Костя
По дороге в аэропорт Мале мы с Юлькой мало разговариваем. Вернее, она смотрит на меня как нашкодившая собака и никак не может понять, от чего хозяин сердится.
Да я и не сержусь вроде… Просто решил поставить точку в наших отношениях. Почему? Надоело! Не люблю я этот театр юного зрителя. Хочется наконец вздохнуть и жить полной жизнью, а не участвовать в очередной постановке. Имитации восторга, оргазма. И, наверное, остальных чувств, включая ту самую волшебную любовь, в которую я на фиг не верю.
Вот только Юля пока сообразить не может, что все кончено. Блондинка, блин…
– Ты из-за Глеба расстроился? – спрашивает она тихонечко. В глаза заглядывает. Накрывает своей ладошкой мою руку и тихонечко вздыхает. Видимо, так выражают заботу и беспокойство в тех сериалах, которые она смотрит практически все время. Вроде молодая девчонка… А туда же!
– Конечно, – киваю я коротко. И всем своим видом показываю крайнее раздражение. И пока не объявили посадку, поудобнее усаживаюсь в кресле и закрываю глаза.
Есть о чем подумать! Но как ни жаль мне Агурца, попавшего в СИЗО по сфабрикованному делу, помочь я ему ничем не могу. Своих безопасников предоставил в полное пользование. А больше никак.
Мысли плавно перетекают на работу. И в груди снова закипает злость на сисадмина Женьку Карташова. Животное! Пакостник гадский! Нет, чтобы свои половые трудности решать за пределами Иван-города! Так эта сволочь употребил мою Дашку! И когда я на свадьбе этих двух придурков пообещал оштрафовать жениха за порчу главного административного ресурса компании, все рассмеялись. А я и не думал шутить, мать вашу!
– Ты себе замену нашла? – отправляю сообщение Дашке.
– Да, все в порядке, – не сразу приходит ответ. – Выбрала очень толковую девочку. За неделю ввела в курс дела. А с понедельника уже ложусь в больницу.
– Погоди, – останавливаю помощницу. – Задержись еще на пару недель. Вдруг эта девица не справится.
– У меня ПДР в следующую пятницу, Константин Иванович, – быстро печатает Дарья. – В понедельник госпитализация. Это крайний срок.
– Что такое ПДР? – поворачиваюсь к Юле.
– Что? – вспыхивает она. – Предполагаемая дата родов. А тебе зачем, Котик?
– Просто интересуюсь, – отмахиваюсь как от надоедливой мухи. И услышав, как объявляют наш рейс, подскакиваю с места, на ходу печатая сообщение своей незаменимой помощнице.
– Даш, попробуй оттянуть этот ПДР. Договорись с кем-нибудь. Травки попей.
– Это невозможно, Константин Иванович! – присылает кучу смайликов Даша. – Но не беспокойтесь! Ната очень ответственная девочка. Она вам понравится.
«Да гребись оно все конем!» – думаю я, наблюдая, как самолет поднимается над голубой лагуной. Мелькают маленькие островки, сплошь уставленные темными домиками. Чуть дальше реют белоснежные паруса яхт.
– Очень красиво, Котик, – воркует Юля, вцепившись красными ногтями в мою руку. – Мы же еще сюда вернемся? Пообещай мне!
И снова эти глаза, как у кота из «Шрека».
– Посмотрим, – киваю односложно. Объяви я сейчас о разрыве, эта дура весь перелет будет рыдать, умолять передумать, театрально закатывать глаза и звать на помощь весь экипаж.
Ну как объяснить чокнутой бабе, что я не верю ни одному ее слову? И когда она клянется в любви, и когда, имитируя оргазм, стонет «ты мой супербог, Ко-о-тя!». Но даже зрачки не расширены и пульс нормальный.
Если любишь притворяться, девочка, сходи на курсы актерского мастерства. И только потом прыгай в койку к мужику.
Снова выглядываю в иллюминатор. Лениво любуюсь облаками, окрашенными заходящим солнцем. И откинув затылок на подголовник, снова думаю о Дашке.
Коза! Как же не вовремя рожать надумала. А еще декрет… Ну на фига? Плохо жилось, что ли?
– Новую помощницу СБ проверила? – печатаю, как только самолет приземляется в аэропорту Бангкока. И тут же получаю сообщение от Женьки.
– Девка классная, Иваныч. Красотка такая! Тебе понравится. Такая, знаешь. Из серии «Я-бы-вдул!» По СБ все чисто.
– Ты уже вдул, спасибо! – отсылаю с десяток разгневанных дьяволов. И в ужасе смотрю на часы. Дома сейчас два часа ночи. Дашка наверняка устала и спит. А я тут со своими вопросами. Ладно, на месте порешаю.
И после очередного «Котик!» переключаю все внимание на Юлю. Благо нам в Тае тусить только два с половиной часа. В город не выйдешь. Зато можно купить побрякушку в ювелирном и красиво попрощаться.
– Давай зайдем, – киваю я на первый попавшийся бутик.
– Зачем? – изумленно таращится на меня Юлька.
– Тебе купим что-нибудь на память. Сережки там или кулончик…
– А может все-таки колечко? – подмигивает глупая девочка. – Мы уже с тобой почти год встречаемся.
– Нет, зайка, – усмехаюсь криво. – У нас с тобой про колечко уговора не было. Поэтому можешь выбрать что-нибудь другое.
– Ты бросаешь меня? – шепчет она, догадавшись. И схватившись рукой за горло, медленно опускается вдоль стены. И тут начинается ад.
Так что на работу в понедельник я выхожу злой, небритый и невыспавшийся. Убью каждого, кто подвернется под руку. И если эта новая овца налажает, выкину из офиса без сожаления.
– Сделай мне кофе, – зайдя в приемную, бубню вместо приветствия.
Молодая улыбчивая девчонка тут же подрывается с места и через три минуты вносит в кабинет чашку на небольшом подносе. Аромат кофе настигает меня около рабочего стола, где скопилось бумаг до хренища.
Взираю на темную жидкость в маленькой чашечке и изумленно пялюсь на новую помощницу, застывшую неподалеку.
– Спасибо, м-м… – силюсь вспомнить имя.
– Ната, – напоминает она и добавляет непринужденно. – Какие еще будут указания?
Киваю, лениво рассматривая худенькую фигурку в черных джинсиках и водолазке. Отмечаю высокие сиськи, затянутые черным трикотажем, покатые бедра и тонкую талию. Поднимаю взгляд выше и сталкиваюсь с насмешливыми глазами. А девица с норовом, как я понимаю!
Огромные зеленые глазища, высокие скулы и черные волосы, собранные в хвост. Красивая девчонка. Такой бы действительно вдуть. Но, во-первых, я не завожу романы на рабочем месте. А во-вторых, не мой уровень. Да и у нас в компании всегда найдутся желающие. Такие, как Карташов. Сука…
– Сейчас попью кофе, и решим, – добавляю хрипло. – Нужно заполнить планинг на месяц. Даша тебе объяснила?
– Конечно, – кивает Ната. – К вам Морозов просится. Говорит, важный вопрос.
– Зови, – милостиво соглашаюсь я. Если не удалось отыграться на помощнице, значит, врежу Морозу. Сам напросился, придурок.
Отхлебываю чуть остывший кофе и замираю от восторга.
Очень вкусно, мать вашу!
Даже у Дарьи не получался такой. Просто напиток богов. Амброзия, блин! Нечто подобное я пью иногда в «Щербете», крутом клубе на другом берегу реки.
– Подожди, я позову, – отмахиваюсь от Морозова, появившегося в дверях. И закрыв глаза, смакую каждый глоток.
«Девочка моя, – шепчу, осклабившись. – Даже если ты больше ничего не умеешь, печатаешь одним пальцем левой ноги, пишешь «фторник» и говоришь « а че такова», ты прошла испытательный срок и остаешься!»
Из-за Юли настроение ни к черту. Устроила скандал в аэропорту. Сразу же подтянулись зрители. Кто-то даже снимал на телефон, когда она кинулась на меня, орала и царапалась. Кошка драная! Да по таким психушка плачет.
– Морозова запусти, – говорю по громкой связи Нателле. – И мне еще чашечку кофе.
– Сделай мне тоже, – кивает моей помощнице Морозов, когда она ставит передо мной еще одну порцию обалденного допинга. – Такой аромат! Аж слюнки бегут.
– Подбери слюни, Эдик, – рычу я, замечая, как мой зам по финансам смотрит вслед новенькой. Плотоядно пялится на задницу.
– А что я такого сказал? – обиженно тянет Морозов. – Только кофе попросил. Мне сейчас и так хреново. Работаю как ишак. Головы не поднимаю. Таня на развод подала…
– Если устал, иди на пенсию, – флегматично пожимаю плечами. И злорадно ухмыляюсь. Кому-то хуже, чем мне самому. Вижу, как по лицу моего заместителя пробегает мрачная тень. Но он привычно берет себя в руки.
– Нам возместили НДС, уплаченный на таможне, – рапортует весело. – «АМА-девелопмент» расплатился по кредит-ноте. Плюс камеральная по прибыли прошла без нареканий.
– Это хорошо, – киваю я и про себя отмечаю, что моя помощница не спешит принести Морозову кофеек. Дашка бы уже расстаралась. Но такое пренебрежение к чужим поручениям – похвальная черта. Девчонка должна подчиняться мне, а не всему коллективу.
Морозов достает из папки план по движению денежных средств и заунывным голосом объясняет, почему пришлось внести в документ изменения. Слушаю, лениво прикидывая, к чему бы придраться, и, переведя взгляд на окно, неожиданно замечаю чисто вымытые цветы. Каждый листик натерт до блеска. Не иначе как Дашка постаралась перед уходом.
– Даше премию выпиши, – бросаю коротко и, заметив изумленный взгляд Морозова, добавляю. – Вон как постаралась к моему приезду. Даже цветы намыла.
– С ее-то пузом? – вздыхает Эдька. – Я видел этот дирижабль. Нет, бро. Это новая девчонка в пятницу порядок навела. По собственной инициативе. В приемной и у тебя в кабинете. Даже пересаживала что-то.
– Ну, оно и понятно, – усмехаюсь криво. – Хочется, чтоб оставили. Вот и старается. А мы ей мешать не будем!
Морозов подхихикивает. Только когда я вызываю Нату, снова пялится на ее грудь и попу. Вот прибил бы на месте.
Сержусь на заместителя и сам удивляюсь, откуда такая злость? Я эту девчонку впервые вижу. А Морозову уже готов открутить башку.
Павлин, блин!
– Пришел специалист по аквариумам, – тараторит она, войдя в кабинет с планингом наперевес. Лениво гляжу на свой аквариум, где по водной глади курсируют разноцветные рыбы, и недовольно замечаю.