Сразу за средой пришел знойный летний вторник…
Аля проснулась пораньше, приняла прохладный душ, привела себя в порядок, надела шорты, яркую хлопчатобумажную майку, взяла с собой бейсболку, купальник и солнцезащитные очки. Потом собрала сумку и прошла на кухню, где мама уже приготовила кофе по ее любимому рецепту.
– Доченька, может, скушаешь еще чего-нибудь, что же ты совсем голодная идешь.
– Спасибо, мамочка! Все в порядке. Не переживай, я все время буду на связи, чтобы ты не волновалась, запиши номер Геннадия.
Аля дала номер своего друга, взглянула на спящего Даньку, потрепала за ушко Жульку, нежно обняла и поцеловала маму.
– До свидания, мамочка! Приеду завтра к обеду. Если что, я на связи.
– До свидания, девочка моя, храни тебя Господь! – Тамара Петровна перекрестила Алю в дорогу.
Нет большей силы, хранящей нас от невзгод, чем материнское благословение.
Аля вышла из подъезда ровно в девять часов, Геннадий уже ждал ее возле машины с букетом крупных садовых ромашек.
– Доброе утро, любовь моя! – Геннадий подарил Але цветы, привлек к груди и нежно поцеловал в губы.
– Доброе утро, дорогой! – ответила на его поцелуй Аля. – Спасибо за ромашки, они просто прелестны!
– Не прелестнее тебя, моя зеленоглазая фея!
Геннадий открыл переднюю дверцу серебристого «Форда» и помог Але сесть в машину. Сам сел за руль, завел двигатель, и они отправились в путь.
– Я очень скучал по тебе, и мой мальчик тоже! Ты хоть немножко думала о нас? – при каждой возможности Геннадий пытался погладить ее круглую коленку.
– Да, Геночка, конечно, думала. Как не думать о тебе и о твоем резвом мальчике? – Аля нежно улыбнулась.
– Ну тогда погладь его! Он безумно ждал встречи с тобой!
– Что, прямо здесь? Ты же за рулем!
– Не переживай, дорога не очень сложная, и я опытный водитель. Смелее, прелесть моя, а то он сейчас разорвет джинсы, так ему хочется в твои ручки.
Аля расстегнула Геннадию джинсы, выпустила мальчика на свободу и принялась нежно ласкать его.
– О боги! Какие у тебя нежные ручки, возьми его крепче, так, еще, еще! О, моя фея!
Член сильно набух и уже выделил несколько росинок смазки.
– Алечка, я не могу больше, я не доеду, помоги моему мальчику!
Геннадий припарковался возле обочины, день был будний, и за городом почти не было машин. Его член вызывающе торчал из штанов.
– Алечка, милая, поцелуй его, смотри, как он тянется к тебе!
Довольно-таки крупный член, идеально правильной формы, с оголенной головкой, торчал колом и требовал любви.
– Ах ты, мой озорник! Какой хорошенький мальчишка! – Аля сначала облизала его головку, потом поцеловала, поласкала язычком яички и наконец взяла в свой красивый ротик.
– О! Да! Да! Да! – Геннадий запустил руку в ее рыжую шевелюру и принялся деликатно управлять процессом.
Он откинулся на сидение, прикрыл глаза и поплыл по реке неземного блаженства. Аля крепче обхватила губами член и ускорила движения, приближая развязку.
Тело Геннадия сначала напряглось, потом забилось от накатившей волны экстаза. В момент кульминации он зафиксировал Алину голову, не позволяя ей увернуться, и излился в ее милый ротик.
– Ты моя волшебная женщина! Люблю! Обожаю тебя!
Аля уже знала вкус его спермы и почти любила.
– Пожалуйста, проглоти! Пусть хоть этим путем я попаду в тебя! Доставь мне это несказанное удовольствие.
Але ничего не оставалось, как действительно проглотить его сперму.
– Спасибо, милая!
Он припал долгим поцелуем к ее губам.
– Ты мечта любого мужчины! Вот так бы целовал тебя, не отрываясь, до скончания века!
Мальчик на время успокоился, и Геннадий смог продолжить путь. Через двадцать минут они въехали в автоматические ворота его загородного дома.
Дом был двухэтажный, выстроенный из светлого силикатного кирпича. Участок в двенадцать соток обнесен высоким забором и походил на ботанический сад. Вокруг все говорило о том, что хозяин любит растительный мир. Здесь были и изумрудный газон, и розы, высаженные вдоль дорожек, и цветущие кусты гортензии, и клумбы петуний, и множество разноцветных ароматных флоксов.
Геннадий помог Але выйти из машины, перенес вещи в дом.
– Какая здесь красота! – она вдохнула полной грудью цветочный аромат.
Ночью прошел обильный дождь, а сейчас светило яркое солнце, и умытый, напоенный влагой сад переливался всеми красками и благоухал немыслимыми ароматами.
– Кто ухаживает за всем этим великолепием? – Аля восторженно оглядывалась по сторонам.
– Я разбивал этот сад и ухаживаю за ним, женщины больше по дому.
– Какой же ты молодец! У меня тоже когда-то был загородный дом, я очень люблю цветы!
– А где же сейчас этот дом?
– В нем живет мой бывший муж со своей новой женой, а мы с сыном в городе.
– Понимаю. Не расстраивайся, он просто глупый человек, раз променял на другую такую роскошную женщину, как ты.
– Это все уже давно в прошлом, и мне не хочется поднимать эту тему.
– Как скажешь, моя фея! Улыбнись! Твоему лицу так идет милая улыбка! – Он обнял ее и нежно поцеловал. – Пойдем в дом, я тебе покажу его, потом перекусим и сходим на речку. А вечером шашлыки с красным грузинским вином и, конечно же, бурный секс. Тебе нравится такой план?
– Вполне!
– Вот и славно!
Дом состоял из открытой веранды, густо увитой виноградом. На первом этаже размещалась большая гостиная с камином, отделанная натуральной сосной и обставленная мягкой мебелью, также выполненной из натурального дерева, кухня и ванная комната с большой голубой ванной. На втором этаже разместились три спальни. Одним словом, нормальный загородный дом довольно успешного украинского ученого.
Осмотрев дом, Геннадий и Альбина проследовали на просторную кухню. Геннадий на правах хозяина разобрал сумки, заварил чай и накрыл стол на скорую руку. Аля помогла нарезать сыр, мягкий белый хлеб, вымыла клубнику и абрикосы. Они уселись за большой прямоугольный стол.
– Алечка, милая, как же мне хорошо с тобой! Я день и ночь думаю, за что мне такой подарок на склоне лет? – в глазах его плескалось море нежности и восторга.
– Мне тоже хорошо с тобой, Гена! Видимо, так распорядились наши с тобой звезды!
– Но почему же так поздно?! Почему же поздно так?! – Он подошел к ней, встал на колени и положил свою седую голову на ее мягкие колени. – Я никогда не испытывал ничего подобного, даже не подозревал, что такое вообще возможно. У меня как будто выросли крылья за спиной. Я не чувствую ни своего возраста, ни жизненного опыта. Даже ответственность перед близкими ушла на второй план. – Он принялся целовать ее руки. – Только одно желание видеть тебя, слышать твой голос, вдыхать твой запах, бесконечно целовать, ласкать и любить тебя! Прости меня, дурачка, Алечка, прости!
– Да за что же, Геночка, я должна тебя простить? – она гладила его по волосам, и слезинки блестели в ее зеленых глазах.
– За то, что я так сильно люблю тебя, за то, что я ничего не могу изменить и предложить тебе!
– Не нужно, дорогой, об этом. Ты сделал главное – разбудил меня к жизни, даришь свою любовь. И неважно, что мы не будем вместе, останутся наши воспоминания, которых никто не сможет отнять у нас. Многие проживут целый век и ни разу не испытают ничего подобного. Так устроена жизнь, удовольствие и счастье не могут длиться вечно. Но сегодняшний день наш, и давай проживем его так красиво, чтобы даже ангелы улыбались на небесах.
Он поднял голову и пристально посмотрел в ее бездонные глаза.
– Любимая моя, ты, кроме того что потрясающе красива, так еще и необыкновенно умна. Как могло столько достоинств достаться одной женщине?
– Не преувеличивай! Я самая обычная, – уже улыбалась Аля.
– О! Нет, очень даже необычная! Ты определенно фея! Расскажи, где рождаются такие волшебницы?!
– Ты же знаешь! В Харькове!
– Нет, наверное, ты прилетела с какой-то другой планеты!
– Ну хорошо, ты раскрыл мой секрет! Я действительно посланница других миров!
– Так! Так! А что там у моей загадочной леди между ножек? Так же, как у землянок, или иначе?
– Ты что, опять?!
– И опять, и снова! Не нужно быть такой привлекательной!
Она пыталась убежать, со смехом выскочила в гостиную, но он догнал ее, повалил на ковер и принялся страстно целовать. Разговоры снова уступили место чувствам.
Геннадий бросил на ковер плед, уложил на него Алю и принялся снимать с нее одежду. Сначала футболку и бюстгальтер.
– Ах, вот мои прекрасные грудки! Дай же мне расцеловать их!
Он принялся нежно гладить ее грудь, потом целовать и посасывать уже набухшие сосочки.
– Обожаю твою грудь! И животик!
Геннадий с каждым поцелуем опускался все ниже и ниже, вот он уже расстегнул и снял шортики вместе с трусиками, раздвинул ей ноги и начал рассматривать пещерку.
– Какая прелесть! Обожаю твою девочку, она так же прекрасна, как и ее хозяйка: с короткой причесочкой, рыженькая, мяконькая, сластолюбивая, нежная и ароматная, как роза. Дай-ка я ее расцелую!
Геннадий припал к обильно увлажненной пещерке, облизал и расцеловал каждый миллиметр, потом принялся ласкать клитор. Он уже давно понял, что эта маленькая жемчужинка правит балом Алиного сладострастия.
– У-у-у! – женщина снова теряла связь с реальностью.
– Да! Моя девочка, да! – он максимально усилил воздействие на клитор.
– А-а-а!!! – громко выкрикнула Аля.
– Да! Да! Да! Кричи, моя королева!
Он быстро сбросил с себя одежду, до предела развел ее ноги, ввел давно готовый член в горячую, истекающую желанием пещерку и принялся с бешеной страстью атаковать ее. С каждым движением Геннадий все сильнее прижимал Алю к полу, как будто желая стереть в порошок, полностью растворить в своей страсти, в своей плоти! При этом он страстно впился в ее губы, просунул язык глубоко в рот и почти полностью перекрыл дыхание. Аля вцепилась в его спину, и если бы не подсознательная мысль о том, что он женат, то расцарапала бы ее в клочья. Еще секунда, и она бы испытала оргазм, но он перехватил эту секунду и выпустил птичку на волю.
Аля стонала и извивалась, а он смотрел с жадностью на ее распластанное тело – так, наверное, тигр смотрит на агонию придушенного им почти до смерти олененка.
Она была до боли прекрасна: рыжие, разметавшиеся по клетчатому пледу волосы, блуждающие, поднятые в потолок глаза, припухший ротик приоткрыт, на щеках яркий румянец, грудка набухла, сосочки сжались, живот втянут, клиторок увеличен, вход в пещерку приоткрыт и жаждет продолжения!
Молниеносная мысль пронзила мозг Геннадия: «И почему художники не пишут портреты женщин в предоргазменном состоянии, ведь нет ничего прекрасней этой картины!»
– О! Остановись, мгновение! Как же ты прекрасна!
Он приподнял ей голову и стал водить членом по ее алым губам. Она целовала головку его члена порхающими поцелуями.
– Возьми его в ротик, на минутку, пусть пещерка немного передохнет!
Аля послушно раскрыла ротик и приняла, с некоторых пор ставшего любимым, мальчика. Плотно обхватила его губками, а Геннадий, придерживая ее голову, принялся сам совершать нужные движения.
– О! Да-а-а! Еще немного, любимая! Еще! – Он понял, что долго так не продержится, и остановил Алю.
Вынул мальчика из ее ротика и снова переместился к немного остывшей пещерке. Подложил Але под попу подушку, встал на колени между ее подрагивающих ног и снова глубоко ввел своего мальчика в ее лоно.
Влагалище крепко обхватило толстенький член и больше не намерено было отпускать его до самой развязки.
– О! Какая у тебя бойкая девочка! Сейчас, моя дорогая! Сейчас! Сейчас ты все получишь!
Он принялся атаковать пещерку сначала медленно, а потом все больше ускоряя темп, при этом пальчиком лаская сладострастную жемчужинку.
– А-а-а!!! – выдохнула Аля и забилась в долгом оргазме, ноги ее задрожали, волна удовольствия прокатилась по всему телу и ударила в голову, отключая сознание!
Он понял, что Аля кончила, дал ей секундную передышку и продолжил атаковать, каждым толчком растягивая и продлевая оргазм. Аля полностью потеряла над собой контроль и то громко вскрикивала, то рычала, царапая ковер!
– Да! Да! Да! Моя тигрица! Давай! Давай! Еще!
Разбухшее влагалище хаотично сокращалось и совсем не оставляло Геннадию шансов на продление акта, он не в силах был сдерживаться, быстро вынул свое орудие из обезумевшей пещерки и мощно разрядил его на Алин живот.
– О-о-о! Блаженство! Какое блаженство!
Сперма растеклась по Алиному животу, она бессознательными движениями стала размазывать ее, а потом сначала сама облизала пальчики, снова намочила их и дала облизать Геннадию. И он послушно поглощал этот суперкоктейль из спермы и их жизненных соков.
– Люблю тебя, богиня моя! Безумно, бесконечно люблю тебя!
Он обтер салфеткой ее живот, лег рядом, притянул к своей груди, и они на какое-то время погрузились в кратковременный блаженный сон.
Геннадий пришел в себя первым и начал гладить ее по спине, по медным волосам, по рукам. Она почувствовала его нежные прикосновения и открыла глаза.
– Любимая, как ты? Все в порядке, тигрица моя?
– Да, все хорошо! Только я не совсем могу вспомнить, что было! Ты просто отключил меня своим напором!
– Ничего не мог с собой поделать, ты своей близостью сводишь меня с ума! Ты немного отдохнула?
– Да.
– Тогда надевай купальник, и пошли на речку. У нас здесь замечательная плотина.
– Сейчас, пять минут, и я буду готова.
Аля посетила ванную, привела себя в порядок, надела изумрудный, под цвет глаз, купальник, шортики, футболку, собрала резинкой волосы, надела очки и кепку. Положила в сумку полотенце, сменные трусики и крем от загара.
Геннадий тоже времени зря не терял. Взял подстилку, воду, фрукты, все сложил в спортивную сумку, надел плавки, шорты, майку, кепку и шлепанцы.
– Алечка, ты готова? Пошли.
– Да, пошли.
Они вышли через калитку, Геннадий закрыл дверь, и влюбленные, взявшись за руки, отправились на речку. Поселок был практически пустой, основная масса его жителей была на работе в городе, редкие бабушки занимались внуками или копались в огородах.
Путь к речке лежал через лес. Геннадий шел первым по узкой тропинке, Аля за ним. Запах мокрой земли и преющих листьев ударил в нос.
– Люблю запах леса! – сказала Аля.
– И я тоже, мне часто кажется, что лес живой, что он живет какой-то своей, ведомой только ему жизнью.
– Наверное, так и есть. А грибы у вас здесь растут?
– Растут, но мало. За маслятами нужно ехать в сосновый лес, а здесь так, в основном сыроежки.
– Но и это тоже неплохо.
За разговорами они вышли к речке. Сама речка была неглубокой и спокойной. Геннадий провел Алю к своему секретному месту, где через камыши к воде вела еле различимая дорожка.
Они разместились под березой, разложили подстилку, разделись и легли, чтобы немного позагорать. Аля достала солнцезащитный крем и попросила Геннадия намазать ей спину.
– С превеликим удовольствием!
Он расстегнул ей застежку купальника и нежными массажными движениями нанес крем.
– Спасибо, дорогой!
– Поворачивайся, я тебе и животик намажу.
Она легла на спину, и он принялся белой душистой эмульсией смазывать ей руки, плечи и живот. Как только Геннадий прикоснулся к ее животу, член предательски напрягся и приподнял плавки.
– Посмотри, что ты со мной делаешь!
– Успокойся, дорогой, побереги силы на вечер.
– Постараюсь. Но у меня такое ощущение, что я, как мартовский кот, готов умереть от сексуального истощения! В детстве я жил в деревне, у нас был кот Васька, так он в марте убегал из дома и неделями не появлялся, а когда возвращался, то еле ноги тянул от истощения и полученных в битвах ран. Мы его лечили, откармливали, но, как только наступал следующий март, он снова убегал из дома. Однажды так и не вернулся.
– Да, грустная история. Но чего не сделаешь ради любви, пусть даже и кошачьей. Он прожил короткую, зато яркую жизнь.
– Не такую уж и короткую, лет десять у нас прожил. Охотник был отменный, ни одной мыши в доме не было.
– Поэтому ты и заполнил его.
– Да. Как все же быстро пролетает жизнь! Все было как будто вчера…
– Это так! Человеческая жизнь – всего лишь короткая вспышка.
– А как ты думаешь, душа есть?
Аля задумалась.
– Думаю, что есть. Я часто чувствую свою душу, иногда она у меня болит, а иногда летает.
– Я тоже чувствую! Сложный все-таки это вопрос!
– Верно…
Они лежали под березой, он гладил ее спину и попку, щебетали птички, от реки тянуло приятной свежестью, и казалось, что это блаженство не закончится никогда.
Когда тела их хорошо прогрелись, они решили освежиться. Геннадий взял Алю за руку и повел по узкой тропинке сквозь камыши к воде. К полудню вода прогрелась, она была достаточно прозрачной, так как дно было песчаное, и течение в этом месте вполне спокойное, просто идеальное место для купания.
Геннадий нырнул сразу, а Аля немного привыкла к перепаду температуры, а потом тоже полностью окунулась. Они отплыли на середину речки, так как оба хорошо плавали, отыскали отмель и стали передохнуть. Геннадий взял Алю на руки и нежно прижал к своей груди.
По небу плыли редкие пушистые облака, солнце ярко сияло, река спокойно несла воды, даря свежесть и тихую музыку. Казалось, что для счастья больше ничего не нужно: ни роскошных дворцов, ни дорогих нарядов и украшений, ни тем более ставшего очень модным в последние годы богемного общества, а только эта река, это солнце, это небо и близость любимого человека.
– Как хорошо, Геночка! Как же хорошо!
Аля обвила его крепкую шею руками, прижалась к груди и бултыхала ногами, словно маленькая девочка.
– Да, любимая! Этого слова «хорошо» очень мало, чтобы описать блаженство, которое я испытываю сейчас!
Они плавали, обнимались, нежно целовались, и казалось, что нет другого мира вокруг, кроме мира их любви!
Прекрасный день пролетел очень быстро, и нужно было отправляться в обратный путь, так как впереди их ждали не менее великолепный вечер и, конечно же, волшебная ночь.
В загородный дом они вернулись немного уставшие и разомлевшие от летнего зноя и от своей любви. Перекусили на скорую руку фруктами и бутербродами, обнявшись, прилегли на диван и на пару часиков заснули детским, беззаботным сном.
Когда влюбленные голубки проснулись, за окном уже вечерело.
– Ты отдохнула, красавица моя? – Геннадий нежно гладил Алю по животу.
– Да-а-а! – сладко потянулась Аля.
– Тогда я пойду разжигать мангал, а ты погуляй по саду.
– Хорошо, – мило улыбнулась Аля.
Аля гуляла по саду, наслаждаясь цветами и ароматами, а Геннадий принялся рубить дрова. Работал он споро, поленья так и отлетали. Аля краем глаза смотрела на его сильный торс, на его ловкие движения и думала: «Как же он еще хорош!»
И в самом деле, ничто не возбуждает и не привлекает женщину больше, чем выполняющий физическую работу мужчина. Здесь он показывает и свою силу, и свои умения, и даже сексуальность. Что может быть прекраснее обнаженного по пояс мужчины, который рубит дрова, или косит траву, или копает землю, или разжигает огонь…
Поленья горели и весело потрескивали. Аля подошла к костру и, нежно обняв Геннадия, поцеловала его в губы. Он прижал ее к груди… они стояли, наблюдая за языками пламени, так сильно похожими на их страсть.
– Я так люблю тебя, милая!
Аля не ответила, а просто улыбнулась. Она знала, что только стоит и ей произнести эти слова, как его жизнь тут же полетит в тартарары. А ей совсем не хотелось разрушать его семью.
– Ну что же, уже можно запекать овощи.
Геннадий принес болгарский перец, помидоры и баклажаны. Аля помогла нанизать овощи на шампуры. Когда они запеклись, очистила их и приготовила соус из зелени, лимонного сока и оливкового масла.
Пока Геннадий жарил заранее замаринованные по собственному рецепту шашлыки из телячьей вырезки, Аля накрыла стол на веранде. Вымыла и нарезала овощи с зеленью, положила на тарелку лаваш, поставила запеченные овощи и оливковый соус к ним, в графин налила сока.
Через пару минут подошел Геннадий с дымящимися на блюде шашлыками, он вынес из дома бутылку грузинского красного вина и пару хрустальных бокалов, в середину стола поставил подсвечник с тремя зажженными свечами.
Ночная ласковая прохлада уже вытеснила дневной зной, в черном небе сверкали звезды, трещали цикады, пахло душистыми флоксами и лилиями.
Геннадий разлил рубиновое вино по бокалам и произнес тост:
– За тебя, Алечка, и за нашу любовь!
– И за тебя, Гена! Мой милый, замечательный друг!
Они звонко чокнулись, до дна осушили бокалы и принялись за трапезу. Шашлыки и в самом деле были очень вкусные: нежные, сочные и ароматные. В сочетании с запеченными овощами, сдобренными оливковым соусом, это было нечто. Сколько ни выдумывай в ресторанах разные блюда, а все равно нет ничего вкуснее натуральных шашлыков, приготовленных на открытом огне любимыми руками.
За вкусной едой, под красное вино лилась неторопливая беседа, свечи подрагивали, и казалось, что нет ничего в мире прекраснее этих мгновений.
Когда они насытились, Геннадий сказал:
– Алечка, я предлагаю принять ванну, а десерт перенести на более позднее время.
– Как скажешь, дорогой!
Пока Альбина убирала со стола, Геннадий приготовил ванну, а заодно все необходимое для волшебной ночи, и, конечно же, тщательно выбрился, чтобы не травмировать Алину нежную кожу.
– Ну что, прелесть моя, ты готова к продолжению действа? – Геннадий смотрел на Алю с вожделением и загадочно улыбался.
– Конечно, милый! Но что ты такое затеял?
– Сейчас увидишь! Только для этого нужно раздеться.
– Совсем?
– Совсем, совсем! Позволь я помогу тебе, – он подошел к Але и начал снимать с нее футболку.
Аля не сопротивлялась. Этому мужчине она доверяла безоговорочно.
Когда Аля разделась, Геннадий немного отошел и принялся ее разглядывать.
– Милая моя, Алечка, до чего же ты красивая, я впервые в жизни жалею, что не художник и что не могу нарисовать тебя.
С этими словами он разделся сам. Мальчик его уже взбодрился в предвкушении всяческих удовольствий. Геннадий взял Алю за талию и увлек в ванную комнату.
– Какая прелесть! – замерла от восхищения Аля.
Довольно просторная ванная освещалась свечами, на полу в большой вазе стоял букет из белых лилий и наполнял все пространство дурманящим ароматом. Вода была подкрашена специальной морской солью, отчего казалась бирюзовой, а на ее поверхности плавали сотни алых лепестков.
В гостиной звучала тихая классическая музыка.
– Это все для тебя, моя любимая!
– Спасибо, мой дорогой! Никогда в моей жизни не было такого! – Аля прильнула к его груди.
Геннадий приподнял ее лицо, пристально посмотрел в глаза и поцеловал в губы, нежный поцелуй медленно перерос в страстный. Они полностью отдавались своим взрослым чувствам, до конца растворяясь в этой романтической ночи.
Поддерживая Алю, Геннадий помог ей сесть в ванну, а потом забрался к ней и сел напротив. Он ласкал Алину прекрасную грудь, живот и, прямо глядя в ее изумрудные, широко раскрытые глаза, опускал руку все ниже и ниже, пока не достиг заветной щелочки.
– Как я люблю твою девочку, какая она миленькая, нежная.
С этими словами Геннадий капнул на руку пару капель душистого геля и принялся нежно мыть ее. Потом взял Алину руку и направил в область своего паха. Его мальчик уже налился и ждал ответных ласк. Аля принялась ласкать его, потом вымыла нежной пеной. Влюбленные плескались, целовали друг друга, лепестки роз нежно ласкали их кожу, и непреодолимое желание свинцом наполняло животы.
Нанежившись вдоволь, Геннадий ополоснул Алю из душа, ополоснулся сам, вытер ее мягким белоснежным махровым полотенцем, сам надел халат, и они проследовали в гостиную, которая тоже освещалась свечами и полностью была наполнена ароматом роз и скрипичной музыкой. В мерцании свечей все вокруг было похоже на дивную сказку.
Геннадий снял халат и сбросил с Али полотенце.
– Любимая, одежды здесь лишние!
Потом усадил Алю на постель, покрытую бирюзовым покрывалом, открыл бутылку шампанского и наполнил бокалы.
– В сотый раз хочу выпить за любовь, ибо выше этого чувства ничего нет! И за тебя, моя фея!
– За любовь!
Они выпили до дна. Игристое вино ударило Але в голову, и у нее все поплыло перед глазами, ей снова нестерпимо захотелось смеяться.
– Ха-ха-ха! – зазвенел колокольчиком ее смех.
– Ха-ха-ха! – вторил Геннадий баритоном и укладывал ее на постель.
– Расслабься, моя девочка, и доверься мне.
Как по волшебству, в его руках возник баллон со взбитыми сливками.
– Сегодня ты будешь моим десертом!
Он украсил сливками ее грудь, живот и лобок, потом разложил клубнику, пещерку смазал медом.
– Сладкая моя конфетка!
Геннадий взял клубнику и стал водить ею вокруг соска, сосок напрягся, а Аля томно простонала.
– У-у-у!
Геннадий взял вторую клубнику и принялся ласкать другую грудь, потом одну ягоду поднес к ее губам и начал нежно водить по ним. Аля приоткрыла губы и томно откусила кусочек, потом еще, Геннадий взял на палец сливок и предложил облизать его, Аля с вожделением принялась его облизывать и сосать, он смазал член медом и поднес к ее губам.
– О! Какой сладенький мальчик! – Аля с удовольствием облизывала и посасывала его медовый фаллос.
– Подожди, моя фея! Не так быстро! Иначе папочка кончит и не доставит удовольствие своей девочке. Где моя конфетка?
Геннадий развел ее крепкие красивые ноги шире и принялся вылизывать мед с розочки, намеренно обходя жемчужинку. Аля ждала любимой ласки, но, не получив ее, стала еще больше распаляться.
– Подожди, моя красавица! Я еще вернусь!
С этими словами Геннадий оставил пещерку и принялся облизывать Алины грудки, потом живот и наконец лобок, щедро при этом делясь с Алей клубникой.
– Сладенькая моя, любимая конфетка!
Когда дело было сделано и он полностью облизал сливки, Геннадий приподнял разомлевшую Алю и снова наполнил бокалы.
– За все хорошее! Пусть у тебя все будет хорошо!
– За все хорошее, Гена!
Они выпили шампанское, закусили клубникой и снова принялись страстно целоваться, доводя друг друга до исступления.
Наконец-то Геннадий положил Алю на спину, снова смазал пещерку медом и на этот раз с особой тщательностью принялся вылизывать жемчужинку. Одновременно он взял заранее приготовленный, тщательно вымытый огурчик среднего размера, ввел его аккуратно в пещерку и принялся нежно им двигать, пока Аля не стала подрагивать всем телом от перевозбуждения. Геннадий знал, что с этого самого мгновения она полностью принадлежит ему, он вынул огурчик, положил ее ноги себе на плечи и резко ввел давно истекающий желанием член во влажную пещерку.
– Ах! Ах! Ах! – от каждого толчка вскрикивала Аля.
А он целовал ее ноги и еще яростнее продолжал атаку.
– А-а-а! А-а-а! – уже не помня себя, кричала Аля.
– Давай! Давай! Давай! Любимая, кричи! Еще! Еще! Сильнее!
Не дав ей разразиться сильнейшим оргазмом, он вынул уже набухший до предела член из влагалища и на его место ввел заранее подготовленный молоденький кабачок, который был чуть толще и чуть длиннее его собственного члена, а огурчик он смазал медом и ввел в анальное отверстие. Чем не игрушки из секс-шопа?! Только подаренные самой матушкой природой.
Геннадий взял Алину руку, положил ее на кабачок, предлагая самой задавать нужный темп, в это время он оставил огурчик в другой дырочке, а сам переместился к Алиному ротику, повернул ее лицо к себе и бесцеремонно ввел фаллос в ее ротик.
– Ну, давай же, любимая! Давай! Давай!
Одной рукой он придерживал ее за голову, крепко схватив за волосы и ожесточенно двигая тазом, а другой яростно воздействовал на возбужденную до предела жемчужинку!
Аля уже плохо что понимала, режь он ее сейчас хоть на части, она бы даже не заметила! Перевозбужденное тело напряглось и задергалось в сильнейшем экстазе, влагалище сильно сократилось и буквально вытолкнуло кабачок, анус освободился от огурчика.
– О, владычица моя! О-о-о! – просто взвыл Геннадий, резко вытащил член и низверг Але на грудь изрядную порцию теплой спермы.
Аля, покрытая мелкими бисеринками пота, почти безжизненно лежала на покрывале, волосы спутались и разметались огненным по бирюзе. Свечи подрагивали, не выдерживая накала их страсти, а скрипки отчаянно выводили мелодию любви.
Геннадий только и смог, что вытереть Але грудь, сам в изнеможении опустился рядом на покрывало, притянул Алю к себе, крепко прижал к груди, как будто боялся, что кто-то ее у него отнимет, и на некоторое время погрузился в состояние полной прострации.
Когда он проснулся, уже светало, свечи потухли, музыкальный диск закончился, Аля доверчиво прижалась к его груди и мирно посапывала. Геннадий не верил своим глазам: она, его любимая, и так близко, но это только сегодня, а что же будет завтра… потом… как он будет жить без нее, без ее глаз и губ, без ее рук и волос, без ее груди и пещерки?! Он стал отгонять от себя эти мысли.
Геннадий взял из вазы клубнику, откусил кусочек и стал водить по Алиным губам сочным плодом. Аля приоткрыла ротик и откусила немножко, не открывая глаз.
– Моя ты проказница, маленькая шалунья, – прошептал Геннадий ей на ушко и начал нежно гладить ее руки, спину, попку.
Аля сладко потянулась, как кошечка. Геннадий прильнул к ее губам, а рукой скользнул вниз живота, раздвинул половые губки и принялся ласкать еще влажную после недавнего секса девочку, чем окончательно разбудил Алю.
– Неугомонный, – промурлыкала Аля.
– Извини, но я снова хочу тебя! – Он все более страстно целовал ее и более настойчиво ласкал жемчужинку. Потом валетом лег на нее сверху, предлагая поласкать почти проснувшийся член, а сам жадно припал к жемчужине. Аля взяла в руку мальчика и принялась сосать и облизывать его, Геннадий стал решительно проталкивать окончательно проснувшийся фаллос в ее ротик, ему это удалось с первой попытки и он начал ритмично двигать бедрами, не прекращая ласкать Алину жемчужинку.
Сдавленные стоны наполнили гостиную, тела окончательно проснулись и жаждали утреннего секса. Геннадий поставил Алю на четвереньки и глубоко ввел возбужденный крепкий член, провел по центру спины рукой так, что мурашки пробежались по Алиной коже, она по-кошачьи выгнула спину, а он обхватил ее крепко за бедра, принялся атаковать сластолюбивую дырочку. Эта поза просто сводила Геннадия с ума! Он с трудом дождался, когда Аля испытает оргазм, потом вынул член и принялся облизывать капли нектара, источаемые щелочкой. Несколько капель он взял на палец и смазал анальное отверстие, нежно массируя его.
– Расслабься, девочка моя, тебе не будет больно. – Он нежно ввел горячую головку в ее розовую дырочку.
– У-у-у, – глухо простонала Аля.
– Расслабься, любовь моя, вот увидишь, тебе понравится! – он нежно, но настойчиво продвигал своего мальчика в ее горячие недра и ввел его почти на две трети.
Аля повиновалась каждому его движению и ловила себя на мысли, что ей это приятно. Его напор, его мужская сила превращали Алю в послушную овечку.
Геннадий взял лежащий неподалеку кабачок и ввел в пещерку. Придерживая кабачок, он принялся совершать нежнейшие толчки членом.
– Любимая, поласкай сама свой клиторок, – предложил он Але. – Для усиления общих ощущений.
Аля облизала пальчик и принялась ласкать жемчужинку. Еще, еще, еще! Чувствуя, как с острым позывом к мочеиспусканию приближается громовой оргазм. Она больше была не в силах терпеть это нашествие и, вскрикнув, испытала самый мощный оргазм в своей жизни.
Геннадий вынул из пещерки растительную игрушку и, протолкнув чуть глубже член, с животным рыком разрядил его.
– О! Богиня моя! О, богиня! Что же ты делаешь со мной! – Мелкая дрожь пробежала по его телу, он изо всей силы вонзился руками в Алины ягодицы и, содрогаясь, завершил свое нашествие.
– Любимая моя, обожаю тебя!
Он поднял обмякшую женщину с постели и как во сне повел ее в ванную комнату.
Они стали в ванну, он задернул шторку и включил теплый душ, тщательно вымылся сам и нежно вымыл свою подругу, потом замотал ее в полотенце, проводил до дивана, вытер и уложил спать. Лег с ней рядом, положил ее голову себе на плечо. Они уснули младенческим сном, полностью удовлетворенные и абсолютно счастливые.