Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР - читать онлайн

Предпосылки возникновения розничной торговли за валюту в конце 1950-х

С приходом хрущевской оттепели Советский Союз стал гораздо более открыто и интенсивно общаться с внешним миром. Увеличился поток туристов – как в СССР, так и из него; советские артисты стали выезжать на гастроли, а ученые – на конференции; в Советском Союзе стали даже устраиваться иностранные показы мод[24]. В частности, получили более широкое распространение закупки за рубежом оборудования и товаров повседневного спроса. Для этих закупок СССР требовалась иностранная валюта, поэтому валюта стала в это время объектом повышенного внимания государства.

В рамках новой валютной политики был значительно усилен существовавший с 1924 года Банк для Внешней торговли СССР (Внешторгбанк): к нему перешли все валютные функции Госбанка[25]. Изыскивались всевозможные способы получения валюты: от работы над улучшением качества экспортной продукции до предложения новых услуг иностранным туристам[26].

Действительно, в этот период стремительно расширялся поток иностранцев, посещающих СССР. Особенно резко выросло число граждан западных стран. Если до 1957 года культурный и научный обмен с Западной Европой и США носил, по оценке ЦК КПСС, «эпизодический характер», то к 1961 году СССР заключил соглашения о взаимном туризме уже с восемью капиталистическими странами[27]. Приезжавшие иностранные туристы не только оплачивали валютой свои туры, но и привозили с собой иностранную наличность. Однако с ней возникала проблема. В силу того что в СССР действовала государственная валютная монополия, иностранцы могли обменять валюту во Внешторгбанке на рубли для повседневных трат, но только по очень невыгодному курсу[28]. Это способствовало развитию черного рынка: туристы предпочитали обменивать валюту на рубли с рук по более выгодному курсу, а иногда просто продавали за рубли личные вещи, пользовавшиеся в СССР высоким спросом[29].

Для получения всей возможной валюты в казну власти пытались бороться с черным рынком иностранных денег и товаров и административными, и экономическими мерами. В 1956 году было принято постановление, призывающее усилить борьбу со спекуляцией одеждой, приобретенной у иностранцев, запретить комиссионным магазинам принимать от иностранцев вещи на продажу, а у советских граждан, сдающих туда товар, требовать паспорт[30]. Одновременно с этим в 1957 году было решено сделать курс обмена более выгодным – так появился «туристический» курс: официальный курс сохранялся на уровне 4 рублей за доллар, а иностранным туристам теперь предлагали за доллар 10 рублей через ВАО «Интурист».

Однако международный молодежный фестиваль, проходивший в 1957 году в Москве, снова стимулировал нелегальную торговлю импортом[31]. По мере увеличения числа иностранцев, посещавших СССР, количество незаконных экономических операций только росло. КГБ в 1963 году сообщал в ЦК КПСС, что, по его оценкам, черный рынок валюты и вещей «достиг наибольших размеров в 1959–1960 гг., так как возрос приток иностранцев в нашу страну»[32].

Ответом властей стало принятое в 1960 году постановление ЦК КПСС об усилении борьбы с контрабандной деятельностью иностранцев[33], а в 1961 году в рамках разделения полномочий МВД и КГБ в ведение последнего среди особо опасных преступлений, таких как измена родине или антисоветская агитация, перешли также контрабанда и нарушение правил о валютных операциях[34].

В 1960 году был также принят новый Уголовный кодекс. По сравнению с предыдущим УК 1926 года максимальный срок лишения свободы за нарушение правил о валютных операциях увеличился до 8 лет. Под незаконными валютными операциями подразумевалось любое обращение валюты вне Госбанка и Внешторгбанка. Но кульминацией борьбы властей с черным рынком стал показательный процесс против «валютчиков», известный как дело Рокотова – Файбишенко – Яковлева. В ходе этого судебного процесса трое обвиняемых по новой валютной 88-й статье УК РСФСР были осуждены за скупку у иностранных туристов крупных сумм валюты и получили по 8 лет лишения свободы. Затем законодательство было оперативно пересмотрено и применено к обвиняемым задним числом: дело отправили на новое рассмотрение и наказание им увеличили до 15 лет. Наконец, еще через два месяца законодательство снова было пересмотрено: теперь за валютные преступления можно было получить высшую меру наказания – расстрел. Дело Рокотова – Файбишенко – Яковлева было пересмотрено еще раз, и к ним снова была применена незаконная обратная сила закона: в июле 1961 года они были расстреляны[35].

Однако в том же 1961 году, когда за валютные преступления людей показательно расстреливали, в СССР вводились и более гуманные, экономические меры противодействия черному рынку. В январе началась денежная реформа, имевшая форму деноминации: старые 100 рублей превратились в новые 10, 10 – в 1 рубль и т. д. При этом официальный курс рубля к доллару был изменен. Если рубль подешевел в 10 раз, то доллар (и грамм золота) по официальному курсу подешевел лишь в 4,5 раза и стал стоить 90 копеек, то есть курс стал чуть более адекватным (при этом введенный в 1957 году «туристический» курс был отменен). Еще одной, более кардинальной, экономической мерой стало решение разрешить иностранцам официально покупать некоторые дефицитные товары на территории СССР за наличную валюту (подробнее об этом чуть ниже).

Вводя и отменяя «туристический» курс, расстреливая «валютчиков», передавая дела, связанные с контрабандой, в ведение КГБ, ужесточая Уголовный кодекс и правила приема импортных товаров в комиссионные магазины, советское государство боролось за повышение своих валютных доходов. Между тем в СССР со второй половины 1950-х начали заметно расти и валютные расходы, а именно расходы на зарплаты советских загранработников.

В хрущевский период СССР активно открывал за рубежом новые посольства и торговые представительства, организовывал корреспондентские пункты в новых странах, а также стал активно оказывать «техническую помощь» странам Азии и Африки. Если в 1955 году СССР посылал своих специалистов только в две «слаборазвитые в экономическом отношении страны», то в 1961-м таких стран было уже двадцать; объем помощи за этот же период вырос с трех миллионов рублей до двух с половиной миллиардов[36]. Все это влекло за собой выезд большого числа советских граждан для работы за границей, а значит, и получение ими заработной платы в иностранной валюте.

Загранработники тратили валюту в стране пребывания на повседневные нужды, а также на закупку товаров, считавшихся в СССР дефицитными, – для себя или для последующей перепродажи на родине. Вот что вспоминает И. Латышев, направленный в 1957 году в Токио для работы специальным корреспондентом газеты «Правда»: «Иностранцы (работавшие в Японии. – А. И.) могли накапливать свои сбережения, переводя их на свои счета в США и Западную Европу, а у нас такой возможности тогда не было: свои валютные сбережения мы не могли помещать ни в японские, ни в советские банки. Да и привозить заработанную нами иностранную валюту на родину в конце 50-х еще не разрешалось. ‹…› Поэтому логика нашего поведения в Японии была иной, чем у иностранцев из капиталистических стран: получаемые в качестве зарплаты иены мы могли либо превращать в какие-то ценные товары, которые затем после их провоза на родину в качестве личных вещей можно было продать соотечественникам, либо целиком растрачивать все свои доходы в самой Японии, не отказывая себе ни в чем»[37].

В этой ситуации одной из обсуждавшихся мер валютной экономии было снижение зарплаты загранработникам, что позволило бы и увеличить валютные фонды государства, и ограничить нежелательный ввоз импортных товаров[38]. Однако в качестве другой меры валютной экономии было выдвинуто предложение дать людям, работающим за границей, возможность тратить свои валютные заработки на родине, чтобы они тем самым возвращались в госбюджет.

Новые возможности для советских загранработников: создание «Внешпосылторга»

Чтобы советские загранработники не тратили всю валюту, причитавшуюся им в качестве зарплаты, в стране пребывания, а также не способствовали спекуляции в СССР товарами, привезенными из-за границы, в 1958 году им было разрешено переводить часть своего валютного жалованья в СССР в уплату за дефицитные товары. На основании секретного постановления Совета министров СССР в декабре 1958-го была издана «Инструкция о порядке продажи товаров в СССР за иностранную валюту советским гражданам, работающим за границей»[39]. Согласно этой инструкции, советские загранработники могли оплачивать в валюте страны пребывания покупку на родине легковых автомобилей, мотоциклов, холодильников, телевизоров, стиральных машин, магнитофонов, фотоаппаратов, радиоприемников и пылесосов. Первоначально за валюту советским гражданам предлагались только товары отечественного производства, но наиболее востребованные и дефицитные.

В конце 1950-х годов бытовая техника в Советском Союзе начала пользоваться большим спросом. СССР активно производил ее и пропагандировал ее использование в рамках политики «рационализации быта» и конкуренции с Западом[40]. Тем не менее техника оставалась в дефиците. Когда в 1960 году к списку товаров, предлагаемых через «Внешпосылторг», добавились мотороллеры, велосипеды, швейные машины, часы, пианино и мебель, он полностью совпал с тем набором, который советская статистика использовала для замера «обеспеченности населения предметами культурно-бытового и хозяйственного назначения длительного пользования»[41].

Инструкция о торговле с советскими гражданами за валюту. 1958. РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 49. Д. 806. Л. 106

Граждане, работавшие за границей, заказывали товары по каталогам советских внешнеторговых объединений (то есть выбирали из советской продукции, предназначавшейся на экспорт) и переводили необходимую сумму в валюте на счет соответствующего объединения во Внешторгбанке. После этого они или их родственники могли получить заказанное в советских магазинах. Выдача товаров производилась на тот момент в 19 городах. В Москве товары, купленные за валюту (кроме автомобилей), выдавались в ГУМе[42]. Если работник не мог выплатить всю стоимость сразу, можно было попросить об открытии валютного счета во Внешторгбанке и накапливать на нем необходимую сумму[43]. Для государства такие счета были очень выгодными, так как являлись формой привлечения крупных валютных сумм[44]. Цены для разных загранработников были разными: для тех, кто работал в капиталистических странах, товары продавались по экспортным ценам с надбавкой от 5 до 30 %, а для тех, кто расплачивался валютами социалистических стран, торговля велась по внутренним розничным ценам СССР в переводе на иностранную валюту по официальному курсу Госбанка с надбавками для неторговых платежей[45].

Система торговли за инвалюту с советскими гражданами быстро расширялась. Во-первых, увеличивался ассортимент: в 1960 году граждане получили право покупать за валюту путевки в санатории[46], а с 1962 года – одежду и обувь, в частности импортного производства, а также ковры и посуду[47]. Во-вторых, к магазинам получали доступ новые группы лиц. Теперь помимо людей, постоянно работающих за границей, за валюту могли покупать товары временно командированные работники, а также реэмигранты и репатрианты, возвращавшиеся в СССР. Еще одной группой, допущенной к этому виду торговли, стали советские граждане, получавшие валюту из-за рубежа по наследству, то есть люди, которые могли вообще никогда не бывать за границей (подробнее об этом см. главу 2)[48]. Количество магазинов, выдававших оплаченные валютой товары, к 1960 году выросло по Союзу почти в четыре раза. В Москве таких магазинов было уже 6, а всего по стране – 73[49].

Формально эти магазины были частью обычной торговой сети и подчинялись минторгам союзных республик, однако на деле их снабжением занималось Министерство внешней торговли СССР. В 1961 году в составе этого ведомства было создано специальное подразделение, которое должно было отвечать за розничную торговлю за иностранную валюту на территории страны: всесоюзная контора «Внешпосылторг»[50]. В апреле 1963 года «в связи со значительным ростом операций по продаже промышленных товаров советским гражданам за иностранную валюту с отпуском в СССР» контора «Внешпосылторг» была преобразована во всесоюзное объединение[51]. Если в первоначальном уставе «Внешпосылторга» был прописан уставный капитал 10 тысяч рублей, а штатное расписание насчитывало 21 сотрудника, то в 1963 году уставный капитал составлял уже 50 тысяч рублей, а сотрудников во «Внешпосылторге» было 66, включая аппараты уполномоченных в Ленинграде и Одессе[52].

Торговля через «Внешпосылторг» сразу стала пользоваться большой популярностью среди загранработников, особенно в странах Азии и Африки. В отличие от тех советских граждан, которые работали в развитых странах и могли привозить «товары длительного пользования» оттуда, для людей, работавших в странах третьего мира, где такие товары практически не продавались, новая система торговли была очень кстати. Например, руководитель группы советских специалистов по линии «Тяжпромэкспорта» в Монголии открыл в 1959 году счет во Внешторгбанке СССР для накопления иностранной валюты и за два года работы оплатил с него холодильник «Ока», холодильник «Саратов» и автомобиль «Волга»[53].

Оклад в инвалюте таким служащим обычно рассчитывался исходя из так называемого бюджетного набора: специалисты Минфина СССР должны были составить список товаров, необходимых советскому работнику, оценить, сколько эти товары стоят в стране пребывания, и назначить соответствующее жалованье[54]. Однако для развивающихся стран с неустойчивыми экономиками оценка часто производилась неадекватно. Из-за этого советские работники, например, в Гвинее, Конго и Алжире в начале 1960-х стали получать очень большую зарплату. Все они немедленно обратили эти деньги во внешпосылторговские товары: врач советского посольства в Гвинее приобрела себе за полгода работы (с ноября 1962 по июль 1963) холодильник, телевизор, часы, машину «Волга» и две путевки в дом отдыха «Алушта», а переводчица в Алжире – машину «Москвич», четыре шины, радиоприемник, ковер-гобелен, мужское и женское пальто и ботинки на меху[55].

Впрочем, и в других странах в тот период советские загранработники получали достаточно для того, чтобы после относительно недолгой командировки приобрести в СССР дефицитные товары. Так, инженер советского торгпредства в Мексике, проработав там полтора года, смог затем купить автомобиль «Москвич», холодильник, гарнитур чехословацкой мебели, радиолу «Эстония», радиоприемник «Фестиваль», после чего на его текущем счете во Внешторгбанке осталось достаточное количество валютных рублей, чтобы купить еще один «Москвич»[56]. Работникам Комитета партийно-государственного контроля, которые заинтересовались этой ситуацией, он пояснил, что каждый советский работник в Мексике может купить себе через «Внешпосылторг» автомобиль «Москвич» после пяти месяцев командировки, а автомобиль «Волга» – после семи месяцев. Человек, работавший на Кубе, в той же «объяснительной беседе» с представителями комитета рассказывал, что граждане, работающие на Кубе, имеют возможность купить «Москвич» уже через три месяца работы[57].

Учитывая успех нового вида торговли, различные ведомства постоянно предлагали ввести еще какие-нибудь услуги за валюту. Например, в сентябре 1961 года Госкомитет по внешнеэкономическим связям, заведовавший отправкой за границу советских специалистов для оказания технической помощи развивающимся странам, предлагал разрешить совзагранработникам покупать за валюту кооперативные квартиры «в целях дальнейшей экономии валюты»[58][59] (это действительно было разрешено, но только в 1965 году, подробнее см. главу 3).

Проявляли инициативу и сами граждане. Например, в августе 1960 года гражданка Штейнберг обратилась во внешнеторговое объединение «Автоэкспорт» с вопросом: нельзя ли, чтобы ее двоюродный брат в Париже выплатил стоимость автомобиля «Волга» в валюте, а она бы получила машину в Москве[60]. «Автоэкспорт» направил этот вопрос в Минфин СССР, со следующей припиской: «учитывая заинтересованность нашей страны в иностранной валюте, в/о “Автоэкспорт” считало бы возможным выдать автомобиль»[61]. Начальник валютного управления Министерства финансов ответил, что подобная форма торговли не предусмотрена, однако уже через год она также была разрешена.

В ноябре 1960 года американская компания Cosmos Development Corporation обратилась с аналогичным вопросом к первому заместителю председателя Совета министров СССР А. Микояну, незадолго до того посетившему США: «Мы имеем запросы от американских родственников по поводу подарков различных советских продуктов, которые бы оплачивались в США и доставлялись бы в Советском Союзе. Эти товары состоят главным образом из телевизоров, радиоприемников и других товаров ширпотреба. Как вы понимаете, это представляет в известном смысле тот советский экспорт, который Советский Союз собирается развивать в настоящее время и в успехе которого он заинтересован. Этот род дел теперь возможен с Чехословакией, Польшей и другими странами»[62].

В 1961 году иностранцам действительно было разрешено оплачивать из-за границы валютой с доставкой на дом их родственникам в СССР не только промышленные товары, но и корейку, грудинку, колбасы и прочие продовольственные товары экспортного качества, упакованные в невиданные тогда в СССР целлофановые и полиэтиленовые пакеты[63]. Американский журнал Human Events в 1965 году сообщал, что только с августа 1962 по декабрь 1964 года американские организации в Нью-Йорке, Чикаго и Филадельфии, принимающие заказы от американских граждан по отправке подарочных посылок их друзьям и родственникам в СССР, перевели на счет «Внешпосылторга» около 6,8 млн долларов[64]