Крепко сжимая ее руку, Кейн мрачно произнес:
– Прекрати вырываться. Я не собираюсь набрасываться на тебя.
Его железные пальцы сжались еще крепче, и Сейбл поняла, что сопротивляться бесполезно. Они, как враги, смотрели друг другу в глаза. Одни были темными, другие – серыми. И никто не хотел отводить взгляда.
Сейбл старалась сконцентрироваться на мысли, что ей надо уйти. Прямо сейчас. Но она так остро ощущала присутствие рядом Кейна… Он притянул ее к себе настолько близко, что Сейбл чувствовала тонкий сексуальный запах, который мог принадлежать лишь ему одному… И хотя глаза его казались холодными, она видела огонь, который тлел в их глубине, и всем своим женским существом, содрогаясь, ощущала, что он хочет ее.
Она, наверное, должна была бы ужаснуться. Но вместо этого в ней возникло сумасшедшее желание сделать к нему шаг, положить голову на его плечо и прижать свои нежные груди к его мощной груди…
Едва справляясь со своим дыханием, она с трудом произнесла:
– Пусти меня.
Кейн разжал пальцы.
– Извини, – отрывисто произнес он. – Это непростительно. Я никогда так грубо не обращался с женщинами.
Сейбл хотела окинуть его презрительным взглядом, но не смогла.
– Вряд ли это можно назвать грубым обращением, – непроизвольно вымолвила она.
Кейн заметил, что голос ее утратил обычную резкость, и понял, что вспышка желания, которую он подметил в этих загадочных глазах, не была обманом.
А Сейбл, в свою очередь, уловила его ответную реакцию.
Ее шелковистая кожа жаждала мужской ласки, ее яркие красные губы говорили о безрассудстве… И у него появились мысли о смятых простынях и долгих, долгих ночах…
Но что скрывалось, черт возьми, за этими непроницаемыми глазами? Сейбл была удивительным созданием, одновременно холодной и сексуальной в своем облегающем черно-красном наряде, который так шел к ее волосам и губам…
Совсем нежелательные мысли пришли ему в голову: «Какого цвета ее губы под этой яркой помадой? И когда смывает косметику на ночь, не производит ли она впечатление менее страстной женщины?»
– Если ты действительно хочешь уйти, я вызову такси.
Немного придя в себя, потрясенная тем, что на секунду она увидела обычного мужчину в этом устрашающе богатом и всесильном человеке, Сейбл воскликнула:
– Ради бога, скажи, что все это значит?
– Я скажу, но хочу, чтобы ты осталась. И… обещаю накормить тебя, в конце концов. – И он улыбнулся.
Эта порочная улыбка была подобна взмаху кинжала: он умел обезоруживать женщин.
С отчаянием Сейбл возразила:
– Сначала мне хотелось бы знать, почему ты привел меня сюда.
– Ты всегда так подозрительна, когда тебя приглашают на ужин? – удивленно спросил Кейн. Затем его тон изменился, и он пожал широкими плечами. – Ты выглядишь бледной и немного усталой. Тебе необходимо поесть.
– Я всегда бледная.
– Ты измеряла содержание железа в крови?
Она постаралась придать холодок тону своего голоса:
– У меня все в порядке, спасибо.
– Хорошо. – Он встал. – Сейчас принесу меню.
Сейбл посмотрела ему вслед. Без напряжения, с какой-то невидимой внутренней силой, Кейн Джерард доминировал во всем. Он обладал одним магическим качеством, называемым харизмой.
Этот мужчина излучал такую уверенность в себе, что, казалось, был способен решить любую проблему.
Сейбл оставалось лишь завидовать врожденной самоуверенности Кейна. Ее собственная самооценка, обретенная тяжелым трудом, все еще была относительно невысокой… Неужели он получал это поклонение людей, эти восхищенные и призывные взгляды женщин просто так, без всяких усилий?
Его, наверное, чертовски тяжело любить. Всегда будут присутствовать другие женщины…
Обескураженная ходом своих мыслей, Сейбл встала и направилась к двери. Но в ту же секунду затылком почувствовала, что он вернулся.
– Хочешь сбежать, Сейбл? – насмешливо спросил он.
Ощутив себя полной дурой, она ответила:
– Нет…
И все-таки инстинкт говорил ей, что не надо ни о чем беспокоиться. Он не тронет ее, если она сама не захочет. Вот в этом-то и вся загвоздка! Но всего лишь один-единственный ужин не может изменить ее жизнь, не так ли?
Кейн протянул ей меню:
– Выбери себе блюда, а после этого я хочу кое-что тебе показать.
– Что? – Взяв меню, Сейбл замерла на месте.
Он нажал кнопку, и жалюзи на окнах поднялись, открыв террасу. Сейбл увидела блестящую поверхность воды.
– Смотри, – сказал он.
Не сдержав восхищенного вскрика, она подошла к нему и встала рядом.
– Один из самых больших круизных лайнеров, – объяснил Кейн. – Это его последний вояж и последняя дань Окленду.
– Как картинка из волшебной сказки, – с трудом произнесла Сейбл. Потрясенная видом огромного судна, тихо скользившего по воде и украшенного огнями, как новогодняя елка, она произнесла: – Эта картина пробуждает во мне ребенка.
– А сколько тебе лет?
– Двадцать шесть.
– На шесть лет младше меня. – Вместе они смотрели на величественную реликвию старых времен, медленно скользившую по чернильной воде. – Пять тысяч лет человеческой цивилизации не изменили наших основных инстинктов. По сути своей мы остались такими же, как и наши предки, которые селились около воды и собирались вокруг огня, чтобы выжить. Именно огонь во всех обществах означал защиту и безопасность. А теперь взгляни на меню, а я тем временем налью тебе чего-нибудь выпить. Безалкогольный напиток, если ты предпочитаешь, – добавил он, увидев, что она замотала было головой.
Нечто в тоне Кейна встревожило ее. Он слышал об алкоголизме ее отца? Как можно непринужденнее Сейбл произнесла:
– Если можно, стакан содовой.
Кейн вновь оставил ее, чтобы передать заказ, и она слышала в отдалении его голос, когда он говорил по телефону.
Сейбл оглядела гостиную.
Этот пентхаус не был похож на строгое жилище Брента. Кейн явно вложился в обстановку – сдержанная роскошь и решительные линии были вполне в его стиле.
Кейн вернулся обратно и внимательно посмотрел на гостью.
– Пойдем на террасу, – предложил он.
Как он догадался, что на открытом воздухе ей станет легче? Здесь, на террасе, окруженная звуками и огнями большого города, Сейбл почувствовала себя более раскованно. Теперь она могла смотреть на воду, на пышную растительность и на огромное звездное небо, а не только на Кейна Джерарда.
На террасе они и поели. Несмотря на внешнюю величавость и даже суровость Кейна, с ним было легко говорить. Удивленная и немного встревоженная, Сейбл поняла, что она не задумывается о том, о чем именно они говорят. Пару раз ей показалось, что она может сказать слишком много лишнего. И у нее возникло странное ощущение, когда он спросил, сделав глоток кофе:
– А какие у тебя отношения с Брентом?
– Я не собираюсь обсуждать наши отношения, пока он не вернется, – храня лояльность Бренту, несколько резковато ответила она.
– Боюсь, что тебе придется это сделать. – На этот раз тон Кейна, совершенно бескомпромиссный, даже диктаторский, поверг ее в шок.
С трудом разжав зубы, она спросила:
– Почему? – «И как ты смеешь принуждать меня?» – добавила про себя.
Он ответил с пугающим спокойствием:
– Потому что если вы любовники, то я отступлю.
Потрясенная, она смотрела на него. Его улыбка вызвала в ней неизведанное доселе чувство. Ведь он конечно же имеет в виду совсем не…
– Я не понимаю тебя. – Голос ее был растерянным.
– Все очень просто. – Он откинулся на спинку стула и окинул ее холодным взглядом. – Я нахожу тебя очень привлекательной.
Его откровенность шокировала Сейбл. Она не могла разглядеть на его красивом лице ничего, кроме непонятного веселья, и все же глаза выдавали его: под опущенными ресницами поблескивали искры желания.
– Мы с Брентом не любовники.
Лицо Кейна оставалось невозмутимым, но взгляд отвердел.
– Так почему же Брент считает, что вы любите друг друга?
– Он знает о моих чувствах, то есть об их отсутствии, – твердо сказала она.
– Подозреваю, мальчик надеется, что сможет изменить твое отношение к нему.
– Он знает – этого не произойдет. – Сейбл поколебалась, затем резко произнесла: – Я никогда не давала ему повода думать, что интересуюсь им больше, чем другом. – Больше она ничего не хотела объяснять.
– Значит, переезд в его квартиру не был свидетельством того, что ты готова… ну, скажем, предоставить ему определенные привилегии?
– Нет, Брент просто был великодушен и помог мне. Мне… неожиданно пришлось покинуть мою съемную квартиру. И я собираюсь уехать к тому времени, когда он вернется домой.
Кейн внимательно смотрел в ее лицо, его холодные глаза буквально пронзали ее насквозь. Но Сейбл, не моргая, выдержала его взгляд, и тогда он произнес:
– Думаю, что лучший способ для нас выйти из этой ситуации – стать любовниками.
– Что?! – сдавленно вскрикнула Сейбл.
– Расслабься, – посоветовал Кейн, и ироничная улыбка скривила его красивые губы. – Как быстро будет развиваться наш предполагаемый роман, зависит только от тебя. Не думаю, что мы прыгнем в постель через десять минут.
Он заметил, как порозовела ее нежная кожа. Значит, она может краснеть? Странно, что это его столь заинтриговало… Значит, она клюнула на приманку – предпочла миллиардера-журавля в небе, а не миллионера-синицу в руке?
Быстро качнув головой, Сейбл произнесла:
– Когда Брент вернется, он и так наверняка найдет девушку, которая его заинтересует…
– А если нет?
– Но Брент вовсе не собирается преследовать меня. – Она прямо взглянула Кейну в глаза. – Разве не так?
– Так. – Хотя они с Брентом и были в хороших отношениях, тот вряд ли стал бы соперничать со старшим кузеном. Обнаружив, что Сейбл – любовница Кейна, Брент тотчас же отступил бы в тень.
Сейбл победоносно произнесла:
– Значит, нам и не надо изображать из себя любовников, чтобы убедить Брента в том, что я его не люблю.
Глаза Кейна блеснули, он взял Сейбл за руку и притянул к себе.
– Нам действительно не надо ничего изображать, – сказал он, склонил голову и… поцеловал ее в губы.
Его поцелуй был страстным, долгим и требовательным. Все барьеры, которыми она окружила себя, рухнули в ту же секунду. Позже, вспоминая об этом, Сейбл проклинала всплеск своих гормонов, покинувший ее разум, но тогда у нее не было времени думать, не было времени сделать что-то, кроме как сдаться на милость этого всепоглощающего желания, которое сломило ее инстинктивное сопротивление.
– Это не подделка, – сказал он, и голос его был слегка охрипшим. – Признайся, Сейбл, ты хочешь меня так же страстно, как я хочу тебя.
Сейбл отвернулась от него. Мысли вихрем вертелись в голове, и она с трудом сознавала, что ею постепенно овладевает чувство унижения.
Никогда прежде – никогда! – она не чувствовала себя так. Сейбл всегда держалась подальше от мужчин и шла по жизни одна, уверенная в том, что справится с гормонами.
Как она ошибалась!
Тихим голосом, стараясь говорить без всяких эмоций, она с трудом произнесла:
– Возможно, ты считаешь себя вправе вмешиваться в жизнь своего кузена, но ты не имеешь никакого права вмешиваться в мою жизнь.
– Согласен, – спокойно произнес он. – Но в данном случае твоя жизнь и жизнь Брента пересеклись. И если ты говоришь мне, что ты в него не влюблена, почему же тогда переехала в его квартиру?
Сейбл разозлилась. Стараясь держать себя в руках, она ответила:
– Я уже объясняла тебе! Когда мне пришлось покинуть свое прежнее жилье, Брент предложил мне перебраться к нему, только на время его отъезда.
Кейн промолчал.
– И я все еще ищу жилье…
– Значит, ты не собираешься выходить замуж за Брента?
– Это даже не обсуждалось, – усталым голосом ответила Сейбл, – и я очень удивилась бы, услышав о том, что у Брента были подобные планы.
«Уклончивый ответ, – подумал Кейн. – Она еще не совсем уверена в нем, чтобы отказаться от Брента. Может быть, именно сейчас надо ее соблазнить?»