– С мамой поссорилась.
Несмело киваю ему на свой телефон, и Итон, нахмурившись, ищет на моем лице подтверждение искренности признания. Запутавшись между тем, что видит, и, что вызывает у него сомнения, он поворачивается к решающей инстанции в лице напряжённого Мэта, который слишком тяжело смотрел на нас. Мое неумелое вранье он все же уверенно поддержал.
Снова спас мою задницу.
– Миссис Андерсон умеет быть строгой, – подал обманчиво спокойный голос Мэт, когда встретил вопросительный взгляд своего лучшего друга. – Хейли случайно сломала замок на ее сумке и Миссис Андерсон пару минут назад это обнаружила.
Мэт пожал плечами, словно все это его вообще не касалось.
– Сам знаешь, как женщины привязываются к своим вещам, особенно к сумкам. А твоя Хейли всегда была излишне эмоциональной.
Мэт как-то слишком правдиво закатил глаза, чем снова выставил между нами какую-то ледяную дистанцию. Итон же, удовлетворенный ответом друга, поворачивается ко мне, хотя я, в свою очередь, дарю уже посмотревшему на меня Мэту почти благодарный взгляд.
Тот за спиной Итона едва заметно кивает мне. Чем снова убирает эту дистанцию, которая всегда так пугала меня и озадачивала одновременно.
– Она оттает, не переживай, Хейли!
Итон обнял меня за плечи и, широко улыбнувшись, поцеловал меня в лоб. А затем повернулся к стоявшему у двери Мэту и, по-дружески поблагодарив его за участие, извинился за свою грубость.
– Прости, я просто подумал…
Мэт отмахивается, вторя ему, что никакой обиды нет.
– Все нормально.
Но когда Итон просит его вернуться к друзьям, сказав, что побудет здесь со мной, Мэт не сразу соглашается с его предложением и, нахмурившись, только несмело пробует спрятаться за своим сарказмом. Но когда слышит повторную просьбу, уже мрачно покидает ванную. И когда дверь за ним закрывается, я чувствую себя до ужасного одинокой.
Несмотря на обнимающего меня Итона, я слишком остро ощущаю какую-то пугающую пустоту.
От которой успела отвыкнуть. Но которую все еще хорошо помню с тех самых пор, как Мэтью Джонсон перестал быть мне другом.
Когда он ушел.
Как сейчас.
В течение вечера парни почти не общаются, и я, чувствуя вину за это, пробую воздействовать на Итона, отведя его на крыльцо, пока остальные ставят повторную порцию барбекю.
– Итон, в чем дело?
Парень, вальяжно поцеловав меня в висок, делает вид, что не понял.
– О чем ты, Хейли?
Поджав губы, качаю головой.
– Итон.
Парень только возводит глаза к небу и уже раздраженно одергивает край своей спортивной толстовки. Ему требуется долгих тридцать секунд, чтобы дать мне честный и вымученный ответ. Который ранит меня больше, чем я могла ожидать.
– Почему ты была с ним?!
Я не готова к такому острому возмущению в его осуждающем и искренне непонимающим взгляде, но встречаю его достаточно стойко.
– Потому что он зашел на кухню и услышал, как я говорила с мамой.
Итон почти с издевкой опускает взгляд, как-то грустно хмыкнув.
– И он любезно проводил тебя в ванную?
Я сильнее хмурюсь. Итону не свойственны подобные саркастичные реплики, это прерогатива Челси или того же Мэта. Итон берется за них, только когда сильно задет. А значит, сейчас я имею дело с Итоном, который вряд ли услышит меня. Намек на то, что я могла заниматься в этой чертовой ванной с Мэтом чем-то другим, я, конечно, сразу улавливаю.
И это почти обижает меня.
– Что ты имеешь в виду, Итон?
Парень возвращает ко мне свой потвердевший взгляд.
– Просто скажи, Хейли, мне есть смысл ревновать тебя к Мэту?!
Заставляю себя с иронией поднять брови, чтобы дать понять парню, как скептически я отношусь к этому вопросу.
– А мне тебя к твоим вечным фанаткам и подругам?
Итон, склонив голову, хмурится.
– Мы говорим сейчас не обо мне.
Горько усмехнувшись, развожу руки в сторону,
– А мы никогда не говорим о тебе, Уайт. Так может, стоит начать?
Парень перехватывает мои руки с прежним беспокойным взглядом. Во всем этом читается слишком уж много отчаянья. Которое до поразительного идентично повторяло мое внутреннее.
– Просто ответь, Хейли.
Его просьба, так или иначе, трогает, потому что говорит мне о том, что он дорожит мной. Выдохнув, я уже покорно качаю головой, сразу отмечая, как расслабляется лицо парня.
– Это глупо, Итон. Ты знаешь, что у нас с Мэтом напряженные отношения, и мы пытаемся ладить только потому, что у нас одна компания.
И уже с неким укором:
– Он твой лучший друг. Ты не должен сомневаться в нем.
Да, другая девушка, возможно, сказала бы что-то другое. Стала бы оправдывать и защищать себя, потому что это более логично. Но я больше переживала за дружбу парней, чем за отношение Итона ко мне.
И я знаю, что это значит.
– А если бы я запретил тебе находиться рядом с ним без меня?
Серьезно?!
Я уже с раздражением обвожу парня взглядом.
– Ты так шутишь?
Но Итон, взъерошив свои светлые волосы, только встает ко мне вплотную, обдав меня горячей волной своего жгучего взгляда.
– Ну, теоретически, Хейли. Просто представь.
Конечно, следующие пару минут я обзываю его идиотом, и заставляю взять эти слова обратно. Но поняв, что спорить с упрямым Итоном сейчас бесполезно, уже просто глупо отталкиваю его от себя.
– Если бы ты рискнул поставить меня перед выбором, я бы, не задумываясь, выбрала себя! – я с разочарованием смотрю на парня, уже чувствуя исход этого разговора.
Я знала Итона. И он всегда с обидой встречал мою категоричность. Мою непокорность.
– Я бы отпустила тебя, Итон, – уже с горечью добавляю я, понимая, что он все равно меня не «слышит». Сейчас обиженный и задетый Итон слышит только себя. Но я все равно пробую до него достучаться. – И сказала бы тебе, что у тебя нет права ограничивать меня в чем бы то ни было.
Итон, не отводя от меня пронзительного взгляда, сразу выпускает мои руки из своих. Выставляет дистанцию. Впервые.
– Ты бы выбрала … Мэта? – сдавленный голос парня был хорошо замаскирован надменной невозмутимостью. В отличие от горького взгляда, который кричал о его обиде.
Расстроенно выдохнув и сделав шаг назад, медленно качаю головой.
– Нет, Итон… Я бы просто выбрала то, в чем ты осмелился бы меня ограничить.
Я говорю мягко, не пытаясь упрекнуть его или поставить на место. Сейчас я лишь пытаюсь донести до него простую истину – он не прав. Не в том, какой вопрос задает, а в том, в чем пытается меня ограничить. Потому что он еще не понял, что мое общение с Мэтом итак ограничено. Итон просто не понимает, что всем этим, только ограничит себя. А он не сможет без своего лучшего друга.
Это я смогла начать все сначала без Мэта.
Итон – не сможет.
Мы молча пилим взглядом друг друга долгую минуту, прежде чем Итон, напряженно сжав кулаки, не развернется, чтобы уехать отсюда.
Поэтому он не видит, что сразу после его ухода меня обнимает Тина, которая слышала весь наш разговор.
От и до.
Глава 12
В воскресенье Итон даже не звонит мне. Прекрасно понимая, что он в душе большой обиженный ребенок, я даже не удивляюсь тому, что в понедельник он меня игнорирует.
Мэт тактично молчит, заметив наше отстранение, хотя, уверена, мог бы задеть меня какой-нибудь саркастичной издевкой. Остальные парни делают вид, что ничего не заметили, хотя беспокойные взгляды Бобби так и обнимают меня со спины.
Челси, узнав, в чем заключалась между нами проблема, не в тему начала склонять меня к расставанию с Итоном и, еще более не в тему, заводить разговор про Мэта.
– Ты все правильно ему сказала…
Перебиваю эмоциональную Челси резким жестом руки.
– И это не значит ничего из того, что ты сейчас хочешь сказать мне!
Челси, многозначительно вздохнув, качает головой.
– Ты выбрала Мэта.
Ее тон уверенный и слишком твердый. Мне это не нравится. Как и тот сканирующий взгляд, которым она сейчас меня сполна награждала.
Я, встав к ней вплотную, только упрямо шиплю:
– Ты просто хочешь так думать, Челси. Только вот правда в том, что я выбрала во всем этом саму себя! А не уязвленное мужское самолюбие!
Хмурая Челси, поймав меня за руку, напряженно качает головой.
– И дальше хочешь заниматься самообманом?!
Раздраженная ее неуместной сообразительностью, только сильнее злюсь.
– Я не нуждаюсь в твоих услугах психолога, Челси. Тебе это не идет.
Девушке хватает ума не обидеться, а просто заткнуться со своими разговорами, где парни сравнивались между собой. А уже к обеду мы с ней снова нормально общаемся, и я уже извиняюсь за свою грубость. Но не даю ей вернуться к тому, от чего отвлекала ее. Я просто поворачиваю ее в сторону школьной парковки, где Мэт целовался с милой Софи.
– Я хочу, чтобы ты поняла, Челси. – Спокойно говорю я, уже не отрицая того, что вид счастливых Мэта и Софи, которая так ему подходила, приносит мне ужасную ноющую боль в области сердца. – Я выбрала себя. И я хочу, чтобы ты наконец-то это поняла и приняла.
Потому что Мэт Джонсон никогда бы не выбрал меня.
И я ненавижу Челси за то, что она заставила меня это признать.
Самой себе.
Во вторник утром я на удивление абсолютно спокойна. Да, я переживаю из-за того, что Итон, как ребенок, обижается на меня, и я чувствую себя покинутой. Но при всем при этом я чувствую и какую-то легкость. Которая как-то связана с тем, что я перестала держаться за Итона и отошла в сторону.
Нет, этот парень был мне безумно дорог, он был частью моей жизни, важной частью! Но это не умаляло того, что я стала чувствовать себя свободнее, отойдя в сторону.
Словно с меня сняли какие-то оковы, которые до этого я даже не чувствовала. Или просто принимала как должное, уже даже не знаю.
И я, конечно, волнуюсь от предстоящей встречи с девушкой, которая влезла в мою жизнь, бесцеремонно лишив меня самого дорого. Кимберли Росс была единственным человеком, которого я ненавидела всей душой. Сполна и во всем мощном окрасе.
Но, видимо, организм в преддверии нервного срыва решил дать мне морально перестроиться и выключил внутри меня эту надрывность переживаний. Поэтому сейчас я была почти до безрассудного не эмоциональной.
Собрание организационного комитета после уроков провожу почти на автопилоте. Челси и Эрик молча наблюдают за мной, поняв, что сегодня разговорами меня не взять. Они все еще были в неприятном шоке от того, что застав утром у раздевалки наших парней, Итон позволил одной из девушек некорректно обнимать себя, наплевав на то, что я стояла напротив. Но все, чего удостоился парень, когда поднял на меня ревностный взгляд, это обжигающее его усталое равнодушие. Которое сегодня так пугало Челси и Эрика. Они не привыкли к тому, что я веду себя так … безэмоционально.
Все они ждали с моей стороны какую-то бурю, принимая мое поведение за преддверие какого-то срыва или скандала.
Челси, Эрик и Тина зовут меня прогуляться по набережной, но я вяло отнекиваюсь от предложения. Вместо этого я сажусь в свой форд и выезжаю со школьной парковки.
И направляюсь к той, кто морально уничтожил меня месяц назад.
К той, кто лишила меня веры в тех, кто рядом, пошатнув в моей голове понятия верности и справедливости.
К той, кто безжалостно уничтожила внутри меня что-то важное.
То, что назло мне, восстанавливаться не хотело.
Я готова назвать себя самым невезучим человеком на свете, когда захожу в назначенное время в кафе, и первым, кого вижу, это увлеченных разговором Софи и Мэта за столиком напротив входа. Парень что-то эмоционально рассказывает девушке, все время взъерошивая свои отросшие на макушке волосы. Сама Софи слушает внимательно, и немного хмурясь. Словно переживая за Мэта и искренне желая разделить его беспокойство.
Платиновые волосы Софи сегодня были уложены в две незатейливые косички, она была одета в обычные шорты, футболку и клетчатую майку. Мэт поверх белой футболки тоже надел подобную рубашку в красно-черную клетку. Снова непроизвольно обвожу взглядом его очерченный волевой подбородок, скулы и нахмуренный лоб. Различаю имя Итона в их разговоре и почти слышу свое. Но когда другие посетители снова толкают меня, намекая, что я мешаюсь, я нахожу в себе силы горделиво отвести от ребят взгляд, и двинуться в противоположную сторону от них.
Кимберли Росс вижу сразу.
Она заняла дальний столик у окна и сейчас скованно осматривалась по сторонам. Синяя юбка, красивые скромные босоножки, белая закрытая кофточка, классическая оправа очков. Такие же русые волосы, как у меня, были убраны в низкий хвост, и в целом, Кимберли Росс выглядела как типичная студентка какого-нибудь музыкального колледжа.
Не знай я, что она профессионально владеет игрой на фортепьяно и скрипке, я бы сочла ее за скромную заучку.
Когда ее карие глаза различают в толпе меня, девчонка заметно бледнеет.
– Хейли …
Я, игнорируя ее сиплое приветствие, и, сев напротив, сразу принимаю закрытую позу: складываю руки на груди, вперив в девушку стальной взгляд.
– Ты хотела поговорить, – почти сурово отчеканила я, скрывая за этой грубостью невыносимую пожирающую изнутри боль. – Я слушаю.
Девушку пугает мой холод, но она быстро берет себя в руки.
– Я не хотела, чтобы все так получилось …
Едко хмыкнув, иронично поднимаю брови, осаждая ее бормотание.
– Как, так?! Как, Кимберли Росс?
Специально едко выделяю ее имя и это еще сильнее напрягает девушку. Но она выдерживает мою сталь и ровно, до опасного твердо, проговаривает:
– Я не виновата в том, что твой дед является и моим дедом тоже.
Рефлекторно выдыхаю, чтобы уменьшить боль от этого пулевого ранения.
– Ты так считаешь? – ледяным голосом обращаюсь я к ней, сжав пальцы в кулак под столом.
Девушка, нервно моргнув, все же твердо кивает.
– Я не понимаю, почему ты злишься, Хейли…. – она почти расстроенно разводит руки в сторону, наклонившись ко мне. – Это ведь ничего не меняет…
Ее искреннее недопонимание происходящего служит мне почти очередным ударом.
Девушка пугливо дергается, когда мои ладони звонко ударяются по столешнице, отчего некоторые поворачиваются к нам с возмущенным или пугливым взглядом.
Но мне плевать.
Сейчас меня волновала только Кимберли Росс.
– Это меняет все! – цежу я, мысленно напугавшись того, что снова перестаю себя контролировать. Что снова выхожу из себя и не могу быть равнодушной к тому, что так сильно подкосило меня.
– И, если тебе больше нечего сказать, то я ухожу.
Кимберли открывает рот и так же быстро закрывает его, растерявшись от того, что я веду себя так категорично. Она расстроенно и пугливо пытается воззвать меня к разуму своим сочувственным взглядом, но у нее не получается.
– Я говорила тебе, что нам незачем встречаться. И тебе стоило меня послушать.
Поднимаюсь на ноги, но моментально каменею, когда миниатюрная рука Кимберли хватает меня за запястье. Чувствую, как это касание обжигает, меня и понимаю, что сейчас я на грани истерики.
Я не хотела общаться с ней.
Я не хотела видеть ее.
Слышать.
Знать о ней.
Я не хотела приближаться к ней.
Вообще.
Я медленно поднимаю свой тяжелый взгляд, в котором уже собрались грозовые тучи. Кимберли, определенно, боялась меня, но какое-то ненужное мне сочувствие искренне плескалось в ее беспокойном взгляде.
– Тебе больно, я понимаю, Хейли…
Прерываю ее тем, что резко одергиваю левую руку и обнимаю это запястье, ошпаренное ее прикосновением, своей правой рукой. Словно мечтая унять этим немой ожог, который она нанесла мне.
– Нет, Кимберли, – отчеканила я, подарив ей еще один уничижительный взгляд. – Не понимаешь.
И, гордо развернувшись, бегло спешу покинуть помещение, чтобы успеть совладать со своими эмоциями и не дать им вырваться в этом людном месте.
Так как я трусливо смотрю себе под ноги, я, конечно же, не вижу, как беспокойно меня провожают светло-зеленые глаза человека, который приносил мне не меньшее количество боли, чем Кимберли Росс.
Которая искренне переживает мой уход.
Глава 13
Вся неделя проходит до пугающего неспешно. Я успеваю за это время вдоволь насладиться равнодушием Итона, потерявшей ко мне терпение Челси, и уже до раздражающего тревожной Тиной.
Ко всему прочему, напряженная атмосфера царила теперь и внутри команды, что выводило тренера из себя. Итон сливал на Мэте все свое раздражение, виня его в каких-то надуманных вещах, которые касались меня. Мэт, устав всю неделю слушать его нытье и быть для него эмоциональной грушей для битья, попробовал привести парня в чувство, высказав ему свое мнение относительно его поведения. У них на носу была игра, а Итон не вовремя начинал подводить всю команду. А он капитан. Это сильно влияло на ребят и общий настрой в целом.
Мэт уже устал тащить все на себе.
Снова.
Поэтому, если до этого мой сосед был со мной тактичным и никак не трогал меня, то сейчас он уже не раз бросал на меня обвиняющие взгляды.
Мэту было не просто. Но ему было очень просто тайно возненавидеть меня за все то, что происходит.
Однако, я прилично была шокирована тем, что отношения между Мэтом и Итоном дошли до того, что парни пустили в ход кулаки. Это было последней каплей для всех нас.
Разъярённый Мэт ввалился ко мне в дом, напугав меня, и, едва не снеся мою входную дверь. Слава богу, наши родители на этой неделе снова уехали на выходные к друзьям, потому что, боюсь, мой папа не подпустил бы Мэта ко мне, увидев, в каком он состоянии. Мэт не был низкорослым и хлюпким парнем, который в подобном «настроении» не представлял бы для меня опасности. Напротив, широкоплечий и высокий Мэт всегда выглядел уверенно, никто не сомневался в том, что ему лучше не попадаться под горячую руку.
Сейчас разъяренный Мэт возвышался надо мной в силу своего высокого роста и, ввалившись ко мне в дом, почти сразу схватил меня за плечи и с силой встряхнул. Я продолжала шокировано смотреть на его разбитую бровь и алую часть лица, застыв в немом ужасе.
– А ну прекрати это дерьмо, Хейли! – взвыл Мэт, почти прижав меня к стене в коридоре.
Бушующее море в глаза парня почти накрывало меня.
– Что … что…?
Парня мое непонимающее пугливое блеяние словно раздражало еще больше.
– Разберись ты, черт возьми, уже со своим парнем! – проорал Мэт, снова наклонившись ко мне.
Я реально была в ужасе и не знала, что шокирует меня сейчас больше: разбитое лицо парня, означающее, что все между ним и Итоном уже настолько плохо, или его редкая истерика, которая сейчас заставляла меня пугливо смотреть на него.
– У нас игра через неделю, а мы теперь, вместо того, чтобы тренироваться, подтираем сопли Итону!
– Мэт, я…
Но мне не позволяют вставить даже слово.
– Ты ведешь себя, как дура, Хейли! – снова проорал парень, крепче сжав мои плечи.– Что ты наплела Итону, что он теперь выносит мне мозг?! Снова обвинила меня во всех своих проблемах?! Решила за мой счет решить все свои проблемы?!
Мэт взбешен и его неприязнь ко мне сейчас, действительно, больно бьет по выдержке. Я смутно различаю ворвавшуюся к нам Тину, которая ловит мой перепуганный взгляд, но отвечает мне только своим – шокированным.
– Почему от тебя вечно одни проблемы, Хейли?! Когда ты уже успокоишься и оставишь меня в покое?!
Тина пытается оттянуть брата к себе, но он даже не реагирует на сестру. Мэт смотрит только на меня, и я вижу в его взгляде, как сильно в эту минуту он меня ненавидит.
Да, этого достаточно, чтобы слезы беззвучно полились из моих глаз. Я была в ужасе от его неприязни ко мне.
– Мэт, я…
– Что ты?! Что, Хейли?! – снова проорал парень, прожигая меня своим бурлящим от негодования взглядом.
– Мэт, перестань! Ты нас пугаешь!
Эмоциональная и впечатлительная Тина сама чуть не плачет, впервые в жизни лицезрев брата таким надрывающимся. Но Мэт даже не смотрит на нее. Парень не отводит от меня своего убивающего взгляда ни на секунду. Разрушая меня этим окончательно и бесповоротно.
– Мэт, я …
Я беззвучно закрываю рот, лишившись сил и смелости отвечать ему, когда он наклоняется ко мне вплотную. Его лицо слишком близко, чтобы его боль во взгляде не задела меня.
– Ты снова все портишь, Хейли, – уже холодно, протягивает парень, сменив гнев на обжигающе равнодушие. – Ты снова лезешь в мою жизнь и снова все портишь.
Качаю головой, но Мэт только поджимает губы.
– Ты со своим идиотским характером лишила нашу команду надежды на нормальную игру.
– Господи, Мэт! Да что с тобой?! – Тина возмущенно тянет на себя брата, но он даже не шелохнется. А Тина, перепуганная происходящим, уже надрывно хлюпает носом, пытаясь своей хрупкой хваткой переключить внимание брата на себя. Тина тоже чувствовала ту опасность, что шла от Мэта. Она тоже чувствовала перед таким парнем… страх.
– Все рушится, а тебе просто плевать на это.
Мэт опускает глаза и проходится по моему лицу разочарованным взглядом.
– Тебе плевать на все, что не касается тебя самой, да, Хейли?
Ответом ему на все это служит моя ладонь, которая взлетела рефлекторно.
Звонкая пощечина сразу остужает пыл парня. Лед с него спадает почти разом, сменив словесную ненависть бледным молчанием.
– Уходи…
Так как Мэт не отвечает на мою надрывную сиплую просьбу, я обращаюсь к разрыдавшейся Тине.
– Тина … уведи его…. – хриплю я и стыдливо закрываю дрожащими руками лицо, чтобы больше не видеть унижения во взгляде человека, который значил для меня в свое время так много.
Мои дрожащие ладони сразу касаются уже мокрых щек, а глаза закрываются от бессилия.
– Вали отсюда! – истошно проорала Тина, уже не зная как совладать с таким братом. Пощечина была настолько эмоционально громкой, что оглушила даже ее.
– Проваливай же, Мэт!
Я чувствую, как парень разжимает свои руки на моих плечах, которые опадают так, словно притяжение к земле было для них непосильным. Перестаю чувствовать горячее сбившееся дыхание парня рядом с собой и пусть все еще остро ощущаю его напряженность, я все равно осознаю его отстранение.
Тина выталкивает уже не сопротивляющегося, но заткнувшегося, Мэта на крыльцо, сильно ударяя его своими ладонями по спине. Тина была в ужасе и то, свидетелем чему она стала, эта ранимая и впечатлительная девушка приняла близко к сердцу. Настолько, что ее саму трясло от всего этого.
Что уж говорить обо мне.
О девушке, которая снова все испортила с человеком, которого ей так не хватало.
Около часа мы с Тиной сидим у меня в гостиной на диване. Я просто беззвучно плачу, сжав голову руками и глядя в одну точку перед собой. Тина, которая пугается моей молчаливой истерики, и теперь обессилено рыдает рядом.
Ты снова лезешь в мою жизнь и все портишь.
Сжимаю голову крепче, надеясь перестать слышать в ней полный отчаянной ненависти голос Мэта.
Почему от тебя вечно одни проблемы, Хейли?! Когда ты уже успокоишься и оставишь меня в покое?!
Еще сильнее.
Когда ты уже успокоишься и оставишь меня в покое?!
Признаю поражение.
Утерев мокрое от слез лицо ладонями, я медленно поднимаюсь, озадачивая Тину.
– Хейли…?
Я только лениво перевожу на нее взгляд. Девушка с таким же опухшим лицом, как у меня, сейчас с беспокойством наблюдала за мной.
– Твой брат прав.
Тина шокировано округляет свои небесные глаза.
– Нет, Хейли …
Но я качаю головой, не дав ей переубедить меня.
– Мне нужно отъехать по делам.
Все те пятнадцать минут, что я провожу в ванной, умывая лицо и снимая растекшийся макияж, подруга всячески старается переубедить меня от того, чтобы я куда-то ехала. На ее вопросы я не отвечаю только потому, что не нахожу в себе на это сил. Я была как пустой сосуд, без воздуха и внутреннего содержания. Внутри меня уже ничего не осталось после того, что так эмоционально высказал мне Мэт.
– Хейли!
Тина разворачивает меня к себе, и я, уже вымученно ей улыбнувшись, осторожно утираю большим пальцем ее мокрые глаза.
– Я в порядке, Тина, – мягко говорю я, желая успокоить ее тревогу и беспокойство. – Не переживай за меня.
Подъезжаю к дому Итона с полным осознанием того, что должна была сделать это раньше. Сам Итон встречает меня с недовольством, но осекается, когда я хватаю его за ворот рубашки и дергаю на себя.
– Что ты творишь, Итон?!
Я прекрасно различаю разбитую губу парня и синяк пол левым глазом. Он выглядел намного хуже, чем Мэт, но не вызвал у меня сочувствия.
Разжимаю пальцы на его футболке и уже разочарованно отталкиваю его от себя.
– Он твой лучший друг!
Итон недовольно морщится, вызывая у меня очередной приток разочарования.
– Как ты посмел, Итон?
Парень, эмоционально запустив пальцы в свои взлохмаченные волосы, уже агрессивно скалится:
– Почему ты защищаешь его?!
Отвечаю ему лишь осторожным покачиванием головы.
– Я защищаю не его, Итон. Я защищаю вашу дружбу.
Итон открывает рот, чтобы что-то колкое ответить мне, но я не даю ему высказаться. Не сейчас.
– Он всегда был рядом с тобой, – спокойно говорю я, заставляя его посмотреть на меня. – Он твой лучший друг, который всегда прикрывает тебя. Мэт дорожит тобой и терпит твой паршивый характер, потому что ты ему дорог. И я знаю, что ты дорожишь его отношением так же сильно.
Я уже смягчаю голос, различив в хмуром взгляде Итона привкус вины.
– Мэт ни разу не дал тебе повод в себе усомниться.
– Хейли, я …
Итон опускает глаза, а я ласково касаюсь рукой его щеки.
– Запутался, знаю.
Парень поднимает ко мне болезненный взгляд.
– Я просто … ты и он … я знаю, что ….