Клиника для животных располагалась на первом этаже двенадцатиэтажного дома. Его и еще три похожих соседних, построили лет десять назад, когда снесли останки кожевенного завода, торчавшего жуткой заброшенной громадой посреди микрорайона. По мнению Марьяны и ее мамы, не самое лучшее место для жизни. Мало ли какие химикаты там в земле остались. Но жить где-то надо всем. Зато в этих домах, возвышающихся над более старыми пятиэтажками, установили автономное отопление, и квартиры там улучшенной планировки и еще неизвестно какие чудеса комфорта.
Но на вид не скажешь. Марьяна аккуратно прошла по двору, где асфальт был в таких колдобинах, будто тут телеги всей Золотой Орды после дождя проехали. Ни детской площадки, ни парковок. Автомобили пристраивали, где попало. Чуть ли не на ступеньках подъездов. Вот и к дверям клиники подойти проблема, надо бочком протиснуться между двумя огромными внедорожниками. Интересно, а как их владельцы за руль попадут, если ехать куда-то соберутся? Тут двери нормально не открыть! Хорошо, что сама Марьяна худенькая.
Внутри лечебница тоже не казалась комфортабельной. Хотя ведьма была от приятельниц наслышана, в какие деньги сейчас здоровье домашних питомцев выливается. Можно было бы как-то постараться… А еще запах! Как в любой больнице. Для людей, или для зверей, без разницы! Пахло лекарствами и какими-то химозными средствами очистки помещений.
А еще тут было тихо. Вообще никого. Опять же, ни людей, ни зверей. Марьяна потопталась у входа, пару раз нарочито громко кашлянула, постучала в притолоку. Ничего не изменилось, никто ее встречать не вышел. Пришлось самой идти искать хозяев этого места. Из приемной, где вдоль стен стояла пара лавок, узкий коридор вел куда-то вглубь. Ведьма опасливо принялась исследовать территорию. Первая дверь открывалась в просмотровый кабинет, где были два железных стола, куча каких-то пробирок в подставках, каких-то лекарств в баночках, и в самом дальнем углу – обычное рабочее место с компьютером. И тут ни души. Но Марьяна точно помнила, что на табличке были указаны часы работы с утра и до вечера без перерыва и даже без выходных. Да и вообще, было же открыто, значит, кто-то тут быть должен.
Следующая по коридору дверь вела в еще какое-то странное помещение, где вообще было темно. Может, операционная? Тут тоже можно какие-то столы разглядеть. Ведьма решила исследовать все до конца. Сунулась в кладовку, потом в туалет. И только на подходе к самой дальней по коридору двери, она услышала звуки. Какую-то возню, тихое рычание и невнятную человеческую речь. Вроде голос женский. Тихий и ласковый. Убаюкивающий. И наполненный магией. Хозяйка уже довольно решительно преодолела последние пару метров и распахнула дверь.
Еще одна комната, полумрак. Посредине стояла хрупкая девушка, низенькая, тонкая, миниатюрная. Копна удивительных густых вьющихся золотистых волос рассыпалась по плечам. А перед девушкой – стая разъяренных псов… Почти как в ночь смерти Лёли… Только на этот раз псов отделяли от их жертвы прутья клеток.
Девушка обернулась на звук открываемой двери. Личико симпатичное, такое, как говорят – «сердечком». С почти детским выражением. И удивление в больших ярких глазах. А на кончиках пальцев заметны всполохи силы. Такой же золотистой, как ее грива.
– Берегиня… – почти благоговейно выдала Марьяна.
Духи-хранители мест. В чем-то такие же, как водяные, лесовики или полянники. Только если они – нежить, то берегини были когда-то людьми. Давно. При жизни. Теперь духи, в новом теле. Марьяне редко доводилось их встречать. Берегинь мало, их можно в ведовскую «красную книгу» заносить.
А девушка вдруг улыбнулась.
– Хозяйка! – с облегчением выдохнула она. И тут же нахмурилась, помрачнела. – Не могу спасти! Сил не хватает. Снять не могу.
– Знаю, – Марьяна отбросила сумку, начала закатывать рукава. – Только их больше, чем должно быть.
Псов в клетках было около десятка. Пара хасок, овчарка, еще два добермана, нечто мелкое, лохматое и совсем бешеное. Псеныш кидался на прутья клетки и издавал хриплые звуки, какие у него заменяли рычание. Еще дворняги. И мопс.
– Нет, – поспешила объяснить ситуацию берегиня. – Четверо. Остальные просто чуют и тоже злятся. Проклятье какое-то…
– Отвратное, – подсказала Хозяйка, вставая рядом с ней. – Я сама. Просто силой помогай.
И, вздохнув поглубже, вытянула руки вперед. По ее пальцам уже текла сила.
Марьяна вымоталась. На этот раз именно от магии. Но чувствовала себя удовлетворенной. Псы мирно спали в своих клетках. Все. И те, кто попал под проклятье, и те, кто был заражен их темной яростью. Только мопс издавал какие-то странные булькающие звуки, и, усевшись на задницу, крутился вокруг своей оси по полу вольера. То есть пребывал в состоянии полного восторга, присущего этим бесконечно странным существам.
– Спасибо тебе, – с чувством сказала берегиня. – Должна буду.
– С чего? – удивилась ведьма. – Это моя работа.
– Нет, – серьезно возразила девушка. – Я же так не могу. Если бы не справились… Не стало бы их, не стало бы и меня.
Марьяне стало грустно. Берегиня не просто защищает это место. Она связана с душами животных, кого приводят сюда лечить. Каждая смерть забирает ее силу. Погибли бы псы, умерла бы и сама девушка. Принявшая заранее такой исход очень спокойно и покорно. Люди так не могут. Что и хорошо. Никто так не должен это принимать. Но для берегини это нормально. Отчего и грустно.
– Кто-то уже ушел, да? – осторожно поинтересовалась ведьма.
– Трое, – голос берегини звучал ровно. Безэмоционально, безжизненно. – Я почувствовала.
– Так это случилось не здесь? – продолжала спрашивать Марьяна, произведя в голове простейшие расчеты.
– Где-то рядом, – подтвердила девушка. – Я же говорю, чувствовала. Сначала зло. Ярость и жажда крови. Потом вдруг боль. Ты знаешь? Им всегда больно, если что-то случается с их человеком? А потом … Двое так умерли. Последнего довезли сюда, но… Там уже ничем нельзя было помочь. Я сама его. А они…
Она указала на собак.
– Чуяли, – продолжила берегиня. – Потому еще хуже стало.
– Мне очень жаль, – сочувственно сказала Хозяйка.
Берегиня дернула плечом.
– Таковы правила, – все тем же ровным тоном известила она. – Если забирают чужие жизни, отдают свою. Я не ослушалась. И тоже отдала часть себя. Как положено. По-другому не бывает.
У Марьяны совсем испортилось настроение. Нет, права была бабушка. Нельзя много общаться с нежитью. Надо к людям быть ближе. Они теплые и умеют чувствовать. Люди чтят смерть, но не могут и не хотят принимать ее, как должное. Сама ведьма чувствовала так же и не могла принять это слепое следование законам, какое было у берегини.
– Мне нужно посмотреть на него, – суховато известила она.
– Там, – указала девушка на дверь. – Еще одна комната. Кладовка. В ней мешки.
Сама она даже не обернулась. Все же и у нее есть чувства. Пусть не показывает, но от Хозяйки не спрятать. И та же боль потери, и скорбь.
– Я только посмотрю, – заверила она. – Минуту. И пойдем. Тебе же, наверное, закрываться уже пора. Домой надо.
– Буду ночевать здесь, – решила берегиня. – С ними. А ты иди. Я потом двери закрою.
– Ладно, – сдалась ведьма.
– Подожди, – остановила ее вдруг девушка, когда Марьяна уже взялась за ручку двери. – Ты не сказала, как мне долг отдать.
– Да отстаньте вы все от меня! – не выдержала ведьма. – Не надо мне ничего. У тебя правила. У меня долг. Проклятье снять, наказать того, кто все это устроил. Я просто выполняю свою работу.
– За работу платят, – напомнила берегиня. И стала похожа на человека. – Есть все хотят.
– Да не знаю я, что попросить, – призналась Хозяйка. – Ну… Разве что… Больничный мне сделать можешь?
Девушка смотрела на Марьяну точно так же, как давеча Любомир. То есть почти как на недоразвитую.
– Я ветеринар, – чуть ли не по слогам выдала она.
– Но это же тоже врач, – пожала ведьма плечами.
– Для животных, – напомнила берегиня. – Извини, но им больничных не нужно. Я тебе чумку туда вписать должна?
Марьяна только махнула устало рукой. Не судьба, да и ладно.
А на улице уже сгущались сумерки. Не совсем до темна, но мир уже понемногу терял краски. И воздух такой стал! Густой, ароматный. Сквозь грязь города прорывались нотки жухлой листвы, ароматы осенних цветов и что-то еще такое, особое, что можно почувствовать только в это время. Пряное, теплое. Полное магии. Марьяна зажмурилась от удовольствия, стояла на крыльце и будто надышаться не могла. Так здорово, просто праздник ароматов!
– Жуткий запах, – сообщил ей мужской немного недовольный и даже опасливый голос.
Ведьма распахнула глаза. Напротив нее, слишком близко, стоял Ванька, сын вожака оборотней.
– Шаг назад, – скомандовала она. – Нарушение личного пространства.
– И что? – буркнул парень, но все же послушался, отошел чуть дальше. – Мы с детства знакомы.
– Вот именно, – заметила Марьяна. – И ты меня на четыре года младше. А ведешь себя так, будто…
Она не стала договаривать, понимая, что скорее всего смутит сейчас себя, а не его.
– На три с половиной, – уточнил оборотень. – А ты симпатичная. Так что разница не критична. И не надо говорить, что относишься ко мне, как к братику.
– Ну… если сам все понял, не буду, – усмехнулась Хозяйка. – А за комплемент, спасибо.
– Симпатичная, – подтвердил он. – Только воняет от тебя сейчас ужасно.
– Вот и вся романтика, – наигранно разочарованно отозвалась Марьяна. – И чем воняет? Смертью? Проклятьем? Или еще чем?
– Химозой какой-то и псиной, – выдал Ванька.
– А! – она только махнула рукой. – Зато я их нашла. Всех. Кто на Лелю напал. Если это важно, тот, кто ее убил, сам тоже мертв.
– Спасибо, – вот теперь парень стал серьезным. Смотрел с уважением и даже чуть поклонился, когда благодарил. – Батя оценит. Хотя… это же лишь шавки.
– Верно, Вань, – согласилась Марьяна. – Но не все сразу. И чернулю я тоже найду. Клянусь.
– Да кто бы сомневался, – совершенно искренне заявил оборотень. – Ты Хозяйка. Сильная. А еще умная. Я-то знаю.
– Вот это зачетно было, – вернулась ведьма к прежнему веселому тону разговора. – Сейчас отдохну немного и буду дальше искать. Хорошо до дома недалеко.
– Так идем, – Ванька махнул рукой, будто приглашая ее спуститься по ступенькам. – Чего тут стоять? Оттуда все еще воняет.
Марьяна послушно шагнула вперед. За время, пока они с берегиней сводили проклятье, оба внедорожника от подъезда успели уехать. Теперь можно было идти свободно.
– Кстати, – обратилась ведьма к своему провожатому. – А ты как меня нашел?
– Да, вообще-то, все так же, по запаху, – признался оборотень. – Только обычно ты цветами и медом пахнешь.
– Странно, – приятно удивилась Хозяйка. – У меня другие духи.
– Это причем? – чуть ворчливо выдал Ванька. – Магия твоя так пахнет.
– Красиво… – такое любой девушке понравится. – Вань! Да ты просто опасен для женской части человечества. Любую уговоришь. Кроме меня, конечно.
– Посмотрим! – он хитро подмигнул.
– Ага… – надо было срочно менять опасную тему. – Искал ты меня зачем?
– Батя велел, – Ванька тут же стал серьезным, забыл про флирт. – Помощь нужна, Марьян.
– Что теперь? – она напряглась. – Вань, дядька вообще мужик умный и осмотрительный. Сейчас вот совсем не время еще какие-то там праздники закатывать. А если еще кто-то пострадает?
– Нет, батя на такое точно бы не согласился, – успокоил ее оборотень. – Просто уезжаем мы.
– Куда?! – ведьма начала злиться. – Нет, я понимаю, у вас сейчас плохие времена. Но это не повод…
– Остынь, – предложил Ванька, чисто мужским немного самоуверенным тоном. – Батя тебе все объяснит. Это не каприз и не блажь. Потерпи немного, ты все поймешь.
Она могла бы поставить его на место. Без проклятий и прочего. Надменно напомнить свой статус и то, что с ней так не говорят. Но промолчала. Потому что вдруг увидела его по-другому. Вырос Ванька. Стал серьезным и основательным. А еще, похоже, отец его воспитал правильно. Мужиком. Кто на себя готов брать ответственность, кто будет принимать решения за себя и других. Обдуманно, опять же, с полным пониманием последствий, а не ради своих каприз. И дело не в тоне. Вообще в том, как Ванька себя ведет. Пусть даже и с ней. Вернее, даже с ней. Хозяйка она, да, старше его, сильнее, мудрее. Но при этом Марьяна женщина. Значит, слабее, нежнее и прочее. Он так видит. А титулы и статусы, это мелочь.
– Я тобой горжусь, – искренне выдала ведьма.
Оборотень кинул на нее немного недоуменный взгляд и чуть пожал плечами.
– За рукав цепляйся, – распорядился он. – Ты на каблуках, а дорога вся разбитая. Навернешься еще.
– И как я без тебя тут шла? – не удержалась Марьяна от иронии.
– Реально, непонятно, – совершенно серьезно отреагировал парень. – Повезло, что ноги целы.
У ведьмы немного поднялось настроение. Она послушно взяла своего сопровождающего под ручку. Все же приятно, когда хоть кто-то о тебе заботится. А Ванька старался. Шагал медленнее, чем привык, хотя видно, это его немного напрягает, а еще все кругом смотрел, выбирал, где идти ровнее. Будто они и не в городе, а в дремучем лесу.
Посреди соседнего двора, как раз у одного из подъездов дома, что стоял перпендикулярно пятиэтажке, где жила ведьма, скопилось куча автомобилей. Пара внедорожников, какой-то микроавтобус, еще штук пять легковушек. Оборотни собрались всей стаей.
Вожак руководил отъездом. Раздавал поручения, торопил остальных, а сам все поглядывал по сторонам, будто чего боялся. Увидев сына и Хозяйку, удовлетворенно кивнул и чуть ли не бегом поспешил на встречу.
– Привет, Янка, – он привычно чуть приобнял ведьму. – Спасибо, что согласилась.
– Дядь, – она на миг прислонилась к его груди и тут же отступила назад. – Не думаю, что идея хорошая. Да и пока ни на что не соглашалась я.
Вожак кинул хмурый взгляд на сына, но выговаривать его не стал.
– Сам с ней, – буркнул в ответ Ванька.
– Зачем вам уезжать? – взяла дело в свои руки Хозяйка. – Да еще так… Ты свой караван торопишь, будто вы всем составом от полиции бежите!
– Тороплю, чтоб дорогу не блокировали надолго, – пояснил вожак. – А если к кому скорая приедет?