Глава пятая Как добрые соседи
– Ради всего святого, Джо! Что это ты собираешься теперь делать? – спросила Мег как-то перед вечером, в холодный снежный день, увидев сестру, шумно топающую через прихожую в резиновых сапогах, широком старом пальто и капюшоне, с метлой в одной руке и совком – в другой.
– Выхожу поразмяться на свежем воздухе, – ответила Джо. В её глазах светился озорной огонёк.
– Я бы думала, что двух долгих прогулок сегодняшним утром вполне для этого хватило! На улице холодно и хмуро, снег мокрый, и я советую тебе посидеть дома, где тепло и сухо, у горящего камина, как делаю я, – промолвила, поёжившись, Мег.
– Советов никогда не принимаю! Сидеть без движения целый день не умею и, поскольку я не кошечка, терпеть не могу подрёмывать у камелька. Я обожаю приключения и выхожу на их поиски.
Итак, Мег вернулась к камину поджаривать себе ножки и читать «Айвенго», а Джо принялась с величайшим энтузиазмом расчищать заметённые снегом дорожки. Снег не успел слежаться, и своей метлой девочка быстро размела дорожку, идущую вдоль изгороди по всему саду, чтобы Бет могла пройти по ней, когда покажется из-за туч солнце и куклам-инвалидам необходимо будет подышать свежим воздухом. Надо сказать, что этот сад отделял дом семейства Марч от дома мистера Лоренса. Оба здания стояли на окраине города, и место это пока ещё очень походило на загородное своими рощами и лужайками, большими садами и тихо журчащими ручьями. Невысокая живая изгородь разделяла два владения. По одну сторону изгороди стоял старый, побуревший от времени дом, выглядевший каким-то обнажённым и потрёпанным без густолистых стеблей плюща, обвивавших его стены летом, и массы цветов, окружавших его тогда. По другую же сторону изгороди находился величественный особняк, всем своим видом свидетельствовавший о комфортной и даже роскошной жизни, начиная с каретного сарая, содержащегося в полном порядке двора и ухоженного сада до оранжереи и всяких прекрасных вещей, какие мельком можно было увидеть меж незадёрнутых дорогих занавесей на окнах.
Однако особняк этот казался одиноким, безжизненным, ибо никогда на его лужайке не резвились дети, ни одно материнское лицо не глядело из его окон, и совсем немного людей входило в дом и выходило из него, помимо старого джентльмена и его внука.
Буйная фантазия Джо рисовала ей этот дом как заколдованный дворец, преисполненный великолепия и удовольствий, которыми некому насладиться. Ей давно хотелось взглянуть на спрятанное в таинственном особняке великолепие да поближе познакомиться с «мальчиком из дома Лоренсов», который, казалось, и сам был не прочь завести с сёстрами знакомство, если бы только знал, как к этому приступить. После новогоднего вечера Джо захотелось этого ещё больше. Она строила множество планов насчёт того, как можно было бы с ним подружиться, однако в последнее время его не было видно, и Джо стала уже подумывать, не уехал ли он куда-нибудь, как вдруг однажды разглядела его смуглую физиономию в одном из верхних окон, грустно глядящую в их сад, где Бет и Эми играли в снежки.
«Этот мальчик страдает оттого, что ему недостаёт общества и развлечений, – сказала себе она. – Его дедушка не понимает, что на самом деле хорошо для внука, а что – плохо, и держит его взаперти, в полном одиночестве. А мальчику просто необходима компания весёлых ребят, с которыми можно затеять всякие игры, или просто нужно, чтобы с ним был кто-то молодой и жизнерадостный. Я уже почти твёрдо решила заявиться к старому джентльмену и всё ему выложить».
Эта мысль показалась Джо весьма увлекательной – она любила совершать рискованные действия и вечно шокировала бедняжку Мег своими странными выходками. План «заявиться к старому джентльмену» не был ею забыт. И вот когда наступил этот снежный день, Джо решила посмотреть, что можно будет сделать. Она увидела, как уехал из дома мистер Лоренс, и совершила «боевую вылазку» с целью прокопать себе путь к изгороди, где она, разумеется, остановилась и провела разведывательный обзор. Всё спокойно, занавеси на нижних окнах задёрнуты, слуг нигде не видно, и ничего человекоподобного нет в поле обзора, кроме курчавой темноволосой головы, опирающейся на худую руку близ одного из верхних окон.
«Вон он где, – подумала Джо, – бедный мальчик! Совсем один в такой мрачный день, да к тому же ещё и болен. Как ужасно! Брошу в окно снежок – это заставит его выглянуть – и скажу ему парочку добрых слов».
Горсть рыхлого снега взлетела вверх, и голова тотчас повернулась к окну лицом, мигом утратившим своё унылое выражение. Большие глаза загорелись, губы раскрылись в улыбке. Джо кивнула ему, засмеялась и, размахивая в воздухе метлой, крикнула:
– Здравствуйте! Как вы поживаете? Вы заболели?
Лори открыл окно и хрипло, словно ворон, прокаркал:
– Спасибо, уже лучше. Сильная простуда. Сижу взаперти целую неделю.
– А вам удаётся как-то развлечься?
– Да нет. Тут, наверху, мрачно, как в склепе.
– Разве вы книг не читаете?
– Не очень много. Мне не разрешают.
– Разве некому почитать вам?
– Дедушка иногда читает, только ведь мои книги ему неинтересны, а я терпеть не могу всё время обращаться с просьбами к Бруку.
– Пусть тогда кто-то приходит вас повидать.
– Нет никого такого, кого мне хотелось бы повидать. Мальчишки вечно устраивают бедлам, а у меня голова не выдерживает.
– А разве нет какой-нибудь милой девочки, которая могла бы вам читать и как-то вас развлечь? Девочки ведь существа тихие и любят играть роль сиделки.
– Я ни с кем здесь не знаком.
– Вы же знакомы с нами, – начала было Джо, но засмеялась и смолкла.
– Ну конечно же! Так вы придёте? Приходите, пожалуйста!
– Я-то как раз и не тихая, и не милая, но приду, если мама позволит. Пойду и спрошу её. А сейчас будьте хорошим мальчиком, закройте окно и подождите, пока я приду.
С этими словами Джо вскинула на плечо свою метлу и решительно зашагала к дому, задаваясь вопросом: а что же все домашние ей на это скажут?
Лори трепетал от возбуждения при мысли о том, что у него наконец будет с кем пообщаться. Он носился по комнатам, готовясь к этому событию, ведь, как говорила миссис Марч, он был «маленький джентльмен» и, естественно, захотел почтить гостью хотя бы тем, что пригладил щёткой свою чёрную шевелюру, придав ей более свежий вид, и попытался прибрать у себя в гостиной, которая, несмотря на дюжину слуг, никак не желала выглядеть уютной. Вскоре послышался громкий звонок в дверь, затем решительный голос задал вопрос, дома ли мистер Лори, и изумлённый слуга примчался наверх – объявить о визите юной леди.
– Всё в порядке, это мисс Джо, – сказал Лори. – Проведите её наверх. – И он подошёл к двери своей маленькой гостиной, чтобы встретить Джо, румяную и чувствующую себя совершенно как дома с блюдом под крышкой в одной руке и тремя котятами Бет в другой.
– А вот и я, да со всеми пожитками! – оживлённо заговорила она. – Мама шлёт сердечный привет и очень рада, что я смогу что-то для вас сделать. Мег захотела, чтобы я отнесла вам немножко её бланманже – оно у неё очень неплохо выходит, а Бет подумала, что её котята очень благотворно действуют. Я знала, что вы, наверное, над ними посмеётесь, но не могла отказать Бет – ей так хотелось тоже что-нибудь для вас сделать.
Однако случилось так, что одолженные Бет забавные маленькие котята оказались как раз тем, что было нужно, так как они рассмешили Лори, и он, забыв свою застенчивость, сразу же стал вполне общительным.
– Оно выглядит слишком красивым, чтобы его есть! – воскликнул Лори, с весёлой улыбкой глядя, как Джо раскрывает принесённое ему блюдо и показывает бланманже Мег, обложенное вокруг гирляндой из зелёных листьев и цветов красной герани, так любовно выращенной Эми.
– Да тут нет ничего особенного, просто все они относятся к вам по-доброму и хотели это показать. Скажите девушке, чтобы убрала это и подала вам к чаю. Оно ведь очень простое и мягкое, вы сможете легко его съесть, и оно ничуть не повредит вашему больному горлу. Какая у вас эта комната уютная!
– Могла бы быть, если бы её содержали как следует. Но горничные ленивы, а я не умею заставить их уделять этому достаточно внимания. Это меня и правда огорчает.
– Да я в две минуты всё тут поправлю, надо всего лишь вычистить щёткой каминную плиту – вот так… и вещички на каминной полке поставить попрямее – вот так… и книжки переставить вот сюда, а бутылки – сюда, и диван повернуть, чтобы свет на него не падал, и чуть-чуть взбить подушки… Ну вот, теперь у вас всё в порядке.
И так оно и было, потому что, пока Джо смеялась и болтала, она быстро расставляла вещи по местам, чем придала комнате совершенно другой вид. Лори следил за её действиями в уважительном молчании, а когда она жестом пригласила его сесть на диван, он уселся на него с довольным вздохом и благодарно произнёс:
– Какая вы добрая! Да, это как раз то, чего мне хотелось. А теперь, прошу вас, садитесь в большое кресло и позвольте мне самому сделать что-то, чтобы развлечь мою гостью.
– Нет уж, я ведь пришла развлекать вас. Хотите, я почитаю вам вслух? – И Джо бросила полный любви взгляд на несколько привлекательных книг, стоящих поблизости.
– Спасибо! Эти все я уже прочитал, и, если вы не против, я бы лучше поговорил с вами.
– Ничуть не против! Дайте мне только волю, я буду разговаривать весь день напролёт. Бет говорит, я никогда не знаю, где следует остановиться.
– Бет – это та розовощёкая девочка, что чаще всего сидит дома, но иногда выходит в сад с маленькой корзинкой? – с явным интересом спросил Лори.
– Да, это Бет. Она – моя сестричка-подружка, и вот уж кто по-настоящему самая добрая и хорошая из нас всех.
– А красивая – это Мег; значит, с вьющимися волосами – это Эми?
– Да как же вы узнали?
Лори покраснел, но ответил ей вполне откровенно:
– Ну, видите ли, я часто слышу, как вы окликаете друг друга, и, когда сижу тут наверху, совсем один, не могу не посматривать на ваш дом: у вас там, как мне представляется, всегда так хорошо, так весело. Простите меня, пожалуйста, за такую дерзость, но вы порой забываете опустить штору на том окне, где стоят цветы. И когда зажигают лампы, всё выглядит так, будто смотришь на картину: пылает огонь в камине, и вы все – за столом, с вашей матушкой. Её лицо прямо напротив меня, за цветами, и оно такое доброе и милое… Не могу удержаться, всё смотрю и смотрю. Вы же знаете, матери у меня нет. – И Лори принялся ворошить уголья в камине, пытаясь скрыть чуть заметное подрагивание губ, от которого ему не удавалось избавиться.
Печальный взгляд одинокого, истосковавшегося мальчика до самой глубины затронул горячее сердце Джо. Воспитывалась она очень просто, и учили её простым вещам, так что голова её не была забита никакими «глупостями»: в свои пятнадцать лет она была чиста душой и искренна, как всякий ребёнок. Мальчик был болен и одинок, и, понимая, насколько счастлива и богата она сама домашним очагом и семейными радостями, она всей душой стремилась поделиться ими с Лори. Выражение её лица стало особенно дружеским, а обычно грубоватый тон особенно мягким, когда она сказала:
– Мы теперь никогда не будем опускать штору, и я даю вам разрешение смотреть на нас сколько угодно. Мне только хочется, чтобы вы не просто подсматривали, а вместо этого могли приходить к нам. Мама наша так прекрасна, она сделает вам столько добра – целую кучу! – Бет споёт вам, если я её попрошу, а Эми станцует. Мы с Мег рассмешим вас своими театральными сценками, и все вместе замечательно станем проводить время. Неужели ваш дедушка вам не позволит?
– Думаю, позволит, если ваша матушка попросит. Он ведь очень добрый, хотя таким не кажется, и он довольно часто позволяет мне делать всё, что мне нравится, только он боится, что я могу обеспокоить незнакомых с нами людей, – стал объяснять Лори, всё более приходя в хорошее настроение.
– Мы вовсе не незнакомые, мы же соседи! И вы не должны думать, что можете нас обеспокоить. Мы хотим познакомиться с вами поближе, и я уже так долго пытаюсь этого добиться! Мы ведь здесь не так уж давно, как вы знаете, но успели познакомиться со всеми соседями, кроме вас.
– Видите ли, дедушка живёт среди своих книг и не очень замечает то, что делается вокруг. А мистер Брук, мой домашний учитель, живёт не у нас, поэтому мне не с кем выходить из дому, так что я все дни остаюсь взаперти и изо всех сил стараюсь как-то проводить время один.
– Это ужасно! Вам надо бы сделать над собой усилие и начать ходить в гости ко всем, кто вас приглашает, у вас тогда сразу появится множество друзей и таких мест, куда приятно пойти. И не думайте о своей застенчивости – она очень скоро пройдёт, если вы станете выходить на́ люди.
Лори снова покраснел, но вовсе не обиделся на то, что его попрекнули его застенчивостью, ведь в самой Джо было столько доброжелательства, что просто нельзя было не принять её резкие слова с таким же добрым чувством, с каким они были сказаны.
– Вам нравится ваша школа? – спросил мальчик, меняя тему разговора после небольшой паузы, во время которой он молча смотрел на огонь, а Джо с явным удовольствием озирала комнату.
– А я не учусь в школе. Я ведь деловой человек, то есть – «деловая девица»: я прислуживаю двоюродной бабушке, старушка – просто прелесть, пусть будет благословенна её старенькая душа! – ответила Джо.
Лори открыл было рот, чтобы задать ещё вопрос, но, к счастью, вовремя вспомнил, что это дурная манера – задавать слишком много вопросов о делах других людей, и, снова его закрыв, почувствовал себя очень неловко.
Джо нравилась воспитанность мальчика, кроме того, она была вовсе не прочь немного посмеяться над тётушкой Марч и стала с живостью описывать суетливую старую даму, её растолстевшего пуделька, попугая, говорившего чаще всего по-испански, и библиотеку, где сама она так наслаждалась.
Лори был в полном восторге от её рассказа, а когда она заговорила о том, как некий чопорный старый джентльмен явился к тётушке Марч с предложением руки и сердца и посреди его прекрасной речи попугай Пол, к величайшему смятению старого джентльмена, сдёрнул с него парик, Лори откинулся на спинку дивана и хохотал так, что из глаз его полились слёзы, а одна из горничных просунула голову в дверь гостиной, чтобы посмотреть, что там происходит.
– Ох! – воскликнул Лори, отрывая голову от диванной подушки: лицо его раскраснелось от смеха и сияло весельем. – Ваши рассказы приносят мне бесконечно больше пользы, чем лекарства! Рассказывайте дальше, прошу вас!
И Джо, окрылённая успехом, разумеется, стала «рассказывать дальше». Она поведала мальчику обо всём: об их спектаклях и планах, о надеждах и опасениях за судьбу отца и о самых интересных событиях в жизни того маленького мирка, в котором обитали сёстры. Затем они добрались и до разговора о книгах, и Джо с восхищением обнаружила, что Лори любит книги точно так же, как она, и даже прочёл их больше, чем удалось прочитать ей.
– Раз вы так любите книги, – сказал Лори, – пойдёмте вниз, взгляните на наши. Дедушки нет дома, так что вам нечего бояться. – И он поднялся с дивана.
– Я ничего не боюсь, – ответствовала Джо, гордо вскинув голову.
– А я бы и не поверил, если бы вы сказали, что боитесь, – откликнулся мальчик, глядя на неё с восхищением; впрочем, подумал он про себя, тут как раз есть все основания бояться, если бы ей пришлось встретиться с дедушкой, когда он сильно не в духе.
Во всём доме было тепло, как летом, так что Лори повёл Джо из комнаты в комнату, позволяя девочке задерживаться и рассматривать то, что поражало её воображение. Так они в конце концов дошли и до библиотеки, где Джо захлопала в ладоши и протанцевала несколько па, как она всегда делала, когда испытывала необыкновенный восторг. Все стены библиотеки были сплошь уставлены книгами; были здесь и картины, и статуи, и изящные разделительные шкафчики, полные монет и разных древностей, и кресла «Слипи Холлоу»[34], и удивительные столики, и всякие штуки из бронзы, а лучше всего – огромный открытый камин, весь в старинных изразцах.
– Какое изобилие! – вздохнула Джо, утопая в глубинах велюрового кресла и оглядывая всё вокруг с видом совершенного удовлетворения. – Теодор Лоренс, вы должны считать себя самым счастливым человеком на свете, – внушительным тоном добавила она.
– Человек не может жить только книгами, – покачал головой Лори, присевший на край стола напротив неё.
Прежде чем он смог сказать что-нибудь ещё, раздался звонок в дверь, и Джо вскочила с кресла, воскликнув в тревоге:
– Святые Небеса! Это ваш дедушка!
– Ну и что же из этого? Вы ведь, как известно, ничего не боитесь! – с некоторым ехидством отозвался мальчик.
– Мне кажется, я всё-таки побаиваюсь его – самую малость, не пойму почему, ведь мне мама разрешила, да и вам от этого нисколько хуже не стало, – призналась Джо, беря себя в руки, но не сводя глаз с двери.
– Мне от этого стало гораздо лучше, и я вам так признателен за всё! Боюсь только, что вы устали от разговора со мной. Это было так приятно, что мне никак не хотелось останавливаться, – благодарно произнёс Лори.
– Пришёл ваш доктор, сэр. – Заглянувшая в дверь горничная поманила Лори прочь.
– Вы не возражаете, если я оставлю вас на минутку? Думаю, я обязан выйти и повидаться с ним, – сказал Лори.
– Не беспокойтесь обо мне, мне тут хорошо, как сверчку на печке, – ответила Джо.
Лори ушёл, а его гостья принялась развлекаться по-своему. Она стояла перед прекрасным портретом старого джентльмена, когда дверь отворилась снова, и, не оборачиваясь, Джо решительно произнесла:
– Теперь я совершенно уверена, что мне вовсе не следует его бояться: у него такие добрые глаза, хотя рот суровый, и мне кажется, он выглядит как человек невероятно своевольный. Он не такой красивый, как мой дедушка, но он мне нравится.
– Благодарю вас, мэм, – произнёс мрачный голос за её спиной… Там, к величайшему смятению девочки, стоял старый мистер Лоренс.
Бедняжка Джо покраснела. Она краснела и краснела, пока дальше краснеть стало уже невозможно, а сердце её забилось неприятно быстро при мысли о том, что она мгновение назад произнесла. Целую минуту ею владело дикое желание броситься прочь, но ведь это была бы трусость и девчонки стали бы смеяться над нею, так что она решила остаться и попробовать выпутаться из этой неприятности как сумеет. Второй взгляд, брошенный ею на глаза старого джентльмена – теперь уже на живые, под сдвинутыми кустистыми бровями, – убедил её, что они ещё добрее, чем на портрете, к тому же в них горел лукавый огонёк, значительно ослабивший её страх. Мрачный голос был мрачнее прежнего, когда старый джентльмен вдруг после ужасающего молчания спросил:
– Так, значит, вы меня не боитесь, а?
– Не очень, сэр.
– И вы считаете меня не таким красивым, как ваш дедушка?
– Не совсем таким, сэр.
– И я – человек невероятно своевольный, не так ли?
– Я только сказала, что мне так кажется.
– Но несмотря на это, я вам нравлюсь?
– Да. Конечно, сэр.
Этот ответ был явно приятен старому джентльмену. Он издал короткий смешок, пожал Джо руку и, подведя палец ей под подбородок, приподнял её лицо и стал пристально в него вглядываться, затем, кивнув, отпустил его и сказал:
– Вы унаследовали дух вашего деда, хотя лицом на него не похожи. Он был очень красивым человеком, моя милая, но что ещё важнее – он был храбр и честен, и я горжусь, что был его другом.
– Спасибо, сэр.
И Джо снова почувствовала себя как дома, потому что всё это было как раз в её духе.
– И что же вы тут делали с этим моим мальчишкой, а? – таков был следующий вопрос, заданный быстро и резко.
– Просто пыталась вести себя как добрая соседка, сэр. – И Джо рассказала, как случилось, что она явилась сюда с визитом.
– Так вы считаете, его надо немного приободрить, так я понял?
– Да, сэр. Он кажется мне немного одиноким, и встречи с молодыми друзьями пошли бы ему на пользу. Мы-то всего-навсего девочки, но были бы рады помочь, если сумеем, потому что мы не можем забыть замечательный рождественский дар, что вы нам тогда прислали, – сказала Джо с искренним чувством.
– Ну-ну-ну! Это мой мальчишка придумал. А как та бедная женщина?
– У неё всё идёт на лад, сэр. – И Джо сразу разговорилась и принялась рассказывать всё, что знала о семействе Хаммель, судьбой которого её мама сумела заинтересовать своих более богатых, чем она сама, знакомых.
– Точно так поступал и отец вашей матушки, когда творил добро. Скажите ей, я явлюсь к вам в один прекрасный день – повидать её. А вот и гонг к чаю. Так приходите к нам и продолжайте быть доброй соседкой.
– Если это доставит вам удовольствие, сэр.
– Не приглашал бы, если б не доставляло. – И мистер Лоренс со старомодной учтивостью предложил ей опереться на его руку.
«Интересно, что сказала бы на это Мег?» – думала Джо, когда её торжественно выводили прочь из библиотеки, а в глазах её плясали весёлые огоньки: она представляла себе, как будет рассказывать эту историю дома.
– Эй, что такое? Что за бесёнок вселился в этого малого?! – вскричал старый джентльмен, увидев Лори, сбегающего вниз по лестнице и замершего на бегу при поразительном зрелище: Джо шествовала под руку с его грозным дедом.
– Я не знал, что вы вернулись, сэр, – начал мальчик как раз в тот момент, когда Джо бросила на него короткий торжествующий взгляд.
– Это вполне очевидно уже по тому, как ты прогрохотал по лестнице. Отправляйтесь пить свой чай, сэр, и ведите себя как подобает джентльмену.
И, дёрнув внука за волосы, что, по-видимому, означало у него ласку, мистер Лоренс об руку с Джо прошествовал дальше, а Лори за их спиной проделал несколько комических эволюций, которые чуть было не вызвали взрыв смеха у Джо, внезапный и неуместный.
За чаем старый джентльмен спокойно пил свои обычные четыре чашки и говорил очень мало, но внимательно наблюдал за внуком и его гостьей, которые очень скоро принялись болтать словно старые друзья, и внимательный взгляд деда не мог не уловить в Лори значительной перемены. Щёки внука обрели более свежий цвет, лицо сияло, оно было полно жизни, оживлённее стали все движения мальчика, а в его смехе теперь звучало искреннее веселье.
«Она права, мальчишка и правда одинок. Посмотрим, что эти девчушки смогут для него сделать», – думал мистер Лоренс, приглядываясь и прислушиваясь к сидящей перед ним молодёжи.
Джо старику понравилась – ему по душе пришлась её непривычно прямодушная манера вести себя, и казалось, что она понимает мальчика так, будто и сама – мальчишка.
Если бы Лоренсы были, по выражению Джо, «чопорны и придирчивы», она не смогла бы установить с ними никаких отношений, ведь при такого типа людях она всегда делалась робкой и неуклюжей. Но при людях, свободных от этих черт, ведущих себя с другими легко и просто, она вела себя точно так же и производила хорошее впечатление. Когда все поднялись из-за стола, Джо предполагала уйти, но Лори сказал, что хотел бы ещё кое-что ей показать, и увёл её в оранжерею, которая была освещена ради её посещения. Джо показалось, что она попала в волшебный, сказочный мир, когда она стала ходить вверх и вниз по проходам, наслаждаясь сплошными стенами растений, цветущих по обеим сторонам, мягким светом, сыроватым и сладким ароматным воздухом, и великолепными лозами, и деревьями, чьи ветви свисали над нею, в то время как её новый друг срезал для неё самые красивые цветы до тех пор, пока руки его не переполнились. Тогда он связал цветы в букет и сказал, выглядя при этом таким счастливым, что Джо было приятно на него смотреть:
– Передайте их, пожалуйста, вашей матушке и скажите ей, что мне очень понравилось лекарство, которое она мне прислала!
Они обнаружили мистера Лоренса перед камином в большой гостиной, однако главным, что сразу бросилось в глаза Джо и целиком поглотило её внимание, был рояль, стоявший здесь открытым.
– Вы играете? – спросила она с уважением, обернувшись к Лори от инструмента.
– Иногда, – скромно ответил он.
– Пожалуйста, поиграйте сейчас! Мне надо послушать, чтобы потом рассказать Бет.
– А не хотите ли сначала сами?
– Не знаю, как это делается. Слишком глупа, чтобы научиться. Но музыку просто обожаю.
Итак, Лори играл, а Джо слушала, и нос её роскошно утопал в гелиотропе и чайных розах. Её уважение, как и её расположение к «мальчику из дома Лоренсов», значительно возросло, потому что играл он необыкновенно хорошо и при этом нисколько не важничал. Ей было жаль, что Бет не могла его слышать, но она не сказала этого вслух, только хвалила Лори до тех пор, пока он совершенно не смутился, и тогда его дедушка пришёл ему на выручку:
– Ну довольно, довольно, юная леди. Слишком много сладостей пользы не принесут. Играет он неплохо, но я надеюсь, что он станет так же неплохо справляться с более важными предметами. Уже уходите? Ну что же, премного вам обязан и надеюсь, вы ещё к нам придёте. Моё почтение вашей матушке. Доброй вам ночи, доктор Джо.