Все начинается с родителей. Иллюзия номер один.
Многие родители воздвигают для своих детей искусственные замки. Они их успокаивают, внушая, что все О. К., все под контролем, мама, папа все знают, все вопросы решат.
Меня кидало в такие глубокие воспоминания себя малышкой, что я чувствовала, как я видела в те дни, как лежала в люльке – и тогда я ВСЁ знала, реально, ВСЁ понимала. Передо мной раскрывалась горловина бездны с огромным длинным языком, которая вот-вот достанет до меня и заглотнет меня в свою бездонную пасть, вот-вот…. Но мама поет песню, мама согревает, укутывает, убаюкивает своими сказками, вешает паутинку мне на глаза и мое видение становится не таким острым…
В детстве мне создали защитную оболочку: «Папа всё знает». – И я была уверена в этом. Он был моим Солнцем, центром. Светом в окне. Просто: «Иди за ним!»– Если что, за всеми вопросами обращаться к нему. Это был искусственный мир, где так уютно и надежно, и, казалось бы, легче дышать.
Но я стала подрастать. Все больше задавать вопросов, на которые не поступало ответов. А вместо ответов все больше запретов и правил. Они окружали меня, как взятого в плен беглеца, который долго спасался, ускользал, но все же был обнаружен и окружен беспощадным войском. Легкая паутинка защитной оболочки превратилась в тяжелые металлические доспехи, удушающие меня.
И вдруг, бах! В один прекрасный день вы снова открываете, что никто реально ничего не знает и ни в чем не уверен. И мнимая, такая удобная стена, ограждающая вас от бездны Вселенной, в момент обрушивается на вас. Пустота поглощает иллюзии и вас вместе с ними. Это порой приносит боль, разочарование, это опустошает. И наполняет… После того, как это произошло со мной – мое зрение ухудшилось, и мне понадобились годы восстановить его. Разочарование порождает близорукость. Мне больше не хотелось смотреть вдаль, вперед. Теперь мое будущее было туманным, призрачным, расплывчатым. Я не знала, что ждет меня завтра, где я окажусь… Больше никакой ясности, больше никаких гарантий.
Когда я стала работать учителем в школе, я поняла для себя, что надо быть честной с детьми. Проводя каждый день по много часов с 6-10 летками, я вдруг осознала, что они уже давно, на самом деле, взрослые личности. С ними нужно говорить на равных. Да, может, их тела меньше, какие-то физиологические функции пока недоразвиты, да, может, у них меньше IQ – набор зазубренных правил. Но… это они учили меня, а не я их. Они неожиданно выдавали такие фразы, вспышки осознания, от которых я просто входила в ступор. Все же они ближе к этой бездне, чем мы со своими теориями. Да, иногда они пытаются скопировать своих родителей, но эти маски так забавно и нелепо смотрятся на их детских личиках. Маски еще не приросли к ним и часто отклеиваются, и оттого это больше напоминает спазмы лицевых мышц. Когда как у взрослых все эти образы отработаны годами. Часто мне хочется вернуться в детство и быть как они. Прозрачной… Легкой…
Однажды я сидела на лавочке, а рядом была женщина с 2-х летним ребенком, и в течение 5 минут, она ему, наверно, раз 100 подряд практически без пауз сказала: «Нельзя! Нельзя! Нельзя!» – Мне стало немного не по себе, и я ушла. Запреты – это тоже некая защита для ребенка, замки на дверях, ведущих в пропасть… Но иногда этих замков становится слишком много, что личность просто не может полноценно раскрыться.
Следующим этапом идут школы, университеты. Нас приучают сидеть тихо за партой, не высовываться и списывать с доски, меньше думать, больше списывать, копировать, запоминать, заучивать.
Эти нескончаемые лекции в университете… Мои друзья из МГТУ им. Баумана говорили: «На парах парятся».– В этом есть доля истины. Где вы в течение многих часов подряд сидите, сопите и пишете, пишете… Хочется что-то возразить, высказать, хочется элементарно двигаться.
Да, нам преподносят на блюдечке знания, добытые потом и кровью за многие столетья, но с другой стороны, какое это подавление революционного духа искателя… Вы с каждым днем становитесь смиреннее и пассивнее. Если вы не согласны с системой, лозунг которой: «Всех под одну гребенку!» – Система сломает вас, и вы станете серостью. Вечно спешащей на работу, вечно смятой в метро, отсиживающей целлюлит в пробках… Либо вы как-то изловчитесь и выживете.
Мне всегда больше нравились семинары, чем лекции, на них хотя бы можно было вести диалог с преподавателем, быть активной участницей в этой ментальной игре, в этих фейерверках разума.
А еще больше мне нравилась сессия. Вот здесь начиналось творчество и настоящий адреналин. За 3 дня проглотить книгу. Особенно, если вы пропускали монотонные лекции, то она для вас как полная неизвестность, а завтра нужно разбираться и понимать суть предмета… Вы приходите на экзамен и выступаете как на арене цирка. Вот это импровизация и… лотерея! И снова бессонные ночи, вы погружаетесь в тему и для вас, как для самого первооткрывателя начинают вырисовываться эти зависимости, законы, а из них так красиво вытекают следующие. Вы сидите в своей студенческой комнатке общежития и открываете очередные попытки описаний правил Вселенной. Это так будоражит дух… Хочется жить! Но сессия заканчивается, и опять наступают депрессивные дни.
Как и везде есть обратная сторона луны. В итоге, мы перестаем самостоятельно работать над собой.
Мы ждем подачек извне. Сначала от родителей, потом от педагогов, из книг, в вечном поиске духовных учителей…
Многие мои знакомые-композиторы рассказывали мне следующие истории. Что до поступления в консерваторию ноты шли легко, сами собой, и муза не покидала их, как верная любящая жена.
После же его окончания ситуация кардинально менялась. Нагруженные правилами, схемами построения музыкальных предложений, они больше не могли писать. Вместо этого, они начинали вымучивать из себя партитуры. Да, теперь они знали тонкости сольфеджио, законы многоголосных инвенций, аспекты музыкальной литературы… Но больше так не искрило.
***
Было бы замечательно, дать возможность детям выбирать самим, что им интересно. Демонстрируя перед ними опыт взрослых, предлагая разные темы, заметить и развить их талант. Это как разложить перед носом различные игрушки и сделать приглашающий жест. К чему потянутся руки малыша, на что загорятся его глаза, на том и сфокусироваться в его развитии.
Это не значит, что другие дисциплины нужно оставить совсем без внимания, но главный упор сделать именно на том, где есть интерес и талант.
Когда же детей грузят таким большим количеством предметов в школе, наскоками переключая с одной дисциплины на другую, не давая, в итоге, серьезно погрузиться ни в одну из них.
Мы выходим из школ такими вот «всезнайками», которые вроде и там, и там эрудированы, но в итоге, не блещут нигде, обо всем по немного, но без проникновения…
Так многого лет из такого прекрасного возраста в жизни человека, когда он юн и светел, когда его ум такой гибкий и пытливый, мы отдаем школе, вместо того, чтобы заниматься раскрытием своих потенциалов, мы тратим гигантское количество энергии на ненавистную зубрешку нелюбимых предметов.
А тот самый, неповторимый, природный дар продолжает спать, возможно, приговоренный быть нераспознанным до конца дней.