Участники мальчишника разъехались по домам и завалились спать. Один Гена бодрствовал, время от времени набирая номер Алека, но тот не отвечал. То ли батарея у друга села, то ли он вел какую-то свою игру. Борьбу со сном Гена в конце концов проиграл.
Очнувшись от тревожного забытья, он взглянул на часы и присвистнул. Была половина третьего дня.
– Ничего себе, я дрых…
Прислушиваясь к блуждающей боли в теле, Гена осторожно приподнялся и спустил ноги на пол. В голове звенело, во рту пересохло.
– Ч-черт!..
Гена предпочитал, чтобы никто не видел, с каким трудом он встает с постели, разминает затекшие мышцы, ковыляет в душ и смывает накопившуюся за ночь усталость. Может, кто-то и просыпается отдохнувшим и бодреньким, – только не он. Рядом с кроватью стояла легкая трость, которой Гена пользовался лишь в крайнем случае. Когда двигаться самостоятельно было невмоготу.
– Черт! – сердито повторил парень, глядя на трость. – Ну уж нет! Не сегодня…
Он старался не злоупотреблять вспомогательными средствами, понимая, к чему это приведет. Если не подвергать организм нагрузке, его функции атрофируются гораздо быстрее.
Через час, покончив с необходимыми процедурами и натянув спортивные штаны и футболку, Гена позвонил другу.
– Возьми же трубку, Алек! – взмолился он, слушая гудки. – Надеюсь, ты в порядке!
– Алло? Это ты, Ген? – Мелодичный женский голос принадлежал невесте Тисовского. – Алек еще спит. Судя по всему, он явился под утро и уснул прямо в одежде. Хорошо, что у меня есть ключи от его квартиры. Я тут немного прибрала, сварила кофе… но Алек в полной отключке. Где вы всю ночь гудели?
– Катались по Воробьевым горам, – с облегчением выдохнул Гена. – У нас был мальчишник. Ты в курсе?
– Нет. Алек мне ничего не сказал.
– Это в его духе. Привыкай.
– Слушаю и повинуюсь, – проворчала девушка. – Полагаю, меня ждет экстремальная семейная жизнь.
– А кто обещал, что будет легко? Замужество – тяжкая ноша, а не вечный праздник.
– Можно я хотя бы до свадьбы почувствую себя счастливой?
– Еще не поздно отказаться от этой дурной затеи.
– Ты неисправимый пессимист! – возмутилась невеста. – Знаешь, сколько родаки денег потратили на банкет? Приглашена куча нужных людей!
– Ты любишь Алека? – в лоб спросил он.
– Обожаю, – ответила Алла. – Все подружки пищат от зависти, когда видят нас вместе.
– Отличный повод для брака…
– Не грузи меня, – обиделась девушка. – Я и так на взводе. Алек проводит почти все время с друзьями, а мне достаются крохи его драгоценного внимания.
– Главное, он жив и здоров.
Алла не поняла истинного смысла этой фразы, но деликатно смолчала. Ей было известно, что у Гены реальные проблемы со здоровьем. Не дай бог никому. Зато ее жених – образец благополучия.
– Тьфу, тьфу, тьфу, – суеверно пробормотала она. – Я передам Алеку, чтобы он тебе перезвонил, когда проснется.
– Не стоит, – великодушно отказался Гена. – У вас наверняка будет хлопотный день.
– Уже вечер. День прошел бездарно… – Алла не выдержала и пожаловалась: – Алек мне даже не позвонил! Мог бы предупредить, что устраивает мальчишник… Мы собирались проехаться по магазинам, кое-что докупить. Но ему по барабану, как все пройдет!
– Имеешь в виду свадьбу?
– Между прочим, я первый раз выхожу замуж…
– Прости, – смутился Гена. – Я черствый эгоист. Каюсь.
– Вы приглашали девочек на свою вечеринку? – спросила она. – От Алека дешевыми духами разит за версту.
– Это была чистая формальность, – выгораживал друга Каневич. – Я тебе клянусь, все прошло пристойно.
– Значит, он не спал ни с кем из этих… продажных девиц?
– Слово даю.
У Тисовского была любовница, и Гена это знал. Неужели жених вместо гонок тайком отправился к ней? Последняя ночь перед разлукой?.. На Алека это не похоже. Вряд ли он порвет со своей пассией после женитьбы. Разве что станет реже с ней встречаться.
Гена не питал иллюзий относительно брака Тисовского с Аллой. Это расчет, основанный на взаимной симпатии, не более. Плюс сговор богатых родителей, которые стремятся слить капиталы вместо того, чтобы их распылять. Обычный выгодный альянс, где правят бал деньги, а не чувства.
Лично его тошнило от подобных вещей. Он бы никогда не связал свою судьбу с чужой, по сути, женщиной. Будь та хоть королевой красоты. А невеста Алека – просто смазливая блондинка с накачанными губами. Одно это вызывало у Гены отвращение.
– Ладно, не буду тебя отвлекать, – поспешил он закончить разговор.
– Погоди, я еще не все расспросила…
Но он нажал на кнопку отбоя и со вздохом покачал головой. Не хотел бы он оказаться на месте друга. Алла, разумеется, не худший вариант, однако…
– Свобода дороже, – заключил Гена.
Он вдруг осознал, что у них с Алеком начинается новая жизнь. Теперь все пойдет по-другому. И не ошибся…
Отгремела пышная свадьба, и молодые поселились в апартаментах Тисовского на Кутузовском. Таково было его условие.
– А свадебное путешествие? – расстроилась новоиспеченная супруга. – А медовый месяц на островах?
– Чем тебе Москва не подходит? – отрезал Алек.
Алла рыдала, но муж оставался непреклонным. Он решительно отказался от запланированной заграничной поездки, чем сильно огорчил тестя с тещей и на не шутку прогневил собственного отца.
«Чудить вздумал, паршивец? – разошелся тот. – Что за дурацкая блажь? Мы же все обговорили! Я виллу на берегу океана забронировал… все наперед оплатил!»
«Я передумал, – не моргнув глазом парировал сын. – Сказал, не поеду, и баста!»
Мать, как всегда, встала на сторону Алека, и родители поссорились.
«Посмотри, кого ты воспитала?! – бушевал отец. – Безответственного лентяя, который только и знает, что на машине гонять! У него ветер в голове! Он позорит нас перед людьми! Выходит, никто ему не указ?! Ишь, распоясался, негодник! Ладно… я найду на него управу! Он у меня попрыгает!»
Алека рассмешили эти угрозы. Страх перед отцом куда-то улетучился. Женитьба на Алле словно разделила его жизнь на «до» и «после». Близкие с недоумением наблюдали за странной метаморфозой.
– Он просто невменяемый, – заявил старший Тисовский. – Я его не узнаю! Он всегда брыкался, но мне удавалось найти с ним общий язык. А теперь… парень как с цепи сорвался!
– Ты слишком строг к нему, Паша, – заступалась за сына госпожа Тисовская. – Алек женился на твоей протеже, хотя признался, что не любит ее. У мальчика кризис. Надо понимать его тонкую натуру!
– Кризис?.. Да он открыто издевается над нами! Едва перешел на свои хлеба, сразу обнаглел. Своевольничает, не слушает никого. Это ты его распустила!
– А по-моему, он весь в тебя, – не осталась в долгу супруга. – Такой же взрывной и упрямый.
Почти каждое утро начиналось с подобных перепалок. Павел Иванович не мог взять в толк, что случилось с сыном. Он рассчитывал, что после свадьбы тот остепенится, перестанет куролесить и займется, наконец, делом. Но произошло обратное. Алек совершенно отбился от рук, а его юная жена была не в силах повлиять на него.
– Все потому, что наш мальчик женился не по любви, – рассудила госпожа Тисовская. – Мы не взяли в расчет его чувства.
– Какая любовь? – возмущался отец семейства. – Нынешняя молодежь куда циничнее нас, Лиза. Они занимаются сексом, а «чувства», как ты выражаешься, вызывают у них презрение и насмешки. Это, видишь ли, старомодно! Ты не знаешь своего Алека…
– А ты несправедлив к нему!
– Поговори с ним, – смягчился Павел Иванович. – Может, он к тебе прислушается.
На сем и порешили. Елизавета Юрьевна позвонила сыну и пригласила его на ужин. Без жены. Алек согласился, но предупредил, что возьмет с собой друга.
– Гену Каневича? – догадалась мать.
– Мы давно не виделись. Он обожает твои пельмени.
– Я сейчас же скажу домработнице, чтобы налепила.
– По твоему рецепту, ма…
– Конечно, дорогой. Я так по тебе соскучилась!
Вечером Павел Иванович сообщил, что задержится на фуршете по случаю подписания нового контракта, а Елизавета Юрьевна отпустила помощницу и сама принялась накрывать стол…
– Привет! – Гена устроился на переднем сиденье «мерседеса» и расстегнул куртку. – У тебя тут жарко.
– Я печку включил, – сказал Алек. – Знобит.
– С чего вдруг твоя маман позвала на ужин?
– Наверное, будет читать нотации. Небось, Алка настучала. Она одержимая: хочет во что бы то ни стало провести медовый месяц на островах.
– А ты против?
– Чего я там не видел?
– Резонно, – кивнул Гена, с интересом слушая Алека. Неужели тот с головой окунулся в семейную жизнь, забросил привычные тусовки, порвал с любовницей? Тогда почему отказывается от свадебного путешествия?
Друзья не встречались с мальчишника, и у них не было случая поговорить с глазу на глаз. Они с тех пор даже не созванивались. Гена не хотел мешать «счастью молодых», а сам Алек не проявлял инициативы. Сегодняшнее приглашение в загородный дом Тисовских застало Гену за специальным тренажером, но он сразу ответил «да» и начал собираться.
– Ты послужишь громоотводом, – заявил Алек, выезжая со двора. – Мама будет рада тебя видеть. К тому же при тебе она воздержится от головомойки.
– Надеюсь, – улыбнулся Гена. – Что ж, с удовольствием отведаю ваших знаменитых пельменей. В жизни не ел ничего вкуснее.
По дороге они болтали о том, о сем. Родители Алека жили в поселке Озерное, а московскую квартиру после ремонта отдали сыну.
– Как с бытом справляетесь? Домработницу наняли? Или Алла сама хозяйничает?
– Она не любит готовить.
– Еду можно в ресторане заказать. А уборку кто делает?
– Ненавижу чужих людей в доме, – нахмурился Алек. – Хватит с меня жены, которая постоянно недовольна. То ей не так, это не нравится… Кто сказал, что мы обязаны ехать в свадебное путешествие?! И вообще, ты был прав. Рано я женился! Мог бы типа еще погулять. Не решился перечить отцу, а зря! Надо было поставить вопрос ребром.
– Чего ж не поставил?
– Дал слабину, теперь расплачиваюсь.
Гена решил задать другу вопрос, который мучил его с тех самых гонок на Воробьевых горах.
– Слушай, я тебя спросить хотел… куда ты после мальчишника пропал? Почему с нами не поехал?
Алек молча перестроился в соседний ряд, вклинившись между маршруткой и желтым такси.
– Я тебе перезвонил на следующий день, – неохотно ответил он. – Забыл? Объяснил, что перебрал виски и в дороге мне стало плохо. Чувствовал, вырубаюсь… вот и повернул назад.
– Мог бы сообщить. Я волновался.
– Связи не было. Неприятно об этом вспоминать, Ген. Спроси лучше, как я в ту ночь домой добрался? Ни черта не помню!..
Друг не верил ни одному слову Алека. Тот явно что-то скрывает. А ведь до этого у них не было тайн друг от друга.
В салоне повисла напряженная тишина. Водитель не хотел продолжать разговор, а пассажир не настаивал.
Скоро «мерседес» свернул на окружную и покатил в сторону Озерного.
– Ты изменился, – серьезно молвил Каневич. – Замкнутый стал, угрюмый какой-то. Неужели жена на тебя плохо влияет?
– Ты бы с ней пожил бок о бок с утра до вечера, не то бы запел! – с сердцем воскликнул Алек. – Я не думал, что законный брак – это каторга!
– Я тебя предупреждал…
– Отец все решил за меня: выбрал невесту, договорился с ее папашей. Они партнеры по бизнесу, понимаешь? Меня никто не спрашивал! Поставили перед фактом и назначили дату свадьбы. Поднимать бунт на корабле – не моя тема. Я по-тихому действую. Начал с того, что послал Алку подальше с медовым месяцем на Мальдивах! Буду постепенно отвоевывать право жить по-своему.
– Она на развод не подаст?
– Алка-то? Она влюблена в меня по уши, – язвительно рассмеялся Тисовский. – Думает, что неотразима в постели и таким образом приберет меня к рукам. Через секс! Дура…
– Кто тебя сильнее возбуждает, блондинки или брюнетки?
– Намекаешь на Юко?
– Ты порвал с ней? – спросил Гена, догадываясь, как ответит друг.
– Еще чего! Мы пока реже встречаемся, чтобы усыпить бдительность моей супруги. Не хочу скандалов и разборок. Но это не будет длиться вечно…