Мама приносила мне еду на подносе. На обед обычно были магазинный сэндвич с ветчиной и сыром, коробочка апельсинового сока, банан и три запечатанные бутылки воды на день. Всё безопасно и стерильно.
Передавая мне поднос, мама всегда пыталась завести разговор. Я почти ничего не отвечал и старался не смотреть ей в глаза.
– У мистера Чарльза такие милые внуки! Здорово, что на летних каникулах у нас во дворе будут играть дети.
– Ага. Точно.
Я решил не упоминать о пруде. И о стуке в стену.
– Его дочь уехала в Нью-Йорк на месяц по работе. Она, оказывается, какой-то важный банкир. Вообще странно… Ты не помнишь, она раньше к нему приезжала?
Я помотал головой. Мама знала, что я часто наблюдаю за соседями. Уж кому, как не мне, знать, что происходит в нашем дворе?
– Как-то нелепо выходит, да? Внуки совсем не знают своего деда. Наверное, в первый раз его видят! Может, няня, к которой она обычно обращается, её подвела…
– Ага. Наверное.
Я уставился на поднос, боясь, как бы мама не перешла к своей любимой теме «Как быть с Мэттью?».
– Я поеду в салон на пару часов. Хорошо? Ты тут справишься?
Пять лет назад мама открыла свой салон красоты «С головы до ног». Она хотела передать все обязанности управляющей и заглядывать туда только время от времени – поработать с клиентами и посплетничать. Но в последнее время мама ходила в салон каждый день, и я подозревал, что из-за меня, проблемного сына.
Мама протянула мне еду, и я по очереди переставил бутылки, сэндвич, сок и банан на стол, стараясь не касаться самого подноса.
– Всё нормально? – спросила мама.
– Ага. – Тут я посмотрел на неё и случайно встретился с ней взглядом. И понеслось…
– Отлично. Кстати, я записала тебя к врачу на утро. Посмотрим, что нам скажут. Может, получится тебя вылечить. Хорошо?
Она сунула поднос под мышку, как дамскую сумочку.
– Что?
– Мало того что мне звонят из школы, так теперь ещё из городского совета пишут. Если до сентября с этим не разберёмся, нам с папой не поздоровится. Ты же знаешь, что родителей сажают в тюрьму, если их дети не ходят в школу?
Мама с папой врали, что у меня инфекционный мононуклеоз. Забавно, что они выбрали именно «поцелуйную болезнь» – вирус, который чаще всего передаётся через поцелуи. Я бы точно не стал никого целовать! Зато из-за этой болезни можно было надолго отмазаться от школы. Кажется, мама убедила даже себя, что у меня вирус. Первые несколько дней она всё спрашивала о моём горле и предлагала обезболивающее. Ей отчаянно хотелось верить, что меня можно вылечить и рано или поздно это закончится.
– Я не пойду к врачу.
– Не говори глупостей. Конечно, пойдёшь. Врача ты знаешь. Это доктор Керр.
Она попыталась заглянуть мне за плечо. Я прикрыл дверь.
– Мэттью, ты бы открыл окно. У тебя тут очень душно.
Она поставила босую ногу на ковёр.
– Мам! – возмутился я.
Она вздрогнула, но ногу не убрала. Я уставился на её пальцы с розовым лаком, утопающие в бежевом ковре.
– Можешь убрать ногу? Пожалуйста.
Она неловко развернула ступню, но с места не сдвинулась.
– Мам, пожалуйста!
– Зачем, Мэттью? Что тут страшного? Это всего лишь нога.
Она нервно хихикнула и поджала пальцы.
Меня затрясло.
– Давай так: я уберу ногу, а ты пообещаешь съездить завтра со мной к врачу. Договорились?
Сегодня утром она ходила на веранду. Ступала босиком по холодным плиткам, на которые Найджела не раз рвало комками шерсти и мышиными кишками. Теперь все микробы с её ноги разбежались по моей комнате. Я вцепился в дверь. Может, захлопнуть её? Правда, тогда я прищемлю ей ногу, а это ещё ужаснее. Меня замутило. Я боялся поднять взгляд.
– Ладно. Теперь ты уйдёшь?
Она замерла.
– Обещаешь?
– Обещаю.
На самом деле я не собирался ни к какому врачу.
– Клянёшься? На ангеле Каллума?
Так хотели назвать моего младшего брата. Он не приехал с мамой домой. Так и не поиграл с мобилем из слоников. У него была своя могила с белым мраморным ангелом. Такое обещание я не мог не сдержать. Особенно учитывая то, что натворил.
Я зажмурился. Что хуже: поход к врачу или микробы на ковре? Мама толкнула дверь, протискиваясь внутрь, и я не выдержал:
– Клянусь! На ангеле Каллума!
Она немного подождала, а потом убрала ногу. Лицо у неё сияло.
– Чудесно! Я вернусь через пару часов. Не хочешь посидеть сегодня в саду? Ты что-то совсем бледный! Вынести тебе стул?
– Мм, – безразлично протянул я и захлопнул дверь.
И сразу полез под кровать за перчатками (осталось десять пар), антибактериальным спреем и тряпкой для пыли, чтобы почистить ковёр. В животе щипало – как всегда, когда родители упоминали Каллума. Чувство вины, словно злобный чёрный жук, глодало меня изнутри.
Иногда мне казалось, что его можно вытащить, выплюнуть на пол. Он будет беспомощно болтать лапками, и все мои страхи исчезнут как по волшебству. Вместе с виной. Но всё было не так просто. Жук не хотел выходить и дремал, дожидаясь, пока я расслаблюсь, чтобы снова за меня взяться.
Я пшикнул спреем на ковёр и протёр его тряпкой, а потом зашёл в ванную, выбросил перчатки и вымыл руки. Потом ещё и ещё. На одиннадцатый раз мне наконец удалось избавиться от ощущения, что они грязные. Я вернулся в комнату и посмотрел на еду. Всё было хорошо запаковано и выглядело чистым. Я быстро смёл обед, пока в него не попала зараза. Вынес мусор за дверь и пошёл в кабинет – взглянуть, что происходит за окном.
Вторник, 22 июля, 16:11. Жарко, солнечно.
Машин на улице: 4
Людей на улице: 1
16:12 Мелоди Бёрд выходит из третьего. Она переоделась после школы и сейчас спешит по переулку в сторону кладбища. Зачем ей туда?
Мелоди шла, обхватив себя руками и опустив голову, как будто в лицо ей дул холодный ветер. Вскоре она исчезла за деревьями.
На дорожку перед домом вышел мистер Чарльз в красной клетчатой рубашке и бежевых штанах, будто собрался на родео, и принялся размахивать коричневой метлой. В воздух поднялись облачка пыли. Кейси с Тедди нигде не было видно. Мистер Чарльз ненадолго остановился, вытер пот со лба, а потом открыл железные ворота и принялся подметать тротуар, откидывая мусор в канаву. Сердце у меня забилось быстрее. Ладони защипало. Я побежал в ванную мыть руки. На седьмом заходе в дверь вдруг позвонили. Я застыл на месте. Грязь ещё не смылась. Я снова намылил потрескавшиеся ладони, но тут раздался очередной звонок, а затем кто-то постучал в дверное стекло. Я быстро сполоснул руки горячей водой, спустился вниз и открыл дверь, натянув рукав на ладонь.
– А, Мэттью! Это ты. Мама дома?
Я помотал головой. Мистер Чарльз стоял на крыльце, опершись о рукоятку метлы. Выглядел он так, будто вот-вот запоёт. У меня за спиной замяукал наш проклятый кот Найджел.