Вечерело. Прислонившись к окну кареты, я смотрела на вытянутые тени кипарисов. И думала, думала…
Нечасто, но в библиотеку обители всё же попадали приключенческие романы. Воспитанницы зачитывались ими, представляя себе мир, который лежал за безопасными стенами места, где мы росли и постигали необходимые знания. Среди тех, кто любил читать, была и я. Однако понимала, что только в выдуманных историях всё может быть так гладко, и удача никогда не оставляет героев. А теперь не успела оглянуться, как сама стала героиней чего-то подобного.
Дальняя дорога… Нападение разбойников… Загадочный колдовской артефакт…
Поверенный не без тревоги поглядывал на меня, очевидно, ожидая, что я могу не совладать с собственными чувствами и расплакаться. Но я держалась. Слёзы не решают неприятностей – тут гораздо нужнее осторожность и наблюдательность.
Вскоре начало темнеть и стало прохладно. Мой спутник подал мне тёплое покрывало, в которое я укуталась, чувствуя себя совсем маленькой. Но спать не хотелось.
– Расскажите мне про того колдуна из Хальфдана, с которым дружит ваш хозяин, – попросила я. – Вы с ним встречались? Наверное, он производит на людей пугающее впечатление?
– Не сказал бы. Да, разумеется, он мужчина довольно сильный и тренированный, однако таких и у нас хватает. Если заниматься с раннего детства…
– Ох, да я вовсе не об этом! Он должен пугать тем, что владеет колдовством. Разве не так?
– Не думаю, что ему разрешено колдовать направо и налево. Только в крайних случаях. То же касается и артефактов. Если бы нападающие не пожелали забрать вас, я не стал бы его применять. Так что не думаю, будто вам нужно бояться нашего северного гостя.
– Он что, и сейчас в замке? – насторожилась я.
– Да, и у вас будет возможность встретиться с ним, а также задать все интересующие вас вопросы… – Поверенный герцога откашлялся. – Если осмелитесь, конечно.
Я снова задумалась. Осмелюсь? Колдовство меня давно интересовало, но вот так запросто разговаривать с тем, для кого оно не то, чем пугают детей, а повседневная реальность?
Страшно.
Вспомнился выжженный на двери след. Каким образом я смогла такое сотворить? И предупреждения сестры Николины…
Неужели я не просто человек, а одна из тех, кого в прежние времена, совсем недавно, преследовали, загоняя, как зверя на охоте, а потом волокли в темницу и на костёр?..
Интересно, сможет ли северный колдун это понять? Заметить по моему взгляду, почувствовать, оказавшись рядом со мной, услышать в несказанных словах? Или же мне следует ему рассказать и попросить совета?
Но как герцог отреагирует, узнав, что женился на колдунье? Нет, нужно молчать. Сестра Николина оказалась права, предостерегая меня. Дело нешуточное. Если я раскрою правду о случившемся, то поставлю под угрозу собственную жизнь, а она мне ещё дорога.
Даже несмотря на то, что у меня отобрали право распоряжаться ею самостоятельно.
– Почти приехали, – сообщил мне спутник, и я завертела головой, хотя в сгустившихся сумерках сложно было что-то рассмотреть. Только небо, низко нависшее над окрестностями. Должно быть, собиралась гроза. – Не бойтесь. Я уже говорил, что герцог – достойный мужчина, а не чудовище из кошмаров.
– Это вам он кажется таким, – пробурчала я и едва не прикусила язык, когда карету сильно тряхнуло. – Вас ведь не продавали ему без вашей на то воли. Вы сами сделали выбор, когда решили на него работать.
– Не слишком ли сильное стремление к независимости для той, которая выжила лишь милостью настоятельницы, став её подопечной?
– Уверена, она с лихвой возместила всё, что обитель на меня потратила. Разве не вы занимались денежными вопросами? Поведаете, сколько я стоила?
– Думаю, если бы настоятельница пожелала держать вас в курсе дел, она бы рассказала всё сама.
Больше ничего я от собеседника не добилась и угрюмо насупилась, продолжая смотреть в тёмное окошко. Наверное, он прав. Я не первая и не последняя, кого сделали чьей-то женой по предварительному сговору. Такова судьба всех женщин в нашей стране. Или замужество, или обитель, где придётся коротать свой век, обучая и наставляя молодых девиц.
Но отчего мне так больно? Почему тяжело на сердце? Как будто однажды мне пообещали нечто большее, но затем безжалостно отобрали, и всё, что осталось, лишь необходимость покорно следовать чужой воле. Ублажать супруга, не перечить ему ни в чём. Ставить его желания превыше собственных. Вести хозяйство. Производить на свет наследников герцогского рода.
Мне могло повезти гораздо меньше. Ведь титулованные женихи, в самом деле, крайне редко заглядывали в обитель. Чаще приезжали люди попроще. Торговцы, фермеры. Те, кто сумел накопить деньги на женитьбу.
Однако почему же меня ни разу не показывали кандидатам в мужья? Не выводили на смотрины, а просто однажды поставили перед фактом, что отныне моя судьба решена. Из-за того, что продолжали искать мою настоящую семью, а затем поняли, что всё бессмысленно, и прекратили?
– Мы подъезжаем к замку, – услышала я и, отвлёкшись от размышлений, встрепенулась. Казалось, будто невидимые часы с громким тиканьем отсчитывали время. Уже совсем скоро я увижу лицо человека, который, ни разу со мной не встретившись, выбрал меня в жёны.
***
Экипаж баронессы позволял путешествовать с комфортом. Спутник, которого выделил ей король, предпочёл ехать верхом, сопровождая карету. Вместе с ним следовала и охрана – Виенна лично отбирала дюжих молодцов, один вид которых мог обратить в бегство целую банду разбойников. Про то, что они промышляли на дорогах, знали все. Грабежи и насилия случались куда чаще, чем о том докладывали его величеству Арнальдо.
Мягкие сиденья, удобная дорожная одежда, предусмотрительно взятые с собой припасы воды и пищи… И всё же дорога утомляла. Лишь недолгое время прошло с того часа, как они покинули столицу, а баронесса уже проклинала всё на свете и больше всего того, кто воздвиг родовой герцогский замок так далеко от городов. Наверняка тем человеком являлся дальний предок Себастьяна. Такой же упрямец!
Притомившись, Виенна задремала, обнимая бархатную подушечку и краем уха слыша, как шелестят страницы книги сопровождающей её камеристки. Промелькнула мысль, не приказать ли той почитать вслух. Интересно, что у неё с собой – стихи или сентиментальный роман? Должно быть, восторженные мечтания о прекрасном принце, который однажды прискачет на белом коне и, прельстившись сомнительными красотами, заберёт дурёху с собой, избавив её от работы на баронессу. Вот только сказочки это всё – побывавшей замужем Виенне прекрасно было известно, кто появляется на пороге наивных девственниц вместо очаровательного принца.
Если так посудить, большинство мужчин совершенно одинаковы. Каждый из них, от короля до конюха, нуждается в том, чтобы ему пели дифирамбы. Все, несмотря на наличие или отсутствие крепких мускулов, уверены в собственной неотразимости и в том, что удовлетворить женщину – хоть тысячу женщин – для них проще простого.
Как же утомительно поддерживать эту иллюзию!
Если кто и близок к сказочному образу, навеянному богатым воображением авторов романов, то, пожалуй, Себастьян де Россо. Но и его сложно назвать идеалом. Будь он таковым, баронессе не пришлось бы сейчас трястись по просёлочной дороге, да ещё и на самом солнцепёке!
Когда Виенна открыла глаза, то услышала голоса. Похоже, мужчины, которые ехали с ней, заскучали и решили развлечь друг друга беседой. Жаль, что слов не разобрать.
Баронесса потянулась, чувствуя, как неприятно одеревенело всё тело. Сейчас бы понежиться в тёплой воде с добавленными в неё ароматическими эссенциями… А затем позволить чьим-нибудь умелым рукам хорошенько размять каждую мышцу, чтобы исчезло без следа мерзкое ощущение скованности.
И желательно, чтобы то были мужские руки…
– Читай вслух! – буркнула Виенна. Камеристка вздрогнула и едва не уронила книгу. – Поживей!
– «Я видел берег, где твои следы остались на песке. Я видел город – голос твой звучал там где-то вдалеке. Я видел розы, лепестки которых целовала ты…»
Баронесса заскрежетала зубами. Всё-таки стихи! Наверняка дальше будет рифма «мечты», и всё сведётся к страданиям неудачника, возлюбленная которого выскочила замуж за кого-нибудь побогаче.
– Хватит! – велела она. Поскорее бы добраться до замка! И пусть только осмелится герцог не проявить гостеприимство!
Человек короля высказал предложение остановиться на отдых на постоялом дворе, и Виенна вынужденно с этим согласилась. Одежда липла к телу, и хотелось сменить её на чистую. Хорошо, что есть запас, а новое платье лежит в дорожном сундуке, ожидая своего часа, когда баронесса появится в нём перед Себастьяном.
Разумеется, ванну в убогой халупе, по недоразумению называемой постоялым двором, предложить не могли. Пришлось довольствоваться обтиранием губкой. Тщательно уложенная причёска после сна в карете походила на воронье гнездо.
– Ты мне за все неудобства ответишь! – проворчала Виенна, адресуя слова герцогу де Россо, который, к сожалению, пока не мог её услышать.
Дорога продолжилась. Баронесса прикорнула снова, и ей приснилось, будто Себастьян уже успел жениться на девице из обители. Пышная свадьба, громкая музыка, восторженные крики гостей… Герцог одаривает молодую жену страстным поцелуем, и та, ничуть не стесняясь присутствия вокруг других людей, отвечает ему со всем пылом юности и бесстыдства. А затем их радостно провожают в опочивальню, где уже приготовлена постель для первой брачной ночи.
На этом моменте Виенна проснулась. Во рту стояла хинная горечь, нижнее бельё промокло от пота, а хуже всего было почти забытое желание, чтобы её кто-нибудь сейчас пожалел. Привлёк бы к себе, обнимая, погладил по волосам, как нуждающегося в утешении ребёнка, и сказал бы какую-нибудь глупость. Например, «всё будет хорошо». А она бы кивнула, соглашаясь с этими словами, и впервые за много лет заплакала бы по-настоящему.
И откуда только взялись подобные мысли?!
– Кажется, мы уже скоро будем на месте, – подала голос камеристка. – Но… правильно ли являться вот так… без предупреждения? Разве…
– Не твоё дело! – оборвала её баронесса. – Поговори мне ещё! Скажешь хоть слово – высажу из кареты!
Та примолкла, как вспугнутая котом мышь, и Виенна с раздражённым видом вытерла надушенным платочком пот со лба, всей душой надеясь, что её недавний сон не окажется вещим.