Марина смотрела в зеркало и непонимающе хлопала ресницами. Где слезы? Где истерика? Где вообще хоть какие-нибудь чувства?
– Все страньше и страньше, – процитировала девушка Алису в Стране Чудес. – Ладно, хрен с ним, потом разберусь, так даже лучше, не спалюсь.
Сергей снова печатал в телефоне, но оторвался от экрана, как только Маришка подошла к столу и уточнил:
– Все в порядке?
– Да. У тебя проблемы по работе? Ты сегодня весь вечер в телефоне сидишь, – попеняла мужчине Марина, которой ужасно хотелось сказать, что прихватил живот и вези скорее домой. Постеснялась.
«Блин, вот я дура. Чего скромничать? Я его вижу, скорее всего, в последний раз! – ругала мысленно себя Маришка. – Надо было Настю слушать!»
– Я уже все решил и могу полностью сосредоточиться на одной лишь тебе. Как ты смотришь на то, чтобы после ужина поехать ко мне? – медоточиво пропел Сергей.
– К тебе? – выпучила глаза девушка.
– Ну да. А что я такого сказал?
– Ну, – тянула Марина, пытаясь сообразить, как и расспросить поподробнее и не сдать брюнетку, сидящую недалеко и периодически бросающую в их сторону заинтересованные взгляды. – До этого была гостиница и я подумала, я подумала… что у тебя ремонт или злая собака или не убрано! – нашлась Маришка и обворожительно, как она надеялась, улыбнулась.
– Злая собака? Ты серьезно? – Сергей посмотрел на девушку и рассмеялся. – Нет, дорогая моя и прекрасная Марина, никакой собаки нет. Все просто: дом за городом, и я иногда, если с утра важная встреча или просто устал, например, снимаю номер в приличной гостинице. Так что, поедем?
– Я сегодня не могу, – Маришка покачала головой, – сегодня мое дежурство в группе. По-хорошему мне с самого начала надо было ехать домой и заниматься всеми этими делами новогодне-подготовительными, но я так хотела увидеться… – Марина говорила и говорила, а про себя думала: «Боже, что я несу? Да глаза б мои тебя не видели!»
– Я отвезу тебя домой, – только и сказал Сергей.
Всю дорогу до дома Марина болтала. О новогоднем бале, о наступающей на пятки сессии, о подарках, которые надо купить, упаковать. О чем угодно, только не об отношениях с Сергеем. Первый шок от неприятных новостей прошел, и девушка боялась сказать лишнее, сорваться.
«Блин, сейчас он меня поцелует, а я как дернусь, он сразу догадается! – паниковала про себя Маринка. – Что же делать? Блииииин».
«Он женат» – отправила смс подруге Марина.
Телефон молчал и надежда, что Настя перезвонит и тем позволит сбежать из машины без лишних слов и нежностей, таяла с каждой минутой.
Машина бесшумно притормозила у подъезда, Сергей по своему обыкновению галантно обошел ее, открыл дверь, подал руку. Маришка следила за ним взглядом и понимала – это в последний раз. Больше она его не увидит, не утонет в бесконечном обаянии, не вложит свою руку в его.
Касание обожгло.
Она вздрогнула и мужчина убрал руку, чтобы через секунду обнять своего маленького испуганного воробышка за талию, переместить из теплого салона авто в свои, не менее теплые, объятия.
– Извини. Извини меня, маленькая, извини, родная, – шептал он, зарываясь носом в светлые локоны на макушке, вдыхая пряный, сладковатый запах кокоса, – я так виноват. Работа, дела – все эти чертовы заботы! Не смог нормально поговорить в кафе, ну не осел ли? Я хочу быть с тобой, быть рядом, обнимать, заботиться. Целовать утром, когда ты еще лохматая и смешная, такая сонная и домашняя. Так хочу увидеть тебя такой… сладкой.
Мужчина нежно поглаживал Марину по спине и даже сквозь плотную ткань зимнего пальто она чувствовала, какие горячие у него руки. Он снова обретал власть над ней: над ее телом, мыслями, чувствами. Снова гипнотизировал низким голосом с небольшой хрипотцой, от которой она буквально плавилась. Снова сводил с ума поцелуями.
Маришка запрокинула голову и бездумно смотрела в ночное небо. Сергей целовал за ушком, целовал шейку, так сладко, так умело, что она позабыла обо всем.
Наваждение. Безумное наваждение.
Конец размотанного мужчиной шарфа давно пачкался в зимней слякоти, в шею дул холодный колючий ветер, но Марина ничего этого не знала, не чувствовала. Огонь бушевал в ее крови, согревая куда лучше одежды.
– У тебя телефон звонит, – сказал Сергей и Марине потребовалось несколько мгновений, чтобы сообразить, о чем вообще идет речь.
– Ой, извини! – спохватилась девушка и, не желая общаться с Настей при Сергее, попрощалась: – Я побежала! Пока!
Ясность ума еще не вернулась, вместо лифта она побежала по лестнице и вспомнила, что надо ответить подруге, только между третьим и четвертым этажами.
– Женат? – заверещала в трубку Настя. – Он женат? Вот козлина! Урод! Извращенец!
– Да, – тихо сказала Маришка.
Осознание накрыло лавиной чувств и эмоций. Маринка без сил опустилась на грязную ступеньку и зарыдала. От обиды, от разочарования, от нерастраченных за вечер эмоций. Телефон был позабыт, Настя тоже. Всхлипывая и размазывая косметику, девушка предавалась горю.
– За что мне это все? Ну за что? – причитала Маришка. – В чем и перед кем я так провинилась?
Настя пыталась докричаться до подруги, но идея была обречена на провал. Сбросив вызов, позвонила еще раз. И еще раз. И еще. Марина не отвечала.
– Да что ж такое? – заметалась Анастасия по комнате. Обладая от природы великолепной фантазией, девушка мгновенно придумала сто миллионов причин, по которым Марина не брала трубку. Логичные, вроде «не берет трубку, так как плачет» или «не слышит звонка за рыданиями», она отмела сразу за ненадобностью. Куда вероятнее самое худшее!
Настя собралась за минуту, подхватила сумку с тетрадями и побежала к брату. Он пришел буквально десять минут назад, голодный и злой, гаркнул на всех, чтобы не мешались под ногами и скрылся в комнате, прихватив тарелку с пюре и котлетами. Обычно Настя старалась даже не соваться к нему, но сегодня ей было не до реверансов.
– Борь, отвези к Маринке. Мне срочно надо! – выпалила она с порога.
– Мелкая, ты че, охренела совсем? Я только пришел, еще не поел даже, – ткнул Борис в почти пустую на самом деле тарелку.
– Дай тогда денег на такси. Ой, а вдруг оно ехать будет долго? – запаниковала Настя.
– Ты к ней с ночевкой? Что случилось-то? – Борис откатился на стуле в другой конец комнаты и достал портмоне из кармана брюк.
– Да. Ее парень бросил, нужна моральная поддержка.
– А, ну да, трагедия века, – покивал парень, не скрывая пренебрежительной мины, и протянул пятитысячную банкноту. – Держи. Да тебе это, тебе. Купи винишка, шоколада или что вы там жрете в таких ситуациях. Сдача – тебе на подарок к Новому году, сама купишь, че те надо, ладно?
– Спасибо! Ты у меня самый лучший брат на свете! – выхватила Настя банкноту и только после этого поцеловала Борьку. – Я думала, спрячешь ее и скажешь, что пошутил, – призналась девушка.
– Да ладно тебе! Уже сколько не разыгрывал тебя, ты чего? – искренне удивился Боря. – Купи себе косметики какой-нибудь или тряпочку модную, чтобы и тебя парни не бросали.
– Вот ты не можешь, чтобы все не испортить, да? – сверкнула глазами Настя. Усилиями этого негодяя все парни обходили ее по широкой дуге, а он еще ржет. – Ладно, пойду в магазин, как раз такси пока приедет.
– Я тебе закажу сам и номер смс-кой скину. Позвони, как доберешься.
– Окей.
Настя вся издергалась. Пока купила шампанское с конфетами и мороженым, пока дождалась такси, пока доехала. Марина все еще не отвечала и девушка начала переживать уже всерьез.
Центр города сверкал огнями витрин и новогодних украшений, но Анастасия не обращала внимание на праздничную мишуру и красоту за окном. Когда Алена Игоревна сказала, что Марины еще нет дома, Настя только и делала, что раздражала водителя фразой «можно ли ехать побыстрее» да почти безостановочно строчила смс подруге.
Через ужасные сорок минут пути Настя влетела, наконец, в Маришкин подъезд. Не раздумывая, побежала наверх, перепрыгивая ступеньки и звякая пакетом.
– Совсем сдурела? Кто сидит зимой жопой на ступеньках? – рявкнула на подругу. – А ну, давай поднимайся и домой! Живо!
Марина встала и, как зомби, пошла наверх. Она уже не плакала. Давно не плакала. Сил не осталось. Настя подобрала телефон подруги со ступенек, сумку и пошла следом. Молча.
– Подожди, я первая. Лицо спрячь, – выскочила перед Маришкой Настя у двери в квартиру. – Дай ключи, попробуем зайти тихо, чтобы мама твоя инфаркт не заработала. А, сумка же у меня!
Операция по бесшумному проникновению на территорию Алены Игоревны прошла успешно – Настя успела запихнуть подругу в ванную и только затем принялась раздеваться.
– Ой, Настя, привет. Марина в ванной, да? – прислушалась к шуму воды женщина.
– Ага. Еще раз здравствуйте. Извините, что без предупреждения, я сегодня с ночевкой.
– Что-то случилось? – тихонечко спросила Алена Игоревна.
– Новогодний бал у нас случился, – громко и четко ответила Настя, надеясь, что Марина уже в состоянии воспринимать информацию и поддержит легенду, если спросят. – Повесили столько, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Даже не знаю, до скольки сегодня будем впахивать на благо родного универа.
– А, – тут же потеряла интерес женщина. Ладно бы серьезные сердечные проблемы, а то учебные дела. – Кушать будете?
– Может, попозже, хорошо? Пока Маришка умывается, я чай сделаю, если вы не против.
– Настюш, чувствуй себя как дома, не смущайся моему присутствию.
Алена Игоревна лепила пельмени и, судя по количеству теста и начинки, Настя предположила, что закончит та еще не скоро. Состояние Марины вменяемым назвать пока было сложно, поэтому предлагать помощь Настя не стала и сбежала в спальню.
– Я уже пришла в себя, – только и сказала Марина, появившись на пороге.
– Я с шампусиком и сладеньким, – кивнула на накрытый стол Настя. – Будем работу работать или делиться с подругой горюшком?
– Я не в состоянии что-то делать, если честно, – Марина плюхнулась на кровать и закрыла глаза. – День – говно! Знаешь, я даже не удивилась, когда узнала. Ну, может быть, совсем чуточку. Слишком это все было, – девушка замолчала, подбирая подходящее слово, – волшебно. Ведь в жизни так не бывает, чтобы сразу все хорошо, даже в книгах и фильмах герои сперва проходят какие-нибудь испытания.
– Ага.
– Только почему мне достаются только испытания? Где эта любовь, Насть? – Маришка приподнялась на локте и посмотрела на подругу. – Где она? Я думала… думала, что Сергей – это мне такая награда. За то, что я пережила тогда с Колей. За Женю. Он был такой внимательный, такой заботливый! Блин, да я сама готова была прыгнуть к нему в постель как идиотка какая-то!
– Мариш, да любая повелась бы.
– Не любая! Тебе он сразу не понравился, хотя ты его даже не видела до сегодняшнего дня. И ты говорила и намекала мне. Я ведь все это понимала и даже соглашалась с тобой в душе, только не хотела верить, понимаешь? Как тот страус.
– Зато вы не переспали, – нашла хорошее в сложившейся ситуации Настя.
– Ага, повезло. Или не повезло, не знаю, – скривилась Маришка и пояснила свою точку зрения удивленной подруге: – Может и стоило это сделать с ним. Он ведь опытный мужчина, раз так роскошно врет и ухаживает, то и доставлять удовольствие должен уметь. Ну, по идее.
– Без чувств – это не то, – уверенно заявила Настя.
– Какие, нахрен, чувства? Никаких чувств! Я решила полностью сконцентрироваться на учебе, найти нормальную работу, заработать кучу денег и жить так, чтобы ни в чем себе не отказывать и никогда, никогда, Насть, не зависеть от каких-то уродских мужиков! – Марина так завелась, что ткнула в подругу пальцем, будто желая проткнуть насквозь. – Я совершенно серьезно сейчас!
– Ну, план неплохой, конечно. Но из-за пары козлов отказываться от личной жизни – не самая умная идея.
– А кто говорил, что я откажусь? Я говорю, что хочу быть сама себе хозяйкой. Встречаться с кем хочу и как хочу. Я не собираюсь сидеть дома и выпрашивать у мужа на кофточку, пока он делает карьеру и трахает секретарш.
– Марина! – воскликнула шокированная выражением Настя. Если она сама допускала иногда вольности в разговоре с близкой подругой, то Маришка всегда говорила очень правильно и без похабщины.
– А что тут такого? Обычное слово. В конце концов, если я решила стать успешной и счастливой, мне надо привыкать и мыслить по-взрослому.
– Не подменяй понятия. Девушка должна выражаться культурно.
– Кто бы говорил! – расхохоталась Маришка.
Водопад слез смыл негативные эмоции и теперь, в присутствии самой лучшей подруги в мире, настроение неуклонно росло.
Девушки все-таки добрались и до шампанского, и до сладкого, и даже немного поработали. Алена Игоревна, заглянувшая в спальню дочери, только хмыкнула и позвала есть пельмени.
– Ма, ну какие пельмени на ночь? – возмутилась вечно худеющая Марина.
– Ну да, после мороженого и конфет, конечно никакие! Вечно аппетит сладким перебьют. И хоть бы кто маму угостил шампанским!
– Ну, мама! Давай я тебе налью, только пей у себя!
Марина унеслась на кухню с бутылкой и вернулась с внушительных размеров тарелкой пельменей со сливочным маслом и сметаной.
– Вот, сказала, что на закусь, – грохнула тарелку на стол Маришка и захихикала. – Конечно, не водку пьем, зато вкусненько.
– Мама у тебя – золото, – похвалила Настя, хищно облизываясь на любимые пельмешки. У них дома водились только магазинные, и она, в отличие от избалованной заботой родителей Маришки, ценила домашние вкусности.
Когда вторая бутылка опустела и шампанское осталось только в полупустых бокалах, Маришка призналась в ужасном:
– А ты знаешь, что самое страшное?
– Что?
– Я не могу понять, что со мной происходит. Это все так странно. Вот как бы ты поступила на моем месте?
– Ну, – протянула Настя, – наверное, так же. Ты ведь обещала той женщине ее не выдавать. Тебе надо как-то теперь с ним рассориться.
– Да я не о том. Вот представь, что вы приехали к дому, он выходит из машины, помогает тебе выйти, целует… – Марина испытующе смотрела на подругу.
– Фу, – содрогнулась Настя, – нет, я не хочу поцелуев такого человека. Фу, фу, фу прям!
– Я тоже не хотела. Но он поцеловал меня и, – Марина закрыла тут же покрасневшее лицо руками, – я совсем с ума сошла. Позор. Так стыдно. Он целовал меня и все эти слова, что он говорил… Насть, он сказал, что с ума сходит, что любит, жить без меня не может. Вот как вообще, а? И мне было так хорошо!
– Вот козлина!
– Мне так стыдно! Я не должна была. И вообще, это неправильно. Нельзя так кайфовать от поцелуев, когда ты знаешь, что где-то плачет другая женщина. Только я об этом не думала. А если у них есть дети? Блин!
– Твоей вины здесь нет, – тихо убеждала Настя, – это он плохой!
– Есть. Я тоже молодец, блин! А как вспомню, что он видел меня почти голой в гостинице, так вообще хреново становится! – скакала с одного на другое Маришка.
– Ой, ладно тебе! Ничего ведь не было. Даже если и было, ты у него не первая и не последняя, жене он не с тобой начал изменять от большой любви там или еще чего. А целуется хорошо – так у него вон какой опыт! Нам с тобой до него еще расти и расти, – гнусаво процитировала любимого подругами Кота Матроскина Настя.
– Думаешь?
– Уверена! И вообще, кто у нас тут решил стать супервумен? Выключай эмоции, включай мозг.
– Надо было с ним все-таки переспать, а то прямо раздражает меня уже эта девственность. Кому скажи – не поверит. Прям неполноценной себя уже чувствую.
Настя тяжело вздохнула. Проблема невинности ее тоже волновала, причем давно. У Маришки хотя бы с Сергеем почти дошло до секса, а самой Насте, пока с ними жил Борька, такое ни разу не светило. Ей казалось, что даже если ее кто-нибудь поцелует или нежно приобнимет, Боря сразу об этом узнает и озвереет.
– Не дури. Переспала – считай сдалась этому уроду, потом чувствовала бы себя грязной, – Настя даже содрогнулась, когда представила. – Раз ты у нас, типа, без любви решила жить, то хотя бы выбери достойного кандидата на роль дефра…дефла… как там оно? Дефрактатора?
– Дефракция – это что-то из физики вроде, – наморщила лоб Маринка, – про свет что ли, то ли свойства света, то ли что-то из этой области. Дефлоратор.
– Вот. Слово-то какое мерзкое. Пусть будет любовник.
– Любовник тоже не очень. Будто я гулящая жена какая-то.
– А кто тогда? Парень? Не, дорогая, для парня или молчела чувства нужны возвышенные, а ты у нас теперь тип приземленный, – ехидничала Настя. Затея подруги ей казалась по меньшей мере абсурдной, и она не собиралась этого скрывать. – Хотя лично я считаю, что это не в твоем характере.
– А что в моем характере, Насть? Встречаться с мудаками? – горько хмыкнула Марина.
– Не в твоем характере быть стервой.
– Вот и посмотрим, – закрыла неприятную тему Марина.