Мариночка с детства была влюбчивой девочкой, впервые она испытала восхитительное чувство любви тогда, когда ходила в младшую группу детского сада. Это был мальчик из их же юного коллектива. Любовь к нему жарким пламенем пылала в душе Мариночки почти до самого перехода из детского сада в школу. Перед мальчиком, который казался ей самым лучшим на свете, Мариночка робела и так и не решилась признаться ему.
Чувство к мальчику угасло у Мариночки, когда все они уже ходили в подготовительную группу. А получилось это из-за того, что одну из её подруг мальчики почему-то стали считать общепризнанной и желанной девочкой, кто-то из них был действительно влюблён в неё, остальные же, по обыкновению, поддерживали общественное мнение. И когда однажды мальчишки, играя с девчонками в догонялки, вдруг во всеуслышание объявили, что тот, кто догонит ту самую популярную девочку, тот её поцелует, то у Мариночки заныло в груди. Ведь тот, в которого она была влюблена был самым быстрым и самым ловким и желание в очередной раз подтвердить свой значимый статус, скорее всего, толкнёт его на азартную погоню. Конечно же, так и вышло, кто же, как не он догнал ту девчонку, да и она, эта счастливица, не слишком-то сильно убегала, когда за нею бежал именно он. Хотя от других мальчишек улепётывала как на крыльях. Мальчик догнал девочку на верхних ступеньках построенного для детей сооружения, прижал к перилам, и победно оглядел сверху всё стоящее внизу общество. Он уже был доволен, он сделал это, он в очередной раз доказал свой статус «первого во всём». Но тут со всех сторон раздались требовательные крики: – Целуй! Целуй!
На секунду во взгляде мальчика мелькнула растерянность, он и забыл о сути соревнования, о призе, назначенном победителю. Возможно, этот приз и не был ему нужен, но ударить в грязь лицом он ни за что не позволил бы себе. На один миг взгляд мальчика переметнулся на Марину, которая, не смотря на болезненную бурю в душе, не желая выдавать себя, тоже один раз грустно и жалко выкрикнула «целуй», и тогда мальчик быстро и неумело ткнулся губами в щёку девочки. Для Мариночки в том момент рухнул мир, почему-то она была убеждена, что человек принадлежит тому, кого он поцелует, что целуют того, кого любят, того с кем должна сложиться взаимная любовь на всю жизнь, и раз он поцеловал другую, то это точка, теперь все надежды на то, что этот мальчик когда-нибудь будет любить Мариночку, растворились бесследно. Впервые девочка ощутила и боль ревности, и боль потери, даже ещё не зная названия этим неприятным чувствам.
Ни играть, ни веселиться Мариночке в тот день уже не хотелось, она спряталась в самое укромное местечко и горько проплакала там до самого сбора их детсадовской группы на обед. Её утешало только одно, то, что перед тем как поцеловать ту, другую девочку, тот мальчик на секунду взглянул на Мариночку. Может, надо было кричать, как ей и хотелось «Нет! Не целуй! Не надо!», но тогда бы все узнали о Мариночкиной любви, задразнили бы, не давая прохода, и, в конце концов, могло случиться, что мальчик бы от такой ситуации даже возненавидел бы Марину. Но, впрочем, к чему теперь размышлять, что «могло бы быть», если дело уже было сделано. Вместе с утихающей постепенно болью в Мариночке стала растворяться и любовь к этому мальчику. Вот так и улетучилась из её детского сердечка первая любовь, к сожалению не принёсшая ей ни взаимности, ни радости в реальности, зато подарившая много прекрасных фантазий и надежд.
Позже боль прошла, всё стало забываться, и через пару недель Мариночка уже весело уносилась по коридорам детского сада от другого мальчика. В этого она не была влюблена, но зато он явно испытывал к Мариночке симпатию.