Интересно, что уже в VII веке Пророк предсказывал грядущие события. Безусловно, он был личностью необычной, обладавшей способностями удивительными. Однако далеко не все изречения посланника Аллаха появились благодаря божественному внушению. Некоторые из них способна объяснить история. Для этого необходимо лишь ответить на вопрос: что могло быть известно жителям средневековья о кочевых тюрках?
На исторической сцене кочевые тюрки появились почти на столетие раньше арабов. В 552 году в результате удачных военно-политических кампаний против жужаней они создали новое государство, получившее название Тюркский каганат. У его истоков стояли братья Бумын и Истеми, происходившие из рода Ашина.
Согласно легенде, род Ашина вел свою генеалогию от священного брака волчицы и мальчика-калеки. Враги отрубили ему руки и ноги, бросив умирать на болоте. Но Великий бог Тенгри наделил искалеченное тело Силой Духа, а богиня Умай отправила к мальчику свою служанку в облике волчицы. Она выходила его в пещере Тянь-Шаня и родила ему там десять сыновей. После этого волчица скрылась и появлялась лишь для того, чтобы помочь детям в трудную минуту. Когда они выросли и возмужали, их отец умер, а Сила Духа передалась его потомкам.
С каждым новым поколением людей в пещере становилось все больше и больше, и со временем она стала тесной для пятисот семей. Вождь Ашина [2] вывел сородичей из нее.
И тут легенду сменяет реальная история. Китайские летописцы сохранили упоминание об этом переселении: «По прошествии нескольких колен вождь Ашина со своим родом вышел из пещеры, признав себя вассалом жужаньского хана», – сообщают они.
Владыка Жужаньского ханства управлял могущественной державой, которая простирались от Тихого океана на востоке, до гор Тянь-Шаня – на западе. Северные рубежи этой огромной страны достигали озера Байкал, а на юге границы доходили до реки Хуанхэ.
Жужаньский хан поселил род Ашина в горной долине восточного Алтая с условием, что они будут добывать железо и платить дань изделиями из него. Пришельцы поселились там, где издавна обитали хуннские племена.
В те беспокойные времена большим спросом пользовались оружие и доспехи, а их изготовители занимали в обществе высокое положение. Очень скоро род Ашина возвысился среди соседних родов и племен, занимавшихся скотоводством.
Каждую весну кочевники собирались в Отюкенской черни [3] у подножия горы Ул-Тюрки, напоминающей своим видом огромный воинский шлем. Здесь люди устраивали торжища и отмечали Великий праздник, которым начинался отсчет дней нового года [4], а старейшины и вожди принимали важные решения. Именно тут в 460 году зародился племенной союз десяти родов, получивший название «тюрки» в честь местности, где произошло их объединение.
Своим первым правителем тюрки избрали вождя рода Ашина. Получив высокое доверие народа, он присягнул на верность жужаньскому хану, и тот удостоил его титула шад [5]. С тех пор этот титул стал переходить от отца к старшему сыну, а вместе с ним и вся власть над племенным союзом десяти родов, к которым чуть позже присоединились еще два рода.
В 535 году скончался шад Агын [6]. Вожди двенадцати тюркских родов присягнули на верность его старшему сыну Бумыну, признав своим новым правителем. Бумыну удалось создать Орду со своим населением и сильной армией. Послы и гости соседних государств разнесли весть об этом событии. Благодаря их сообщениям, в китайские летописи вкралась неточность. Дело в том, что ставка кочевых правителей обычно именовалась «домом». Свои жилища тюрки называли «юрт», а резиденцию Бумына – «Тюрк-юрт», что означает «Дом тюрков». Так как буквы «р» в китайском языке нет, то народ, обитавший в предгорьях Монгольского Алтая и возглавляемый правителями из рода Ашина, был впервые зафиксирован в исторической письменной традиции под названием «тюкют».
Земля, ставшая родиной молодого народа, стала известна под названием «Отюкенская чернь». По этому поводу малая надпись в честь Куль-Тегина сообщает: «У тебя совсем нет горя, когда ты остаешься в Отюкенской черни, ты можешь жить, созидая свой вечный племенной союз, и ты, тюркский народ, сыт».
Будучи вассалом жужаньского хана Анахуана, шад Бумын не мог оказывать помощь его врагам. Правда, цены на оружие были высокими, а правитель тюрков обязан был заботиться о благополучии родного народа.
В 545 году северный Китай охватило пламя войны. Правитель Восточного княжества Вэй Гао Хуань, заключив союз с тогонским правителем Куалюем и жужанями, напал на Западное княжество Вэй, где при номинальном императоре правил полководец Юйвынь Тай. Ему удавалось сдерживать натиск, но численность его армии сокращалась после каждой битвы, а новобранцев необходимо было вооружать. Поэтому он отправил посла Ань Нопаньто к Бумыну для установления дружественных отношений. По сути дела эта акция была признанием того, что тюрки стали играть важную роль в Центральной Азии.
Ставка кагана располагалась в доступном месте. Дорога к ней была хорошо известна купцам, торговавшим изделиями из железа. Послы добрались быстро. По поводу их визита «в орде все начали поздравлять друг друга, говоря: ныне к нам прибыл посланник от великой державы, скоро и наше государство возвысится», – сообщается в китайской летописи.
Переговоры велись втайне. Известно лишь, что их результатом стало ответное посольство. Тюрки отправили его с дарами в Китай. Тем самым Бумын установил дипломатические связи с одним из врагов хана Анахуана. Однако этот шаг не привел к разрыву с жужанями. Тюрки продолжали хранить им верность. И даже доказали это на деле.
Западные телеские племена тяжело переносили жужаньское иго. Однажды они восстали и двинулись в Халху, чтобы разгромить ставку Анахуана. Когда бунтовщики преодолели середину пути, из ущелий Гобийского Алтая выехали всадники и преградили им дорогу. Стройные ряды тюрков в пластинчатых панцирях и длинными копьями выстроились в боевой порядок. Увидев перед собой сильное войско, телесцы даже не попытались оказать сопротивление. Они покорились Бумыну без боя, и его армия тут же увеличилась почти в три раза.
Доказав преданность хану Анахуану и усилившись, Бумын решил заключить с жужанями политический союз. Согласно дипломатическим нормам тех лет, скрепить его следовало брачными узами. Поэтому правитель тюрков обратился к жужаньскому хану с просьбой выдать за него одну из дочерей. Ответом было оскорбительное заявление: «Ты мой плавильщик, как ты осмелился сделать мне такое предложение?».
Тюрки казнили посла, огласившего дерзкий ответ, и начали готовиться к войне. Узнав об этом, китайцы отреагировали немедленно. Они предложили Бумыну жениться на своей принцессе Чанле [7]. Правитель Отюкенской черни породнился с Западным княжеством Вэй, но не простил оскорбления Анахуану. Зимой 552 года он выступил против него в поход и одержал победу над жужанским войском. Анахуан кончил жизнь самоубийством, его сын Яньлочен бежал к союзникам цисцам.
Тюрки заняли земли Жужаньского ханства. Бумын принял титул Иль-хана, а его младший брат Истеми задумал расширить границы тюркских владений.
В конце 552 года Бумын скончался, но его смерть не остановила Истеми. Собрав стотысячное войско, он выступил в поход. В 555 году его воины добрались до «Западного моря». К 571 году тюрки подчинили Северный Кавказ и достигли Боспора (Керчь). В VI веке государство кочевых тюрков простиралось от Тихого океана на востоке до Черного моря на западе. Эта огромная степная держава представляла собой конфедерацию двух самостоятельных каганатов с центрами на Алтае и в Семиречье. Историю образования своего государства тюрки увековечили в Бугутской стеле, которую венчает изображение волчицы, вскармливающей мальчика с отрубленными руками и ногами.
Появление мощной кочевой империи, охватившей значительную часть Великой степи, повлияло на ход истории всего Евразийского континента. В средневековые времена тюрки были известны далеко за пределами своих владений и, как выясняется, сам посланник Аллаха знал этот сильный кочевой народ.
После смерти Пророка главой мусульманского мира был избран Абу-Бекр с титулом халиф, буквально – «преемник». В начале его правления ислам не распространился за пределы Аравии, но «Битва цепей» положила начало эпохе великих завоеваний. Арабы проникли в Халдею и Сирию, захватили Иерусалим и Дамаск, подчинили Персию, свергнув династию Сасанидов.
Ранняя мусульманская армия состояла главным образом из бедуинов. Они получали вознаграждение не столько жалованием, сколько в виде военной добычи. Грабить население покоренных стран позволяла специальная сура Корана. Она так и называется «сура о добыче» («сурат ал-ганимат»). В ней даже были предусмотрены нормы распределения награбленного. Одна пятая часть поступала правителям, остальное надлежало сдавать в общую армейскую казну, из которой потом пехотинцам выплачивалась одна четвертая доля, а три другие доли выдавали всадникам. Такой вид оплаты стимулировал кавалерию, что, в свою очередь, объясняет стремительное продвижение арабов по Евразийскому континенту.
В этом победоносном шествии произошли первые локальные стычки завоевателей с кочевыми тюрками, после чего праведные халифы стали давать наставления, которые звучат так, словно это были инструкции: «Если ранили вы тюрка, отрубите ему голову, ибо они возвращаются с порога смерти, а как вернутся, так станут еще непримиримее через вас же, а не сами по себе», – писал Умар аль-Хатаб [8].
К середине VII века армия халифата покорила на Западе Северную Африку, Испанию и остановилась у границ державы Карла Великого, а на востоке арабы достигли берегов Инда. Под их контролем оказалось южное направление Великого шелкового пути, но на севере господствовали тюрки. Интересы двух сильнейших народов средневековья столкнулись в древнейшем стратегическом центре – на Кавказе. Этот регион издавна играл роль своеобразного перешейка между Европой и Азией. На протяжении многих веков он был колыбелью различных тюркских племен и народов. В середине VII века здесь располагался Хазарский каганат, возглавляемый тюркской династией из рода Ашина.
Гегемония Хазарского каганата распространялась на весь Северный Кавказ, в том числе на страну Картли [9]. Об этом периоде в грузинской летописи «Картлис цховреба» сказано: «В пору хазаро-булгарского пленения все пребывали в мире и согласии, в силу крепости страны». Средневековые авторы также сообщают, что когда хазаро-булгарские племена захватили Тифлис и восточную Грузию в 628 году, «в Грузии начали говорить на гуннском языке» [10].
В 651 году арабы организовали набег на Северный Кавказ, а в 653–654 годах они захватили Дербент и двинулись дальше на север. В то время халифат находился в расцвете своего могущества, но хазаро-булгарское войско наголову разбило неприятеля у стен города Беленджер. В сражении погиб прославленный полководец Салмани ибн Рабия. Вместе с ним пало четыре тысячи воинов, остальные укрылись в Дербенте. Так закончилась первая крупная битва арабов с тюрками.
Поражение войска и гибель знаменитого полководца под Беленджером надолго остудили воинский пыл пришельцев с юга. Их продвижение на территорию Великой степи было приостановлено. Потрясение оказалось настолько сильным, что с той поры тюрки стали вызывать панический ужас в мусульманском мире. Эти настроения нашли свое отражение в рассказе из жизни основателя династии Омейядов халифа аль-Муавийя.
Прочитав однажды послание наместника Армении, аль-Муавийя сказал секретарю: «Пиши ответ на его письмо… Ты говоришь, что тюрки совершили набег на твои земли и захватили добычу, а ты послал в погоню за ними людей, и они вернули захваченное. Говорю тебе, не раздражай их ничем, не отбирай у них обратно ничего, как если бы потеряла тебя мать в детстве, и нечем было бы возместить утрату».
Лишь спустя почти пятьдесят лет после битвы под Беленджером арабы начали готовиться ко второму вторжению в Хазарский каганат, который в тот момент истории переживал далеко не лучшие времена. Причиной тому послужили события в Степи.
Сначала в Западнотюркском каганате вспыхнула борьба за власть между влиятельными кланами Дуло и Нушиби. Вражда между ними затронула Хазарский каганат, где клан Дуло выступил против правящего рода Ашина. В результате этого столкновения Дуло распался на две ветви, которые возглавили братья – Батбай и Аспарух.
Молодой хан Аспарух, человек смелый и честолюбивый, выразил неповиновение и откочевал со своей Ордой на берега Дуная, где основал Дунайскую Булгарию. А вот степенный и рассудительный Батбай действовал иначе. Он признал сюзеренитет рода Ашина, и на правах вассала создал Черную Булгарию в среднем течении Волги. Эти катаклизмы затронули и племя мадьяр, которые мигрировали в район Дона и Донца.
Таким образом, Хазарский каганат лишился сильных союзников и ослаб, но все-таки хазары и подчинившаяся им часть булгар во главе с Батбаем были известны в те времена «как народ храбрый, воинственный, внушающий ужас». Зная это, халиф аль-Велид [11] приказал подготовить восьмидесятитысячное войско. При этом он велел не сообщать воинам, в какую страну они направятся. Предосторожность халифа можно понять, желающих сражаться с тюрками было немного.
Армия арабов в пять раз превосходила силы Хазарского каганата, тем не менее, им не удалось покорить степное государство. Армянский историк Гевонд описывает встречу хазарского войска и армии халифата под предводительством полководца Хабибы ибн Масламы у города Тарки: «Обе армии несколько дней стояли в нерешительности, выпуская отдельных удальцов для единоборства. Войска арабов отступили, точнее сказать, бежали, постольку Маслама оставил свой лагерь, полный имущества, и даже собственный гарем».
В другой битве у города Ардебиля хазары наголову разбили арабов и по сути дела уничтожили их армию. В этой битве погиб знаменитый арабский полководец Джеррах. Ардебиль был захвачен кочевниками.
Вести о ратных подвигах хазар мгновенно разлетались по Евразии, и Феофан Исповедник вписал в свое сочинение такую строку: «Хазары, великий народ, они овладели всей землей вплоть до Понтийского (Черного – авт.) моря». Здесь хазары граничили с Византийской империей, которая на протяжении многих веков была одним из важнейших центров международной торговли.
Необходимо сказать, что знакомство эллинов с кочевыми тюрками состоялось раньше появления арабов на исторической сцене и развитие некоторых событий, казалось, не предвещало большой дружбы. Вкратце об этом.
До образования Хазарского каганата гегемоном Кавказа были булгары. В конце V века они создали союз с остатками гуннских племен и заняли пространство от Нижнего Дуная и Днепра до Волги и отрогов Кавказа. В 479 г. Византия пригласила кочевников для борьбы с остготами. Наемники справились с ними. Однако в стане союзников неожиданно вспыхнул конфликт.
Кавалерия булгар обошла императорскую армию и обрушилась на нее с тыла. В битве погибло четыре тысячи византийских воинов, многие были взяты в плен. Это сражение произошло у реки Тцурты.
Булгарская опасность побудила императора Анастасия соорудить каменную стену вокруг Константинополя высотой и шириной около шести метров. Не смотря на преграды и сопротивление, кочевники проникали в пределы Византийской империи, оседая на ее территории. Крупное вторжение произошло в 539 г. По сведениям Феофана, два булгарских князя «с множеством народа» пробились на территорию империи и одержали победу над полководцами захваченных провинций. Им на выручку пришел Иллирий Акум со своим войском. В завязавшейся битве булгарские предводители пали на поле брани.
Казалось, византийцы одержали победу и уже возвращались в лагерь с радостной вестью. В этот момент на них внезапно напали булгары. Их атака была стремительной и неожиданной. Полководца Акума и наместника Мезии Константина кочевники захватили арканами и уволокли в плен. Исход сражения был решен. С той поры, «слава армии Иллирии погибла навеки», – сообщает летописец.
Волны кочевников продолжали набегать на Византию. Сирийская хроника сообщает: «Булгары в количестве 10 тысяч человек прибыли из внутренней Скифии и с разрешения императора Маврикия [12] поселились в Дакии». Еще один случай зафиксирован в той же хронике: «Другая группа булгар численностью 20 тысяч под руководством двух братьев проникла на территорию алан и обосновалась у Каспийских ворот».
Имея таких воинственных соседей, Византия очень скоро усвоила коварное правило «разделяй и властвуй», успешно применяя его в политике с кочевниками. Феофан Исповедник в хронике гуннов рассказывает о войнах империи с Персией при участии сабир [13]