Глава 7
– Что вы, господа музыканты, опять вытворили? – с этими словами утром нас встретил Владислав.
Сначала он увидел огромный фиолетовый синяк под глазом Марка, а потом с ужасом посмотрел на мое лицо.
– Ничего не спрашивай, Влад, – я прошел мимо него в репетиционную комнату и молча принялся подключать гитару к усилителю.
Здесь уже был Ден, настраивал свои синтезаторы. Он драматично поднял глаза к потолку, включил звуки мрачного органа и проиграл фрагмент симфонии № 5 Бетховена, когда Владислав прошел за мной и скрестил руки на груди.
– Ден, ну перестань! – Владислав укоризненно глянул в сторону клавишника. – Что у вас случилось? Кто кого побил? Что не поделили-то? Марк, ну хоть ты мне скажи!
– Да все нормально, – отмахнулся Марк, ловко прокручивая барабанные палочки между пальцев. – Мы немного подрались вчера в клубе, по ошибке. Защищали нашего фронтмена. На него какой-то чувак накинулся.
– Все обошлось, – подтвердил я.
Влад покачал головой, шумно выдохнул и вышел из комнаты. Через пять минут пришел Савелий, и нам пришлось отложить репетицию, чтобы пересказать ему события вчерашнего вечера в мельчайших подробностях.
Два часа мы накладывали слова новой песни на музыку, на славу поработали и стали еще на шаг ближе к успешной записи альбома.
Сегодня я почти не видел Яну, хотя мы находились в одном помещении. Они с Владиславом занимались бронированием площадок и билетов, составляя самый оптимальный маршрут для тура. Да, мы еще не записали альбом, но уже вовсю планировали концертную деятельность, потому что были уверены на 100 %, что все успеем сделать в срок.
Пересечься с Яной мне в итоге удалось только во время обеда, который она нам и организовала.
– Кстати, ребята, сегодня мне опять звонили из лейбла, – рассказал Владислав, когда мы дружно сидели за столом. – Продюсер так и мечтает заполучить вас под свое крылышко для сотрудничества по модели 360°.
– А что такое модель 360°? – поинтересовалась Яна.
– Это означает стать рабами лейбла на несколько лет, быть очередным «продюсерским проектом», лишиться авторских прав на песни и получать мизерное роялти. Если мы заключим такой контракт, то ничего хорошего из этого не выйдет. Ненавижу рамки, поэтому с продюсерским центром у нас сейчас всего лишь выгодный для всех агентский договор. Наша группа сама принимает все решения по стратегии развития, мы сами пишем, сами разрабатываем концертную программу, сами финансируем некоторые проекты. А наш продюсер сокращает нам дорогу к радиостанциям, телеканалам и разным площадкам.
– Группа с названием «Freedom Fly» никогда не продаст свою свободу никакому продюсеру, – усмехнулся Ден. – И зачем нам продюсер, когда у нас есть Влад. Да, Влад?
– Куда уж вы без меня, – Владиславу эти слова явно польстили.
– Он тебе не подходит, – вдруг заявил Гедеон.
Я обернулась и встретилась с его пронзительным взглядом. Он по-прежнему сидел за столом, небрежно откинувшись на спинку стула в то время, как все остальные уже разошлись по своим делам.
– Что? – не поняла я.
– Твой парень, – повторил Гедеон. – Он тебе не подходит. Зачем ты встречаешься с ним?
– С чего ты решил, что он не подходит мне? Ты его даже не знаешь!
– О, я вчера достаточно узнал. Он полный кретин, – с этими словами Гедеон поднялся и подошел ко мне вплотную. – И не говори, что влюблена в этого ботаника. Ни за что не поверю.
От этой близости у меня в груди что-то затрепетало. Я медленно попятилась и уперлась спиной в кухонный гарнитур. Дыхание перехватило. Я всей кожей ощущала, как его взгляд скользил по моей шее и опускался к груди.
Он взял меня за локоть, притянул к себе и, наклонившись к самому уху, прошептал:
– Никогда не поверю, что он может заставить тебя дрожать от возбуждения.
Он посмотрел на меня, наши лица были совсем близко. Его глаза лишали воли. Я тонула в них и не знала, как выбраться из омута. Возникло странное, сильное желание дотронуться пальцами до лица.
– Веснушка, тебя тянет ко мне, – продолжал он вкрадчивым голосом, щекоча меня своим дыханием. Его губы почти касались моих. – С хорошим мальчиком будет скучно, тебе нужен я.
– Меня к тебе вовсе не тянет, – возразила я.
– Сейчас проверим, – Гедеон положил пальцы на мое запястье. – Учащенный страстный пульс говорит о том, что ты хочешь меня, а не своего хорошего мальчика.
– Ты настолько уверен в своей неотразимости? Думаешь, что я сразу же повешусь тебе на шею, как те девицы вчера в кафе? Нет, такого не будет. Я вообще-то на работе, не надо со мной играть. – Я вырвала свою руку, стараясь держаться мужественно. – Тебе что, мало других игрушек вокруг?
Я не собиралась становиться еще одной галочкой в списке его побед. Этого не будет.
Какие же у нее большие лучистые глаза красивого зеленого цвета, в них прыгают шальные искорки. Мне так хотелось поцеловать каждую веснушку на нежном лице, но тут же в моей голове отчетливо прозвучал голос Владислава: «Субординация!» Это дурацкое слово немного охладило мой пыл, я вспомнил, что Яна действительно на работе. Владислав просто убьет меня, если я соблазню его ассистентку и она решит уволиться перед масштабным концертным туром. Яна почему-то запала мне в душу с первого взгляда, и с каждым днем все больше разжигала во мне интерес своей недоступностью. Но мне придется попридержать коней. Дождемся тура, а после я покажу ей, что случится, окажись она в моих объятиях.
– Расслабься, я просто пошутил, – сказал я и отступил на шаг, улыбаясь как ни в чем не бывало.
– Не шути так больше, – Яна с хмурым видом и дрожащими руками принялась убирать посуду дальше.
– Хорошо, не буду. Прости, иногда я бываю…
– Противным, – подсказала она.
Никто еще не называл меня противным. Дерзкая девочка! Рано или поздно ты станешь мягкой…
Я ушел в репетиционную комнату и на весь день погрузился в море музыки, сочиняя новую композицию, превращая ее в мощнейшую положительную энергию. Она вытесняла из моей головы мысли о Яне.
Всю следующую неделю я приходила на работу со странным чувством. С одной стороны, мне очень не хотелось лишний раз пересекаться с Гедеоном после его непристойных намеков, но с другой – все внутри меня стремилось увидеть его снова. Он едва не поцеловал меня тогда на кухне, раздразнил своими нечаянными прикосновениями, от которых до сих пор бросало в жар.
Но оказалось, что я зря так переживала. Гедеон больше не усложнял наши встречи никакими неприличными шуточками. Он вел себя рядом со мной сдержанно, поддерживая обычную дружескую беседу или, наоборот, деловито объясняя какие-то рабочие моменты. Я усиленно занималась пиаром группы, написанием текстов, взаимодействием со СМИ, пабликами, блогерами. Владислав постоянно проводил обучение, чтобы я как можно скорее разобралась со всеми понятиями и фишками в музыкальной индустрии. К предстоящему туру по городам я теперь относилась как к самому большому приключению в моей жизни!
Я полностью отдалась работе, пока ребята из группы отшлифовывали песни для записи нового альбома. Мне даже удалось побывать на одной из последних репетиций, где парни показали парочку своих новых музыкальных композиций.
Под конец репетиции в тот день Марк усадил меня за барабанную установку и провел небольшой мастер-класс. Он умудрялся одновременно играть ногами и правой рукой, пока левая рука импровизировала, для него это уже просто и привычно. Ден тоже собрался было продемонстрировать мне свои синтезаторы, но его вдруг опередил Гедеон. Он оказался возле меня и вручил мне свою гитару, надел ремень через голову, а сам встал чуть позади. Снова слишком близко, я снова перестала соображать.
– Гитара должна быть в правильном положении. Держи спину прямо.
Он поправлял ремень на моем плече, а я перестала дышать. От его прикосновений меня накрыла волна жара.
– А теперь расположи гриф между указательным и большим пальцами, – он подвинул мою левую руку. – Полностью расслабься. – Вложил медиатор в правую руку. – И не забывай дышать.
Не упустил возможность подколоть. Заметив мое смущение, он хитро улыбнулся. Почему у меня кружится голова? Он ведь просто показывает мне, как правильно держать инструмент. Когда Марк учил меня, такой неловкости не возникало.
– Давай, Яна! – подбодрил меня Савелий, и его возглас вывел меня из оцепенения.
– А теперь мягко, аккуратно, не передавливая…
Я слегка коснулась медиатором какой-то струны, и электрогитара издала пронзительный протяжный звук. Ден шутливо прикрыл уши.
Гедеон встал прямо за мной.
– Давай покажу, – сказал он, и его левая рука уверенно обхватила аккорды на грифе, правая – легла поверх моих пальцев с медиатором, направляя их к струнам. Волосами он приятно щекотал кожу на щеке. – Смотри и учись.
Управляя моей рукой, он сыграл какую-то незатейливую короткую мелодию, на которую я почти не обратила внимания, потому что в ушах отдавался ритм собственного сердца. Потом он сразу выпустил меня из своих объятий, и я поспешила вернуть ему гитару.
– Спасибо, – пробормотала я. – Все очень интересно, хоть и невероятно сложно.
Гедеон просто улыбнулся и оставил меня в покое. Он подошел к Савелию, и они начали обсуждать свои музыкальные вопросы. Я покинула репетиционную комнату и разозлилась на себя за очередную слабость. За эту неделю Гедеон ясно дал мне понять, что я не интересна ему, поэтому мне нельзя было так реагировать на каждое случайное касание. Черт бы побрал эту его природную харизму, я не готова переживать такие эмоции.
Самое ужасное, что Гедеон оказался прав и рядом с Виталиком я не испытывала ничего подобного. Мой чуткий, заботливый и любящий парень не прожигал мою кожу горячими прикосновениями, не заставлял мое сердце учащенно биться в груди, не вызывал трепет. Никаких чувств вообще не вызывал.
Неделя безумных, изматывающих репетиций подошла к концу, но, несмотря на сумасшедший ритм, я приходил домой и снова брал в руки гитару. Мне было мало! Я хотел еще! В этот момент я не думал про запись альбома или предстоящий тур с тысячной публикой, мне просто хотелось расслабиться, а музыка справлялась с этой задачей лучше всего. Я удобно расположился на диване, собираясь что-нибудь сыграть, и в этот момент мой взгляд упал на черный глянцевый рояль.
Нет. Не сегодня. Я еще не готов.
Я прикрыл глаза, чувствуя, как накатывают жгучие слезы. Снова посмотрел в сторону рояля. Я отложил гитару и нерешительно подошел к роскошному инструменту, медленно открыл крышку клавиатуры, коснулся пальцами прохладных клавиш.
Нет.
Снова боль.
Прости, но не сегодня.
