Просто солдат
Он прошёл три войны. Подумать только, три долгие страшные войны, почти шесть лет испытаний сушей и морем, окопами, лесами и болотами, разрывами снарядов и мин, контузией и недомоганиями, морозом и зноем. Шесть лет тревог и бессонных ночей, горя потерь боевых товарищей, радости побед.
Неужели на такое способен человек?
Сложно поверить.
Русский солдат Алексей Андрианов прошёл эти фронтовые дороги.
Чинов был он малых, рядовым ушёл в Финскую, в тридцать девятом, а домой из Порт-Артура вернулся в сентябре сорок пятого, сержантом, с орденом на груди и боевыми медалями.
Кто он, этот русский солдат?
На Псковщине, в Гдовском районе, стоит деревушка Верховье-второе, она и сегодня жива, правда, старожилов нынче в ней нет, дачники всё больше. Места здесь чудесные, в трёх десятках километров знаменитое Чудское озеро, до реки Плюссы рукой подать. Так вот, именно здесь, в этой деревушке, и родился Алексей Андрианов.
Отец его и матушка строги были к отпрыскам, занимались детьми серьёзно, к труду не только призывали, но и приучали. Отец, Сергей Афанасьевич, мастеровым был человеком, на ногах стоял прочно, хозяйствовал уверенно, во всей округе знали сапожника Афанасьича, от заказов отбоя не было, за работу брал недорого, обувка у него всегда справной и добротной выходила. В середине двадцатых проводили в последний путь маму, Марфу Васильевну, и остался Сергей Афанасьевич один с шестью детьми: старшему – тринадцать, младшей – три годика. Маму заменила десятилетняя Маша, в семье её с уважением стали звать МСА – Мария Сергеевна, и это звание сохранилось за ней на всю жизнь.
В тридцать пятом нежданно пришла в их дом беда. Арестовали старшего Андрианова и двух его сыновей, достигших к тому времени совершеннолетия. Ладно бы за труды их, к примеру, сапоги плохо шили, так нет, по политическим делам взяли. Какой из мужика политик? Просто крепкий трудяга, и всё, но не нравилась кому-то самостоятельность Андриановых, вот к кулакам и причислили. Замести в те времена могли по любому делу, вот и Сергей Афанасьевич с сынами попали в так называемый кировский поток. После убийства Сергея Мироновича Кирова люди десятками тысяч арестовывались и ссылались.
Семью Андриановых выслали на Урал, в Свердловскую область, городок Невьянск. Тяжело было на новом месте, но ничего, прижились. Отец по-прежнему сапожничал, а дети помощниками ему были.
Алексею в то время было шестнадцать лет, взрослый уже паренёк, надо было определяться с будущим. Рядом, в Свердловске, был техникум связи, сюда молодой человек и поступил. В те времена связь, радио и телефония в моде были, и учёба в таком заведении почиталась за честь. Всё бы хорошо, но вот спустя четыре года учёбы, когда готовились документы для учебной практики, аукнулась ему отцова ссылка, местное НКВД напомнило ему, что он сын врага народа.
Из техникума пришлось уйти.
Куда идти? Долго не выбирал, само время подсказывало, в военкомат надо, тяжёлые испытания ждут страну, это чувствовалось.
Был октябрь 1939 года.
Алексей Андрианов зачислен красноармейцем в 613-й мотострелковый полк 91-й мотострелковой дивизии. Дивизия формировалась в Ачинске.
30 ноября 1939 года началась Советско-финская война. Дивизия готовится к передислокации. В ноябре – декабре шла подготовка и слаживание подразделений, а в январе 1940 года дивизия переходит в подчинение резервной группы Ставки и направляется в Лугу. С 20 февраля дивизия сражается в районе Финского залива. 29-го атакует Макслахти. В марте дивизия переводится во фронтовой резерв. Далее участвует в наступлении на Таммисуо. Таммисуо – это небольшая станция в Выборге. В переводе с финского Tammisuo означает Дубовое болото, по самому названию понятно, насколько тяжелы эти места. Пронзительный холод, ветер, болотистая местность. Хоть и зима, но то, что здесь болото, бойцы чувствовали на себе. Без лыж здесь никуда. Красноармеец Андрианов участвует здесь в вылазках, засадах, жестоких боях под Выборгом.
Финны пытались любой ценой удержать Выборг. Бои в этих краях были тяжелейшие. На фронте Мусталахти – Таммисуо части дивизии преодолели затопленные районы и вышли на рубеж Талимюллю – Конкала. На этом боевые действия его дивизии в связи с подписанием перемирия и закончились.
Красноармеец Андрианов жив, здоров, нет ни царапинки на его теле, повезло ему. В боях под Выборгом много он повидал смертей, друзей терял, сослуживцев. Двадцать два года ему всего, но серьёзен парень стал, не по годам серьёзен. Был он вынослив, смел, дело своё солдатское хорошо освоил, потому и жив оставался.
Далее дивизия, а вместе с ней и маленький винтик этого огромного военного механизма красноармеец Андрианов, передислоцируется в Песочное. С 22 марта части и подразделения занимаются формированием оборонительных сооружений под Ленинградом, обустройством военно-морской базы на северных рубежах Союза ССР. С 7 апреля письма от Алексея Андрианова идут уже с Ханко.
Полуостров Ханко, находящийся на северном берегу Финского залива, непосредственно на входе в него, был важнейшим стратегическим рубежом защиты Ленинграда. После Зимней войны, с марта 1940 года, южная часть полуострова с городом Ханко и прилегающими островами передаётся СССР в аренду, именно здесь и создаётся военно-морская база.
Территориальное расположение определяло основную задачу базы – не допустить проход в Финский залив, к Ленинграду, ни одного вражеского корабля и обеспечить свободу действий Балтийскому флоту. Также предполагалось, что именно здесь будут базироваться торпедные катера, подводные лодки и части ВВС КБФ[2]. Несмотря на территориально выгодное положение и стратегическое значение, здесь была масса проблем. Прежде всего, это недостаточно подготовленная инфраструктура, как инженерная, так и специальная, а это связь, маскировка, организация сохранности огромных материальных ресурсов. Для решения этих в предвоенных условиях архиважных задач и подбирались специалисты. Алексей Андрианов, был отменным связистом, так что его силы и возможности были здесь востребованы в полном объёме.
К лету 1941 года задача строительства базы была успешно решена.
Личный состав ВМБ[3] формировался из многих частей и соединений, в составе которых было много участников Финской войны. За боевые заслуги во время боевых действий большое количество бойцов были представлены к орденам и медалям. К ордену Красной Звезды представлен и красноармеец Андрианов. Он в составе группы готовился выехать 22 июня в Ленинград для получения ордена. Но награждение не состоялось, 22 июня 1941 года началась война.
Это была его вторая война. Застала она его на ВМБ Ханко краснофлотцем, так как вся база была подчинена командованию Балтийского флота.
Тот период прекрасно описан историками, исследователями, публицистами. Есть немало художественных материалов о героических страницах того времени. Вспомните хотя бы замечательную книгу «Гангутцы» Владимира Александровича Рудного. С документальной точностью и большой художественной силой автор описывает, как в течение почти шести месяцев советские моряки и солдаты на маленьком клочке суши дни и ночи отражали вражеские атаки. Живыми предстают перед нами многие защитники Гангута – командиры, политработники, матросы и солдаты, – мужественные воины, достойные вечной славы.
Кстати сказать, в подразделении, где служил А. Андрианов, почтальоном был Дугин, в последующем замечательный поэт, Герой Социалистического Труда Михаил Александрович Дугин. А в те дни для бойцов он был просто Мишка. Именно здесь, в суровых боевых условиях, открылся и окреп его поэтический дар.
А вот материал публициста Евгении Бритько.
«Немецкое командование ставило перед собой задачу: как можно быстрее захватить полуостров. С этой целью в июне 1941 года была организована ударная группа “Ханко”. Атаки противник начал 26 июня мощным артобстрелом и попыткой высадки десанта. В этот же день президент Финляндии Р. Рюти заявил, что “советские военные части на Ханко – это важнейшие силы на суше… Ханко – это пистолет, направленный прямо в сердце Финляндии!”» Как вспоминал в своих мемуарах Сергей Иванович Кабанов: «Количество артударов по базе возрастало с каждым днём, в особо ожесточённые дни финские артиллеристы расстреливали до 8000 мин и снарядов. При этом защитники в связи с дефицитом могли расходовать не более 100 снарядов в сутки. Как и опасались перед войной, база оказалась под перекрёстным обстрелом. За 164 дня героической обороны по ней было выпущено около 800 тыс. мин и снарядов – свыше 40 на каждого человека.
Для того чтобы уменьшить эффективность огня противника, командованием было принято решение о захвате прилегающих к Ханко островов, на которых располагались наблюдательные посты и огневые позиции. С этой целью был сформирован десантный отряд под командованием капитана Б. М. Гранина – опытного офицера, удостоенного ордена Красного Знамени ещё во время финской кампании. “Дети капитана Гранина” – так десантники называли сами себя. За период с июля по октябрь благодаря грамотным совместным действиям береговой артиллерии и авиации была произведена высадка 13 десантов, которыми были захвачены 19 островов. Наступательный дух защитников Ханко был удивителен, поскольку, находясь фактически в глубоком тылу противника, люди рвались в бой. Для усиления противодесантной обороны возле Ханко было произведено свыше 350 минных постановок…
…После захвата немецкими войсками Таллина положение на Ханко усугубилось. Прекратилась поставка боеприпасов, горючего и продовольствия. Приближение зимы создавало трудности как для обороны самой базы, так и для связи её с внешним миром. В конце октября было принято решение об эвакуации гарнизона. Последний корабль ушёл из Ханко 2 декабря. На самой базе было взорвано всё оборудование и вооружение. В Ленинград было доставлено свыше 22 тыс. человек.
Приказом Народного комиссара ВМФ от 10 декабря 1941 года военно-морская база Ханко была расформирована, её части переданы в другие формирования флота.
Оборона полуострова позволила отвлечь часть финских войск от наступления на Ленинград, а также не допустила проникновения вражеского флота в Финский залив. Оборона Ханко вошла в историю как пример грамотной, умелой и самоотверженной борьбы в шхерно-островном районе…»[4]
Война здесь, на этом клочке советской земли, была очень жестокой. Не знал краснофлотец Андрианов стратегических замыслов, задач тактических манёвров, что были в эти месяцы на полуострове, да это, наверно, ему и не надо было знать. Но он хорошо знал своё дело, он воевал, мёрз в окопах, восстанавливал связь, ходил в разведку, он делал всё, чтобы приблизить час победы. Он вновь терял друзей, товарищей по окопной жизни.
Враг давил с воздуха, с суши, с моря. Давил снарядами, пулями, минами, морально давил. На защитников Ханко сбрасывались сотни килограммов листовок: «Сдавайтесь! Сложите оружие! Идите в плен!»
И они отвечали, зло отвечали, с солдатским сальным юмором и ненавистью к врагу.
10 октября 1941 года в ответ на предложение Густава Маннергейма о сдаче в плен гарнизон советской военно-морской базы Ханко написал свой ответ Маннергейму в духе письма запорожцев.
«ЕГО ВЫСОЧЕСТВУ ПРИХВОСТНЮ ХВОСТА ЕЁ СВЕТЛОСТИ КОБЫЛЫ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ, СИЯТЕЛЬНОМУ ПАЛАЧУ ФИНСКОГО НАРОДА, СВЕТЛЕЙШЕЙ ОБЕР-ШЛЮХЕ БЕРЛИНСКОГО ДВОРА, КАВАЛЕРУ БРИЛИАНТОВОГО, ЖЕЛЕЗНОГО И СОСНОВОГО КРЕСТА БАРОНУ ФОН МАННЕРГЕЙМУ
Тебе шлём мы ответное слово!
Намедни соизволил ты удостоить нас великой чести, пригласив к себе в плен. В своём обращении вместо обычной брани ты даже льстиво назвал нас доблестными и героическими защитниками Ханко. Хитро загнул, старче!
Всю тёмную холуйскую жизнь ты драил господские зады, не щадя языка своего… Но мы народ не из нежных, и этим нас не возьмёшь. Зря язык утруждал. Ну хоть потешил нас, и на этом спасибо тебе, шут гороховый.
Всю жизнь свою, проторговав своим телом и совестью, ты… торгуешь молодыми жизнями финского народа, бросив их под вонючий сапог Гитлера. Прекрасную страну озёр ты залил озерами крови. Так как же ты, грязная сволочь, посмел обращаться к нам, смердить наш чистый воздух?
Не в предчувствии ли голодной зимы, не в предчувствии ли взрыва народного гнева, не в предчувствии ли окончательного разгрома фашистских полчищ ты жалобно запищал, как загнанная крыса?
Короток наш разговор.
Сунешься с моря – ответим морем свинца!
Сунешься с земли – взлетишь на воздух!
Сунешься с воздуха – вгоним в землю!
Красная Армия бьёт вас с востока, Англия и Америка – с севера, и не пеняй, смрадный иуда, когда на твоё приглашение мы – героические защитники Ханко – двинем с юга! Мы придём мстить. И месть эта будет беспощадна!
До встречи, барон!
Гарнизон Советского Ханко.
Октябрь, число 10, год 1941».
Листовка эта лежит в архиве Алексея Андрианова, сохранил её солдат.
Зимой 1941 года отбивалась от фашистов Москва. Зная, как тяжело защитникам столицы, гангутцы 2 ноября 1941 года пишут москвичам: «…Для нас нет другого чувства, кроме чувства жгучей ненависти к фашизму. Для нас нет другой мысли, кроме мысли о Родине. Для нас нет другого желания, кроме желания победы… Здесь, на неуютной каменистой земле, мы, граждане великого Советского Союза, не испытываем одиночества, мы знаем, Родина с нами. Никогда не дрогнут наши ряды! Никогда не властвовать над нами фашистским извергам!..»
Это письмо было опубликовано в «Правде» 2 ноября 1941 года, а 3 ноября защитники Москвы отвечают героическим защитникам Ханко: «…Пройдут десятилетия, века пройдут, а человечество не забудет, как горстка храбрецов, патриотов земли советской, ни на шаг не отступая перед многочисленным и вооружённым до зубов врагом, под непрерывным шквалом артиллерийского и миномётного огня, презирая смерть во имя победы, являла пример невиданной отваги и героизма. Великая честь и бессмертная слава вам, героям Ханко!..» Защитники Москвы в письме клялись повторить «героический подвиг защитников полуострова Ханко».
Алексей Сергеевич как великую реликвию хранил вырезки из фронтовой «Правды» с письмами москвичей и гангутцев. В тот период братская поддержка, локоть друга и брата как никогда были нужны. Единство и товарищество были тем мощным оружием, которое так необходимо было защитникам страны. Он и детям, внукам своим рассказывал о тех суровых днях, боях не на жизнь, а на смерть во имя Родины. А пожелтевшие вырезки детям и внучатам только из своих рук показывал, очень уж дорожил ветеран великими для него реликвиями.
Последний корабль ушёл из Ханко 2 декабря 1941 года, и вот именно на этом последнем транспорте находился и Андрианов. Корабль после жесточайшей атаки авиации был подбит. Много людей тогда погибло. Волной в ледяную воду выбросило и его. Спасли товарищи красноармейца, и на сей раз живым остался Алексей.
В 1942–1943 годах он в Кронштадте. Часть его непродолжительное время была на переформировании, затем вновь участвует в боевых действиях. Вновь вылазки в составе разведгрупп, отдых, вновь передовая. Те дни он вспоминал как особо трудное время. Бойцы были измотаны до такой степени, что ни есть не хотелось, ни пить, только спать. Уткнётся боец в блиндаже к теплу поближе – и всё, глубочайший сон. Спустя пару часов вновь в окопы. Некоторое облегчение он почувствовал, когда перевели в учебную группу, где готовили связистов, он уже инструктор по связи. Здесь, пожалуй, впервые в этой второй для него войне он особо остро переживал за родных. Письма приходили не часто, порой сразу по несколько штук. Он жадно перечитывал скупые карандашные строки, написанные отцовой рукой, и в мыслях возвращался в родной дом. Переписывался он и с Марусей – девушкой, что ждала его в родных краях.
С августа 1943-го он – старшина батареи 56-й отдельной морской стрелковой бригады, участвует в боях по прорыву блокады Ленинграда.
В апреле 1943 года во Всеволожском районе Ленинградской области формируется 124-я стрелковая дивизия, позднее она будет переименована в Мгинско-Хин-ганскую краснознамённую ордена Суворова дивизию. В этой дивизии Алексей Андрианов пройдёт с мая 1944-го до Победы вторую и свою третью, последнюю войну.
Зачислен он в 46-й артиллерийский полк командиром отделения связи 7-й батареи. Он уже сержант.
В течение двух месяцев дивизия обучалась и несла службу на берегу Ладожского озера. Первый бой она приняла 13 августа 1943 года. В течение года дивизия вела бои на стыке со 2-й ударной армией, в том числе на Синявинских высотах.
С 21 января 1944 года части дивизии участвовали в Красносельско-Ропшинской операции, преследовали отступающего противника. При её участии были освобождены Ульяновка, Саблина, Тосно, Лисино-Корпус, другие города. С 26 января 1944 года дивизия выдвинулась в направлении Тосно, минуя посёлок, вышла к важному узлу шоссейных дорог и крупного опорного пункта противника – посёлка Лисино-Корпус – и 30 января 1944 года очистила его от противника, захватив большие трофеи.
После этой операции дивизия направляется на рубеж реки Нарва, где ведёт бои северо-восточнее Пскова. Летом 1944 года – новые задачи, она уже на Карельском перешейке, участвует в Выборгской операции.
Насколько тяжелы были бои, могут рассказать сухие строки представлений для награждения:
«Командир отделения связи 7-й батареи сержант Андрианов Алексей Сергеевич в боях юго-западнее г. Нарва при контратаках под сильным артиллерийским огнём противника 26 марта 1944 года обеспечил беспрерывную связь, устранил 100 порывов линии связи и вынес с поля боя четырёх раненых связистов».
«9 июля 1944 года сержант Андрианов Алексей Сергеевич проложил связь по водному рубежу с острова Суонион-Сари на остров Нойву-Сари и устранил за день 35 порывов линии связи».
Казалось бы, связь – это не передовая, это обеспечение боевых действий, но представьте себе – сто порывов, это же в клочья разорванные провода, а связь работала. Водный рубеж – красиво звучит, но на самом деле это переправа вплавь с катушкой в руке, да ещё под свист пуль и осколков снарядов. Но главное, связью командир обеспечен, а значит, мог уверенно управлять боем.
В сорок четвёртом Алексей был серьёзно контужен. Накрыло их землянку прямым попаданием снаряда. Откопали сослуживцы, отлежался пару часов в землянке – и вновь в бой. А домой он писал: «Пять лет без царапины хожу, верю, жив буду и домой вернусь. Ещё не отлита для меня пуля и не сделан снаряд…»
Далее дивизия участвует в Восточно-Прусской операции. Шаг за шагом Советская армия отвоёвывает всё новые и новые рубежи. Тяжёлые бои, вновь расставание с погибшими боевыми товарищами, и вновь вперёд и только вперёд.
На заключительном этапе Великой Отечественной войны дивизия наступает северо-западнее Кёнигсберга, отсекая Земландскую группировку немецких войск.
1 мая 1945 года дивизия вышла на побережье Балтийского моря, здесь она выводится в резерв Ставки Верховного главнокомандования.
9 мая Великая Отечественная война завершена.
Части дивизии проходят переформирование, а в июне 1945 года дивизия перебрасывается на восток. Долго и медленно шли эшелоны на восток. Мелькали сожжённые и разрушенные города и сёла. На станциях их встречали как победителей, улыбками, женщины угощали домашней снедью, фруктами, свежими овощами. Эшелон шёл по родным для Алексея краям. Ехать мимо и не заскочить домой? Эх! Была не была. И вот он дома, отец, сестра. Слёзы. Не видал он своих почти шесть лет. Успели и сфотографироваться на память. А через два дня он нагнал свой эшелон.
Дивизия со станции выгрузки с ходу брошена в бой, она участвует в Хингано-Мукденской операции, наступая на одном из самых тяжёлых направлений – Халунь-Аршанском. Участвует в освобождении китайского города Солунь. На 13 августа 1945 года части дивизии вели бои в районе города Гуандин-Шань.
Это была третья для сержанта Андрианова война.
Как рассказывал Алексей Сергеевич, была уже совершенно иная война, наступление шло бешеными темпами. Войска, получившие уникальный опыт в Великой Отечественной войне, стремительно шли вперёд.
Месяц, по сути, потребовался для полного разгрома миллионной Квантунской армии.
Акт о капитуляции Японии был подписан 2 сентября 1945 года на борту линкора «Миссури» в Токийском заливе. В этот день сержант Андрианов вместе со своими боевыми товарищами праздновал Победу. Этот день святым остался для него на всю жизнь.
Победителем прибыл Алексей в родной дом. Шесть долгих лет позади. Орден Красной Звезды за финскую кампанию, медали «За отвагу», «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией», «За победу над Японией» – это вроде как география его личного подвига и личных побед. И ко всему этому первые седины на голове.
Ему двадцать восемь лет.
Жизнь продолжается.
Прежде всего, произошло событие, которое стало определяющим на долгие-долгие годы его жизни. Он женился. С избранницей своей он знаком ещё до войны, вместе учились в техникуме, они переписывались всю войну, понимали, что связаны они навсегда, и вот в 1946 году официально создана молодая семья. Вдвоём с женой получили назначение и работают на радиостанции под Казанью. Один за другим рождаются трое сыновей: погодки Серёжа с Сашей и в 50-м – Женя. Трудно молодым родителям. Он решает, что надо закончить учёбу, и поступает заочно на четвёртый курс радиотехнического техникума в Казани. Год учится, и вновь МГБ 4 ему напоминает, что он всё ещё сын врага народа: ему запрещают проходить стажировку на радиостанции, где он работает уже пять лет.
4 Министерство государственной безопасности.
Что делать? Шесть лет в солдатских сапогах с риском для жизни он честно служит Родине, и вот вновь недоверие. За что, почему?
А в мире вновь неспокойно: угроза развязывания новой войны заставляет усиливать оборону, особенно с воздуха. В СССР создаются войска ПВО страны, развёртывается сеть радиолокационных станций вокруг крупнейших городов. Требуются военные специалисты.
Алексей вновь, как некогда в тридцать девятом, идёт в военкомат. Далее – Пушкинское радиотехническое училище. Опять военные условия, опять разлука с любимой, да теперь ещё и с сыновьями. Как-то она одна справляется с тремя? И вот он офицер, младший лейтенант. Вполне самостоятельный человек. Теперь семья всегда с ним, куда бы ни бросала военная служба, все тяготы и лишения, связанные с его нелёгкой офицерской службой, они несут вместе.
Первое назначение молодой офицер получает в Ленинградский военный округ. Его часть стояла тогда под Ленинградом, в деревне Александровка. Служба для него была интересна, тем более что занимается он новым и важным делом, участвует в подготовке радиолокационной станции к несению боевого дежурства. Всего несколько месяцев напряженной работы – и далее Лупполово, новое место службы, севернее Ленинграда, вновь ставит оборудование на боевое дежурство, через два с половиной года его переводят в Выборг, там та же работа, и тоже на несколько месяцев. Семья, естественно, вместе с ним. Далее он переводится в Тихвинский район, в Сарожу. Здесь он служит четыре года, здесь его двое старших сыновей пошли в школу. В 1960 году переводится на повышение, но теперь уже в знакомые места – в Лупполово, начальником РЛС[5]. Последним местом службы Алексея Сергеевича был учебно-тренировочный полигон связи в Ломоносове, здесь он служил начальником, здесь же майор Андрианов и закончил службу.
После увольнения его семья квартировала в Ленинграде, но большую часть своего времени Алексей Сергеевич и Мария Александровна проводили под Гдовом, в родной деревеньке Верховье. Купили они небольшой домик, с ранней весны по осень в нём и проживали. Тянуло в родные края Алексея Сергеевича. Здесь всё было своё. Каждую тропку он знал с детства, каждый уголок леса им был изведан.
Смотрел он на мощные липы и вспоминал рассказ отца об этих липках, отец их высаживал, малюсенькие они были, а нынче стоят вон какие крепкие да серьёзные. Три дедовых дубка тоже огромными стали. Грибы да ягоды в лесу такими же вкусными остались, как и в его детстве. Водил он по этим местам и своих сыновей, внучков, пересказывал им местные байки, знакомил с тайнами леса, его удивительными дарами, замечательной природой русского края.
Умер Алексей Сергеевич в декабре 1993 года, на три месяца пережив жену, свою единственную и любимую Марусю, Марию Александровну. Наследства королевского они детям не оставили, но главное сделали – прекрасных детей вырастили. Старший, Сергей, учёным стал, кандидат наук, начальником вычислительного центра Главной геофизической обсерватории имени А. И. Воейкова в Питере трудился. Средний, Александр, как и его отец, профессиональный военный, но в чинах отца обогнал, полковник, кандидат технических наук. Младший, Евгений, по рабочей стезе пошёл, токарь высшей квалификации, уважаемый человек. Сыновья женаты. Внуков у Алексея Сергеевича пятеро, все с высшим образованием, умные люди, временем востребованы, уж свои семьи имеют. А правнуков у Сергеича аж двенадцать.
Весь андриановский клан помнит деда, простого русского солдата, чтит его, вспоминает не только в праздничные дни. Он для них всех настоящий пример трудолюбия, высочайшей ответственности, любви к Родине. А так и должно быть. Дети, внуки обязаны знать свои корни, помнить о них всегда, равняться на них, идти дальше. В этом, наверно, и есть высочайшая миссия Человека.