4. Кто смел, тот и съел
– Черепаха! Я была права! – воскликнула Флорентина. – Твоя?
Лилли и госпожа Ву одновременно отрицательно покачали головой.
– Госпожа Ву ничья, она сама по себе, – ответила Лилли. – Но она часто меня навещает, особенно когда дядя в отъезде. Она у нас типа няни, присматривает за мной. Очень мудрая, поэтому я её всегда слушаюсь, хотя временами это бывает трудно.
Флорентина взглянула на черепаху с глубоким почтением.
– Классно! У моей подруги Каролины есть пёс. Его подарили ей, когда они переехали в новый дом, с садом. – Флорентина прошла за Лилли в двери и украдкой посмотрела по сторонам.
Дом состарился и снаружи, и изнутри, сделала вывод Флорентина. Голубая кафельная плитка на полу была потёртой и от этого матовой, там и сям отколоты уголки. Под потолком висела паутина. Флорентина мысленно пожелала, чтобы пауки сидели себе под потолком и не спускались посмотреть на неё поближе. Даже шкафы были старинные, зато большой потёртый диван в гостиной, куда её провела Лилли, выглядел очень уютно, как и кресло с подголовником у окна. У бабушки Аманды в гостиной стоял такой же громадный диван. Только здешний был сиреневого цвета, с вышитыми апельсинами.
– Присаживайся, – жестом пригласила её Лилли. – Это моя комната. Дядя предпочитает сидеть в своей мастерской. У него и кровать там стоит. Иногда мастерит туфли до глубокой ночи, когда никто не мешает.
Отчего-то Флорентина почувствовала облегчение. Похоже, у Лилли тоже не было нормальной детской комнаты, и её это ни капли не смущало. Мебель была примерно такого же возраста, как в доме бабушки Аманды. С той разницей, что бабушка регулярно натирала предметы своей обстановки вонючей жидкостью для блеска.
Девочка осторожно присела на диван с апельсинами.
– Твой дядя правда, что ли, уехал? Ведь детей не оставляют одних надолго без присмотра.
Лилли пожала плечами:
– Я же не одна. Госпожа Ву иногда приходит. Есть ещё Плеснеглав и Арчи. Эти зануды не дают мне ни секунды покоя. – Лилли издала стон, как от досады.
– По крайней мере, у тебя здесь веселее, чем у меня дома. Я бы тоже не отказалась от домашнего животного! – вздохнула Флорентина.
Вдруг раздался чей-то тихий, серьёзный голос:
– Дорогое дитя, я хотела бы заметить, что я не домашнее животное. Ведь Лилли уже объяснила: я сама по себе и регулярно посещаю семейство Вундер, преимущественно когда мастера нет дома. К сожалению, родители Лилли сейчас не могут быть с нами. Надеюсь, что это дело в скором будущем уладится.
Флорентина вздрогнула.
– Эй, – дрожащим голосом спросила она. – Кто это здесь разговаривает?
Лилли с извиняющимся видом улыбнулась.
– Это госпожа Ву. Она не любит, когда её причисляют к домашним животным. Очень обижается.
Флорентина дважды сглотнула.
– Но… почему она умеет говорить? Она же… черепаха.
– Понятия не имею, – спокойно ответила Лилли. – Она всегда умела говорить, ещё с нашей первой встречи. То есть с моего рождения. Мои родители давно с ней дружат.
Родители! Флорентина была не прочь разузнать о родителях Лилли побольше. Почему им не сидится на месте? Тоже путешествуют или вынуждены работать в другом городе? То же самое могло случиться и с её папой и мамой, если не найдётся работы в этом городе. Прежде чем Флорентина успела задать вопрос, Лилли взяла её за руку:
– Пойдём, покажу тебе наш дом.
Они пересекли слабо освещённый коридор со множеством полок. Все полки были заставлены коробками. «Не обувь ли в них?» – подумала Флорентина.
– Всё это туфли, только не все готовы, – сказала Лилли, словно прочитала мысли Флорентины. – Многие люди не приходят забрать заказ, либо им не хватает смелости.
– Смелости? При чём тут смелость? – Флорентина в смущении остановилась.
– Выбор подходящей обуви порой означает перемену жизненного курса. Это не каждого устраивает.
Флорентина ничего не поняла.
– О чём ты?
Прежде чем Лилли успела ответить, скрипучий голос произнёс:
– Кто смел, тот и съел. Кто смел, тот и съел. Кто смел, тот и съел.
Флорентина жутко перетрусила. Неужели это дядя Лилли раньше времени вернулся из поездки?
– Сэр Плеснеглав, зачем ты так пугаешь мою гостью? – строго прикрикнула Лилли. – Неудивительно, что у нас никто долго не задерживается. Прости, Флорентина. Опять крокодил расхорохорился. Он у нас давным-давно живёт, ещё моему прадеду принадлежал. – Лилли указала на потолок в коридоре, где раскачивался подвешенный на верёвочках крокодил. – Сделан из папье-маше, но иногда разговаривает. Почему, не знаю.
– Ты моя счастливая звезда… – пробормотал сэр Плеснеглав. – Звезда… звезда…