Лешка вышел из трамвая и направился к обменному пункту, мимо которого не раз проходил, когда возвращался с тренировки. Он уже придумал, как поменяет деньги. Заранее рассовав их по разным карманам, Лешка подошел к железной двери и огляделся по сторонам. Солидно выглядевший мужчина не подходил для решения его планов. Просто проигнорирует. Следом шли молодые парни. Эти наверняка все заберут. Невысокая женщина в шляпке в самый раз. Лешка вышел навстречу:
– Извините пожалуйста, вы не могли бы мне помочь?
– Что такое, мальчик? – женщина остановилась.
– У мамы день рождения, а папа дал на подарок сто долларов. Даже не подумал, как я их поменяю, ведь паспорта у меня нет…
– Так скажи папе, пусть даст рубли.
– Он не с нами живет и вообще сейчас на работе.
– Так что ты от меня хочешь? – женщина склонила голову набок.
– Вот. – Лешка разжал руку, на которой лежала стодолларовая купюра.
– А если ты меня обманываешь? – она нахмурилась. – Украл, небось, у родителей?
– Правда! – Лешка сделал обиженное лицо. – Если хотите, я вам с этих денег заплачу.
Видимо подозревая подвох, женщина огляделась по сторонам и замотала головой:
– Нет, не могу. Я тороплюсь!
Лешка приуныл и направился по улице. Неожиданно взгляд упал на цветочный киоск. Он повеселел и ускорил шаг. Букет для бабушки ему продали без проблем по курсу. Лешка хорошо в этом разбирался и понял, что три гвоздики обошлись ему в два раза дороже. Но разве это беда! Букет он сунул между прутьями забора и направился в метро.
Накануне вечером Лешка долго корпел над атласом, который ему купила мама на день рождения. Быстро разобрался, что коричневые линии означают железные дороги. Немного помучившись, нашел Грозный и Гудермес. Москву он и так знал. Потом карандашом обвел города на пути к Гудермесу, соединенные железной дорогой. По всему выходило, что ехать надо до Сызрани, потом пересаживаться на Волгоград, а там уже рукой подать.
Казанский вокзал бурлил пассажирами. Лешке он был знаком. Не раз ездили отсюда к бабушкиной подруге, которая жила в небольшом городке Быково. Не теряя времени, он сразу пошел к пригородным кассам. Выбрал среднее окошко, где сидела молодая девушка, и встал за мужчиной с собакой.
Очередь продвигалась быстро. Лешка лихорадочно шарил взглядом по залу, пока не увидел среди пассажиров молодую женщину с коляской. Ребенок ревел и мама нервничала. То что надо. Он протянул в окошко деньги:
– Два до Рязани.
– Мальчик, ты с кем? – раздался в динамике голос кассирши.
– Вон мама с братиком, – Лешка показал пальцем на женщину. – Она подойти не может.
Через мгновенье в руках у него уже были билеты.
Немного поразмыслив, он отправился в буфет, где взял в дорогу несколько булочек, шоколадку и бутылку лимонада. Утяжеленный пистолетом ранец уже не казался таким легким. Кроме этого, в нем лежали атлас, свитер, пара носков и шарф. Лешка понимал: скоро холода и он пригодится. Побродив по вокзалу, он направился на перрон. Было еще утро, и из Москвы электрички уходили практически пустыми. Лешка вошел в вагон и побрел между рядами кресел. Вот и подходящее место. У окна – мужчина с газетой и женщина. Лешка сел напротив, поставил сбоку ранец и стал разглядывать прогуливающихся по перрону людей.
– Мальчик, а ты с кем едешь? – спросила женщина.
– С вами, – улыбнулся Лешка.
– Хм, – мужчина оторвал взгляд от газеты. – Шустрый. А если серьезно?
– Меня бабушка посадила. – он показал пальцем на проходившую мимо женщину. – Попросила присмотреть в соседнем вагоне одного парня. А я от него ушел. Странный он.
– А куда собрался?
– В Рязань. – Лешка отвернулся в окно. – Там меня встречают.
Больше ему никто вопросов не задавал.
Скоро электричка тронулась. Как ни странно, но контролерша с двумя сотрудниками милиции не стала задавать лишних вопросов, просто прокомпостировав билет. Лешка успокоился.
Вначале он считал остановки. Потом сбился и задремал.
Рязань встретила промозглым ветром и мелким дождем. Лешке впервые стало страшно. Он вдруг представил, как мать бегает по Москве и ищет его среди прохожих.
«Надо было записку оставить», – подумал он.
Кто-то подергал за карман ранца. Он обернулся. Два парня одного с ним возраста стояли напротив и бесцеремонно разглядывали его.
– Чего надо? – Лешка вцепился в лямки рюкзака.
– Ты кто такой? – спросил чуть ниже ростом, в спортивной шапочке чумазый мальчишка.
– Леша Завьялов.
– А погоняло у тебя есть? – шмыгнул носом второй. Он был на полголовы выше Лешки. Черная куртка была на локте разодрана, асфальтового цвета джинсы спадали на драные кроссовки.
– А что это такое? – Лешка удивленно захлопал глазами.
– Во дает! – дружок длинного сунул руки в карманы спортивных штанов. – Меня, например, Мыло зовут. Его, – он кивком головы показал на дружка, – Губа.
– А-а-а, – протянул Леха. – Прозвища у меня нет.
– А ты откуда? – Губа сплюнул под ноги.
– Из Москвы.
Лешка огляделся по сторонам. Перрон опустел.
– Сейчас приехал?
– Угу, – подтвердил Леха.
– А с кем?
Лешка только хотел сказать, что один, но неожиданно передумал и соврал:
– С братом.
– А где он?
– Не знаю. – Лешка оглядел привокзальную площадь. – Сказал, сейчас подойдет.
– А он у тебя большой? – спросил Губа.
– Да. В восьмом классе учится.
– Мы в школе не учимся, – ошарашил Мыло.
– А я еще на секцию дзюдо хожу, – неожиданно похвастал Лешка.
– И приемы знаешь? – недоверчиво прищурился Мыло.
– А как же.
– Покажи, – попросил Губа.
– Что, здесь что ли?
– Пошли, я место знаю. – Мыло, уверенный в том, что все последуют за ним, направился в конец перрона.
Вскоре они уже шли вдоль железнодорожной насыпи в сторону видневшихся вдалеке вагонов. Лешка вдруг понял, что его просто хотят отвести подальше и побить. Он остановился. Губа, шедший сзади, толкнул в рюкзак.
– Ты чего? – Лешка обернулся и в тот же момент получил еще один удар. Теперь уже его толкнул Мыло.
– Ботаник. – пацан сплюнул под ноги.
– Что, двое на одного? – растерялся Лешка.
– Деньги давай!
– У брата!
– Не ври. – Мыло ударил ногой, но промахнулся и полетел на спину.
Недолго думая, Лешка толкнул двумя руками Губу в грудь и бросился назад, к перрону.
– Стой! Хуже будет! – раздались сзади крики.
На одном дыхании Лешка добежал до начала перрона, быстро взобрался на него и обернулся. Мыло бежал следом, но как-то вяло. Губа стоял, глядя вслед. Лешка бросился дальше.
Когда Антон вошел в кабинет к Родимову, тот говорил по телефону:
– …И на старуху бывает проруха, – генерал закрыл микрофон ладонью, показал взглядом на стол для совещаний и продолжил: – Он наверняка в ближайшее время где-то себя проявит. Конечно. Никуда не денется.
Антон понял, что речь идет об Умалате. Только вчера группа вернулась после закончившейся неудачей командировки, и пока эта тема оставалась основной. Отделы трудились над возможными вариантами развития событий, моделировали ситуации, готовили на каждую соответствующий план, анализировали информацию.
– Хорошо, будем иметь в виду. – генерал устало кивнул, словно это было видно собеседнику, и положил трубку.
Антон молча протянул папку с отчетом.
Генерал покрутил ее в руках, бросил на край стола и отвернулся к окну:
– Насчет Умалата звонили.
– Я понял. – Антон положил руки на стол и уставился на профиль Родимова.
Этот невысокого роста, сухощавый, абсолютно седой мужчина, со слегка заостренным носом, для своих пятидесяти с хвостиком находился в отличной физической форме. Апартаментам в главной резиденции ГРУ на Хорошевском шоссе Федор Павлович предпочитал учебный центр Генерального штаба, и это держало спецназовцев в постоянном напряжении. Генерал мог в любой момент покинуть кабинет и проверить, как идут занятия. Нередко и сам изматывал себя на полосе препятствий, «сжигал» сотни патронов на стрельбище или упражнялся на тренажерах. Были случаи, когда он лично принимал участие в операциях.
– Как думаешь, что послужило причиной тому, что Умалат не пошел с людьми Висангари? – Родимов сложил руки в замок.
– Человек, которого завербовали, тоже не вернулся, – напомнил Антон. – Вероятнее всего, Умалат его вычислил. Зная, что мы проинформированы о его появлении и дальнейших планах, не трудно просчитать наши действия.
– А мне кажется, что он попросту не пришел. – генерал выжидающе посмотрел на Антона.
– Почему?
– Как ты объяснишь тот факт, что Висангари попал в засаду? Ведь по логике вещей, когда Умалат узнал, что его встречает предатель и пройти на равнину по запланированному маршруту уже не дадут, он должен был его предупредить.
– Действительно странно все как-то, – согласился с ним Антон. – Если не секрет, на кого работал агент?
– Конечно, секрет! – рассмеялся генерал. – Но не такой уж и большой, чтобы не сказать тебе. Его завербовали смежники. А почему ты спросил?
– Если судить по характеру операции, то вы были уверены в достоверности информации.
– Ты прав, – подтвердил генерал. – Умалата ведут сразу несколько контор, и ты это знаешь. О его намерении вернуться на Кавказ стало известно из нескольких источников. Висангари стал готовиться к встрече еще в начале месяца. Могу сказать больше, имелась возможность ликвидировать банду. Но именно из-за Умалата мы отложили это удовольствие. Решили подождать.
– С одной стороны, все говорит о том, что он пришел с другой… – Антон пожал плечами.
– Договаривай. – генерал слегка подался вперед.
– Возможно, его переход действительно планируется. В рамках подготовки запустили дезинформацию с целью проверить, как мы отреагируем, а заодно решили выявить стукачей, – внимательно следя за реакцией генерала, стал рассуждать Антон. – Не исключаю, что на самом деле он нагло прилетит по чужим документам самолетом.
– Как раз я так не думаю, – покачал головой Родимов. – Мне кажется, он все же сунулся. Однако, после того как выяснилось, что его встречает предатель, напугался и вернулся назад.
– Конечно, если он понял, что его плотно обложили, то эта версия имеет право на существование.
– Ты бы как поступил на его месте?
– Если бы я знал, зачем он идет, то смог бы спрогнозировать действия, а так… – Антон развел руками. – Если просто навестить родственников, то при таком раскладе можно и отложить встречу. Решил организовать очередную пакость, тоже, – он с шумом перевел дыхание, – все зависит от масштабов. Если что-то серьезное, то все равно пройдет. Ясно одно, ехать в Чечню на машине или лететь самолетом он боится. Слишком много людей его еще там помнят.
– Вот смотри, – генерал встал из-за стола, подошел к стене и сдвинул плотную штору, которая закрывала карту нескольких районов Чечни. – Контакт с агентом, который должен встречать эмиссара, состоялся в горном ауле Шарой. Оттуда, вдоль русла Шаро-Аргун эмиссару нужно пройти до района горы Белая. Там, в ущелье, его поджидал со своими людьми Висангари. После этого они шли уже непосредственно в селения, где у них был транспорт. Но Умалат понял, что этот путь ведет к гибели. Как он пошел после всего?
– На его месте лучше покинуть Шаро-Аргун, перейти в Аргунское ущелье и двигаться вдоль Мартана. Либо вернуться обратно.
– Куда?
– Не знаю. Наверное, в Турцию.
– Оттуда он скорее приехал или прилетел через Баку прямиком в Махачкалу.
– Ну а я что сказал? – вяло удивился Антон. – Если у руководства так не лежит к нему душа, мне кажется, его лучше ликвидировать за кордоном.
– В том-то и дело, что толку будет больше, если его удастся взять живым. Он может многое рассказать.
– Мне сейчас чем заниматься?
– Плановая боевая подготовка. – генерал положил ладони на стол. – Заодно будем ждать. Может, он где-то действительно всплывет.
– Разрешите поработать с материалами по Умалату?
– Чем сейчас занимается группа? – генерал посмотрел на часы.
– Занятия по связи, – Антон на секунду задумался, восстанавливая в голове тему: – Изучают организационно-штатную структуру радиотехнических подразделений стран вероятного противника.
– Тогда валяй.
Антон прошел в ту часть учебного корпуса, где размещались специальные комнаты, предназначенные для работы с секретными материалами. По пути пришлось сдать телефон, часы, авторучку и даже металлические монеты. Не разрешались нательные кресты и личные номера. Вместо удостоверения личности молоденькая девушка с погонами сержанта войск связи всучила пластиковую карту.
За массивной дверью спуск на два пролета вниз. Прапорщик с болезненным лицом заменил карту на ключ:
– Четвертая комната.
Антон поблагодарил и направился по коридору.
В небольшом помещении, напоминающем пенал, стоял стол с монитором и стул.
Антон надавил на встроенную в крышку стола кнопку. Экран засветился. Через минуту появилось стандартное окно запроса. Антон ввел персональный номер и напечатал фамилию бандита. Экран весело подмигнул, словно обещая удивить, и через мгновение на левой половине появилась фотография человека с азиатскими чертами лица. Справа краткая биография. Ее Антон знал наизусть, как и особые приметы террориста. Родился в пятьдесят пятом. Не молод. Хотя с какой стороны посмотреть. Средняя школа в Гудермесе, армия, где командир отделения Резоев ко всему становится секретарем комсомольской организации. О чем это говорит? А о том, что уже в те времена он состоялся как хороший организатор и приобрел навыки работы с людьми. После демобилизации поступает в политехнический институт. Дальше нефтеперерабатывающий завод.
Антон задумался. А что если нынешний визит как-то связан с его специальностью? В какой-то степени этот человек знаком с химией, значит, имеет представление об оружии массового поражения. «Вряд ли, – тут же возразил он себе. – Тема стара. Этим может заниматься кто угодно. Много ума не надо».
Антон снова уставился в экран. В конце восьмидесятых создает кооператив. Получает срок за вымогательство. Не большой, но достаточный, чтобы заматереть. В начале девяносто четвертого выходит на свободу и сразу оказывается в эпицентре событий. Принимает активное участие в создании чеченских вооруженных сил. Занимается вопросами тылового обеспечения, подготовкой Грозного к обороне. В девяносто шестом ранен в спину. Несколько месяцев о нем ничего не известно. Всплывает в одном из лагерей Хаттаба в качестве инструктора. Готовит несколько диверсионных групп. Вновь теряется. Здесь информация крайне противоречива. Одни источники утверждают, что он в Москве, другие – будто бы в Новоланске. С активизацией боевых действий на Кавказе снова объявляется уже в качестве полевого командира. Однако вскоре исчезает из поля зрения спецслужб. Ходят слухи, будто убит. Однако в две тысячи пятом году в руки ФСБ попадают несколько террористов, собиравшихся устроить взрывы в столичном метро. Они признаются, что прошли подготовку в Азербайджане, а инструктором был не кто иной, как Умалат Резоев по кличке Монгол. Результатом проверки этой информации становится появление новых фактов его деятельности. Доказана косвенная причастность к нападению на МВД Ингушетии, организация убийства нескольких глав администраций в Дагестане. Пользуется авторитетом у одиозно настроенных представителей мусульманского мира. Имеет тесный контакт с лидерами «Аль-Каиды».
Антон отыскал место, где упоминался Новоланск. Странно, что он там делал? Конец девяностых. Разгул преступности. Чеченские группировки на пике могущества. Во всех крупных городах мощные ОПГ, уже имеющие сектора в экономике.
Антон оформил общий запрос по Новоланску. Почти сразу наткнулся на упоминание о Хакиме Мерзоеве, уроженце Чечни, по кличке Монгол. Именно так до сих пор называют Умалата, но возможно совпадение. Снова вывел на экран окно запроса и впечатал его данные. Точно! Хаким Мерзоев появился в этом городе как раз после исчезновения в Чечне. Совпадает и примерный возраст. Однако здесь он уроженец города Грозного. Но кто, делая липовые документы, оставит в них хоть намек на реальные факты биографии? Если это был Монгол, то в Новоланске он особого интереса ни для МВД, ни ФСБ не представлял. С нуля создал бизнес, пользовался авторитетом… Странно, что могло заставить Умалата сорваться за Урал и провести там столько времени? В республике война, а он резко меняет направление своей деятельности. Стоп! Именно в этот период угрозы терактов с применением грязной атомной бомбы достигают апогея. Об этом заявляют все кому не лень. От Хаттаба до Басаева. Не исключено, что Умалат искал выход на тех, кто может оказать содействие в приобретении радиоактивного материала. Если это так, то ФСБ наверняка его тогда на заметку взяла. Антон еще немного покопался в материалах, но больше ничего интересного не нашел.
На улице шел дождь. Антон рассовал на ходу возвращенные ему вещи, включил сотовый телефон и посмотрел на дисплей. Оказалось, ему дважды звонили с одного и того же номера. Странно. Абонент не определен. К тому же все номера он помнил. Теряясь в догадках, надавил на вызов и приложил трубку к уху.
– Да! – встревоженный женский голос показался знаком. – Антон, как хорошо, что ты позвонил!
Это была Марина. Жена погибшего несколько лет назад в Чечне старшего лейтенанта Завьялова.
– Привет, Маришка, – направляясь в общежитие, где собирался переодеться, поприветствовал ее Антон. – Чего звонила?
– Беда у меня. – женщина всхлипнула.
– Что такое? – Антон замедлил шаг.
– Крестник твой пропал. – женщина выдержала паузу, вызванную приступом плача.
– Лешка, что ли? – удивился Антон.
Алексею было уже девять лет. Не маленький. Марина после гибели Злака через четыре года снова вышла замуж. Антон ее не осуждал. Глупо. Жизнь идет. Даже заехал в ресторан и поздравил, когда они скромно отмечали. Муж преподает в университете математику. Марина работает администратором в офисе небольшой компании. Красть из-за выкупа никому не придет в голову.
– Он вчера в школу ушел, и больше его никто не видел. – Марина всхлипнула. – Все обегали. Заявление ночью написали.
– Вы не ссорились? – Антон открыл двери, переложил трубку к другому уху, вынул удостоверение и сунул дежурной по общежитию.
– Нет. – она шмыгнула носом. – Он вообще у бабушки ночевал. Там ближе до спорткомплекса.
Антон знал, Лешка занимается дзюдо и в дни тренировок ночует у матери Марины.
– А Толик его не обижал? – наблюдая за тем, как дежурная записывает его данные в журнал, на всякий случай спросил Антон.
– Нет, это исключено.
Муж у Марины действительно был безобидным человеком. Как большинство людей его профессии, немного рассеян и чудаковат. Такой муху не обидит. Но кто его знает?
– Возьмите. – дежурная вернула удостоверение.
Антон направился наверх, продолжая засыпать Марину вопросами.
По всему выходило, что Лешка действительно попал в историю. В таком возрасте отсутствие в течение суток – серьезное обстоятельство забить тревогу.
Через час Антон уже вошел в комнату крестника. Следом семенили Марина и ее мама, Дарья Васильевна. Обеих сопровождал стойкий запах валерианы.
– Сегодня здесь уже милиционер был, – глотая окончания и всхлипывая, стала рассказывать Марина.
– Ничего не забирал? – уточнил Антон.
– Нет. – она покачала головой. – Переписал адреса друзей, и все.
Антон сел за стол с установленным на нем монитором компьютера, выдвинул верхний ящик. Здесь лежали тетрадки и учебник по математике. Задвинул, заглянул в другой. Ничего особенного. Пробежал взглядом по дискам с играми. Обычные стрелялки. Как у всех детей его возраста. Встал, подошел к шкафу. Здесь на двух полках стояли книжки. В основном приключения и пара сказок. Чуть ниже несколько собранных моделей самолетов. У одного было сломано крыло.
Антон развернулся к женщинам:
– Ничего не пропало?
Марина сложила руки лодочкой, задумчиво обвела взглядом комнату и покачала головой:
– Нет.
– А где вы храните деньги? – Антон посмотрел на Дарью Васильевну.
– Да бог с тобой, Антон, – всплеснула руками женщина. Глаза вмиг наполнились слезами. – Как ты мог такое подумать?
– Дарья Васильевна, я пришел сюда не выслушивать ваши заверения о его порядочности, а помочь найти.
– Действительно, мама, мало ли что, – поддержала Марина.
Женщина сокрушенно вздохнула и направилась в соседнюю комнату.
– Как ты думаешь, он живой?
– Конечно. – Антон подошел к ней и обнял за плечи. – Увидишь, все будет хорошо.
– Спасибо, – прошептала она.
В дверях появилась Дарья Васильевна. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: Антон оказался на верном пути. В руках она держала ничем не примечательную, небольшую шкатулку.
– Сколько?
– Девятьсот долларов, – едва слышно выдавила женщина.
– Так, – протянул Антон, – события принимают неожиданный оборот. Кстати, – спохватился он. – У Злака был газовый ствол. Вы его где храните?
По мере того как у обеих женщин округлились глаза, Антон догадался, что они напрочь забыли об этой довольно серьезной игрушке. Марина и Дарья Васильевна, не сговариваясь, развернулись и бросились в коридор. Через минуту стало ясно – худшие предположения Антона подтвердились, оружия дома также не было.
Умалат сидел напротив Муджава Акима и не мог поверить своим ушам. Невысокого роста, с хитроватым прищуром, наполовину лысый турок объявил ему, что необходимо переходить к основной фазе операции.
– А разве то, что я делал, было не так важно? – удивленный таким оборотом дел, спросил Умалат.
– Можно сказать, что почти все не имело смысла, – ошарашил турок. – За исключением перехода границы.
– Значит, все эти встречи с представителями оппозиции, совместное обсуждение планов, обещание финансовой помощи – фикция?
– Ты не совсем правильно понял, – покачал головой Муджав. – Просто это не является основной целью твоего возвращения в Россию. Скажу немного по-другому. Это мог сделать другой человек. Но у нас появилась необходимость твоего присутствия в России, и мы решили эти задачи попутно. Одновременно изучили вокруг тебя обстановку.
Теряясь в догадках, Умалат пытался понять, что кроется за витиеватыми формулировками.
Алибек Динов, с отрядом которого люди Умалата устроили перестрелку, помог ему и Мажиду перебраться в Ингушетию, где он встретился с представителем местной оппозиции. Дальше был путь во Владикавказ. Здесь, на конспиративной квартире, Умалата поджидал связной с новыми документами, деньгами и заданием. Так он оказался в Ростове, где ему была назначена встреча. С кем именно, он не знал до последнего. На вопрос связному, как он узнает человека, который будет его ждать, тот лишь ответил, что они знакомы. Теряясь в догадках, Умалат десять минут назад перешагнул порог небольшого и уютного кафе на окраине города. К нему тут же подошел охранник и спросил имя. Он представился, назвавшись Хусейном. Именно так было написано в новом паспорте. После этого Умалата провели в отдельный кабинет. Каково же было его удивление, когда в поднявшемся из-за столика человеке он узнал Муджава Акима. От неожиданности Умалат даже растерялся. Довольный произведенным впечатлением турок указал на стул напротив. Но Муджав не переставал удивлять. Теперь он поставил его перед фактом, что все сделанное за эти дни было не таким важным по сравнению с тем, что ждет Умалата впереди.
– Ты не хочешь поделиться своими впечатлениями? – спросил Муджав, дождавшись, когда накрывавший на стол официант выйдет.
– У меня было мало времени, чтобы разобраться в обстановке, – честно признался Умалат. – Но республика сильно изменилась, и это не может не радовать.
– Тебе нравятся успехи новой власти? – удивился Муджав, затыкая за отворот пиджака салфетку.
– Я рад, что мой народ вновь обрел возможность учиться, – пояснил Умалат. – Война отбросила целое поколение в каменный век.
– Ты образованный и умный человек, – похвалил Муджав. – Нам не нужна разграбленная и дикая Чечня. Она станет свободной и процветающей без крови. Люди сами поймут, как им жить.
– Муджав, зачем ты говоришь намеками? – Умалат придвинул тарелку, взял вилку, ковырнул бифштекс. – Говори прямо, что задумали? Почему я снова как слепой? Делаю одно, оказывается, надо другое.
– Мы были вынуждены так поступить из опасения, что вас ведет контрразведка русских, – ошарашил Муджав. – И они подтвердились. Другое дело, что ты сумел выйти сухим из воды. Впрочем, как всегда.
Умалат пришел в бешенство от этих слов. Значит, он не просто выполнял незначительные задачи! Кураторы таким образом проверяли, насколько он еще жизнеспособен! То есть смотрели, выживет он или нет.
– Слушай, ты хотя бы знаешь, что мне и моим людям пришлось пережить? А кто теперь ответит за гибель отряда Висангари? – Умалат подался вперед, готовый разорвать этого человека. – Монгол никогда кроликом не был! Я хищник! Ты из меня марионетку сделал! Как ненужную игрушку использовал!
– Ты не так меня понял. – Муджав отстранился от стола. – Просто мы не хотели раньше времени рисковать и рассказывать тебе, зачем ты здесь нужен. А в том, что Висангари погиб, моей вины нет. Он должен знать, с кем воюет. Между прочим, это он, а не я, отправил предателя встречать тебя.
– Каждый может ошибиться, – с грустью проговорил Умалат, впервые пожалев, что не предупредил Висангари о засаде.
– У нас за эти ошибки приходится расплачиваться очень дорогой ценой, – напомнил Муджав.
– Ты боялся, что меня схватят русские, и я все расскажу? – Умалат замолчал в ожидании ответа.
– Сейчас нет человека, из которого нельзя вытащить все, что он знает, – подтвердил его предположение Муджав. – И дело вовсе не в том, что ты слабый. Прошли те времена, когда надо было пытать, чтобы добиться правды. Сделают один маленький укол, – он для наглядности показал большим и указательным пальцем размеры, – и сам расскажешь все.
– Ты тоже?
– Что?
– И тебе такой укол развяжет язык?
– Наверное. – Муджав снова принялся за еду.
Некоторое время Умалат размышлял над странным разговором. Потом отодвинул тарелку, взял стакан минеральной воды:
– Так зачем я должен был приехать сюда?
Муджав отпил из бокала вина, промокнул салфеткой губы:
– Для очень серьезного дела.
– Может, ты решил меня отравить? – прищурился Резоев, медленно поворачивая стакан с водой.
– Зачем так говоришь? – сделал вид, будто обиделся, Муджав.
– После услышанного здесь имею право думать что угодно.
– Тебе известен такой город Новоланск?
– Опять ты темнишь, – недовольно проворчал Умалат. – Раз спрашиваешь, значит, знаешь, что я прожил там не один год.
– У тебя остались связи? – рука с вилкой, на которой был наколот ломтик помидора, застыла на полпути ко рту.
– У любого чеченца в русских городах найдутся земляки, – уклончиво ответил Умалат.
– Нам нужны надежные люди в этом городе, – пояснил Муджав и забросил помидор в рот.
– Зачем? – насторожился Умалат, догадавшись, что скоро придется поехать в Сибирь.
– Сначала скажи, есть или нет?
– Я должен знать, для чего, – уперся Умалат. – Если просто убить кого, то есть. Если что-то серьезнее, надо подумать.
– Нам необходимо похитить и вывезти оттуда двух человек, – сообщил турок.
– Опять же, все зависит от того, кто они, – с нотками раздражения сказал Монгол. Ему не нравилось, как турок ходит вокруг да около.
– Ученые, – Муджав заговорил тише. – Физики-ядерщики.
– Куда я должен их доставить?
– В Азербайджан.
– И все? – растерялся Умалат. Он еще не мог оценить сложность задачи.
– Дальше они поедут в Иран, – заговорщицки пояснил турок.
– Зачем? – Умалат неожиданно почувствовал подвох.
– Там нужны специалисты в этой области. Каждый из них имеет отношение к тому, что необходимо Исламской республике.
По мере того как сказанное доходило до Умалата, он все больше не понимал Муджава:
– Неужели вы хотите помочь этой стране создать атомную бомбу?
Муджав выразительно кивнул. При этом глаза его забегали.
– Или я чего-то не понимаю, или меня снова принимают за тупого ишака. – Резоев отбросил вилку и нож на стол.
– Зачем так говоришь? – расстроился Муджав.
– Ваша страна хоть и мусульманская, но вы в НАТО. А оно не хочет, чтобы в Иране было такое оружие. Или я не прав?
– Скорее всего, так оно и есть, – неуверенно пробормотал Муджав. Было видно, реакция собеседника для него оказалась полной неожиданностью.
– Значит, я тупой, да? – напрямую спросил Умалат.
У него появилось желание проучить турка.
– Никто так не сказал. – видимо, почувствовав его настроение, Муджав заметно занервничал.
Впервые Резоев встретился с этим человеком еще до первой войны. Он прилетал в Грозный из Азербайджана под видом обыкновенного журналиста. Муджав и впрямь взял тогда у него интервью. Позже их встреча повторилась в Баку, где Монгол лечился после ранения. Тогда турок предстал уже в новом качестве и не скрывал, что является сотрудником спецслужб Турции. Постепенно Умалат стал выполнять сначала небольшие поручения Муджава, потом ему доверили организацию лагеря подготовки боевиков. Несколько лет назад Муджав познакомил его с гражданином Англии Джимми Ширрером. Сухощавый, с узкими ладошками русоволосый англичанин представился сотрудником гуманитарной организации. Но уже тогда Умалат догадался, что это лишь ширма, под которой работает агент британской разведки. С тех пор встречи стали регулярными. После каждой Умалат загружался работой. Он приобрел большой авторитет не только среди боевиков у себя в республике. Его знали на всем Северном Кавказе. Исполняя роль посредника между заинтересованными кругами западных стран и представителями освободительного движения, он выполнял еще и функции консультанта при Ширрере. Зная настроение в тех или иных районах, Умалат давал рекомендации по способам и методам проведения акций. Почти все они носили устрашающий характер, подрывали авторитет власти, дестабилизировали общую обстановку на Кавказе. Именно ему принадлежали идеи по замене каналов финансирования боевиков из-за рубежа, перекрытых российскими силовиками, внутренними, альтернативными источниками. В беспокойных республиках, а особенно в Ингушетии и Дагестане, среди чиновников процветала коррупция и просто хищение государственных средств, которые шли туда в колоссальных объемах. Боевики стали попросту ставить казнокрадов перед дилеммой: либо плати, либо будут неприятности. Для профилактики попросту пристрелили пару несговорчивых, и дело пошло. Не имея возможности обратиться за помощью к силовикам, воришки были вынуждены делиться. Теперь проблем с деньгами практически не было. Это дало новый импульс напряженности. В боевики потянулись обыкновенные уголовники. Раньше их тоже хватало, но теперь, когда война стала просто способом выколачивания средств из бизнесменов и чиновников, отбоя от разного рода «борцов» за халифат стало хоть отбавляй. Не разбираясь в религии, зная ваххабизм лишь поверхностно, новоявленные борцы за чистоту веры собирали вокруг желающих заработать.
– Хорошо. – о чем-то напряженно размышляя, турок потер пальцем бровь. – Наверное, будет не лишним вам с Мажидом знать всю правду. Вы все равно поймете, для чего все задумано. Об этом будут трезвонить на каждом углу. – он поднял на Умалата взгляд. – По пути похищенных вами ученых перехватят сотрудники грузинской разведки и ФБР. Они представят миру ситуацию так, будто эти люди ехали по поручению российского правительства помочь Ирану сделать атомную бомбу. Чтобы они дали признательные показания, вам предстоит в Новоланске большая работа.
– Их будут шантажировать родственниками? – догадался Резоев.
– Да, – подтвердил его предположение Муджав. – Но не только. Как в таких случаях работать, в ЦРУ знают. Может, они попросту сами согласятся оказать помощь мировому сообществу? Нет, есть масса разных психотропных препаратов. – турок махнул рукой. – Наука шагнула далеко вперед. Все равно они сделают эти заявления.
– Честно сказать, я не был готов встретить тебя в этом городе, – пытаясь как-то оправдать свою раздражительность, уже более мягко проговорил Умалат.
– Одна из наших компаний ведет здесь строительство. Я приехал, чтобы осветить ее работу в прессе. Ничего удивительного. Гораздо сложнее, когда для прикрытия работы сотрудника приходится создавать целую фирму.
Двери открылись, и вошел официант. Он выставил перед собеседниками чашки с кофе, быстро убрал грязную посуду и вышел.
– Когда и где я узнаю, кого необходимо найти в Новоланске? – осторожно спросил Умалат.
– Там тебя найдут и все скажут, – уклончиво ответил Муджав.
– Каким образом и кто?
– Вот, возьми. – турок вынул из кармана портмоне и протянул ему небольшой пакетик с сим-картой. – Как приедешь, купишь телефон, вставишь ее и жди. Тебе позвонят. Постарайся как можно быстрее наладить контакт со своими людьми. Выбери самых надежных.
– У меня там все такие, – с нотками недовольства в голосе проговорил Резоев.
– Сызрань! – прочитал Лешка большие светящиеся буквы на козырьке вокзала и огляделся. По залитому светом фонарей перрону сновали люди. Милиционеров среди них не было, и он направился к главному входу. До сегодняшнего дня ему, можно сказать, везло. Из Москвы он решил ехать электричками. По-другому попросту невозможно. Ведь паспорта у него нет, и каждый норовит спросить: «Где родители?» или «Мальчик, ты чей?» Особенно он опасался милиционеров. Но Лешка был хитер и быстро решал проблемы за счет смекалки. В Рязани его едва не побили. Но он сумел убежать, дождаться утра и снова сесть на поезд. Свое бегство от хулиганов он не считал позором. Ведь даже тренер всегда говорил, что лучший бой не тот, который состоялся, а которого удалось избежать.
– Слышь, парень, деньги есть? – спросил небритый мужчина с синяком под глазом.
– Нет! – Лешка прошмыгнул мимо бродяги.
Надо было посмотреть расписание, а потом позаботиться о ночлеге. Ехать в ночь он не собирался. Опасно. Вагоны пустые, полно хулиганов и милиции. Ко всему, одежда стала отчего-то влажной и неприятно прилипала к телу. Хотелось разуться. Ноги гудели от постоянного нахождения в ботинках.
После трех суток пути у Лешки закончились деньги, которые он разменял в Москве, и надо было снова менять. Он вошел в здание вокзала. Людей здесь немного. Оглядевшись, подошел к расписанию поездов, справа от которого располагалась огромная карта железных дорог. По всем расчетам ему нужно было попасть в Волгоград.
– Ты чей такой будешь? – участливо глядя сверху вниз, спросила его щуплая женщина в вязаном берете.
Он пожал плечами, не зная, как ответить.
– Потерялся, что ли? – спросила другая, помоложе и полнее первой.
– Нет. – он испуганно замотал головой. – Брата жду.
– А почему чумазый такой? – покачала головой та, что в берете.
– Смотри, Нина Андреевна, как у него губы потрескались, – цокнула языком вторая. – Обветрели. Значит, на улице живет.
Лешка снова стал врать:
– Третий день как дома не был. – он сокрушенно вздохнул, на глаза навернулись слезы. – Отец с матерью пьют и ругаются…
Эту сцену он не раз наблюдал в Москве. Зачастую так объяснялся с участковым живущий по соседству с бабушкой подросток, родители которого беспробудно пили.
– Куда же милиция смотрит? – запричитала женщина, которую полная назвала Ниной Андреевной.
– Приходил участковый, – продолжал сочинять Лешка. – Да что толку? Они, пока деньги не закончатся, пить не перестанут.
– А в ранце что? – спросила та, что помоложе.
– Учебники. В школу-то я должен ходить…
– А ты случайно не во второй учишься? – подалась вперед Нина Андреевна.
– Да, – выразительно кивнул Лешка.
– Так я напротив нее живу! Пойдем ко мне, переночуешь.
– Ага, а вы меня в милицию, – едва не плача, проговорил Лешка. – А они меня обратно к мамке…
– Да не буду я никому сообщать, – залепетала женщина.
– Зря вы, – зашипела полная, – обкрадет и сбежит.
– У меня брать-то нечего, – отмахнулась та. – Пойдем.
Подхватив сумку, из которой пахло пирожками, она направилась к выходу.
Лешка понял, что сердобольная женщина выносит к поездам на продажу выпечку.
Они пересекли привокзальную площадь и около километра шли пешком вдоль улицы серых и безликих пятиэтажек. Город совсем не походил на Москву. Здесь почти не было ярких реклам, дороги не распирали потоки машин, не гремели трамваи. Небольшой, но промозглый ветерок стучал ветками редких тополей.
Вскоре свернули в захламленный двор, пересекли его и вошли в подъезд. Квартирка у Нины Андреевны была небольшой, но уютной. На подоконниках, на полу, даже на шкафах стояли горшки с цветами. Здесь были традесканция, кактусы и герань. Лешка разбирался в названиях, ведь частенько оставался у бабушки, которая тоже имела целую оранжерею. Запах взволновал парня. Он едва не заплакал. Тоска по дому сдавила грудь. На глаза навернулись слезы.
– Раздевайся, что стоишь? – поторопила Нина Андреевна и скрылась на кухне.
Он стянул ранец, снял куртку, ботинки и прошлепал следом.
Нина Андреевна колдовала над огромной кастрюлей с тестом.
– К утру надо пирожков наделать. – она вздохнула, обводя взглядом тесную кухню. – В семь поезд из Новосибирска, а через полчаса после него «Россия». – неожиданно она всплеснула руками: – Ты давай в ванную! Сейчас я тебе полотенце дам.
Умываясь, Лешка старался сильно не плескаться и почти не пользовался душем. Весь превратившись в слух, он пытался понять, чем занимается Нина Андреевна. Лешка опасался, что женщина позвонит в милицию. Но та возилась на кухне, гремя кастрюлями. Быстро умывшись, он вытерся огромным махровым полотенцем, надел взятое из ранца чистое белье, натянул джинсы и вышел в коридор.
– Ну вот, совсем другое дело! – просияла Нина Андреевна. – Сейчас тебя накормлю – и спать. Тебе в школу к какому времени?
– В девять первый звонок, – соврал Лешка.
Нина Андреевна налила чашку чая, выставила тарелку с двумя пирожками и вышла.
Уминая пирожки, Лешка вдруг услышал, что она с кем-то разговаривает.
– В милицию звонит! – Лешку обдало жаром.
С набитым ртом он осторожно вышел из-за стола и прокрался по коридору. Однако голоса доносились не из прихожей, где на полочке стоял телефон, а из комнаты.
– … паренек спокойный, хорошенький.
– Мама, вечно ты этих побирушек в дом тащишь, – раздался мужской голос.
– Тебе веселее будет. Чего вот так целыми днями лежать?
– Все равно встану. – в голосе мужчины появились нотки обиды. – Я уже почти садиться могу.
– Встанешь, встанешь, миленький. – Нина Андреевна всхлипнула. – Врач сказала же: дело времени.
Лешка на цыпочках вернулся в кухню и допил чай.
Почти сразу следом вошла Нина Андреевна.
– Спать будешь в комнате моего сына. – она стала раскатывать тесто. – Он ходить не может. Ранение у него в спину. Но сказали, что все наладится. Всего два месяца прошло. Вот три дня назад из госпиталя забрала. Хотя настаивали, чтобы еще полежал. Но ведь дома и стены помогают.
Лешка вышел из-за стола и в сопровождении Нины Андреевны направился спать. Они оказались в небольшой комнате. У стены слева стояла железная кровать, на которой лежал средних лет мужчина в тельняшке. Напротив диван. У окна стол с компьютером. Справа небольшой шкафчик с книгами. На тумбочке у дверей, так, чтобы лежащему на кровати было удобно видеть, телевизор.
– Ну что, пацан, давай знакомиться! – мужчина слегка приподнялся и протянул руку: – Павел.
– Алексей. – Лешка ответил на рукопожатие и оглянулся на Нину Андреевну.
– Вот подушка, плед, простыня. – она показала на диван. – Раздевайся и ложись. Спокойной ночи.
– Мама, а ты снова до утра пироги печь будешь? – с раздражением в голосе спросил Павел.
– Паша, а что мне еще делать? – удивилась Нина Андреевна.
– Нам что, денег не хватает? – с нотками недовольства в голосе спросил он.
– Всего хватает, – отмахнулась она. – Просто не могу я без дела сидеть.
– Но не ночью же! Может, ты скрываешь от меня чего? Небось врачи на лапу требуют?
– Да ты что! – ужаснулась Нина Андреевна. – Как ты смеешь так говорить про людей, которые тебя с того света вытащили?
– С того света меня на горбу мой командир отделения Васька Туров вытащил, а они склеили как попало и теперь, наверное, говорят, что нужна еще операция?! – с обидой выкрикнул он.
– Нет. – она сжала губы и вышла. Однако Лешка догадался, что женщина собирает деньги на лечение сына. Он хоть и был маленький, но очень хорошо чувствовал фальшь.
Когда за Ниной Андреевной закрылась дверь, Лешка разделся, аккуратно сложил одежду на стул и лег на диванчик.
– Отец с матерью пьют, значит, – вздохнул Павел. – А ты, когда вырастешь, кем хочешь стать?
– Военным, – с ходу ответил Лешка. – Как отец.
Ему не терпелось побольше узнать от Павла о Чечне.
– Погоди. – Павел приподнялся на локтях. – Он что, служит в армии?
– Нет, – лихорадочно ища выход из положения, замотал головой Лешка. – Мать с отчимом пьет. А отец погиб.
– Тоже в Чечне? – участливо спросил Павел.
– Да, – подтвердил Лешка, чувствуя, как снова к горлу подступил комок. – Он офицер был. Старший лейтенант.
– Да, брат, мы с тобой, выходит, оба – жертвы одной войны. – Павел сложил руки на животе и задумчиво уставился в потолок.
– А отсюда до Гудермеса далеко? – спросил Лешка.
– Зачем тебе? – удивился Павел.
– Просто. Там вертолет упал, в котором отец был.
– Прилично, – немного подумав, сказал Павел. – Мы туда самолетами летали. Правда, не в сам Гудермес, а в Ханкалу.
– А поездом как туда добраться? – осторожно поинтересовался Лешка.
– Так, – протянул Павел. – Ты меня начинаешь настораживать. Что, решил повоевать съездить?
– Я еще маленький. – Лешка замолчал, пытаясь определить настроение Павла. Но в голосе было больше иронии. По всему выходило, что он ничего не заподозрил, и Лешка успокоился.
– Когда вырастешь, там будет уже мир, – пообещал Павел.
– А я бы на месте главного начальника бросил бы туда сразу атомную бомбу – и все, – неожиданно заявил Лешка. – Тогда бы и отец был живой, и тебя никто не ранил.
– Ну ты, брат, даешь, – Павел рассмеялся. Правда, смех этот был едва слышен и со странным придыханием. – Там ведь не все негодяи. Многие хотят в мире жить. Просто традиции у них особенные, а так люди хорошие. Вот кого бы я разбомбил, так это Англию. Это там все планы разрабатываются.
– Какие планы? – не понимая абсолютно ничего, Лешка даже сел.
– Как нашу страну развалить, – пояснил Павел. – Это всегда было. Еще в первую мировую, когда мы были союзниками и вместе воевали против немцев. Она, как и остальные члены Антанты, втайне желала, чтобы Россия проиграла в войне.
– Почему? – Лешка уставился на Павла в ожидании ответа.
Он не имел представления о Первой мировой войне и лишь немного слышал про революцию. Однако знал, что с Германией Россия в прошлом веке воевала два раза.
– Никто не хочет сильной России, – резюмировал Павел. – Всем нужны просто наши богатства: нефть, золото, никель, древесина… Чтобы вынудить нас за бесценок продавать все это на Запад, нужно, чтобы мы ослабли от войн, спились, поголовно начали умирать от наркотиков.
Павел дотянулся до выключателя:
– Все, спокойной ночи.
Лешку вновь охватило волнение. Как-то не верилось, что Нина Андреевна не попытается выяснить, кто он на самом деле. Он еще некоторое время не спал, прислушиваясь к тому, как женщина возится на кухне, и размышляя над разговором с Павлом. Проснулся от того, что кто-то несколько раз назвал его имя и тронул за плечо. Сначала ему показалось, что это бабушка. Он открыл глаза и некоторое время не мог понять, где находится.
– Леша, пора в школу собираться. – ласковый голос Нины Андреевны вернул его в реальный мир.
– Подъем! – бодро скомандовал Павел.
– Давай умывайся – и за стол. – Нина Андреевна вышла.
– После школы сразу сюда, – полушутливым тоном распорядился Павел.
– Есть! – бодро ответил Лешка и стал одеваться.
Нина Андреевна накормила его толченой картошкой с котлетой и стала собираться на вокзал.
– Вы из-за меня в семь часов поезд не встретили? – виноватым голосом спросил Лешка.
– Почему так решил? – Нина Андреевна застегнула «молнию» на куртке. – Я уже, милок, половину пирожков продала. Там сейчас сумка. Попросила знакомую присмотреть, а сама на троллейбусе сюда.
– Когда же вы спите? – удивился он, допивая чай.
– На том свете отдохнем, – пошутила женщина и вышла с кухни.
Вскоре хлопнули входные двери.
Лешка оделся, размышляя, как избежать встречи с Ниной Андреевной на вокзале, и направился следом. Дорогу он запомнил и вскоре уже изучал расписание поездов на Волгоград. По всему выходило, что ехать ему придется через Саратов. Проблем с билетом не было. Чем дальше удалялся от Москвы, тем становилось проще. Так, с тремя пересадками, без особых проблем к вечеру он уже добрался до Волгограда.