У меня сердце ухнуло в пятки, когда я увидела, что какой-то мужик держит Томаса за грудки и тычет в него баночкой для семени. У меня в глазах всё исчезло вокруг, я только видела цель и у меня, как у терминатора крупными красными буквами мигало: «Уничтожить».
Добежав, я поняла, что Томаса отпустили, мне стало немного спокойнее и я оглядела незнакомца.
Преступник был выше меня примерно на голову с абсолютно чёрными волосами, причем, похоже, длинными. Одет весьма странно: брюки и пиджак, почему-то рваный и на голое тело, правда застегнутый до середины груди. На лицо он был очень привлекательный, даже удивилась, я преступников по-другому представляла.
– Девушка, мне кажется тут какое-то недопонимание. Мы привезли Партию материала, но я так понимаю ваш сотрудник принял нас за кого-то ещё.
У меня по спине сползла холодная капля. Это я только что перед секретными службами опозорилась. Кошмар!
– Вы привезли партию? – мне удалось не заикаться. Я даже огляделась. – Сколько вас?
– Двое, моего коллегу ваш сотрудник определил в эту комнату. – Мужчина указал на кабинет для сбора семени. Я покраснела, как никогда в жизни. В этот момент из процедурного выглянул красный, как помидор мужчина средних лет с ошарашенными глазами.
– Мам, я всё сделал, как учил тупой самец.
Две пары глаз тайных агентов выкатились практически одновременно и тот, что красивый переспросил:
– Какой самец?
Я прикрыла глаза.
Как мне жить с этим позором теперь? С Томасом у меня будет серьёзный разговор.
– Простите ради бога, – я постаралась быть невозмутимой, насколько это возможно. – Сейчас я покажу, куда поставить материал. Один кивнул, но тот, что постарше просто озирался вокруг.
Через десять минут мы ставили ящик в холодильник лаборатории.
Цвет моего лица возвращался к здоровому румянцу и я ещё раз извинилась:
– Умоляю вас, простите. Мой сын сегодня весь день встречал гостей по настоянию руководства и у него просто заел текст на повторение.
– Ничего страшного, – улыбнулся высокий мужчина.
– Может я могу как-то сгладить вину? Может хотите чаю?
– С удовольствием! – согласился красавец, а его коллега испуганно помотал головой.
На кухню мы прошли в полной тишине. Я расставила кружки и включила чайник, а Томас залез в холодильник и вытащил орехи в шоколаде, печенье и шоколадные рулетики.
– Как вас зовут? – Я не сразу поняла, что мужчина обращается ко мне, поскольку наливала заварку, стоя к гостям спиной.
– Лили. Я как раз и буду завтра изучать и тестировать новые, разработанные нами средства с вашим материалом, – улыбнулась я.
– Очень приятно, – мужчина подошел и, взяв две кружки, отнёс их к столу. – Я Пэрит.
– Какое у вас….необычное имя, – ответила я. Никогда не слышала, наверно родители любители экзотики. По крайней мере не Банана Смузи, как, я недавно читала в газете, семья из Ньюкасла назвало дочь. В США родители вообще назвали ребёнка Бак со средним именем Мусор.
За столом второй гость и Томас наперегонки поедали шоколад. Кто мог подумать, что мужчине так понравится. Я порадовалась, что удалось сгладить неловкость. Сама же я смотрела на загадочного гостя с загадочным именем. Может это и не настоящее имя. Они же из секретных служб. Вот он – настоящий Бонд. Ясно почему на таких постоянно виснут женщины. Он наверно пиджак на задании порвал, а рубашкой вытирал пол от крови, чтобы смыть следы. Просто обалдеть. Теперь сидит тут со мной, а я млею.
– Магистр Пэрит…, – вдруг просипел второй гость и у меня всё похолодело внутри, когда я увидела, что он весь побледнел и пошёл пятнами. – Я не могу дышать.
Мужчина рухнул на пол прямо со стула. Томас вскрикнул.
Пэрит кинулся к товарищу и схватил за запястье. Я вытащила телефон и стала набирать скорую.
– Нужно срочно назад, – констатировал Бонд.
– Да вы что! Я скорую вызываю, – запротестовала я. – Они будут тут через три минуты и помогут, всяко быстрее ваших вертолётов Ми6. Они опытные врачи.
– Я чувствую, это отторжение вещества в крови, – сообщил Пэрит и я ничего не поняла. Он что ещё и врач? – Лили, вы думаете эти врачи, лучше наших лекарей?
– С мамой лучше не спорить, – сообщил Томас, стоя на коленях рядом с Пэритом и глядя на меня.
Скорая приехала быстро и диагностировала острую аллергическую реакцию. Мужчину увезли в больницу и нам сказали, что навестить можно будет только завтра.
Сегодня проклятый день. Мне не везёт с самого утра. Вернувшись на кухню, я принялась прибирать со стола и ставить кружки в посудомойку. Наверно Ми6 разорвёт контакт с нами за отравление ключевых агентов.
Пэрит вошёл неслышно:
– Мне очень жаль, что так вышло и мы доставили неприятности.
Я повернулась:
– Да вы что! Это я не знаю, как ещё извиниться! Накормила вашего коллегу шоколадом, перед этим наорала на вас, а Томас заставил несчастного собрать материал. Я даже представить не могу, что теперь ваше руководство о нас подумает.
– Я не собираюсь рассказывать, – ответил мужчина. – Вы знаете где эта больница, куда завтра прийти навестить Кайрэ?
– Конечно – Центральная клиника. Вы что не из Лондона?
– Нет.
– А откуда? – Томас встрял в разговор.
– Из Воартэра. Вы что, про договор не в курсе? – удивился Пэрит.
– Ну вы же понимаете, такие вещи простым смертным не рассказывают. А где этот город?
– Это другой Мир.
Я подняла глаза на Пэрита: – Сейчас не время для шуток.
– Это правда, мам. Я видел, как они появились из голубого шара. – Томас подошёл к мужчине. – Это правда именно сейчас Я не шучу, хоть мне это и не свойственно, – подхватил идею сына Пэрит.
– Это у вас задача такая не говорить правды? – настаивала я. – Могли бы что-то пообыденней придумать. Например, что вы из Манчестера и зовут вас Джеймс Бонд.
– Не вижу смысла врать. Я сказал вам своё настоящее имя.
Я разозлилась:
– Вы думаете я поверю, что кто-то назовёт ребенка Пэрит? Это вообще что-то значит? На каком языке?
– Вы знаете, я первые несколько сотен циклов тоже был не в восторге, но со временем привык. Моё имя переводится «Смерть Луны» с воартерского.
– Кошмар! – подытожил Томас. – Дурацкое имя.
– Томас, помолчи.
– Точно дурацкое, – согласился обладатель имени.
– А где вы в Лондоне остановились? – спросил сын.
– Нигде. Я думал сразу обратно, – мужчина развёл руками. – Может поблизости есть Таверна?
– Таверна? – Я окончательно убедилась, что Бонды уже не те и мир в опасности. – Вы из какого века выпали? В гостиницу идите.
– Может вы у нас переночуете? – встрял Томас и мне захотелось его встряхнуть.
– Отличное предложение! – обрадовался Пэрит, прежде чем я успела ответить:
– Нет!
– Ладно, не самое отличное, но я буду благодарен, – мужчина сложил руки на груди.
Я закатила глаза.
– Спать будете в гараже.
– Я не буду спать. Лучше книг мне дайте – я почитаю, – ответил напросившийся гость.
– Вы не устали? – удивилась я.
– Я очень люблю читать.
– Мы тоже, правда, мам!
В машину мы сели около девяти вечера, но зато без пробок добрались домой. Я решила не заезжать в гараж, чтобы оставить там место парковки для мужчины на ночь.
Когда заходили в дом, я сообщила план действий:
– Заходим, снимаем обувь, идём мыть руки и садимся в гостиной ждём ужин.
– А кто принесёт ужин? – поинтересовался Пэрит.
– Я, когда приготовлю. Это инструкции для вас с Томасом. Вы уяснили?
– Да мама, – ответил сын.
– Можно я не буду называть вас мама? – гость имел наглость усмехаться, но встретившись с моим каменным выражением лица, добавил: – Я могу помочь.
– Вы умеете готовить?
– Нет пока, но я уверен, что в этом нет ничего сложного.
– Мам, сначала надо будет кофе выпить. Он же в кастрюлях, – напомнил мне Томас и я повернулась к мужчине. – Вот вы кофе и займётесь. Мне нужны чистые кастрюли и кружки.
Представить Бонда на кухне я не смогла, пока, собственно говоря, он там не расположился. Видя, как он за три приёма осушил три кружки холодного кофе я сжалилась:
– Я имела ввиду, что надо вылить и помыть посуду.
Тот ничего не сказал, но из кастрюли пить не стал – слил.
Не смотря на то, что я злилась на мужчину за его враньё, мне хотелось его как-то удивить. Не могла понять, что за блажь меня взяла впечатлять лживых агентов. В морозилке достала картофель по Малазийский с фрикадельками в чесночном соусе. Поставив протвень в духовку, пошла принять душ первой и заодно спрятать всякие мелочи, которые гостям видеть не пристало: например моё бельё развешанное на сушилке напротив душа.
Всё шло по чётко заведённому ритуалу, душ – двадцать минут, легкая уборка – семь минут, слегка просушить волосы – пять минут. Трудность было только с выбором вечернего домашнего наряда. Позориться в растянутых штанах и толстовке перед мужчиной который сам был в рваной одежде, не хотелось, потому что в этом я уже опозорилась, поэтому одела джинсы и футболку.
Вниз на кухню я спустилась за минуту до того, как прозвенела духовка. Накладывая еду на троих, невольно вспомнилось про Майка, наш тихий семейный вечер, где я готовлю, Томас делает задания для школы, а Майк смотрит телевизор. Так привычно казалось. И так искусственно идеально. Кажется будто вчера было, хотя уже прошло два года. Взгляд затуманился, но я отогнала навернувшиеся слёзы.
В гостиную я вкатила тележку с тарелками и приборами и чуть не рухнула, споткнувшись о препятствие. Поперёк порога валялась какая-то деревянная палка, и ещё несколько расположились на моём белоснежном ковре у камина. Подушки на диване отсутствовали, зато они присутствовали на голове гостя, лежавшего на полу у окна, и Томаса, лупившего его другой подушкой по голове.
– Что тут происходит!
Оба замерли, но первым нашелся Томас:
– Мы играем в войну с Нечистями!
– Где вы набрали палок? – негодовала я, наклоняясь и пытаясь собрать неожиданно нарисовавшиеся дрова. – Быстро всё прибрали!
– Извините, это я виноват, – мужчина подошел и взял у меня две деревяшки, что я успела подобрать. – Сейчас я уберу.
Я отвернулась и пошла обратно к тележке, но когда потянула её к дивану, обалдела: деревяшек не было ни одной.
– Куда вы их дели?
– Убрал, я же сказал, – ответил Пэрит.
– Под диван?
– Нет, их нет в доме.
Я перевела взгляд на Томаса, который вдруг засуетился, избегая смотреть мне в глаза и встав, сообщил:
– Я пошёл мыть руки.
Глядя, как сын поднимается бегом по лестнице, я повернулась в Пэриту:
– Что за фокус у вас?
– У меня нет фокусов. А что это?
– Не прикидывайтесь дурачком, я вас раскусила.
– Обычно кусаю я.
Я начала закипать:
– Где дерево?
– Мне показалось, что вы были ему не рады.
– Я и вам не рада, вы же не исчезаете.
– Мне для этого нужен портал.
– Так! Вы сейчас же прекращаете нести эту чушь или я отправлю вас в соседнюю палату к вашему товарищу.
– Как мне вас убедить? Я абсолютно честен с вами. – Пэрит провёл рукой по волосам. – Я с самого начала говорю правду, а вы не верите, это просто удивительно.
– Удивительно, что вы до сих пор на улице расхаживаете, а не в лечебнице для душевнобольных, – ответила я, протягивая ему тарелку. – Вот в этом графинчике соус, его сверху полейте. Ешьте, и чтобы до утра я про вас забыла, ясно?
– Вам надо войском командовать.
– А вам уборщиком быть, мусор просто как по волшебству испаряется.
Томас вернулся в комнату и мы замолчали, правда не на долго:
– Что вы к соусу принюхиваетесь? Я не буду вас травить. – Поинтересовалась, видя, как Пэрит буквально позеленел, поднеся графинчик к носу.
– Да, вы травите по одному воартерцу в день – я понял. Что в этом соусе?
– Сыр, яйца и чеснок.
Мужчина поставил обратно емкость с соусом:
– В еде нет чеснока?
– Нет, а что такое? – если честно меня начало подбешивать, что он такой придира. Вернее продолжило подбешивать.
– У меня аллергия на чеснок.
– Никогда такой чуши не слышала.
– Мы уже выяснили сегодня, что вы много чего не знаете.
– Вы про те фантазии, что рассказываете весь вечер? Вы не сказочник по профессии? – подколола я.
– Нет. Я преподаватель в Академии. К вашему сведению, кучу Адептов каждый цикл обучаю, – мужчина похоже обиделся. Не ясно на что, сам виноват.
– И как ваша куча потом справляется в реальном мире?
– Прекрасно!
– Я пойду спать, – заявил сын. – Мама ты почитаешь мне про Вампиров?
Пэрит подавился:
– Про кого?
– Нет, дорогой, на сегодня сказок достаточно, – я многозначительно поглядела на гостя, умоляя его молчать, хотя бы про вампиров, хотя по тому, как у него загорелись глаза я сразу поняла, что высказаться ему очень хочется. – Я зайду тебя укутать.
Томас ушел, а я стала уносить тарелки со стола. Мужчина поднялся и решил мне помочь, но ничего не говорил.
Я оставила посуду в раковине и пошла на верх. «До чего невыносимый тип». Просто удивительно, как он мне сначала понравился, а оказался просто больным на всё голову, хоть и красивым. Главное врёт тоже красиво – это наверно врождённое: с красивой мордашкой – подвешенный язык. Жаль мозгов нет, ну или здравого смысла.
Я зашла к Томасу, который уже сидел в кровати в пижаме.
– Мам, я думаю он Вампир.
– Кто?
– Пэрит.
– Милый, у нас в мире нет Вампиров.
– Так он же из Воартера.
– Не надо верить всему, что говорит этот человек.
– Подумай сама: он умеет колдовать, он не может есть чеснок, он бледненький.
– Томас! Прекращай. Или мы больше не будем читать про Вампиров никогда, – пригрозила я. – Он просто больной человек. Завтра мы от него избавимся и забудем.
– Вот увидишь, я прав.
– Спи. – Я подвернула одеяло и поцеловала сына.
На кухне меня ждал сюрприз – посуда вся была вымыта и даже не разбита, а странный мужчина стоял в гостиной и разглядывал книги на полках у камина.
– Посуду можно было не мыть. Идите спать. Я разрешаю вам остаться тут на диване потому что у меня просто нет сил тащить вам надувной матрас в гараж.
– Вы очень добры, Лили. До завтра.