя и её… мороз по коже. Брр.
– Это окончательное решение, фанат экзотики?
– Да! – кивает Османов. Он выглядит таким счастливым, словно сорвал куш.
– Слушай, это же будет слишком просто. Она сама на меня запрыгнет, стоит мне только щёлкнуть пальцами.
– Ну так, гоу, бро!
Я поджимаю губы и делаю два коротких вздоха. Да, это не лучшая партия на ночь, но… кажется, мне придётся отведать кусок пирога с капустой. А я ненавижу капусту!
Девушка с помпоном на голове с опаской едет по льду, приближаясь к нам всё ближе и ближе. В какой-то момент смотрит на нас в упор, будто понимает: сейчас о ней говорят. Я решительно делаю рывок вперёд, чтобы побыстрее закончить со всей этой мышиной вознёй, почти добираюсь до своей цели. И тут мимо нас пролетает какой-то парень: он резко уворачивается от удара со мной. Затем эпично поскальзывается, но не удерживает равновесия и заваливается прямо на мою нафталиновую мадаму.
Разливая на неё закрытый стакан с кофе, что держал в своей руке.
Образ чучундры дополняют коричневые разводы.
М-да… кажется, будет весело.
____
ВНИМАНИЕ!
НА ЛИТНЕТЕ ЕСТЬ ПРОБЛЕМА С ДОБАВЛЕНИЕМ КНИГИ В БИБЛИОТЕКУ. ПОЭТОМУ, ПОЖАЛУЙСТА, КОГДА ВЫ ДОБАВЛЯЕТЕ КНИГУ, ПЕРЕЗАГРУЗИТЕ СТРАНИЦУ, ЧТОБЫ ПРОВЕРИТЬ, ЕСТЬ ЛИ КНИГА В БИБЛИОТЕКЕ ИЛИ НЕТ. ПОТОМУ ЧТО ОНИ СЛЕТАЮТ.