Это просто лютый треш. Сижу, смотрю, как эта принцесса чешет к своим воротам, и зверею. Башка до сих пор гудит. Черт знает, что она там намешала, но сегодняшний день можно смело сливать в унитаз.
И не только день.
Когда проснулся утром, по привычке потянулся к Лизке. Она знает, что утром надо делать, чтобы разбудить меня. Иногда, конечно, встает в позу, но в основном в этом плане она понятливая.
Надо было еще тогда насторожиться, когда начались какие-то невнятные поцелуи, а уж когда продрал глаза…
Наверное, никогда я еще так не попадал. Пытался вспомнить хоть что-то, но кроме каких-то обрывков и ощущения, что круто потрахался, ничего. Просто чистый лист. А засосы на коже у этой мелкой занозы окончательно меня добили.
Я переспал с Олей. Нет, не так. Я, черт подери, переспал с Олей! С девочкой, которую с детства знаю, и которая всегда хвостиком ходила за мной. На которую я уже не первый год запрещал себе смотреть, как на девушку. Раз за разом возводил запреты и заслоны, потому что… Да неважно это сейчас!
А она выросла, в любви призналась, когда ей было шестнадцать. Постарался тогда мягко объяснить, вроде успокоилась. Все это время никак ее маниакальное желание не проявлялось.
И я расслабился. Поверил, что переросла, что это позади. Убеждал себя, что так правильно, что так и должно быть. Что пусть лучше будет счастлива без меня.
Я бы ни за что не тронул ее в адекватном состоянии, а она фактически поимела меня. Да зачем ей такой, как я? Зачем гробить жизнь с инвалидом, по сути? Не хрен.
Но Оля упряма. Не ожидал, что выкинет такое. А ведь стоило бы догадаться…
Собственный прокол злит и раздражает. А это ее “я тебя люблю” так и вовсе выбивает из обоймы.
О том, что сделает дядя Ильдар, когда узнает про наши кувыркания, лучше даже не думать. Хотя если у нее в голове не только розовая вата, то не узнает.
Свою злость надо куда-то спустить. Лиза, если правда спалила нас, в ближайшее время вряд ли остынет. Она девка взрывная, эмоциональная. И так вечно подкалывала Ольгу, говорила, что та бегает за мной как собачка, а я, идиота кусок, ее защищал.
Игнат отвечает на звонок только после пятого гудка.
– Ты все еще на хате? – спрашиваю у друга.
– Нет, уехал уже. Кстати, Лизу видел – куда это она одна рванула на всех парах?
– Давай пересечемся, расскажу.
– В зале?
– Издеваешься? – морщусь, представив, какая сегодня получится тренировка. – Нет, давай-ка в баре посидим.
– С утра пораньше? – Трофимов явно в шоке от моего предложения. – У тебя там что, апокалипсис?
– Вроде того.
– Тогда погнали кофе попьем. У меня что-то башка трещит по швам. Давай, на Комсомольской.
Я на месте уже через сорок минут – Игнат подъезжает вслед за мной.
– Чего рожа такая кислая? Лизок не дала? – скалится он.
– Бери круче. Оля.
– Не дала?
– Поимела меня, – мрачно отвечаю и делаю приличный глоток эспрессо. Горечь слегка перебивает тошноту, и дышится уже легче. – Вернулась вчера, типа забыла что-то, а потом дрянь какую-то подмешала мне в чай.
– И? Ты вырубился, а она тебя сфоткала с пастой на груди?
Мне ни черта не смешно. Меня все это бесит. Ведь получается, все мои старания пошли лесом. И, наверное, на моем лице это как-то отражается, раз Трофимов перестает лыбиться.
– Короче, трахнул я ее. И, похоже, не раз.
– Да ты гонишь…
– Судя по всему, нет.
– Уверен? Или не помнишь ничего?
– Слушай, мы проснулись вместе, и она вся… В общем, того, помятая. Плюс на простыне кровь.
О том, что испытал, когда это увидел утром, молчу. Вот вроде бы это она виновата, а все равно чувствую себя козлом каким-то.
– Ну, вы даете, – присвистывает друг. – И что делать будешь?
– Ничего.
– То есть как? Ты же говорил, ни за что ее не станешь трогать. Как вообще вышло?
– Говорю же, что-то подсыпала. Помню только, что трахал кого-то долго и упорно.
– Так вот почему она…
– Что?
– Когда уезжала, сказала, что ты вроде занят, а Лиза просила передать, в какую комнату пойти. Ну, я ж тебе и передал.
– Вот коза мелкая!
Чуть успокоившаяся злость вновь поднимается во мне.
– Похоже, крепко она в тебя втрескалась. Как кошка.
– На хрен такую любовь, – мрачно фыркаю.
– Ну, не скажи – так-то она девочка красивая. Что ты теряешь?
Я долго молчу.
– Ты совсем тупой? Мне не нужны отношения, – сдаюсь под его взглядом.
– Так ты просто трахай ее. Почему нет? Или отца ее боишься?
Не то чтобы боюсь, но уважаю. Мужик толковый, правильный. И вряд ли он обрадуется, если узнает, что я его дочурку потрахиваю без каких-либо планов на будущее. Он же ведь с детства опекает ту и всех придурков отгоняет. Меня вот забыл.
Да и я ведь опекал, защищал. Планы на ее счет строил, пока еще не знал, идиот малолетний.
– Или тебя бесит, что она тебя выбора лишила? – проницательно добавляет Игнат. – Тогда проучи мелкую пакостницу.
– Как?
– Покажи ей, какие у тебя отношения с девушками. Если у нее есть гордость, то свалит сама.
План хорош. И злость поможет спустить. В принципе я и так уже наговорил ей всякой дичи, чтобы отстала. Но, походу, Оля крепкий орешек, раз так легко подписалась на все мои предложения, хотя я-то видел, как испуганно она смотрела.
– Не только в этом дело, – неохотно признаюсь. – Есть причина, по которой я не завожу отношения.
Игнат вопросительно смотрит.
– Только это между нами. Хотя… Все равно скоро уже узнаешь. В общем, у меня диагноз, с которым долго не живут. Так что нет смысла во всем этом.
Друг оторопело смотрит на меня.
– В смысле? Димыч, ты же шутишь?
– Да уж какие тут шутки, – вздыхаю, вспоминая, как узнал о болезни, и как для меня начался новый отсчет. – Об этом пока никто не знает. Даже тренер. Так что надеюсь, и ты молчать будешь.
– Но ведь новый сезон….
– Вероятно, для меня будет последним. Если нет, то еще, может, год. А там…
– Черт, не знаю, что сказать, – растерянно говорит он. – А это точно? Ты перепроверял? Может, ошибка?
– Проверял, – киваю. – Подтвердили. Так что… Оля вбила себе в башку любовь какую-то, а что я ей могу дать? Стать обузой? Смотреть, как она гробит свою жизнь, чтобы катать меня в коляске? К черту такое.
– Так ты поэтому с ней не мутишь?
– Да с чего я вообще должен?!
– Потому что я видел, как ты на нее смотришь, – спокойно парирует Игнат. – И не надо делать злобное лицо.
– Все, заканчивай. Хорош тут диагнозы выкатывать. У меня своих хватает.
Друг поднимает ладони в знак согласия.
– Кстати, мне тренер вчера звонил, – меняю тему. – Говорит, есть варианты для показательных выступлений.
– Да ладно? Повезло. И что там?
Как и всегда, разговор о спорте и тренировках снижает накал и помогает привести мысли если не в порядок, то хотя бы остановить разрушительный хаос внутри.