Сестра Саравана бежала по коридору вниз, в подземелье, высоко задрав юбки и не обращая внимания на шарахавшихся от нее прислуги и придворных. Никто и никогда еще не видел верховную ведьму тридесятого царства в таком виде. Её глаза горели, щеки пылали румянцем, а на лице была такая озабоченность, что все понимали, творится нечто ужасное. Некоторые из придворных даже задумались, а не покинуть ли им замок Саравана подобру-поздорову, пока и до них беды верховной ведьмы не докатились.
Сама ведьма спустилась на первый уровень тюрьмы и увидела милую картину. Стражники, в легкой броне сидели у перевернутой бочки и играли в кости на щелбаны. Деньги они давно проиграли внешней страже, вот и приходилось играть хоть на что-то.
– Где… уф, пленник… уф? – запыхавшись, спросила она у старшего из свинорылов.
Тот изумлено осмотрел запыхавшуюся ведьму и ткнул большим пальцем себе за спину.
– Как и всегда, в темнице, велено же помучить, дать понервничать, вот мы и не заходили еще, – ответил старший и потер раскрасневшийся от щелбанов лоб.
– Государь, я так понимаю, еще не появлялся? – Уточнила девушка, хватаясь за правый бок и сгибаясь пополам.
– Не-е-е-е, он раньше вечера не придет, – широко улыбаясь, заявил старший и все его пятеро подчиненных тоже широко улыбнулись.
– Почему это? – недоуменно спросила Сара.
– Тык, это… Маркиза Де`Нёв прибыли час назад. Всех танцоров из опочивальни выкинуть соблаговолили и с государем там заперлись, – объяснил старший из стражников и сочувствующе вздохнул, увидев, как перекосилось лицо Сары от недовольства.
– Ясно… но это даже к лучшему. – прошептала она и выпрямившись, отправила свой наряд и посмотрела на стражников. – Тиграну сообщите примерно через час, пусть готовится. Государь желает больших развлечений.
– Ох, ты ж, какая нам радость. – недовольно высказались стражники и понимая всю серьезность ситуации, кивнули.
– Опять нас бить будут… – проворчал самый здоровый из стражников.
– Ничего, потерпите, я вам за это двойную плату золотом плачу! – строго сказала Сара и отодвинув одним пальчиком старшего из стражников в сторону, подошла к двери темницы и заглянула в маленькое зарешеченное окошко и замерла, раскрыв от изумления очаровательный ротик.
– Кто туда второго посадил? – с трудом совладав с собой спросила она.
– Какого такого второго? – спросил старший стражник.
– Такого! – возмутилась Сара, демонстрируя собеседнику в окошко двух пленников. – Почему их двое?
– А мы-то тут причем? – возмутился стражник. – Сколько вы соблаговолили наколдовать, столько и получайте, многоуважаемая наша верховная ведьма!
– А ну, цыц!!! – Рявкнула Сара и снова заглянула в темницу.
Один пленник был явно высок и хорош собой, широкоплечий, явно бравый воин, а вот второй был мелкий и рыжий. Они только-только начали приходить в себя после резкого перемещения из одного мира в другой и еще не поняли, что с ними приключилось.
«Заклинание было испорчено, но лишь концентрацией вещества, а значит, просто было усилено, – думала Сара, рассматривая высокого и очень даже симпатичного пленника, – но концентрация чешуек единорога может все так перевернуть, что он может оказаться из тех самых, с радужными флагами, которых мой брат на кол велел сажать. Это плохо. Но, с другой стороны, может, тот рыжий и есть дефект заклинания. А этот симпатяшка и нормальный?»
Сара по привычке почесала кончик носа и перевела взгляд на стражников, подумала еще с полминуты и сказала:
– Никаких побегов… пока! Тиграну ничего не говорите…, пока. Надо подумать и все уточнить. Пленников разделить. Ни о чем с ними не разговаривать.!
– А куда нам второго девать? Намагниченная государем камера только одна! – Напомнил старший стражник.
– Да вон, хоть в кладовку его посадите, не думаю я, что он маг великий, или воин могучий. Так недоразумение рыжее. – Отмахнулась Сара и поспешила в свою лабораторию. Ей нужно было посоветоваться.
Любочка приоткрыла глаз, как только услышала голоса за стенкой, но не шевелилась. То, что она в беде, девушка поняла по ощущению холодного железа на запястьях. Как только за дверью голоса стихли, она приподняла голову и посмотрела на Степана, тот тоже приоткрыл глаз, осмотрел помещение и прошептал:
– Ты, как там тебя? А ну, верни нас на родину!
– Сам нас верни, твоих рук дело, мутант фигов!
– С чего это я мутант?
– А кто еще такие фортели может выкидывать?!
– Я не мутант, я майор ФСБ! А прибор на тебя указал, ты была центром аномалии, значит, это ты всё наколдовала!
– Ошибаешься, майор, я всего лишь хотела уйти из этого дурдома, а ты в меня какой-то хренью тыкал, может, приборы на тебя сработали…
– А может, и на нас обоих… – Задумчиво закончил спор Степан и, продолжая лежать неподвижно, осмотрел свое запястье. – Кандалы. Ржавые, не наручники.
– Это я и без тебя вижу. – Прошептала Любочка и, осторожно приподнявшись, осмотрела замок на кандалах. – С такими проблемами я еще не сталкивалась, но сидеть на попе ровно не собираюсь.
– Я тоже не собираюсь… – Прошептал Степан, и тут загрохотал запор на двери и она открылась, пропуская в темницу трех стражников.
Они были среднего роста, широкоплечие, кожа их была землисто-серой, на голове щетина волос торчала ровно верх и острижена была на высоте в два сантиметра. Уши у них были лопоухие, а глаза мелкие и близко посаженные. Нос был почти человеческим, но настолько курносым, что создавалось ощущение, что это свиной пятачок. Они осмотрели Любу с ног до головы и, недоуменно переглянувшись, замерли. Осознав, что перед ними девушка, они не знали, что им делать.
– Ну? Чего застыли? Дубы подберёзовые? – Рявкнул старший и протолкавшись в перед, тоже уставился на Любочку. – Ты кто?
– Я? Я-то Любовь Валентиновна Штырь, а вы кто? – Спросила девушка и тряхнула головой, но свинорылы не исчезли.
– Я старший страж Хартор пятый, вы в специальной темнице самого государя нашего государства!!! – Гордо заявил старший страж и потянувшись к Леночкиному запястью, приложил янтарный стержень к кандалам на ее запястье, и кандалы упали на пол, наполнив темницу грохотом падающих цепей.
– Это вы меня куда? – Почти заорала девушка, ей как-то не понравились сальные взгляды стражников на ее груди.
– Эй, не тронь девчонку! – Попытался вмешаться Степан, но Хартор направил янтарный стержень на него и неожиданно цепь, сдерживавшая Степана, укоротилась до пары звеньев, и он оказался плотно прижат к стене.
– Насчёт тебя, мужик, приказов не было, а насчет нее были, так что пошли… – Произнёс Хортор и попытался заграбастать Любочку в свои огромные руки, но та ловко подхватила с пола свой зонтик-трость и с размаху ударила им стражника промеж ног. Тот охнул, сложился пополам и, выронив янтарный стержень, упал на колени. Стражники попытались схватить шуструю пленницу, но Любочка ловким движением ушла из-под одной лапы и подскочив к стержню схватила его. Вывернувшись из пальцев самого толстого стражника, она снова ударила зонтом, но уже по голове, и стражник осел на пол. А Степан озадачился мыслью о том, что зонтик-то у барышни тяжеловат.
Любочка чертыхнулась, сунула янтарный стержень в руки Степана и побежала дальше. Пробежав в миллиметре от стены и увернувшись от мешавших друг другу стражников, она выскочила в дверь и понеслась по коридору в самую темную часть темницы, даже не задумываясь о том, как она из нее выбираться собирается.
Степан же в этот момент потыкал стержнем по кандалам и с третьего раза сумел освободить одну руку, тут же нанёс удар в челюсть первому из подошедших к нему стражников. Ударом ноги сбил с ног второго, тот завалился на третьего и пока стражники вставали, он успел освободить вторую руку и, выхватив из ножен кинжал Хортора, тоже выбежал из темницы, но в отличие от Любочки побежал к лестнице и выбежав в коридор, заставленный доспехами и стеллажами с оружием, схватил кистень и побежал так быстро, как никогда не бегал.
Стражники выбежали из темницы и замерли. С одной стороны, у них был приказ верховной ведьмы о том, что пока пленникам бежать нельзя. Но с другой стороны, у них есть высочайший приказ самого Саравана, пленников из этой темницы попугать и дать им сбежать. Хартор подумал и решив, что приказ государя важнее, остановил своих подчиненных и сказал?
– Дальше пусть внешняя стража возится с этими беглецами, мы свою роль сыграли. Пусть теперь остальные развлекают государя.
В темноте подземелий Любочка пришла в себя не сразу, побегав и попугав саму себя, она, наконец, отбила пальцы правой ноги о какую-то железяку и только тогда начала думать. Сердце ее билось в груди перепуганной птицей, дышать было тяжело, и Любочка, чтобы успокоиться, зажала себе рот и не позволила себе дышать, пока в ушах не зазвенело. Мозг сразу заработал в ускоренном режиме и начал выдавать варианты спасения один дурнее другого, но за неимением лучшего, девушка решила, что и так сойдет, и выбрала вариант найти кого-нибудь и спросить дорогу на свет божий.
Но, как назло, в подземельях замка в это время почти никого не было, а спрашивать дорогу у тех, кто был заперт в камерах, она не решилась, зачем людям душу теребить. Вот и шла Любочка, крадучись по третьему уровню темницы, и думала о том, куда она попала и как из этого выкручиваться, когда услышала голоса.
– Мой лорд, вы такой затейник! – игриво произнес, молодой женский голос.
– Я такой, ты будешь коварной злодейкой, а я твоим несчастным рабом. В пыточной сейчас никого, пошли быстрей! – ответил пылкий пожилой голос, в котором слышалось еле сдерживаемое нетерпение.
«Тьфу, и тут извращенцы повсюду!» – возмутилась Любочка, хотя никогда в чужие интимные дела не лезла, просто у нее иногда включалась внутренняя ворчливая бабка, особенно когда кому-то было хорошо, а она в проблемах по самую маковку.
Как только торопливые шаги стихли, Любочка повернула в тот коридор, где были слышны голоса и с облегчением вздохнула, увидев лестницу, ведущую наверх. Пробежав три пролета, она замерла у приоткрытой двери и прислушалась. Шума погони, тревоги и еще каких-нибудь проблем для нее лично слышно не было.
Она оглянулась назад и, вздохнув, понадеялась, что Степан, втянувший ее в эту беду, всё-таки справился с кандалами и выбрался из темницы. На вид он был крепкий, да и майор ФСБ должен уметь постоять за себя. Не то что она, маленькая и такая беззащитная девушка. При этом, Любочка поправила лямки своего рюкзака и похлопала своим зонтиком по ладони. Удары зонтом получались увесистые. Не зря она заплатила мастеру целых десять тысяч за то, чтоб он утяжелил ручку и сделал зонт скрытым оружием. Так, на всякий случай, вдруг кто-то в подворотне остановит. Чмокнув любимый зонтик на удачу, Любочка выскользнула за дверь и тут же опрометью бросилась к другой лестнице и побежала наверх. По коридору шли три стражника, о чем-то тихо разговаривая. Любу они не заметили, но она успела вспотеть от страха.
Быстро переставляя ноги и все же не переходя на бег, она прошла по широкой галерее, где на стенах висели портреты каких-то благородных дам и господ. Люба подошла к огромному окну и ахнула. Картина перед ней была красивая и в то же время пугающая.
– Это точно не Москва… – растерянно пробормотала девушка, рассматривая стены замка, сторожевые башни и стражников на галереях. За стеной виднелись густые зеленые леса, разделенные тремя широкими дорогами. По одной из дорог к замку приближался караван из телег и всадников. – Вот это ты попала по-крупному, вот это я называю встряла, влипла по самое не могу. Вот это полный полярный, с очень ценным мехом. Ну, ты, Любочка, и талантище, такого с тобой еще не было!
Почему-то девушка разозлилась на саму себя и заговорила интонациями своей бабушки. Та умела долго и очень цветасто отчитывать неугомонную внучку и вот теперь ее голосом Люба готова была запилить себя нотациями до хрипоты, лишь бы не видеть и не понимать того, что с ней произошло.
– Ты кто? – вдруг раздался бархатистый мужской голос за спиной, и Люба обернулась.
Перед ней стоял очень красивый высокий парень лет двадцати пяти, максимум тридцати, с невероятно шикарными черными курчавыми волосами, одетый во всё черное. Он смотрел на нее с легким недоумением и смешинкой в глазах. В руках он держал какой-то обруч, и при этом выглядел парень как хозяин жизни.
«Мажор», – тут же сделала вывод Любочка и так, как она терпеть не могла мажоров, то сразу перешла в нападение:
– А тебе-то что? Ты сам-то кто такой?
– Я то? Я Сараван. Я тут как бы главный… – улыбнувшись мелкой нахалке, ответил царь.
– Ах, ты тут главный! Ах, вот кому, значит, предъявить претензии можно! Так вот, главный, блин! Я тебе сейчас мозг-то вынесу, я тебе сейчас всё выскажу!!! – тоном консьержки произнесла Любочка, напирая на Саравана, тот, не привыкший к такому натиску, даже сделал пару шагов назад и Любочке этого хватило, чтоб увериться в своем превосходстве, и она начала:
– Ты, хоть понимаешь, кто я? Ты, хоть на секунду башкой своей кучерявой задумывался, что ты творишь? Я тебе не какая-нибудь!!! Я – это я! И никто, слышишь, никто не вправе так со мной поступать!!!
– Да откуда ты тут вообще взялась?! – попытался возмутиться Сараван.
– Я-то откуда! – ткнула пальцем в пол Любочка, – А вот откуда берутся такие, как ты, я догадываюсь!
Сараван посмотрел на пол, подумал немного, окончательно запутался и увидев, что девушка набирает полные легкие для очередной порции возмущений, попытался схватить ее за руку, но неожиданно для него девушка так вызверилась и так ему зонтом по руке саданула, что он чуть не взвыл от боли. В глазах его замелькали красные искорки адского пламени, и он нагнулся, чтоб схватить дерзкую девчонку и как следует ее наказать, но та, видимо, испугавшись его глаз заверещала во весь голос и размахнувшись со всей дури шибанула зонтом по кучерявой маковке Саравана. Тот даже охнуть не успел и упал к ногам перепуганной Любочки.
– Ой! – Пискнула слегка осипшим голосом девушка и, сделав пару шагов в сторону, побежала прочь от места преступления.
Как назло, в тот момент никого поблизости не было, даже стража и вездесущие горничные в этот момент были заняты в другом конце замка. Там бурлила баталия с неизвестно откуда взявшимся воином в странных одеждах. Поэтому спешить на помощь государю было некому, и он еще долго пролежал на полу, погруженный в тихое бессознание.
А Любочка больше на красоты за окном не отвлекалась. После того, как она вырубила этого мажора, девушка не сомневалась, что с ней сделают по традициям всех времен. Обидела мажора, получай, как минимум, плетью, как максимум, топором по шее, если не того хуже, верёвку на горло. Воображение у Любочки было богатое, она уже во всех красках представила себе, что с ней сделают и какой приказ может этот кучерявый отдать. Поэтому даже когда в боку у нее закололо, девушка не остановилась, она сумела выбраться на галерею внешней стены и забравшись между зубьями выглянула за пределы замка. Внизу был ров и в мутной воде кто-то большой и зубастый ждал ее, маленькую и напуганную, с распростертыми объятиями....
Степан крался коридорами бесшумно, плавно перетекая за колонны и гобелены, когда впереди появлялся кто-то из обитателей замка. Вступать в конфликт с местными жителями он не собирался. Сохраняя полное спокойствие, он думал только о том, чтобы найти свою рыжую проблему и выбраться из замка, а уже потом разбираться с проблемами по одной за час. Но куда убежала Люба со звучной фамилией Штырь он не видел и теперь был вынужден, как призрак бродить по замку в поисках девушки. А с наступлением обеденного времени народу в замке становилось все больше и больше, и прятаться становилось все труднее и труднее. Поэтому, он решил переждать час пик за одним из гобеленов. Благо там была очень удобная ниша с небольшой скамеечкой и парой подушек.
Великий генерал, сводный брат самого государя и брат близнец самой верховной ведьмы, Тигран, был большим модником. Он не выходил из своих покоев, пока не убедится, что перевязь на нём сидит идеально, сапоги начищены до сияния, а прическа уложена волосок к волоску. Для военного его вид был чересчур хорош, но с учетом того, что воевать им было не с кем, а очередная причуда старшего брата еще до него не дотянулась, то Тигран мог себе позволить покрутиться у зеркала чуть подольше.
Рядом с ним в его огромном гардеробе на пуфике сидела юная горничная, сложившая руки на колени, как послушная школьница и смотрела на Тиграна с восхищением. Высказывать свое мнение вслух она не имела права, порядки в замке были строгие, и ее могли выпороть за то, что она просто заговорила в присутствии генерала. Поэтому она кивками головы молча одобряла или не одобряла выбор красавца, крутящегося у зеркала.
Тигран приложил новую перевязь к груди, и девушка показала на перстни на его пальцах.
– Думаешь, не подходят? – задумчиво спросил он, – Пожалуй, ты права! Вот все-таки какая ты умница, все видишь, все замечаешь. И что бы я без тебя делал?
Горничная слегка зарделась от похвалы и, робко улыбнувшись, пожала плечами. Вот уже год она присутствовала при одевании генерала и молча подсказывала, что, по ее мнению, в его гардеробе не сочетается. Большего она себе никогда не позволяла. Девушка даже подумать не могла, что ей позволят что-то там советовать, она лишь должна была наводить порядок и собирать вещи после того, как генерал уйдёт.
Катариана была девушкой благородного происхождения, но ее семья давно разорилась и ей теперь приходилось самой заботиться о себе. Благодаря хорошему воспитанию и рекомендациям дальней родственницы, она попала в горничные. А благодаря уму и милому личику умудрилась привлечь внимание генерала Тиграна. Они оба друг другу нравились, но понимая, что их отношения только испортят друг другу жизни, сохраняли нейтрально дружеские отношения, о которых знали только Сараван и Сара. Царю было все равно, с кем дружит его сводный брат, лишь бы службу свою выполнял, а Сара была слишком занята прихотями государя, чтоб еще и на брата свое время тратить. Вот так и получилось, что Катариана с восторгом смотрела на Тиграна, а Тигран с восторгом смотрел на Катарину, но не более того…
Генерал уже собирался отпустить горничную и пойти принимать отчеты своих подчиненных об обстановке на границе, когда потайная стена неожиданно скрипнула, повернулась вокруг своей оси и в комнате появился высокий и осыпанный пылью мужчина в странной одежде. Тигран уже видел такие костюмы и даже знал о предназначение вещицы, что висела под мышкой у пришельца и потому сразу напрягся.
– Чёрт, ну, на фига делать потайные двери в таких местах? – возмущенно проворчал Степан, отряхиваясь от пыли. Он только присел на скамейку в нише и собрался уже передохнуть, как неожиданно для самого себя, локтем нажал на какой-то выступ, и стена, повернувшись, осыпала его пылью.
– Иномирянин! – решительно произнес Тигран. – Ни с места, ты арестован!
– Не понял? – ответил Степан, только теперь заметив присутствие генерала и горничной.
– Ты арестован! – повторил Тигран, надеясь, что пришелец не вспомнит о своем оружии.
– Да пошел ты, петух разряженный! – ответил Степан и потянулся к кобуре, наконец-то вспомнив, что он при оружии.
Тигран метнулся к пришельцу и сжал его запястье так, чтоб тот не смог взяться за оружие. Степан выронил кинжал из рук и лезвие ножа вонзилось в сапог Тиграна.
Катариана взвизгнула и зажала рот ладонями. Тигран и Степан посмотрели на сапог, в котором торчал, подрагивая кинжал. Генерал пошевелил пальцами и замер, лезвие ножа прошло точно между пальцами, чудом не поранив его. А вот Степан, опомнившись, нанес удар в челюсть противника и пока тот отлетел к зеркалу и, разбив его, притих на полу, осмотрелся вокруг. Комната была обширная, одежды много, но все такое яркое и напыщенно чуждое, что играть в переодевание майор не стал. Девушка на пуфике осторожно опустилась на колени и подползла к Тиграну. Тот с трудом приходил в себя.
– Не шевелитесь! – прошептала горничная. – Вы весь в осколках!
– А, да, извини, мужик, но тебе теперь семь лет удачи не видать, – произнес Степан и вышел из комнаты.
Понимая, что теперь по-тихому не получится бродить по замку, майор вышел в коридор и просто побежал в поисках выхода на улицу. Ему по-прежнему хотелось найти Любу, но ситуация повернулась так, что оставаться в замке больше было нельзя. Поэтому он выбежал во двор через небольшую дверь и тут из окна покоев генерала выглянул Тигран и заорал:
– Стража! Схватить этого подлеца и ко мне, на расправу! Немедленно!
Степан посмотрел на Тиграна с взъерошенной прической и поцарапанным осколками зеркала лицом и, сплюнув от досады, побежал налево, прочь от бегущих к нему свинорылов.
– Потом найду рыжую, пока надо ховаться! – прошептал Степан, уходя от мощного кулака в сторону и перекатом подныривая под высоченного свинорыла, что пытался его поймать из-за угла.
Тот попытался резко развернуться, но лишь потерял равновесие и чуть не свалился на Степана. Сам майор вскочил на ноги и побежал к небольшому загону, в котором было три молодых кобылки. Он попытался поймать хоть одну и на ней верхом попытаться сбежать из замка, но лошади шарахались от него как от демона, да и свинорылов вокруг становилось все больше и больше.
Степан выхватил пистолет и, направив ствол в воздух, выстрелил. Стражники замерли на секунду, но потом снова побежали на него.
– Не понимают по-хорошему. – расстроено прошептал Степан и выстрелил в ногу того, кого принял за старшего из стражников. Тот взвыл и рухнул на землю. Его товарищи снова замерли на секунду и возмущенно заорав, побежали на Степана.
– Да вы чё?! Совсем, что ли безбашенные!? – возмутился майор и, встретив самых шустрых ударом кистеня, рванул наутек. Перед ним была парковая зона, и он понадеялся там оторваться от преследования. Но ему навстречу уже спустили собак и потому он резко развернулся к крепостной стене. Наверху он заметил невысокую рыжую фигурку и рванул еще быстрее в надежде догнать ее.
Взбежав на стену по лестнице и скинув с нее пару стражников, он подбежал к Любочке и спросил:
– Ну чё, прыгаем?
– Ага, там помесь барракуды с бегемотом нас дожидается, если хочешь, прыгай! – ответила Любочка и, обернувшись, увидела бегущую к ним толпу стражников и с перепугу спросила, – Ты зачем их сюда привел!
– Тебя им показать, чтоб знали, кто тут самый виноватый! – ответил Степан, стаскивая девушку со стены, и потянул ее за собой по стене к открывшимся воротам.
В замок въезжал караван, шумный, многолюдный и беглецам это было на руку. Им нужно было только успеть в суматохе протиснуться между караваном и стражниками.
В этот момент в окне второго этажа появился пришибленный Сараван и заорал:
– Какого чёрта тут вообще происходит!!!
Все отвлеклись на государя, и Любочка со Степаном благополучно прошмыгнули в ворота и что есть сил побежали в сторону леса…
– Мой государь! – закричал Тигран, выбежавший во двор замка, – Тут какой-то иномирянин, он устроил погром в замке и сбежал!
– Уже? – удивился Сараван, – Быстро она, однако, в этот раз.
Прикоснувшись к шишке на голове, царь вспомнил рыженькую девушку у окна в галерее и, криво улыбнувшись, проорал еще громче:
– Верховную ведьму ко мне, и немедленно!