Эрика Тизар
Спустя ещё час, я влетела в тренировочный зал боевого факультета и тут же услышала:
– Ну неужели! – Максион сложил руки на груди и недовольно задрал свой поистине выдающийся нос.
К носу прилагались короткие волосы соломенного цвета и глаза цвета весенней листвы, ну и порция наглости, положенной каждому боевому магу.
– Неужели наша леди соизволила, – поддержал товарища Фикс. Жгучий сероглазый брюнет, на которого активно заглядывались девчонки.
– А мы уж не надеялись, – подал голос Гиберт. Тоже брюнет. В числе выдающихся частей тела у него значился слишком раскаченный торс.
Ютас – рыжий и последний участник команды, тактично промолчал, а я выпалила:
– Простите, это не нарочно!
– Ты всегда не нарочно, – буркнул Максион. Собственно, наш капитан.
Я кивнула. Потом подбежала к парням и растянула губы в виноватой улыбке. Да-да, сто раз обещала не опаздывать, но клянусь, сделала всё, что было в моих силах. Даже обед не ела, а буквально глотала, но я не виновата, что суп оказался слишком горячим, а отбивная невероятно жесткой. Отбивные жарила не я.
– Эрика, если бы речь шла о свидании, мы бы поняли, – сообщил Гиберт проникновенным голосом, – но у нас вообще-то дело…
– Я больше не буду! – заверила убеждённо.
– Угу, как же, – рыжий Ютас не выдержал и тоже фыркнул. И тоже закатил глаза.
Ещё одна виноватая улыбка, и парни всё-таки смягчились. Вернее, пришли к выводу, что препираться бесполезно, начнём спорить и вообще ничего не успеем.
– Так! – Максион повысил голос, и в этом самом голосе прозвучали строгие нотки. – Все готовы?
Мы дружно кивнули, и капитан извлёк из кармана круглую коробочку, украшенную сложной магической символикой. В студенческих кругах такие коробочки называли компасами, хотя отношения к навигации артефакт не имел.
– Готовы, тогда вперёд, – объявил Макс, вытягивая руку и зажимая компас в кулак.
Первым ладонь на кулак капитана положил черноволосый Фикс, за ним – Гиберт, потом Ютас, ну а последней, как всегда, я.
Пространство изменилось. Подёрнулось серой дымкой, а потом свет померк, в воздухе появился запах сырости, потолок опустился, а стены наоборот отдалились – кажется, в темноте не слишком-то видно. Зато ощущений, сопровождающих обычную телепортацию, не было, что лишний раз доказывало – компас никуда не перенёс, мы по-прежнему в академии, или где-то очень близко.
Увы, невзирая на всю древность этой традиции и невероятную пронырливость адептов, подробностей о том, как работает компас, мы не знали. Где расположены локации, в которые он переносит, тоже оставалось тайной – даже бытовала версия, будто локаций этих вообще нет.
Мол, физические тела временно перемещаются в некую потайную комнату, а остальное лишь плод коллективного воображения. Правда из этого «воображения» иногда вытаскивались вполне материальные предметы, но не суть.
Уж кого, а нас, первокурсников, принцип работы компасов интересовал мало, гораздо интереснее была возможность утереть нос другим факультетам. Ну и второй, не менее ценный момент – в случае победы, преподы собственного факультета становились к игрокам значительно добрее.
Для меня снисходительность преподавателей имела особую ценность, именно поэтому я в затею с игрой и ввязалась. Хотя в команду не напрашивалась, ребята сами пригласили, решив, что у девушки мозги устроены иначе, и это может помочь.
Пока помогало не очень, но и поводов навесить на меня ярлык балласта не было. Я тоже приносила пользу, а однажды так чудесно отыграла приманку для разъярённого упыря…
Впрочем, в этот раз упырей вроде не предвиделось, но, когда в воздухе появились призрачные песочные часы, отмеряющие время, отведённое на задание, я невольно поёжилась. Просто часы светились, и этого света было достаточно, чтобы определить – изначальная догадка верна, нас переместило в склеп.
– У-у-у, – сообщил Фикс, и я, вновь поёжившись, кивнула.
А Максион зажёг сразу три пульсара, одновременно отправляя их в разные концы помещения, и давая возможность увидеть, что склеп довольно большой.
В углах между опорными колоннами и потолком белела паутина, где-то вдалеке приглушённо капала вода и слышался свист ветра. Зато саркофагов было немного, всего три штуки. И располагались они в центре – собственно там, где столпились мы.
– Ну, что? Начнём? – вопросил Максион бодро.
Все кивнули и, призвав собственные пульсары, разбрелись в разные стороны. Для начала следовало осмотреться и сообразить, что к чему.
Несколько минут я, как и положено, озиралась, а потом заметила на одной из стен узор, частично прикрытый паутиной. Убедившись, что хозяина плетения поблизости нет, брезгливо отодвинула зыбкое полотно, и…
– Тут головоломка, – опередив, крикнул Фикс.
– И у меня, – подхватил Ютас.
– Тоже нашёл, – отозвался Гиберт.
– И я! – Максион.
В общем, когда появилась возможность вставить слово, я о головоломке тоже сообщила. Потом ещё раз окинула узор взглядом и, потянувшись, ткнула пальцем в единственный подвижный элемент.
Небольшой железный шарик. Судя по всему, его надлежало «провести» по лабиринту до нижней точки.
– Хорошо, – вновь подал голос Макс. – Каждый занимается своей, а дальше – посмотрим.
– Угу, – тихонько пробормотала я.
Шарик двигался неожиданно тяжело, а узор оказался довольно заковыристым. Я не спешила, но поторапливалась, одновременно хмурилась, прикидывая, чем нам эта разгадка ребусов грозит.
Просто за подобными элементами обычно следовали другие, более сложные и неприятные, хотя шанс отделаться малой кровью тоже имелся. Возможно, после прохождения всех головоломок, вожделенная монетка выпадет откуда-то из пространства, и всё, мы отправимся домой.
Тут же представилось, чем займусь, если вернёмся в академию пораньше. Для начала я таки дойду до прачечной, а потом… Взгляд на ногти – после учебной недели они выглядели жутко и требовали срочного внимания. Волосы – я подхватила одну прядь и осмотрела, – тоже жаждали ухода. Что уж говорить о коже? Особенно о коже лица.
Ещё были множественные синяки по телу и боль в правом боку, намекающая, что у меня там, вероятно, ребро треснуло.
Ну и последнее – в комнате, на прикроватной тумбочке, лежал свеженький номер журнала «Теоретическая магия», где рассказывалось о последних достижениях науки, который я мечтала прочитать.
То есть, не будь этого соревнования между первокурсниками, жить было бы легче и приятней! Но…
От мыслей отвлёк тихий щелчок, с которым шарик упал в нужную выемку, и я победно улыбнулась. А спустя миг, скривилась, потому что соседняя стена вспыхнула и на ней проявился новый узор.
Через пару секунд запылало где-то сзади, и Фикс воскликнул:
– У меня ещё одна головоломка!
В стороне куда ушел Максион, тоже загорелось.
– Народ, кажется, у нас проблемы, – озвучил очевидное капитан. – И нам нужно ускориться, потому что головоломок, судя по всему, много.
– А может это отвлекающий манёвр? – предположил Гиберт.
– Может быть.
Следующие полчаса Гиберт рыскал по склепу, заглядывая всюду, куда только можно, а мы, высунув языки, перемещали шарики в нужном направлении. К моменту, когда стало ясно, что никакой обманки нет, у меня уже пальцы от напряжения дрожали, а мозг отказывался воспринимать все эти линии и многочисленные тупики.
А потом раздался очередной, но весьма громкий щелчок, и крышка одного из саркофагов, плавно поползла в сторону. Сердце замерло, по коже пробежали мурашки, однако никакого монстра из могилы не вылезло. Вместо этого Ютас заявил:
– Монету, как понимаю, нужно искать там?
Я нервно сглотнула и вернулась к незаконченной головоломке. Едва довела шарик до нижней точки, раздался новый щелчок, и крышка второго саркофага тоже «поползла».
– Ага! – воскликнул Максион. – Остался последний лабиринт.
Он сам с головоломками уже закончил и теперь подскочил к саркофагам, чтобы тут же отшатнуться. Не побледнел, но скривился. И спросил:
– Кто готов поискать монету?
– Давайте я, – откликнулся Гиберт.
Подошёл и наклонился, по пояс скрывшись в каменном ящике. Макс поморщился, но без промедлений отправился ко второму. К третьему саркофагу, когда тот открылся, поспешил Ютас.
Ну а я…
Подошла, глянула и чуть не рассталась со съеденным обедом. Просто саркофаги были заполнены дохлыми личинками, каждая размером с мою ладонь.
– Какие милые зверушки, – прокомментировал Фикс. Именно он разбирался с последним настенным лабиринтом, поэтому оказался у саркофагов позднее. – Эрика, хочешь погладить?
С этими словами он пихнул руку в ближайший каменный ящик, а я отскочила, едва не взвизгнув.
– Эрика, ну ты чего? – мне миленько улыбнулись, демонстрируя особо омерзительную особь. – Смотри какая красота.
Фикс смеялся, но, зная этого идиота, я призвала боевой пульсар.
– О! А это идея! – сообщил вынырнувший из саркофага Гиберт.
Посмотрел на призрачные часы, сообщавшие, что время на исходе, переглянулся с Максионом и, отступив, зашвырнул боевой пульсар в саркофаг.
Вообще использовать магию в выполнении игровых заданий не разрешалось. Иногда попадались задания с магией, но обычно за неё полагался штраф. Причём штраф мог быть любым – от потери приза до появления дополнительных «головоломок». То есть сейчас мы рисковали, но лучше так, чем гарантированно остаться без приза и упасть в турнирной таблице. Поэтому никто не возразил.
После того, как сухие личинки в саркофаге Гиберта вспыхнули, Макс и Ютас тоже призвали пульсары… Ещё секунда, и пространство озарил уже не один, а три магических костра.
Сперва всё шло хорошо, и я даже успела подумать, что обойдётся, но потом в каменных ящиках затрещало. Костры один за другим погасли, а там…
– А-а-а! – отскочив, воскликнула я.
Просто сухие личинки не сгорели, более того, они обуглились и начали лопаться, распадаясь на десятки личинок поменьше. Те тоже лопались, и саркофаги стремительно заполнялись тысячами маленьких, зато вполне себе живых червяков.
– А-а-а! – панически повторила я.
Зато парни пугаться не спешили.
– М-да, – сообщил Макс. – Не получилось.
– Идея была так себе, – подхватил Ютас.
А Гиберт…
– Эрика, в следующий раз предложи что-нибудь получше!
Кто предложи? Я?
Я аж икнула от возмущения, а сокурсники снова скрылись в каменных ящиках, шаря руками по дну в поисках вожделенной монетки. Только в этот раз Макс добавил, обращаясь к нам с Фиксом:
– Чего встали? Помогайте!
Фикс подчинился сразу, а я…
Пришлось засунуть страх куда подальше и тоже подойти. Быстро закатать рукава мантии, тихонько взвыть и утопить руки в кишащей белой массе, предположительно скрывающей наш приз.
Угу, предположительно. Гарантий в таких случаях не давалось. Но чего не сделаешь ради команды? Главное – не смотреть и не циклиться на происходящем. Ведь слава победителей проходит, а моральные травмы могут остаться навсегда.
Рэйнер Варкрос
В Тесгард, расположенный в трёх днях пути от Цитадели, я пришёл порталом. Появился, как и всегда, в переулке возле кондитерской лавки – вышел из тени и окинул взглядом центральную площадь этого захолустного пограничного городка.
Сами обитатели Тесгарда захолустьем свой город не считали, и в большинстве гордились тем, что живут в таком «замечательном» месте.
Помнится, когда я попал сюда впервые, переплевался. Но именно здесь нашёл то, о чём даже не мечтал…
Уже предвкушая встречу, я поправил плащ и направился к цветочной лавке. День сегодня выдался пасмурный и холодный, ни лучика солнца, так что мне требовался особенно яркий букет.
Цветочница, увидав меня, расплылась в широкой улыбке – именно такой, какой и следует встречать постоянного щедрого клиента. Однако от лишнего любопытства не удержалась:
– Вы сегодня рановато, – заметила она. – Мы вас обычно ближе к вечеру ждём.
Я вежливо кивнул, но объясняться не стал – какая ей разница? Да, обычно прихожу к ужину, а сегодня решил напроситься на обед, и что?
Указав на цветы, из которых следовало составить букет для Джиффилин, я замер в ожидании заказа. Затем посетил магазин деликатесов, чтобы купить подарок для её матушки – леди Зельда предпочитала устрицы любым цветам.
Потом зашагал по знакомой улице – мимо адвокатского бюро, к расположенному в двух кварталах особняку с терракотовой крышей. И пока шёл, невольно задумался – а может это один из них?
В смысле, может это кто-то из местных донёс отцу о моих за Джиф ухаживаниях? Ведь то, что регулярно наведываюсь в этот скромный особняк, не для кого не секрет.
Я вожу Джиф на прогулки и в театр, бываю на здешних балах, где неизменно танцую только с ней, и хотя вопрос помолвки пока не поднимался всем уже понятно.
Так может это они? Кто-то, кому не даёт покоя чужая жизнь?
Я невольно прищурился и стремительно огляделся, будто доносчик мог выскочить прямо сейчас и во всём признаться. Следом мелькнула мысль – где Тесгард и где лорд Оруэн?
Попробовал представить как папа читает письмо от здешнего мэра или другой «шишки», и не получилось. Вообразить кого-нибудь из местных на приёме в отцовском кабинете в столице тоже не вышло. Отец выше всей этой мелочной возни, а значит тут что-то другое. Либо послал собственных людей, либо…
Впрочем, не важно. Уже не суть.
Расправив плечи, я придал лицу безмятежное выражение и поспешил дальше. Свернул на мощёную разноцветной плиткой дорожку, взбежал по ступеням крыльца и четырежды стукнул дверным молотком.
Дворецкий добирался до двери очень долго, а увидав на пороге меня, как и цветочница, удивился. Но, в отличие от неё, лишних вопросов не задал. Единственным, что я услышал, стало:
– Лорд Варкрос, – низкий поклон. – Желаете войти?
Я, конечно, желал!
И вошёл. Тут же сбросил плащ и застыл, дожидаясь, когда дворецкий сообщит Джиффилин и её матушке о госте. Дурное настроение сразу испарилось, а сердце наполнилось счастьем. Сейчас. Ещё минутка. Ещё чуть-чуть…
В ожидании я привычно скользнул взглядом по весьма скромной обстановке. Обои были выцветшими, мебель безнадёжно вышла из моды, да и часть плафонов на люстре и настенных бра давно потрескалась.
Увы, покойный лорд Фрис оставил своей вдове и дочери слишком скромное наследство. Леди экономили как могли, и хоть я не раз предлагал помощь, неизменно отвечали «нет».
Очередная похожая на вечность секунда, и…
– О, Рэйн! Ты ли это?
Её голос. Волшебный. Певучий. Невероятный.
Я плавно повернулся и засиял, как мальчишка, впервые запустивший магический пульсар.
Джиффилин. Моя милая, тонкая, белокурая Джиффи…
– Привет, – выдохнул я.
Она тоже просияла и поспешила навстречу, чтобы подхватить массивный букет и очаровательно покраснеть.
Этот румянец выглядел почти божественно. Особенно вкупе с чуть более глубоким, чем дозволяют приличия, декольте. Ну а в самом декольте… Они тоже были невероятными и даже волшебными. Округлыми, упругими и слишком большими для столь хрупкой Джиф.
Как и всегда в момент встречи, перед глазами мелькнула совсем другая картинка – они же, но без всяких прикрывающих тряпок. Обнаженные.
И то, как они покачиваются, когда Джиф оказывается сверху, наседая на меня со всей свойственной её натуре горячностью…
– Рэйн, а почему сегодня? – прозвучал нежный голосок моей девочки. – Мы ждали тебя только через два дня.
Я снова улыбнулся и сделал шаг навстречу, любуясь манящей ложбинкой. Это потом, когда появится леди Зельда, придётся изображать сдержанность, а сейчас можно и посмотреть.
– Так получилось, – ответил я, переводя взгляд ниже, на тонкую талию.
Ох уж эта талия… Когда обхватываешь её руками, прижимая к себе хрупкую фигурку, по телу бегут мурашки подобные табуну диких мустангов. Словно мощное боевое плетение, пробившее щиты, и стремительно растекающееся по коже миллиардами опасных искр.
– Так получилось. Я не планировал, но вчера был настолько тяжёлый день, что… – Я отвлёкся от талии, всё-таки заглянул в глаза – светло-зелёные, словно подёрнутые лёгкой дымкой изумруды. – На обед пригласите?
– Конечно!
Я кивнул, даже не сомневаясь в ответе, и перевёл взгляд на бёдра – видеть их, учитывая юбку, не мог, но очень хорошо представлял, что там.
Крутые, не в меру пышные, и именно потому особенно манящие. Стоит прижаться к ним сзади, или стиснуть руками, и все проблемы отступают. А когда Джиффи опускается на…
– Рэйн? – в голосе леди Зельды прозвучало дружелюбное удивление. – Какая неожиданность!
Я с досадой отступил от Джиф и согнулся в почтительном поклоне, приветствуя хозяйку дома. Выпрямился лишь после того, как леди приблизилась и добавила, вторя дочери:
– Мы думали, вы придёте позже.
– Появилась внезапная возможность, и я ею, разумеется, воспользовался. Надеюсь, вы не против? Я не помешал?
С этими словами я протянул леди коробку с маринованными устрицами. Та, узнав вензель лавки, всплеснула пухлыми ручками и даже подпрыгнула от счастья.
Любовь леди Зельды к деликатесам, конечно, сказывалась на фигуре, придавая ей некоторую необъятность, но вдову лорда Фриса это не волновало. Она была довольна и собой, и жизнью, что лично меня только радовало. У человека довольного собой, меньше поводов для придирок к другим, в том числе к дочери, которая… скажем так: приличия мы с Джиф действительно нарушали. И ещё как!
– Рэйн, вы невероятно учтивы, – почти пропела Зельда, выдёргивая из рук коробку.
Я улыбнулся, а спустя миг улыбка с лица спала. Просто обратил внимание на один факт – привычного отклика, который всегда возникал при любовании Джиф, нет.
То есть я настолько привык к реакциям тела, что не придавал значения, и в случаях публичного общения с Джиффи, почти не замечал, а тут…
– Рэйн, что с тобой? – ворвался в мысли голос любимой. – Тебе плохо?
– С чего ты взяла? – ответил после паузы. Получилось вполне беззаботно.
– Просто у тебя так лицо вытянулось… И ты, кажется, побледнел.
– Кто побледнел? Я?
Насмешка, прозвучавшая в моём голосе, была достаточно убедительной, чтобы Джиф потупилась и прикрыла декольте букетом.
– Мы как раз собираемся обедать, – вмешалась леди Зельда. – Составите нам компанию?
Учитывая произошедшее, аппетита не было вообще, но…
– Я уже пригласила, и Рэйн согласен, – сообщила Джиффи, тряхнув белокурыми волосами.
Хозяйка дома просияла и первой направилась в столовую. Мы с Джиффилин за ней.
Сказать, что я напрягся – не сказать ничего! Все мышцы словно закаменели. В голове на несколько секунд стало абсолютно пусто, а едва способность мыслить вернулась, я решил –не спешить!
Да, торопиться с выводами не нужно, возможно всё дело в стрессе. Или проблема в телепортационном переходе, ведь телепортация штука небезопасная и вполне способна вызвать временный сбой в организме. В любом случае, стоит немного подождать и попробовать ещё раз.
С этой мыслью я сел за стол, дождался, когда передо мной положат приборы, а вот погрузиться в привычную околосветскую беседу не получилось. Я не мог поддерживать разговор о природе-погоде, да и новости Тесгарда, которыми со мною делились, не интересовали от слова «совсем».
Я был слишком погружен в собственные размышления, постоянно отвлекался, и…
– Рэйн, у тебя что-то случилось? – не выдержала в итоге Джиффи.
– Всё прекрасно, – ответил я, промакивая губы салфеткой.
Потом подумал и добавил:
– Но появилось одно дело, которое… В общем, позже расскажу.
Джиф глянула недоумённо, леди Зельде это «позже» тоже не понравилось. Однако пытать меня не стали, вернулись к природе-погоде и новостям.
А я давился вполне сносными блюдами и ждал, одновременно стараясь не коситься в декольте сидящей напротив Джиф и не торопить события. Лишь после обеда, когда переместились в гостиную, где предстояло выпить по бокалу чего-нибудь расслабляюще-крепкого, решился.
Удобно усевшись в кресле и предусмотрительно закинув ногу на ногу, я прикрыл глаза и погрузился в воспоминания. Итак, Джиффилин… моя белокурая горячая красотка.
Её формы. Её обнаженные формы, включая золотистые кудряшки внизу живота и упоительный стыдливый румянец. А ведь она отлично знает, что делает. Даже лучше меня!
И умеет такое, о чём в приличном обществе и подумать боятся. Когда мне впервые довелось испытать некоторые из этих особенных приёмов, я чуть с ума не сошёл от переизбытка эмоций.
Даже решил не спрашивать Джиф, где научилась, но позже здравый смысл и ревность сделали своё дело. Оказалось, всё просто – у Джиффи была одна книжка… И я эту книжку даже видел! Правда добиться ответа откуда она, так и не смог.
Моя девочка умеет невероятное. А её грудь… Её талия… Те самые пышные бёдра… Когда Джиффи забирается на кровать и изгибается кошечкой, кокетливо приподнимая попку, я…
Нет. Стоп.
Я нахмурился и резко выпрямился. Можно воображать сколько угодно, можно даже остаться до вечера, а потом пробраться в спальню и попробовать нечто более материальное, только смысла нет.
Неприятно, но придётся признать – дело не в стрессе и не в телепортации. Проблема в магической татуировке, это именно она превратила меня в… жениха, не способного изменить.
Тот факт, что отец поступил как с неразумным мальчишкой, обручив без моего ведома и согласия, вызвал приступ ярости. Теперь же я впал в настоящее бешенство – что он себе позволяет? Думает, может выбирать с кем мне спать, а с кем нет?
В ответ на эмоции магия в крови вспенилась и загудела, и потребовалось большое усилие, чтобы не допустить опасного выброса силы. Впрочем, внешне это никак не отразилось – Джиффи и леди Зельда не заподозрили, что от катастрофы отделял один миг.
Зато брови, сведённые к переносице, незамеченными не остались. Набившего оскомину «Рэйн, что случилось?» не прозвучало, но женщины уставились недоумённо, и я «объяснил»:
– Простите, – сказал, поднимаясь. Одёрнул камзол и улыбнулся как можно беззаботнее. – Я ведь не просто так. Я пришёл сказать, что меня не будет какое-то время. Вынужден уехать по делам семьи.
Брови леди Зельды подпрыгнули на середину лба, а глаза Джиффи стали большими и жалобными.
– Семьи? Но… – попыталась выразить свою растерянность Джиффи.
Я улыбнулся ободряюще. Кивнул. Затем глянул на часы и сообщил:
– Мне уже пора. Чем раньше займусь, тем раньше закончу.
– А как же ваша служба? – поинтересовалась хозяйка дома. – Вас отпускают? Я думала, у вас с такими вещами сложно.
– Сложно, но куда они денутся? – отозвался хмуро. – Есть вопросы, решение которых важнее защиты имперских границ.
На меня глянули оторопело и в существование подобных «вопросов» точно не поверили.
Следом прозвучало:
– Но вы же единственный маг высшей категории в Цитадели! – леди Зельда даже приподнялась. – Кто будет защищать нас от…
Я махнул рукой.
– Не волнуйтесь, я не единственный. К тому же на границе сейчас спокойно и никакой активности, согласно донесениям, пока не предвидится.
– Но если… – не пожелала успокоиться необъятная Зельда.
– Если что, меня вызовут, – сурово заверил я.
Не лгал – в самом деле вызовут, ведь магическую почту ещё никто не отменял, и моя почтовая шкатулка работает более чем исправно. Но в одном Зельда была права – с отпусками у нас сложно, придётся беседовать с генералом и объяснять.
Что ему сказать? Я пока не знал, однако распространяться о помолвке не собирался.
И даже близко не представлял, сколько нужно времени. Если повезёт, могу уложиться и в несколько дней, а если нет…
– Когда ты вернёшься? – словно подслушав мысли, выдохнула любимая.
Я ответил прямо:
– Не знаю. Как только получится.
– Но ведь, если что, существуют порталы, – вставила своё слово Зельда.
Я поморщился, слишком ясно понимая: в нашем случае порталы – не выход. Я могу прийти, но толку? Просто посидеть рядом и за руку подержать?
Нет, в держании за руку тоже есть своя прелесть, но… давайте начистоту? Мне, как мужчине, не это нужно. Лучше потратить максимум усилий на решение проблемы и вернуться во всеоружии, чем смотреть на жаркую красотку и понимать, что не можешь ничего.
Да и что подумает сама Джиффилин, если вместо привычных интимных ласк получит пару поцелуев в щёку?
На реплику Зельды я так и не ответил. Вместо этого поклонился уважаемой вдове и, шагнув к креслу, в котором сидела Джиффи, подхватил её тонкую руку. Коснулся губами фарфоровой кожи и шепнул:
– Я буду очень скучать, леди.
Мне подарили самый жалобный взгляд из всех.
Ещё секунда, и я, развернувшись, поспешил к двери. В холле забрал у слуги плащ, а очутившись на улице, сразу сдёрнул с запястья энергетический браслет.
Телепортационный зал в Цитадели, куда вернулся гораздо раньше, чем предполагал, встретил тишиной и серостью. Поморщившись, я перебросил плащ на другую руку и отправился искать генерала.
Откладывать решение проблемы я не желал!
Эрика Тизар
Монетку мы нашли, но трясло меня ещё долго. Всё мерещилось, будто по коже личинки ползают, и что часть всё-таки умудрилась забраться в рукава.
Глюк не оставил даже после того, как полностью разделась и приняла душ, а всю одежду подвергла зубодробительному заклинанию дезинфекции. Просто не люблю я все эти гадости. Нервируют они меня!
Остаток дня, как и планировала, провела в относительном безделье. Сначала «отмывалась» от личинок, потом занималась ногтями и волосами, пролистывая в перерывах тот самый журнал.
Затем были посиделки с Лисентой и Камеей – девчонками со второго курса нашего факультета и соседками по этажу соответственно.
Дальше – сладкий здоровый сон в мягкой постели.
Увы, но на этом хорошее заканчивалось и начиналась новая учебная неделя. И хотя первой шла относительно лёгкая Теория боевой магии, меня при мысли о предстоящей лекции слегка трясло.
Просто преподаватель, магистр Саферсот, «любил» меня даже «нежнее», чем Диверик. Больше всего препода раздражало то, что в начале недели я неизменно была истинной красоткой – отдохнувшей, вымытой и вообще.
В представлениях Саферсота, настоящий боевой маг должен быть как настоящий мужчина – могуч, вонюч и волосат, только представить себя вонючей и могучей я не могла – лучше уж замуж! Может поэтому мы со Саферсотом и не могли найти общий язык?
Ну а сегодняшнее моё появление было встречено с особой брезгливостью…
– Позорище, – сказал магистр, едва я вошла в аудиторию. – Четвёртая строчка.
– А? – откликнулась я непонимающе.
– Червёртая строчка! – повторил он.
Вот тут я-таки догадалась о чём речь. Благодаря вчерашней победе, мы поднялись в турнирной таблице на два пункта и оказались как раз четвёртыми, но этого было мало. Четвёртое место – слишком низко, нам отчаянно требовалось первое, мы же лучший факультет!
Правда лучший. А боевые маги – самые-самые, это всем известно. Только что поделать, если нам дико не везло в начале гонки? Даже было подозрение, что кто-то сглазил. Нас даже ректор на предмет этого самого сглаза смотрел!
– Магистр, мы очень стараемся, – встрял Максион. – Делаем всё, что можем.
– Ну, конечно, – отозвался препод.
И уже в сторону, совсем ворчливо:
– Стараются они. Взяли в команду слабое звено.
Я, не выдержав, кашлянула, но преподаватель и не подумал извиниться. Более того, он выразительно покосился на вторую и последнюю девчонку на нашем курсе – на Амелин.
Ами, в отличие от меня, носила короткую стрижку и внимание внешности уделяла лишь от случая к случаю. А ещё Ами была гораздо способней, и будь я на месте парней, точно бы пригласила её.
Но парни выбрали меня, а сама сокурсница претензий не имела и к игре относилась прохладно. И мы с ней очень даже ладили – настолько, что сидели за одной партой и вместе ходили на обед.
Не желая выслушивать новые претензии, я красиво тряхнула волосами и, покачивая бёдрами, направилась к своему месту. Села и, достав тетрадь, приготовилась внемлить всему, что нам готовы преподать.
Саферсот, видя этот демарш, недовольно крякнул и объявил, что на следующей неделе состоится проверочная работа. А выслушав дружное разочарованное «э-э-э», всё же приступил к лекции и в мою сторону больше не смотрел.
После звонка мы, накинув захваченные на Теорию плащи, дружно отправились на ПОБЗ – Практическую отработку боевых заклинаний. Лично меня этот предмет повергал в уныние, хотя магистр Иверс, в отличие от остальных, был вполне добр.
Высокий, широкоплечий, с длинными платиновыми волосами, Иверс напоминал героя старинных фресок – девчонки с других факультетов буквально с ума по нему сходили. Я в момент первой встречи тоже немного влюбилась, но через пару занятий увлечённость прошла.
Увы, но во всём, что касается практики, мне было сложно, а сложность мешает. На занятиях Иверса я чувствовала себя законченной неумехой – какая уж тут любовь?
В этот раз оптимизмом тоже не пылала, нехотя плелась в хвосте студенческой колонны. Мы прошли по подмёрзшей дороге, кое-как перескочили через грязевое месиво, в которое превратилась дорога, огибающая полигон, после чего нырнули под непрозрачный магический купол.
Этим куполом накрывали полигон на время холодов и непогоды. Принципиально теплее от завесы не становилось, зато было сухо, и ветер не долетал. За белёсой пеленой простиралось широкое поле с вытоптанной пожухлой травой, с кочками и канавами, оставшимися после прошлых занятий.
В ближайшем секторе уже упражнялись старшекурсники, а нам, как желторотым, пришлось топать в самую отдалённую часть.
Иверс встретил улыбкой, указал на скамейки, где обычно сбрасывали сумки, а когда избавились от лишнего и вернулись, махнул рукой в сторону уже приготовленных мишеней.
– Сегодня отрабатываем простое плетение, – сообщил он.
– Ага, – нестройным хором ответили мы.
К линии огня, начерченной алой краской, я подошла опять-таки последней. Неохотно закатала рукава мантии и зажмурилась на секунду, предчувствуя неизбежный не провал, конечно, но почти.
Затем вызвала в памяти картинку того самого плетения, быстренько размяла пальцы и воплотила плетение в жизнь. Швырнула в мишень и досадливо скрипнула зубами, ибо до цели магия не долетела. Развеялась раньше ввиду недостатка вложенных сил.
Будь рядом магистр Диверик, он бы точно сказал что-нибудь колкое, а Иверс отнёсся проще.
– Эрика, не волнуйтесь, сосредоточьтесь и всё получится.
Кивнув, я опять воплотила плетение. Между пальцами заискрилась энергия, способная… ну, в моём случае, зажечь свечку или опалить противнику бровь.
Только об этом, следуя совету преподавателя, я постаралась не думать. Просто расслабилась и спустила плетение с пальцев.
В этот раз заклинание долетело и даже коснулось цели. Мишень озарилась светом, сообщая, что результат зачтён. Вот только свечение было очень бледным, не то что у остальных – даже Ами справлялась лучше.
– Эрика, не волнуйтесь, – повторил Иверс.
Я сделала глубокий вдох, снова кивнула и попробовала ещё раз. Отбросила все мысли, призвала боевое заклинание, прицелилась, и…
– И-и-и! – воскликнул кто-то, а я отскочила, как кошка, облитая ледяной водой.
Мишень снесло. Буквально разорвало в клочья. Причём случилось всё в доли секунды, я даже понять не успела что к чему.
Остальные тоже не поняли, но отработка резко прекратилась, а Иверс аж подпрыгнул:
– Кто это сделал?
В ответ тишина, а потом…
– Боюсь ошибиться, но кажется, это Эрика, – пробормотал Фикс. Товарищ по игровой команде стоял рядом, по левую руку.
Иверс не поверил. Остальные, включая меня саму, тоже.
Неудивительно, что возникла новая заминка, после которой преподаватель скомандовал:
– Эрика, а ну-ка повторите!
Кто повтори? Я?
– Э-э-э… – сказала, пятясь.
– Эрика, давайте, – голос мужчины-фрески прозвучал строго.
Магистр указал на соседнюю мишень, и так как другого способа убедиться в ошибке не было, я кивнула и снова подошла к линии огня. Сосредоточилась, вызвала плетение и попробовала войти в состояние спокойствия, в котором только что пребывала.
А потом ударила, и…
– Быть не может, – выдохнул Фикс. – Эрика, но как?!
Я не ответила по причине временного онемения. Если после прошлого раза какие-то сомнения и оставались, то теперь они разлетелись в щепки вместе со второй надёжно защищённой от магических ударов доской.
Угу, от мишени остались лишь воспоминания, а я стояла и хлопала ресницами.
Остальные, включая Иверса, тоже застыли.
– Эрика, как вам удалось? – справившись с голосом, выдохнул магистр.
Пара секунд на осознание, и я потупилась. Увы, ответ пришёл слишком быстро, я даже как следует насладиться триумфом не смогла.
Никаких чудес – кожу в месте, где находилась скрытая татуировка, ощутимо покалывало, и пусть прежде я о подобном не слышала, всё сразу встало на свои места. Жених. Он ведь маг. Более того, если верить словам папы, маг достаточно сильный, а между нами теперь некоторая связь, и… кажется я его чуть-чуть ограбила.
– Эрика! – вновь позвал Иверс. Пришлось выйти из ступора и выдавить нерешительную улыбку.
– Магистр, я понятия не имею, что случилось.
– Мм-м… – вмешался в разговор Максион. – Может это родовая сила проснулась?
Я глянула на капитана хмуро – обязательно топтаться по больной мозоли? Да, в моей родословной достаточно сильных боевых магов, и теоретически пробуждение силы возможно, но…
Иверс, выслушав Макса, скептично поморщился и заявил:
– Всем продолжить тренировку.
Ну а я удостоилась отдельного:
– Вы, Эрика, идите со мной.
Через пару минут я очутилась в отдалении, перед тремя мишенями другого цвета. Наши, простые, были выкрашены в бело-зелёный, а мне предлагались сине-алые, то есть с наивысшей защитой. На таких отрабатывали удары магистры, и это, конечно, польстило, но особой радости не принесло.
– А может не надо? – проблеяла я.
– Давайте! – Иверс строго кивнул на сине-алый ряд.
Здравый смысл шепнул, что нужно прекратить это дело, что воровство силы – штука сомнительная и опасная. Но Иверс глядел настолько пристально, что руки сами потянулись вперёд, и на пальцах вспыхнуло самое обычное на вид плетение.
Снова выдох, чувство расслабленности, спущенная с пальцев магия, и на полигоне стало очень тихо. Даже старшекурсники, которые тренировались на другом конце поля, бросили все дела и повернулись, изумлённо приоткрыв рты.
Магистр Иверс словно окаменел, а я, отступив на шаг, поёжилась. Просто от сине-алой мишени тоже не осталось ничего, кроме торчащего из земли черенка.
Кому как, а лично мне стало жутковато – это ж какая у жениха силища? Вот же повезло человеку! Впрочем, а человек ли он?
То есть его семья, как понимаю, представляет элиту нашего общества, а значит они люди, но ведь примесей крови других рас это не исключает. Может по родовому древу «суженого» какой-нибудь эльф пробежал?
А вслед за страхом пришло чувство удовлетворённости. Просто я всегда плелась в хвосте, а тут прямо-таки звездой сверкнула. Кстати, если жених настолько силён, то может смогу брать у него по чуть-чуть?
Я вообразила, как сношу мишени на глазах у вреднючего Диверика, и на губах расцвела лукавая улыбка. Зато магистр-фреска отреагировал иначе – нахмурился и отправил на «скамью запасных».
– Дар проснулся, – бормотал при этом он. – Возможно ли? Хотя, учитывая силу деда и прадеда… Но… Нет. Не может быть.