4

Мила спорхнула по узкой лестнице, словно бабочка ступала по узорочью застывших цветов. В районе Трубной ещё сохранились старые дома, внутри почти непригодные для жилья, но зато с чугунными лестницами, да и квартиру снять там стоило довольно дешево!

Зарядки её аккумулятора хватило на один звонок по телефону. Приближалась полночь, но Москва не спала, когда речь шла о бизнесе.

Это была её первая работа в качестве локейшн-скаута. Квартиру требовалось посмотреть, отснять много фотографий и видео, разведать всё-всё-всё. Мила добросовестно проверяла кухню, поплескалась в ванной, подавила тараканов, получила ссадины, когда шарила под кроватью. Ей удалось зафиксировать естественный шум (вдруг рядом железная дорога или автомагистраль?) и даже уточнила угол падения солнечного света в разное время дня.

Для локации квартира не подходила из-за работающей поблизости дорожной техники, зато для жилья – более чем.

Договаривалась с домовладелицей она самостоятельно. С оплатой она проявила осторожность: задаток разделила на два раза. В её распоряжении была отдельная квартира на первом этаже, сложность заключалась в том, что дом предназначался на слом. Из всей обстановки там оставались плита и продавленный диван, а также старый велосипед, который, по настоятельному указанию с владелицы, следовало держать в помещении – он являлся памятью и чьим-то подарком. Велосипед перегораживал комнату, которая и без того оказалась маленькой. Когда Мила попробовала устроиться на диван, руль упирался ей в спину. Если бы ни это досадное обстоятельство, квартирка была бы прелестной: в ней присутствовала атмосфера чьего-то фильма, и детали подчеркивали внутренний мир, темперамент, настрой персонажей, совершенно неизвестных Миле.

Ладно.

Ей удалось свернуться на ковре в позе эмбриона, и она продремала остаток ночи, а утром решилась нарушить запрет и переставила велосипед на кухню; при этом седло свешивалось над плитой, отчего есть приходилось стоя у подоконника.

После завтрака она принялась смотреть в окно и ждать прихода Павла, который спросил, куда ему прийти.

– На Трубной, в 12 часов.

– Такого места в моей базе нет.

– Я это жильё совершенно случайно нашла, когда гуляла. Дом под снос. Цена за аренду нормальная.

– Вроде как бомжуешь?

– На что намекаешь? Что перестанешь со мной знаться?

– Ну…

– Ты сомневаешься?

– Нет, ты не так поняла. Просто старые дома небезопасны, там с аурой не в порядке. Но если ты хочешь, тогда конечно.

Он явился довольно быстро, свеж, как майская роза, в шляпе и галстуке-бабочке.

– Пока не забыл, хотел бы вернуть свой шарф. Надеюсь, он тебе пригодился.

– Спасибо. Ночью было холодно.

– Здесь он тебе не понадобится?

– Нет. Тут тепло.

– Так я и думал. Не представляешь, сколько вещей нужно одновременно держать в голове.

– Ты сценарист?

– Это временное явление. А постоянно я писатель.

Отступив вглубь комнаты, она внимательно наблюдала за ним. Проситель показался ей безобидным, вот только на его запястье – красное пятно, след ожога. Неужели тот поджигатель?

– Это тебя где? – она осторожничала.

– Ты про тот пожар? Нет, в капюшоне был другой тип. А я вышибал дверь.

– Ты же задержался на работе.

– Чёрт, поймала. Говорю, столько деталей в голове надо держать, что-нибудь и просачивается.

– Я в курсе.

Милу предупреждали о необходимости взаимодействовать с командой проекта, и теперь она отрабатывала навыки. Если Лена – режиссер, то Павел креативщик.

– Чем думаешь заняться? – он понял, что она не в обиде по тому, как она засмеялась.

– Тренируюсь запускать бабочек. А у тебя как?

– Бабочек ноль. По крайней мере сейчас.

– Расскажи о себе. Где ты живешь, что пишешь. Женат? – Мила выставила глаза напоказ, полна интереса.

– Почему спрашиваешь?

– Хочу убедиться, что ты существуешь.

– Я был женат неполный год, но моя жена умерла от передоза. Её звали Евгения. Она работала медсестрой.

Улыбка Милы была полна неземного сочувствия.

– Так значит ты тоже знал трагическую судьбу?

– Меня предупреждали, но какое это имеет значение, – сказал Павел. – Можно взглянуть, как ты устроилась?

Мила, Мила, как же ты неосторожна! Не стоило приглашать в квартиру писателя, и раз уж он туда проник, нельзя рассказывать ему свою историю. Теперь его не вытащить отсюда никакими силами. Находиться в постоянном поиске идей для творчества – это его хобби.