Роман
Подозрительная возня заставляет заглянуть в гостиную. Хвала небесам, что я, окоченев на лоджии, влез под кровать. На моих глазах Кир валит Юльку на диван и стаскивает с её плеч купальник. Подлетаю к насильнику и, схватив его за шею и штаны, впечатываю в пол. Придавив коленом, несколько раз шандарахаю Кира мордой о бетон. Кир затихает. Юлька в полуобморочном состоянии испуганно смотрит на меня.
– Малышка, ты в порядке? – хлещу её по щекам.
– Н-нет.
– Ключи? Где ключи и сейф?
– Там, – Юля кивает в сторону коридора.
Ключи лежат на тумбочке, хватаю безразмерные розовые вязаные перчатки и натягиваю на руки. Сейф нахожу в соседней комнате. Кир совместил в ней спальню и качалку. Кровать в комнате явно не для скорбящего вдовца. Торопливо подбираю ключ и открываю сейф. Здесь у Кира порядок: документы стопочкой, деньги в тугих пачках. Парень не бедный. Пихаю Юлькины документы в карман куртки. Складываю ровненько оставшиеся бумаги и кладу обратно. Шерлок Холмс гордился бы мной, вроде я всё предусмотрел.
Возвращаюсь в гостиную. Кир стоит на четвереньках и мычит. Отвешиваю ему пинок под зад, и Юлькин отчим, пролетев вперёд, вновь вытягивается на полу. Подхватываю Юльку на руки и понимаю, что через лоджию нам путь заказан. Выношу кроху на лестничную площадку и звоню в дверь своей квартиры. Мать открывает и успевает лишь отскочить в сторону. Тащу Юльку в комнату и, уложив на диван, падаю в кресло.
Мама входит следом и хватает ртом воздух.
– Дверь закрыла? – спрашиваю. Сам еле отдышался.
– Закрыла. Ты, может, объяснишь, что произошло и почему ты в розовых перчатках?
– Если тебя интересуют только перчатки, значит, не всё так плохо, – нервный смешок срывается с моих губ. Перчатки снимаю и сую в карман.
– Кто это?
– Юля. Соседка.
Мама кусает губы и смущается:
– Зачем ты принёс её домой? Мне обязательно знать, с кем ты пьёшь и спишь?
Юлька садится на диване и затыкает ладонями рот. Подхватив её с дивана, тащу в туалет. Смотав её волосы в хвост, помогаю удержаться над унитазом.
Мать распахивает дверь:
– Пошли вон отсюда! Оба!
– Мам, мне нужна твоя помощь.
– Ты слышал, что я сказала?
– Мам, услышь меня, пожалуйста!
Но она уже несётся по коридору в мою комнату. Швыряет вещи из шкафа на пол.
– Вон, вон, вон!
Подхожу и сгребаю родительницу в объятия.
– Мам, успокойся. Я не пьян.
Она замирает и медленно поворачивается:
– Ты очень разочаровал меня. Пусть эта девушка уйдёт немедленно.
Терпению моему приходит конец. Достаю из ящика стола документы и выбегаю из комнаты. Юлька стоит в прихожей, испуганно таращась на меня. В короткой юбке и белых гольфах моя кроха моментально замёрзнет на улице. Надеваю на неё свою куртку и беру два шлема. Мать плачет навзрыд в моей комнате. Захожу, и родительница затихает. Только плечи вздрагивают.
– Мам, у меня большая просьба. Если кто-то будет спрашивать, ты меня этой ночью не видела.
– Что ты натворил? Хочешь сесть, как твой отец?
– Я спас человека. – Разворачиваюсь и ухожу. Беру Юльку за руку и выглядываю на лестничную площадку. – Идём! Давай на крышу.
Юлька, спотыкаясь, послушно карабкается по крутым ступенькам. Выходим на улицу через соседний подъезд и идём к мотоциклу.
– Как ты? Сможешь за меня держаться?
– Мне уже лучше, – глотает Юлька слёзы.
– Всё будет хорошо. Я знаю, – вытираю ладонями её мокрое лицо и одеваю на наши горячие головы шлемы. – Только держись крепче.
***
Юлька
Холодный ветер обгладывает ноги до трусов. Прижимаюсь к Ромке и неумело молюсь небесам за посланное мне спасение. Не знаю, куда мы едем и что ждёт нас завтра, но это самый счастливый день в моей жизни. «Я свободна, свободна», – пульсирует в висках и разносится азбукой Морзе по всему телу. В моей жизни больше не будет страшного отчима. Только Ромка. Он – мой ангел-хранитель, он – моё всё. Теперь есть только я и он. Прижимаюсь к его спине, хочется покрывать её поцелуями, но мешает шлем.
Роман тормозит возле здания, похожего на общежитие. Слезаем с железного коня и избавляемся от шлемов.
– Попробуем сунуться в эту гостиницу, – кивает Роман на мерцающую красными буквами вывеску «Отель». – Думаю, в таких местах не спрашивают документы.
Киваю, стуча зубами. Согласна на любое пристанище сейчас. Ни о чём так не мечтаю, как о стакане кипятка. Согреть руки и напиться. Почему-то хочется именно горячей воды.
Ромка тащит меня за руку мимо подвыпившей компании, расположившейся с бутылкой прямо на ступеньках. Дёргает на себя скрипучую дверь, и мы входим в тепло. Уют не про эту гостиницу: выкрашенные серой масляной краской стены, поддатый администратор за разбитым стеклом облезлой стойки:
– Номеров дешевых свободных нет! – возвещает местный решала. – Только люкс.
– То, что доктор прописал, – соглашается Роман. – Сколько?
– Пять косых.
– Без документов?
– Ещё штукарь, – кивает администратор и вытягивает шею, чтобы рассмотреть меня. – Восемнадцать есть?
– Есть! – не моргнув глазом, подтверждает Роман. – Надеюсь в вашем клубе джентльменам принято верить на слово?
– Натюрлих! – отвечает по-немецки администратор. – Наличка приветствуется.
– А на карту?
– Валяй!
– Погоди, у тебя там бельё, чай – всё включено?
– Да. Шампанское – ещё штукарь.
– Нет, мы уже грохнули нормально по пути.
– Бойлер на этаже, остальное в номере, – понимающе кивает администратор.
– Заветные цифры?
Администратор диктует номер телефона и протягивает ключ с брелоком, похожим на бочонок пива. Про электронные ключи тут ещё не слышали. Роман переводит деньги.
– Третий этаж, сразу направо, – благословляет нас администратор.
Пошарпанный лифт, скрежеща, едет на третий этаж.
Ромка открывает дверь и пропускает меня вперёд: