Парни разыгрались не на шутку, носились по расчищенной подъездной дорожке перед домом и кидали друг в друга огромные снежки, схваченные из сугробов по бокам. Из толстой ночной тучи на нас посыпал густой пушистый снег, покрывая сверху новым слоем. В свете фонариком возле дома это выглядело очень красиво и я какое-то время просто стояла и любовалась на зимнюю сказку перед моими глазами.
А потом про меня вспомнили!
– Она оделась последняя! – прокричал Денис и налетел на меня, хватая на руки, – в сугроб её!
Подхватил как куклу и всего через несколько шагов закинул в высокий пушистый сугроб недалеко от крыльца. Я с визгом плюхнулась и утонула в снежной горе, сверху ещё навалился снег и засыпал мне лицо, попал под капюшон и даже за шиворот, потому что я поленилась надевать шарф. От ледяных комочков внутри тут же побежали мурашки по всему телу.
– Эй! Это я тут в сугробы кидаю! – раздался весёлый голос Жени, и я, привстав, увидела, как он догнал и схватил ржущего Дениса, не сильно напрягшись, и его толкнул в снежную горку между двумя голубыми ёлками. Денис ухнул туда так глубоко, что снаружи остались торчать только ноги.
Женя уже был возле меня.
– Вашу ручку, сударыня! – шутливо поклонился, собираясь выдернуть меня за руку из сугроба.
– Сейчас у меня кто-то пожуёт снежку! – сзади на него налетел Денис и толкнул в спину, а так как он стоял, наклонившись, тут же повалился вперёд, прямо на меня.
Сверху прилетел ещё и огромный комок снега, накрывший нас с головой. Если бы не Женя, мне залепило бы всё лицо, но он успел прикрыть меня, подняв руки вокруг словно домиком. Я на мгновение подняла глаза на раскрасневшееся, смеющееся лицо парня и не смогла не улыбнуться, насколько заразительным был его смех и эти озорные искорки в глазах.
Его лицо вдруг изменилось, и улыбка стала мягче, осторожным жестом он стряхнул снег с моих распущенных волос, упавших на лицо. Поток кружащихся как зимняя метель мыслей и воспоминаний заставил меня опустить взгляд на его красивые губы, я неосознанно облизнулась, невольно вспоминая их вкус.
– Катюха! Я спасу тебя! – раздался крик Дениса, и Женя надо мной вдруг подпрыгнул, будто его кто-то сдёрнул.
Это и вправду оказался мой парень-спаситель, который для полного счастья ещё и снегу насыпал Жене за шиворот, вызвав бурю эмоций и криков. Я села в снегу и помотала головой, хорошо, что Денис меня выручил, иначе… я не знаю, чем бы это закончилось.
…как тебя зовут, кошечка? – Он лежал на мне всем телом, мы дышали шумно и измождённое, оглушённые очередным ярким оргазмом, его лицо нависало над моим, и я думала только о том, что хочу его поцеловать, глядя на приоткрытые припухшие губы.
– Нам нельзя называть имён, – прошептала я, – это против правил.
– К чёрту правила, – он впился в мои губы жарким влажным поцелуем…
Теперь мне руку протянул Денис и напомнил, что я здесь, вообще-то, с ним, приехала в гости к его родителям. Он поставил меня на ноги и обнял.
– Не замёрзла ещё? Ты чего без шапки?
– Нет, – я покачала головой, улыбаясь, – мне жарко и весело.
– Вот тебе! – Женя запихнул Денису за воротник крупный снежок. Месть вышла шумная и весёлая, потому что они вновь понеслись по площадке, закидывая друг друга снегом.
Я встряхнула и потёрла отмёрзшие в снегу руки, подышала на них немного, глядя на парней. Распахнулась входная дверь дома и высунулся папа Дениса в свитере.
– Женька, лови тигра! – под этот крик из дома вырвался котяра и понёсся к своему хозяину, который тут же обернулся и звонко свистнул. У самого Жени Вафля свернул и обогнул его по дуге, ломанулся к приоткрытым воротам сразу на улицу.
Женя тут же побежал за ним, скрываясь в темноте за воротами.
– Он что, сбежал? – спросила я с беспокойством Дениса, подошедшего ко мне и отряхивающегося.
– Кто, Жека? – удивился он.
– Варфоломей!
– Да нет, ты что! – отмахнулся, – это Жека его так выгуливать пошёл, ему надо набегаться вволю, а потом ещё пару часиков поохотиться на живность местную, а то этот саблезубый нам весь дом разнесёт и спать не даст. Вымотать его надо.
– Ты такой ненасытный… совсем меня вымотал – я лежала на кровати за прозрачной ширмой, вокруг всё ещё звучала музыка и чужие стоны, но меня волновал теперь только один кот.
– Мне тебя мало, – мартовский чёрный поцеловал мой живот, – расслабься, я и сам справлюсь…
Я посмотрела вверх на падающие в свете фонарей снежинки. Они мягко приземлялись на моё горящее от чувства вины лицо. Как же мне выбраться из этой ловушки?
– Пойдём домой, хочу глинтвейн твоей мамы! – я взяла Дениса за руку.
– А пойдём, не будем мы этого Маугли с его тигром ждать, нечего себе зад морозить.
Мы ушли в дом, отряхнулись в прихожей и развесили одежду сушиться. Кто-то разжёг камин в гостиной и погасил верхний свет, теперь только огонь освещал трепещущими языками большую комнату с двумя длинными диванами. Денис усадил меня поближе к камину и отправился на кухню за глинтвейном. Вернулся с двумя горячими чашками.
Когда сел рядом со мной и обнял за плечи, внезапно сказал:
– Давай не будем таких котов заводить?
– Давай, он очень большой, – согласилась я, вспоминая его пасть, когда он унёс вилку с куском мяса.
– А ещё ему нужно много места, Жека из-за него загородный дом покупать будет. Квартира у него большая, но этому зверю нужен простор в пару гектар.
– Он хорошо зарабатывает? Дом, это ужас сколько расходов.
– Достаточно, – подозрительно скупо ответил Денис, и мне показалось, что лучше не касаться этой темы. Скорей всего между ними есть небольшое соперничество в плане заработка, которое Денис немного проигрывает.
– Ну, значит, справится, – свернула я эту неприятную ему тему и мягко чмокнула его в щеку.
Я отпила глинтвейн, наслаждаясь теплом, расползающимся внутри и рукой Дениса на плечах. Хорошо и спокойно. Тихо. Но взгляд сам собой ползёт к тёмному окну, где на снежных просторах и плохо освещённых улицах прогуливается огромный мартовский кот и его сибирский саблезубый питомец.
Так мы и сидели, попивая глинтвейн и думая, каждый о своём. Я гнала от себя мысли о Жене, пока он внезапно не вернулся домой, шумно ввалившись в прихожую, видную из гостиной, в облаке снега и распахнутой одежды. Даже отсюда казалось, что я чувствую жар его разгорячённого после бега тела.
Он разделся и ушёл на кухню, погромыхал там какой-то посудой в поисках еды или воды, не знаю, а потом вышел в холл, направляясь к лестнице наверх. Заметил, что я наблюдаю за ним.
– Спокойной ночи! – притормозив на первой ступени, сказал он с улыбкой.
– Ты спать? – заметил его и Денис.
– Не, почитаю, пока Вафля охотится, а когда пущу его домой, тогда и лягу.
– Давай! – махнул рукой Ден, – смотри не проспи! А то без тебя за ёлкой поедем!
– Будь спокоен, ваша ёлка в надёжных руках! – засмеялся он, поднимаясь по ступеням.
– А как он узнает, что Варфоломей вернулся со второго этажа?
– Эта когтистая скотина к нему на балкон залезет и поскребётся, не волнуйся, он не будет никого будить своими ночными завываниями.
– Я и не… – я глянула на снежную темноту за окном, – волнуюсь.
Зачем-то представила Женю в кровати, читающего книгу… Почему-то голым… Так! Хватит!
– Пойдём спать? Я хочу уже в мягкую кроватку с тобой, – я притёрлась к Денису, чтобы меня не одолевали нехорошие соблазны.
– Да! Пойдём, а то сами проспим.
Мы отнесли пустые чашки на кухню и поднялись в свою спальню. С этой стороны дома снаружи тянулся длинный балкон, на который был выход из всех комнат по этой стене. И из нашей, и из родительской, и из Жениной.
Быстро приняв горячий душ, мы улеглись в кровать, я хотела было намекнуть Денису на короткий секс для крепкого сна, но он так быстро отвернулся от меня и засопел, что не оставил мне выбора. Я легла на другой бок и уставилась за окно, где на балконный парапет почти в полной темноте падал снежок. Мои глаза сами собой закрывались… я тоже устала от разнообразных впечатлений за день.
Мне нужно просто отдохнуть.
Все женщины в тонких вечерних платьях чёрного цвета, надетых на обнажённое тело, шёлк ткани подчёркивал изгибы и торчащие от предвкушения соски. От каждого движения платье само ласкало мою грудь и бёдра, где скользило мягкими складками. Возбуждение, как электричество перед грозой, наполняло воздух вокруг.
Я танцевала, с интересом разглядывая мужчин вокруг меня в чёрных смокингах на голое тело, некоторые уже расстегнули пиджаки, и женские глаза радовали их разнообразные красивые тела. Ко мне подходили в танце то один, то другой мужчина, едва касаясь и следуя правилам вечеринки.
Все вокруг различались только масками котов и кошечек разной расцветки. Только так мы могли отличить друг друга, а могли не различать вовсе, ведь у «мартовских котов» одна цель – максимум любви холодным днём ранней весны, когда тело требует ласки и безудержной страсти, устав от зимы и одиночества.
Скоро часы над сценой пробьют полночь, и мы начнём раздеваться, превращая танцы в оргию. Я уже дрожала от волнения и предвкушения. Но так и не нашла себе избранника, с кем хотела бы уединиться. Быть может, вон та пара, что глазеет на меня весь вечер, сумеет меня соблазнить уйти с ними в мягкий уголок, или вон тот худой парень с пластикой гимнаста, так часто подмигивающий мне.
А потом мой взгляд притянули зелёные глаза, сверкнувшие в мягком красноватом свете. Чёрная маска, красивые чувственные губы под ней и лёгкая улыбка, когда наши взгляды встретились. Я перестала чувствовать под собой ноги, и раздался бой часов…