Чем ближе был мой дом, тем сильнее я нервничала. Интересно, как это я буду ночевать в одной квартире с покойником? Меня зазнобило, не помогало даже выпитое виски. Я достала из сумочки мобильник и набрала Светку – черт, «абонент недоступен»! В принципе я и не ожидала другого поворота событий. Только вот что я буду делать одна? Денис моментально уловил мое настроение и насторожился:
– Ты нервничаешь?
– Можно подумать, ты спокоен.
– Мне кажется, что тебе нужно выспаться. Сейчас приедешь и сразу ложись спать.
Я обреченно посмотрела на Дениса и заерзала на месте. Машина остановилась у моего дома, я бросила на Дениса взгляд, полный надежды, и спросила:
– Проводишь до двери?
– Провожу, – как будто обрадовался он.
– А который час?
– Час ночи, – не раздумывая, ответил Денис.
– Как быстро время пролетело.
– Да.
Если бы не глубокая ночь, я обязательно поехала переночевать к кому-нибудь из знакомых, соврав, что у меня ремонт и квартира пропахла краской. Но… теперь не получится. Второй час на дворе.
– А ты с кем живешь?
– С подругой.
– Ты что, квартиру снимаешь, что ли?
– Снимаю.
– Получается, тебе хреновенько в твоем салоне платят, если ты на собственную квартиру не заработала, – хмыкнул Денис, вылезая из машины.
– Ну не все же такие крутые, как ты, – бросила я ему вслед и с силой захлопнула дверцу.
– А я и не крутой.
– Не прибедняйся.
– Ты забыла свои цветы.
Денис вернулся к машине, достал розы и торжественно вручил букет мне. Я прижала цветы к груди и зашла в подъезд. Как только мы очутились у моей двери, я вновь почувствовала дрожь в коленях.
– Может, чашечку кофе?
Денис вновь посмотрел на часы и замотал головой.
– Ты знаешь, мы лучше на днях увидимся. Мне вставать рано. Сегодня слишком тяжелый день. Завтра нужно все подготовить к похоронам Виталика.
– Ну, пожалуйста, только одну чашечку!
– Ну не могу. Честное слово. Ты только представь, с какой головой я завтра встану! Осталось-то спать всего ничего.
Но я открыла дверь и жестом попросила Дениса пройти на кухню. Как только он вошел, я быстро задернула кухонные шторы и, стараясь казаться непринужденной, поставила чайник на плиту.
– Чашка кофе – и я поехал.
Денис сел на стул и оглядел нехитрое убранство моей кухоньки. Пока закипал чайник, я нервно пыталась запихать неимоверно огромный букет в маленькую вазу и, поняв, что из этой затеи ничего не получится, сунула розы в ванну.
Я подала Денису кофе и полезла в кухонный шкафчик в поисках хоть каких-то остатков спиртного.
Мне повезло. Светка всегда умела делать заначки, которые я беспрепятственно находила. Вот и на этот раз среди ее нехитрых запасов обнаружилась уже початая бутылочка бренди «Метакса» той крепости, которая больше всего подходила мне в данный момент. Тридцать восемь градусов и ни градусом меньше. Я плеснула бренди в рюмку и, полностью проигнорировав гостя, выпила ее махом до дна, закинув следом печенье.
– А чего ты пьешь-то?! – опешил Денис.
– «Метаксу».
– Это я вижу. Я не в этом смысле. Лучше спать ложись. Надо же, а еще фитнес посещает! Ты сегодня на тренажерах занималась?
– Угу, – утвердительно кивнула я, отправляя в рот следующее печеньице.
– Тогда тебе тем более пить нельзя. Ты же сегодня нагрузку давала. Это для организма вредно.
– Ты тоже выпил.
– Я немного. А ты хлещешь, как заправский мужик.
– Заправские мужики «Метаксу» не хлещут, – пояснила я и осушила вторую рюмку.
Денис потягивал кофе и посматривал на часы.
– Не переживай. Сейчас поедешь. Успеешь в постельку к своей голубке.
– А ты злая. Я не к жене тороплюсь. Мы с ней уже давно не спим вместе. Ты же прекрасно знаешь, какой у меня завтра тяжелый день. – Неожиданно Денис закатил глаза и промурлыкал, словно мартовский кот: – Если бы сегодня ничего не случилось, я бы остался у тебя на всю ночь.
– А кто бы тебя оставил, – отрезала я. – Ты всегда такой самоуверенный?
– Такой же, как и ты, – не моргнул глазом Денис.
Он допил кофе, встал и направился к выходу. Я резко махнула третью рюмку «Метаксы» и, с ужасом посмотрев на лоджию, решительно перегородила ему дорогу.
– Ты чего? – вытаращил глаза Денис.
– Ничего. Куда собрался?!
– Домой.
– Я тут одна не останусь. Я в психушку не хочу! – У меня на глазах закипели слезы.
– А что тут у тебя, привидение, что ли?!
– Еще какое… Ты это… ты же все равно с женой в одной постели не спишь. Переночуй у меня. Пожалуйста. – Я опустила свои жалобные, пьяные глаза и чуть было не разревелась как школьница.
Денис почесал затылок и нервно поправил галстук.
– Ну вот. Напилась, теперь меня на ночь оставляешь.
– Я не напилась. Я просто одна ночевать не могу. Ты от меня на работу поедешь. Я тебе свое место уступлю. Ляжешь на кровать, а я на полу. Я не гордая…
– Ну ей-богу, не могу, – никак не сдавался Денис. – Посмотри на меня. Ну на кого я похож?!
– На героя-любовника.
Денис самодовольно улыбнулся, но все же не сдал свои позиции.
– Ты по части лести прямо мастерица.
– А я не льщу. Я говорю серьезно.
При мысли, что Денис уйдет, а я останусь одна, я всхлипнула.
– Анька, у меня работа очень ответственная. Я не могу прийти на работу в мятом костюме и несвежей рубашке, словно придурок.
– Я тебе костюм поглажу. Я знаешь, как хорошо глажу! Ты даже представить себе не можешь, – начала я распинаться фальшиво-любезным тоном. – У меня любое дело в руках спорится. Я же с утюгом в руке родилась!
Денис усмехнулся и попытался меня отодвинуть.
– Анька, не дури. Мы с тобой завтра увидимся. С утюгом она родилась… Скажешь тоже. Ты хоть понимаешь, что я сегодня даже как мужик ничего не могу?
Я улыбнулась, как можно искреннее:
– А с чего ты взял, что мне мужик нужен?! Ты, парень, я смотрю, слишком высокого о себе мнения… И уж если на то пошло, ты вообще не в моем вкусе. Мне по жизни другие нравятся.
– Интересно, какие?
То, что Дениса задели мои слова, было видно невооруженным глазом. Он даже покраснел.
– Ну, я жду! – повторил он.
– Мне нравятся мужчины со взором горящим! – неожиданно выдала я.
– О как… А больше у них ничего не горит?
– Больше ничего. А еще они одеты так, что тебе и не снилось.
– Да что ты говоришь… Это что же должна быть за одежда, которая мне не снилась?
– Они за границей одеваются. В самых дорогих бутиках!
– Это что же за бутики такие? Ты хоть сама знаешь, что несешь?
– Знаю. Они мотаются за обновками не куда-нибудь, а в Милан, Париж, Нью-Йорк и маленькую, но такую уютную Верону. Золото они покупают чуть ли не каждый день, да не в каком-нибудь ларьке, а в крутых московских ювелирных магазинах, славящихся не только красивыми золотыми вещами, но и безумными ценами. А настоящая слабость у таких орлов – это антикварные лавки на Старом Арбате. Их хлебом не корми, дай там деньги потратить. У них такое своеобразное хобби.
– Дура ты ненормальная, – вздохнул Денис. – Несешь всякую ерунду. Можно подумать, тебе когда-нибудь такие мужики встречались…
– Постоянно! Я ими заборы горожу! – напропалую врала я. – Хоть бы один бедненький попался. Так нет, ко мне одни богачи цепляются. Прут на меня, как быки на красный цвет. Я даже не знаю, что с ними делать. Один постоянно на белом кабриолете подкатывает. Так у него всегда весь кабриолет завален белыми розами. Твой букет по сравнению с теми розами, которые он мне дарил, маленькая рыбешка в огромном океане.
– И где же твой дебил на кабриолете сейчас?! – рявкнул Денис.
– Ничего он и не дебил! Дебилы на таких машинах не ездят! У него сейчас дела неотложные. Бизнес. Он же должен деньги зарабатывать, чтобы меня постоянно баловать. К завтраку он покупает мне красивые изумруды, к обеду – чистейшей воды бриллианты, к полднику – изысканное белье, а к ужину – коллекционную норковую шубу. А еще он пообещал купить мне «феррари», который стоит в десять раз дороже твоего зачуханного «мерседеса»!
– Это у меня-то «мерседес» зачуханный?!
Мне показалось, что еще немного, и Денис просто взорвется от моей наглости.
– Зачуханный. Мой мужчина на такие модели даже и не смотрит. А еще он пригласил меня в свой загородный замок жить.
– А что ж ты до сих пор в такой халупе проживаешь?!
– Не переживай. Скоро я отсюда съеду! – сказала я, как отрезала. – Просто в замке сейчас косметический ремонт. Временные неудобства. Как только он закончится, я сразу сваливаю. А в том замке, словно в раю. Сад с павлинами и бассейном, озеро, конюшня с чистокровными скакунами, осликами и даже пони. Оранжерея…
Я сочиняла и сама поражалась: ну и ну, кто же научил меня так складно врать? Вроде бы в моей родне никогда не было особых врунов. Скорее всего, я единственная.
– А еще есть настоящий автомобильный парк. Мой мужчина коллекционирует автомобили. А что в этом удивительного? Кто-то коллекционирует марки, кто-то значки или этикетки от спичечных коробок, а мой – автомобили. И причем только эксклюзивные. На такой ширпотреб, как у тебя, он даже не взглянет.
Глаза Дениса округлились, я поняла, что явно перегнула палку, но все же не могла остановиться:
– Вот такой у него дворец! А его водные феерии ничуть не уступают каскадам Петродворца! Они не хуже, а даже в десять раз лучше! Ты не смотри на то, что дома меня никто не ждет… Это не означает, что моя личная жизнь не складывается. – Я говорила и чувствовала, как на мои глаза наворачиваются слезы. – Это ерунда, что сейчас в этой квартире пусто, тихо и холодно… Что она не завалена цветами, а на столе нет вкуснятины… Это только на первый взгляд моя квартира вызывает ощущение неустроенности, граничащей с неприкаянностью. На самом деле все далеко не так… Как только закончится косметический ремонт в загородном замке, мой мужчина заберет меня к себе и будет возить меня по всем странам мира на собственном самолете. А рядом со мной будет прислуга, без которой я не обойдусь и часа. Это мои личные парикмахер, массажист и стилист. – Я говорила все тише и тише и чувствовала, что могу разрыдаться в любой момент. – Денис, переночуй у меня, пожалуйста.
– Пусть у тебя дебил на белом кабриолете ночует, – сухо сказал Денис и, отодвинув меня в сторону, вышел из квартиры.
Поняв, что осталась одна с трупом, я босиком выскочила на лестничную площадку.
– Денис! Денис! Вернись! Нет никакого дебила на белом кабриолете! Я всё наврала!
Мне никто не ответил. Вернувшись в квартиру, я быстро закрылась на все замки и, не раздумывая, дернула полную рюмку «Метаксы». В голове шумело, сердце грохотало в груди, как молот.
– Если бы у меня был хоть какой-нибудь дебил на белом кабриолете, то я была бы самой счастливой женщиной, – жалобно говорила я, поглаживая полупустую бутылку бренди. – Хоть бы какой дебил попался… Хотя бы маленький, неказистый, неприглядный… Я бы его разглядела. Я бы его ей-богу разглядела…
Уговорив остатки бренди, я кинула бутылку в мусорное ведро и, попробовав встать со стула, почувствовала, что уже плохо стою на ногах. Даже слишком плохо. Вот это я набралась! Наверное, смешалось все подряд: страх, виски, бренди. Хорошо сейчас Светке. Она спит со своим режиссером и в ус не дует, плевать ей, что творится у меня на душе. Хоть бы обо мне подумала! А еще называется лучшей подругой. Ее ведь совершенно не колышет, каково мне тут сидеть в компании с мертвецом. Могла бы и телефон не отключать, какая-никакая, а все же поддержка.
Неожиданно меня охватила жуткая злость на злополучный труп, которая постепенно перешла в совершенно безграничную смелость. Стараясь не потерять равновесие, я доплелась до лоджии и распахнула дверь. Покойник находился на прежнем месте. Я с ненавистью погрозила ему пальцем:
– Ты что тут разлегся, как у себя дома?! Ты почему людям мешаешь жить? Посмотри, сколько в доме лоджий, не сосчитаешь! Почему же ты решил именно на мою приземлиться?! Ты что, рассчитываешь, что я тебя хоронить буду? И не надейся. У меня денег нет… – Я шагнула к мертвецу, покачнулась на неверных ногах и чуть не рухнула на него. – И почему мертвые мешают жить живым? – несла я пьяные бредни. – Вот ты, например? Создаешь целую массу неудобств и различных проблем. Мало того, что ты в наглую занял мою лоджию, хотя я квартирантов никогда не пускала, ты омерзительно пахнешь и мешаешь мне спать. Я вообще не привыкла спать с незнакомыми мужчинами. Так что ступай с богом в ад или в рай. Я не знаю, что ты там натворил, не люблю совать нос в чужие дела. Иди, дорогой. Я же тебе говорила, что у меня нет денег тебя хоронить. Я могу тебе только прическу сделать, но она на фиг тебе не нужна. Тебе, должно быть, совершенно безразлично твое хозяйство. Хотя кто знает… Говорят, что люди на том свете тоже женятся, особенно те, кто в этой жизни не нашел свою половинку. Ты нашел свою половинку или нет? Я ни хрена не нашла. Говорят, ее не надо искать. Она сама найдется. Я в это не верю. Если ее не искать, то можно всю жизнь в девках просидеть. Так что ты, может, еще на том свете семью создашь. Детишек наплодишь. Может, тебе и в самом деле стрижка интимная нужна? Вот там-то ты ее и сделаешь. Если там таких салонов еще нет, то ты расскажи. Мол, ты с мастером общался – и у нас это очень модно. Может, и там поймут. – Я тяжело вздохнула: – Послушай, ежели ты подобру-поздорову уходить не хочешь, может, мне тебя ментам сдать? Они тебя определят куда следует. Отправят в морг в лучшем виде. Хотя я с ними больше связываться не хочу. Это же опять в наше районное отделение придется звонить. А там система отлаженная. Им преступления раскрывать некогда, им нужно только галочки ставить. Они еще скажут, что я тебя пришила собственноручно. Ведь так проще дело закрыть. Да и сейчас конец месяца. Они к концу месяца всегда дела закрывают. Им же план нужно выполнять. Опять придет тот же начальник и скажет, что я им все показатели в работе сбиваю… Там же сейчас вообще беспредел творится. Одного моего знакомого остановили якобы из-за подозрения в каком-то преступлении. Нашли двоих понятых. Один из ментов достал тетрадный лист и заставил подозреваемого выложить на него всё, что у того было в карманах. Тот без всякой задней мысли это и сделал. А затем всё это на экспертизу отдали и нашли следы героина. Это сейчас самая распространенная милицейская подстава. Если человека хотят повязать, то делают именно так. Берут чистый лист, на котором есть маленькие крупицы героина. Они невидимые, словно пудра, поэтому человеческому глазу недоступные. Вроде бы чистый листочек, да только не такой уж он и чистый. Совершенно невинный человек кладет туда свои нехитрые вещицы и заранее знает, что ничего запрещенного среди них нет. Оперативник заворачивает вещицы в листок и отдает на экспертизу. А там бах-бах – и ровно 0,07 героина. Ровно столько, сколько нужно для того, чтобы привлечь человека по статье. Потерпевший в панике, ничего не поймет, смотрит на результат экспертизы и не верит своим глазам. Понятые в один голос заверяют, что листок, в который заворачивали вещественные доказательства, был совершенно чистый… и человека сажают в тюрьму. Хранение, распространение и перевозка наркотиков. Вот что сейчас творит наша доблестная милиция. Это самый распространенный способ. Вот так и моего знакомого закрыли. Не поверишь, но он наркотик даже в глаза не видел. А сколько их, таких невинных сидит, даже подумать страшно… Статья двести двадцать восемь, часть четвертая… – Прислонившись к стене, я сморщилась и покачала пьяной головой. – Нет. Не пойду я в милицию. Там опять этот любитель кофе со своим массажем… Ни за какие коврижки… Я вот тебя сейчас на улицу вытащу и положу за домом. Сейчас глубокая ночь. Все спят. Свет ни у кого не горит. И кто докажет, что ты был в моей квартире? Никто же не знает, что при жизни ты был скалолазом и любил брать вершины, особенно трудные. Вот и долазился, альпинист хренов! Завтра тебя на улице найдут, милицию вызовут. Я ничего не видела и ничего не слышала. Никто и не докажет, что ты имеешь к моей квартире какое-то отношение. Я лоджию хорошенько вымою. Так что извини. Расходимся с тобой по-хорошему, как в море корабли. – Пытаясь подавить подступившую к горлу тошноту, я схватила труп за ноги и попыталась затащить в комнату. – Ну тебя и раскормили. Ну ты и тяжелый… – Заметив на пальце у незваного гостя обручальное кольцо, я понимающе кивнула и принялась с новой силой перетягивать его через порожек. – Ты семейный. Оно и понятно. Был бы холостой, тебя бы так не раскормили. Думаешь, если жена готовит вкусно, то нужно жрать без меры?! Что ж у тебя за баба, если она не смогла тебя в сладком и мучном ограничить? Брюхо, как у борова. Вроде экстремальным альпинизмом занимаешься… – Мне удалось затащить труп в комнату, я вытерла пот со лба и пьяно погрозила мертвецу пальцем: – Нет уж, дорогой. На улицу ты лучше ползи сам. Я не папа Карло. Мне еще, между прочим, рожать. Я грыжу заработать не хочу. Я тебя только до лифта дотащу. Вызову кабину и спущу на первый этаж. Пусть тебя в лифте и найдут. Мне и так нужно еще успеть квартиру убрать…