Миссис Броди провели в гостиную. Едва войдя, Лукас ощутил запах ее духов – этот неуловимый, тонкий аромат, придававший ей особенный шарм.
Лукас, в рубашке с открытым воротом и светло-сером шелковом жилете, мрачно разглядывал ее. Несколько мгновений они оба молчали. Ева размышляла над тем, какой удивительной властью обладает этот английский лорд. Она даже забыла, зачем пришла, и вдруг подумала, сколько мрачных секретов может таить в себе этот красавец.
Наконец он заговорил, и Ева вздрогнула.
– Миссис Броди! У вас, похоже, вошло в привычку вторгаться в мой дом. И что на этот раз? – спросил он, и в его тоне прозвучали легкие язвительные ноты. – Потерянный ребенок, или собака, или что-нибудь еще?
– Не угадали. Как поживает Эбигейл? Надеюсь, она оправилась после столкновения с деревом?
– У Эбигейл все замечательно, миссис Броди.
– Я рада это слышать.
– Но я подозреваю, что вы пришли сюда не для того, чтобы говорить об Эбигейл. Для меня это сюрприз.
– И, похоже, не очень приятный, не так ли, лорд Стейнтон?
– Бабушка надвое сказала, хотя должен признаться, я не считал вас дамой, которая навещает днем малознакомых джентльменов. Разве вам некого навещать? Я думал, что вы с утра до ночи предаетесь легкомысленным развлечениям, которыми большинство дам наполняют свой день.
Еве очень захотелось послать его ко всем чертям, но она сдержалась и даже выдавила из себя вежливую улыбку:
– На самом деле я предпочитаю проводить свое время с пользой, но мне не верится, что вы размышляли, чем я занимаюсь, лорд Стейнтон.
– О, и почему же вы так считаете, миссис Броди?
– Вы не производите впечатление легкомысленного человека. Мне кажется, вы человек, который не станет предаваться пустым размышлениям о жизни других людей.
– Правда. Я и не думал, что вы составили обо мне какое-то представление, миссис Броди.
– О, я могу быть благожелательной, когда хочу, лорд Стейнтон, хотя и я не святая. Далеко не святая. Отец частенько говорил, что я не похожа на истинную леди, потому что привыкла постоянно спорить, вместо того чтобы слушать, и выражать свое мнение, в то время как следует промолчать. Наши предыдущие встречи были не совсем удачными, а на приеме у леди Эллесмер произошла досадная ошибка. Все как-то не заладилось с самого начала.
– И еще как.
Не желая отвлекаться от своей главной темы, она продолжила:
– Я… некоторое время думала о наших неудачных встречах и о вашем затруднительном положении, лорд Стейнтон.
– Неужели?! – Гневно прищурившись, он уставился на нее, а затем медленно приблизился. – О моем затруднительном положении! Вам и об этом известно, не так ли?
– Я знаю, что мисс Лэйси вскоре уйдет от вас и вы озабочены будущим ваших дочерей.
Его лицо застыло, в глазах появился мрачный блеск.
– Мои дела вас не касаются, миссис Броди. Вы слишком бесцеремонны. Я благодарен за вашу заботу, но это совершенно лишнее.
Ева приуныла:
– Понятно. Значит, вы уже нашли замену мисс Лэйси.
– Нет, но, думаю, это вопрос времени. – Лукасу никак не удавалось найти подходящую няню, и это очень его расстраивало. В Лондоне было полно прекрасных нянь с хорошими рекомендациями, но, похоже, никто не желал работать у страшного лорда Стейнтона. К нему пришли лишь две кандидатки. Одна была похожа на ведьму, и он никогда бы не подпустил такую женщину к девочкам, а от второй совершенно точно пахло спиртным.
– В таком случае я смогу вам помочь.
– Вы? Миссис Броди, неужели я должен быть впечатлен или польщен вашим вниманием к моим проблемам? Боже, да вы просто несносны.
– У меня к вам деловое предложение, лорд Стейнтон, – продолжила Ева, не обращая внимания на его язвительные замечания, и посмотрела ему прямо в глаза: – Предложение, которое будет выгодно нам обоим.
Прислонившись к изящному столику из грецкого ореха, единственному предмету мебели, оставшемуся в комнате, он холодно взглянул на нее:
– Я заинтригован.
Ева не знала, что ей сулит его тон. Она ждала, когда он попросит ее продолжить, но вместо этого он скрестил руки на груди и молча смотрел на нее, всем своим видом выражая нетерпение.
– Я хочу стать няней ваших девочек.
– Что? – На его лице промелькнуло искреннее удивление, и он недоверчиво уставился на нее. – Вы?
– Какой бы безумной вам ни казалась эта идея, да, я.
– Миссис Броди! Вы шутите?
Ева напряглась, а затем вскинула голову:
– Шучу? Вовсе нет, лорд Стейнтон. Я много об этом думала, по-моему, это отличный выход для нас обоих.
Оправившись от удивления, вызванного ее словами, лорд Стейнтон расхохотался, и Ева поняла, что ее предложение кажется ему не только нелепым, но и смехотворным.
– Как же так вышло, что именно вы хотите присматривать за моими детьми?
Ева вспыхнула. Этому высокомерному англичанину постоянно удавалось выводить ее из себя, но она зашла слишком далеко и не желала отступать.
– В этом нет ничего необычного, сэр. Я люблю детей, и у меня, как вам известно, есть дочь. Я отлично подхожу на роль няни, кроме того, Софи и Эбигейл меня знают. Они прекрасные девочки, и мы с ними хорошо ладим.
– Да, я заметил, – вынужден был признать Лукас. Он не забыл, как миссис Броди ласково утешала Эбигейл, прижимая к себе. – Но простите мне мое недоумение. Понимаете, я считал, что вы богатая женщина, а потому не понимаю, зачем вам поступать в няни.
– Я считаю, что работа няни – достойное дело, требующее серьезных знаний и навыков. И вы правы, мой отец был довольно богат, и я, как его единственная дочь, унаследовала все его состояние. Но, к сожалению, необходимо уладить множество формальностей в Америке, прежде чем я получу деньги отца, поэтому я оказалась в непростых обстоятельствах. Мне нужно растить дочь. Мне ничего не остается, как искать работу.
Он смерил ее мрачным взглядом и, немного помолчав, буркнул:
– Значит, вы ищете временную работу. Но меня не интересуют услуги няни, которая ищет работу лишь на время, миссис Броди, которая все бросит и уедет, когда ей вздумается.
Ева почувствовала себя неуютно под его ледяным взглядом.
– Да, я ищу временную работу, но так может получиться и с любой другой няней. Уверяю вас, я не уеду, пока вы не найдете мне замену. И, конечно, я понимаю, что вам необходимо подумать над моим предложением.
Он процедил сквозь зубы, мрачно сверкая глазами:
– Я уже все обдумал. На это мне понадобилась всего одна минута. Мой ответ – нет.
Их взгляды встретились.
– Понимаю. Но может, вы все-таки передумаете?
– Об этом и речи быть не может. – С трудом сдерживая раздражение, он выпрямился. – В моем доме нет места для женщины со столь легкомысленным характером, которая ни во что не ставит чувства своего работодателя или его детей и готова уйти, стоит ей лишь захотеть, не думая, как она может ранить их чувства. Повторяю, разговор окончен и вам лучше уйти.
– Поймите, лорд Стейнтон, мое предложение не такое уж и плохое. Я ни за что не причиню вреда вашим детям. Я буду заботиться о них, ведь это решит вашу проблему, а вы ведете себя так, будто я предлагаю вам совершить убийство.
– И это произойдет, если вы сейчас же не уйдете. Я больше не желаю вас слушать, миссис Броди, и прошу немедленно покинуть мой дом. – Лукас заметил, как в ее глазах вспыхнули мрачные искорки, и намеренно подлил масла в огонь: – Не сомневаюсь, живя в Америке, вы забыли, что такое этикет, но в Англии к таким вещам относятся очень серьезно. Послушайте моего совета и уделите внимание элементарным правилам хорошего тона, прежде чем отправитесь куда-нибудь еще и станете предлагать свои услуги. Так вы сможете избежать серьезных неприятностей.
Застыв на месте, Ева некоторое время смотрела на него, слушая его оскорбления. Внезапно Еву охватила ярость, и она заставила его замолчать, отвесив ему звонкую пощечину, от которой его голова дернулась в сторону.
– Как вы смеете оскорблять меня, ведь я пришла в ваш дом с благими намерениями? Я этого не потерплю. Что бы вы обо мне ни думали, сэр, я не грубиянка. Вероятно, вы ненавидите моих соотечественников – американцев. Если так, то понятно, как мы смогли победить вас в войне, сражаясь за свою независимость.
Лукас стиснул зубы, и его глаза заблестели.
– Только попробуйте повторить это, и я лично вышвырну вас на улицу, – холодно и спокойно процедил он. – Знаете, миссис Броди, вам лучше меня не злить. Я могу быть страшен в гневе.
Его слова прозвучали непреклонно, и Ева поняла, что спорить бесполезно.
– Отлично. Я уйду. Простите, что ударила вас. – Пытаясь вести себя сдержанно, она достала из сумочки визитку и протянула ему. Он не пошевелился, и Ева положила ее на стол, не желая отказываться от шанса на работу в его доме. – Когда вы придете в себя, успокоитесь и все обдумаете, то, возможно, взглянете на вещи по-другому. Весьма вероятно, что вы передумаете и примете мое предложение.
Коротко кивнув ему, она высоко вскинула голову и направилась к выходу.
– Ну и что он сказал? – поинтересовалась Бет, с нетерпением ожидавшая возвращения Евы с Аппер-Брук-стрит. – Он согласился на твое предложение или же решил, что ты сошла с ума?
– Думаю, он действительно решил, что я сошла с ума, Бет. Он отказал мне. Окончательно и бесповоротно. Он заявил, что я невоспитанная американка, сказал, что мое предложение абсурдно, и еще много разных вещей, которые я не хочу повторять, чтобы не огорчать тебя. Этот человек – самый настоящий самоуверенный мерзавец.
– И что ты ответила?
– Отвесила ему пощечину.
Бет недоверчиво уставилась на нее:
– Ты ударила лорда Стейнтона?
– Он это заслужил.
Бет наблюдала, как разгневанная Ева меряет шагами комнату.
– А он, конечно, вскипел и попросил тебя уйти.
– Ты слишком хорошо о нем думаешь, Бет. Он не попросил, он выгнал меня.
Бет возмущенно ахнула. Немного помолчав, она робко произнесла:
– Что ж, все ясно. Ты не будешь работать у лорда Стейнтона.
– Похоже, что так. Едва ли он примет на работу женщину, которая осмелилась отвесить ему пощечину.
В следующие два дня Лукас с головой погрузился в свои обычные дела, не сомневаясь, что это поможет ему забыть о визите миссис Броди, который взволновал его гораздо сильнее, чем он мог себе представить. Когда к нему в гости заехал Генри Ченнинг, он обрадовался, что сможет немного отвлечься, и отложил письмо, которое ему только что принесли.
– Боже! И ты называешь это домом, Лукас? – воскликнул Генри, оглядывая пустую гостиную. – Это место больше похоже на мавзолей – стены, колонны, статуи и огромное пустое пространство.
– А чего ты хочешь? Большинство вещей и антиквариата я отправил на аукцион.
Генри налил себе бренди и принялся бродить по комнате.
– Я помню, у тебя были неплохие вещи. Я бы и сам мог кое-что купить.
– Пожалуйста. В «Сотбис»[1] полно этого добра. Чем обязан твоему приходу, Генри? Это дружеский визит?
– Конечно. Ты знаешь, как я люблю твое общество, дорогой друг. Хотя, – заметил он, и его лицо сделалось серьезным, – недавно я услышал новость в своем клубе в Сент-Джеймс, которая может тебя заинтересовать. Спешу добавить, что новость не очень хорошая. – Когда Лукас внимательно взглянул на него, он продолжил: – Те два участка отгрузки на Темзе закрыты, Лукас. Мне очень жаль.
В глазах Генри застыло искреннее беспокойство за друга. Они были знакомы еще со времени учебы в Кембридже. Генри всегда восхищался Лукасом. Он был таким сдержанным, дисциплинированным и решительным, уверенным и активным и добивался всего, чего пожелает. Он стал невероятно удачливым бизнесменом, вкладывая деньги с умом, покупая патенты на новые изобретения и все, что обещало в дальнейшем принести ощутимую прибыль. И все его вложения всегда окупались. Снова и снова.
К несчастью, его брат Стивен не был столь умен. Лукас заявил, что не собирается бесконечно выплачивать его долги, но, не в силах воспрепятствовать сумасбродным выходкам брата, каждый раз выручал его, продавая акции, пока сам не оказался на грани банкротства.
Новость о том, что два участка отгрузки, в которые он когда-то вложил деньги и которые были его последней спасительной соломинкой, стала для него ударом.
– Господи, Лукас. Ты выглядишь так, словно я только что объявил тебе смертный приговор.
– Возможно, так и есть.
– Что ты хочешь сказать? Я имею в виду, ты не… не решишь…
– Что? Застрелиться? – Циничная ухмылка скривила губы Лукаса. – Это слишком просто. Мне надо думать о дочерях. Мать их бросила, но я этого не сделаю. – Взглянув на письмо, он задумался.
– Что это за письмо, Лукас?
– Пока не знаю. Я только что получил его от адвоката своего брата вместе с документами на какую-то землю на северо-востоке.
– Не знал, что ты владеешь землей в моих краях.
– Я и не владею. Очевидно, это участок, который Стивен выиграл у землевладельца из Ньюкасла.
– Понятно. Это любопытно. Ты ведь знаешь, что моя семья уже несколько десятилетий получает неплохой доход от добычи угля в этих местах. И что ты собираешься делать? Продашь землю? Мой отец с удовольствием купил бы ее у тебя.
Лукас покачал головой:
– Я не стану ее продавать, особенно если там можно добывать уголь. Свяжусь с горным инженером, чтобы все выяснить наверняка. – Его губы тронула ироничная усмешка. – Кто знает, Генри, возможно, это мой путь обратно к процветанию.
– Я искренне на это надеюсь, Лукас. Ты всегда легко находил способы заработать деньги. Не сомневаюсь, что скоро ты преодолеешь трудности и встанешь на ноги. Я желаю тебе удачи, и если ты туда поедешь – мой дом к твоим услугам. Ну а пока ты еще сможешь продержаться на плаву?
– Недолго, но сейчас моя главная забота – найти няню для Софи и Эбигейл, прежде чем мы переедем в Лаурель-Корт.
– И когда?
– Как можно скорее. Я не был там со смерти Стивена. Я собираюсь переехать туда насовсем, но сначала должен лично поехать и все осмотреть. Кто знает, в каком состоянии дом, хотя ремонт все равно придется отложить до лучших времен.
– Мне казалось, у тебя не возникнет проблем с поиском няни.
– Я тоже, но все оказалось не так просто. Я уже видел нескольких, но ни одна не подошла. Хотя нет, возможно, одну все-таки можно было бы выбрать.
– Тогда попроси ее прийти снова и посмотри, как она поладит с девочками.
– О, она отлично с ними ладит, и они ее обожают.
– Тогда в чем проблема? Кто она?
– Миссис Броди.
Генри едва не подавился бренди. Недоверчиво фыркнув, он уставился на Лукаса.
– Та самая миссис Броди? – спросил он, вытаращив глаза, когда Лукас кивнул. – Ты меня разыгрываешь, Лукас. Скажи мне правду.
– Напротив, Генри, я абсолютно честен. – И он рассказал Генри о визите американской вдовы.
– Но мне казалось, что вы с ней враждуете?
Лукас покачал головой:
– Так и было, но ее предложение может быть полезно нам обоим. – Он криво усмехнулся. – Ты мог бы сказать, что ее мне сам Бог послал.
– Но она очень богата. Зачем такой женщине наниматься на работу?
Лукас пожал плечами:
– У нее есть свои причины.
– И ты примешь ее?
– Я еще не решил. В течение недели я должен найти замену мисс Лэйси. Признаюсь, я долго размышлял над предложением миссис Броди и понял, что у меня нет другого выхода, как согласиться.
Внезапно его взгляд упал на визитку, которую миссис Броди оставила на столе. Он взял картонку и некоторое время внимательно разглядывал. Ему вспомнилось ее лицо. Конечно, она была очень привлекательна. И с того момента, как он ее увидел, в нем пробудились какие-то странные чувства. И, если честно, он не мог понять, как ей с первой встречи удалось разбудить в нем одновременно ярость и желание узнать ее поближе. Он принялся медленно и скрупулезно обдумывать предложение американской вдовы, мысленно составляя в голове два списка. Один список включал в себя плюсы, а другой – минусы ее работы в его доме. Плюсов оказалось больше.
К тому времени, когда Лукаса наконец пригласили в гостиную особняка Сигрувов, его буквально переполняла тревога.
Ева вошла в гостиную, чтобы узнать, кто к ним пожаловал, и в мгновение ока от ее безмятежности не осталось и следа. Она почувствовала, как воздух буквально раскалился от напряжения, которое принес с собой Лукас Стейнтон. На нем было безукоризненное темно-зеленое пальто, которое еще сильнее подчеркивало его смуглую кожу и придавало его глазам оттенок голубой стали. Он был просто неотразим.
– Лорд Стейнтон?
– Я хотел бы поговорить с вами наедине, миссис Броди.
Взглянув на склонившуюся в поклоне служанку, он коротко приказал:
– Оставьте нас.
Его тон прозвучал безапелляционно, и служанка удивленно отступила. Она взглянула на Еву, ожидая разрешения удалиться, но Ева не смотрела на нее. Она не сводила глаз со своего гостя. Наконец обычно неторопливая служанка, качая головой, бросилась прочь.
– Нам надо поговорить, – без лишних предисловий начал Лукас. Он остановился на середине комнаты и, обернувшись, взглянул на Еву. – Необходимо кое-что выяснить.
Ева подняла брови:
– Неужели?
– Признаюсь, что бы я ни думал о вашем появлении в моем доме и о вашем смелом предложении стать няней моих детей, мне следовало проявить учтивость и выслушать вас.
– Да, следовало. Вы повели себя не как джентльмен, выставив меня из своего дома.
На его мрачном лице промелькнула кривая ухмылка.
– Да уж, похоже, я не произвел на вас впечатления джентльмена.
Ева удивленно воззрилась на него, забыв о гневе:
– Да, это так. Вы просите прощения?
Он озадаченно умолк, а затем кивнул:
– Конечно.
– Тогда я прошу прощения за то, что ударила вас. Я вела себя недостойно.
– Вы сожалеете об этом?
Ева взглянула на него с дерзкой улыбкой:
– Нет. Вы это заслужили.
– Вы правы, – признался он, – но больше не искушайте судьбу.
Внезапно его лицо озарила улыбка, и у Евы замерло сердце. Улыбка лорда Стейнтона могла бы растопить айсберг.
– Когда вы ушли, я боялся, что повел себя слишком резко, так бесцеремонно выставив вас из дома.
Некоторое время Ева изумленно молчала.
– А теперь? Вы готовы внимательно выслушать меня и обдумать мое предложение?
– Да, готов, но я очень осторожный человек, и нам придется многое обсудить.
– Прежде чем… мы продолжим, я… хотела бы вам сказать, что обычно я не вламываюсь в дома к джентльменам. Ваш был первым и, скорее всего, последним.
– Я рад это слышать.
Лукас непринужденно скрестил руки на груди. Ева стояла, прислонившись спиной к двери, спокойно разглядывая его. В этот момент Лукас почувствовал, что совершенно неожиданно оказался во власти магнетизма этой женщины.
Глядя прямо в глаза, Ева медленно направилась к Лукасу легкой, плавной походкой. Он продолжал смотреть на нее и не мог понять, почему так внезапно впадал в ярость в ее присутствии. Возможно, дело заключалось в том, что она, в отличие от других женщин, кроме Максин, не боялась его и не пыталась ему угодить. Возможно, он даже вызывал у нее легкую антипатию. Странно, но эта мысль огорчила его.
– Похоже, я у вас в долгу, миссис Броди, и я прошу прощения, что не поблагодарил вас раньше.
– Не поблагодарили меня? За что?
– Вы помогли мисс Лэйси, когда она почувствовала себя нехорошо в тот день в парке, и не поленились проводить ее и девочек домой.
Ева улыбнулась:
– В такой ситуации любой нормальный человек так бы поступил.
– Вы очень добры. Спасибо вам. А теперь что касается нашей последней встречи…
– Вы рассердились и вели себя грубо, – оборвала его Ева на полуслове. – Но потом подумали над моим предложением и, надеюсь, поняли, что оно вполне разумно.
Лукас кивнул:
– Ваше предложение действительно выглядит разумно, хотя для вас это всего лишь временная работа. И я ценю, что вы откровенно мне об этом сказали.
– Я не привыкла лгать. Я родом из уважаемой семьи с богатой родословной и традициями. – Она едва заметно улыбнулась. – Конечно, идя к вам, я понимала, что вы сразу не согласитесь на мое предложение. Если вы хотите что-то обо мне узнать, то всегда можете расспросить Бет и Уильяма Сигрува.
– Мне бы хотелось узнать, миссис Броди, какими ценными качествами вы обладаете, чтобы воспитывать моих дочерей.
– Что ж, я умна, благоразумна и всегда довожу до совершенства все, за что берусь. Я неплохо читаю и говорю по-французски, немного знаю латынь, а также греческий и прекрасно вышиваю. – Она улыбнулась, и ее глаза засверкали. – Кроме того, я умею ладить с детьми, что наверняка очень для вас важно. Я жду не дождусь, когда мы познакомимся с девочками поближе. Они просто очаровательны.
– Вы ведь знаете, что я развелся с их матерью. Знаете, что она бросила меня и девочек?
– Да, и искренне сожалею об этом. Вам, должно быть, пришлось нелегко. Я обещаю, что, когда соберусь уходить от вас, сделаю все, чтобы не причинить вреда Софи и Эбигейл.
Некоторое время они задумчиво разглядывали друг друга, а затем Ева отвела взгляд. Он был слишком красив.
– И когда вы можете приступить к работе? – спросил Лукас.
– Я могу приступить сразу. Когда Сара… мисс Лэйси уезжает?
– Через два дня, так что у вас не так много времени. Приходите завтра, и мы обсудим ваше жалованье, а мисс Лэйси расскажет все, что вам необходимо знать. Софи и Эбигейл будут на вашем полном попечении. Я собираюсь на четыре дня уехать в свой дом в Оксфордшире, так что мне надо сделать кое-какие приготовления к поездке. Думаю, этого короткого визита окажется достаточно, чтобы выяснить, в каком состоянии сейчас находится поместье.
– А дети?
– Они поедут со мной. Девочкам полезно подышать свежим воздухом. И вы, само собой, поедете с нами.
– А моя дочь? – спросила Ева, вспомнив, что забыла упомянуть об Эстель. – Я очень хочу заботиться о ваших детях, лорд Стейнтон, но не расстанусь со своей дочерью.
– А я этого от вас и не ожидал. Она может спать в одной комнате с Софи и Эбигейл. Я помню, что они подружились.
– Да, это так.
– Отлично, – сказал он и направился к двери, а затем остановился и взглянул на нее: – Удачного дня, миссис Броди. Жду вас завтра в десять утра.
На следующее утро Ева вместе с Эстель явилась в дом лорда Стейнтона. Их встретил лакей, который сразу же отправился предупредить его светлость об их прибытии.
Ева смотрела, как Лукас идет по коридору. Он улыбнулся, встретившись с ней взглядом, и у Евы захватило дух.
– Надеюсь, я не опоздала, – торопливо пробормотала она, взволнованная тем, что теперь он ее хозяин.
– Вы как раз вовремя. Я всегда пунктуален, миссис Броди, и требую пунктуальности от других. – Он взглянул на лакея: – Приведите миссис Комбс. Она здесь все покажет миссис Броди.
– Миссис Комбс – ваша экономка? – спросила Ева, крепко сжав ладонь Эстель.
Он кивнул:
– Да, хотя много лет назад она была моей няней. В настоящее время у меня всего восемь человек прислуги. Беннет уже давно служит у меня дворецким, миссис Комбс – моя экономка и кухарка, а служанка Нелли помогает ей на кухне. Есть еще двое лакеев, миссис Лэйси, мой камердинер и Герберт Шепард – мой кучер. Он ухаживает за четверкой лошадей, которые у меня остались. Решив продать дом, я вынужден был отказаться от большинства слуг. Я просто не видел смысла в таком количестве персонала. А, вот и миссис Комбс! – воскликнул он, подзывая пожилую экономку, которая с любопытством разглядывала новую няню.