Первой реакцией было ринуться в прихожую и не допустить вторжения. Но инстинкт самосохранения заставил меня остаться на месте и ждать. Для большей безопасности я неслышно отступил к окну и встал у плотной шторы.
Сомнений не было: кто-то проник в мою квартиру, спокойно отперев дорогой английский замок, и сейчас пытается сориентироваться в незнакомом пространстве. Слышались сопение и плохо скрываемая тяжелая поступь. Мне показалось даже, что я вижу его: сквозь стеклянные вставки межкомнатной двери мелькнула огромная черная фигура. Фантом проплыл на кухню, задел там табурет, на некоторое время затаился. Не уверен, что дома никого. Залез наугад? Иначе не объяснишь такое поведение. Те, кто знает, что в квартире пусто, так не остерегаются.
Рука сама потянулась к мобильнику. Он где-то тут, на тумбочке рядом с телевизором. Набрать эсэмэску Коновалову, главное хорошенько прикрыть светящийся экран, той же шторой. Володя должен быть сейчас дома. Пусть срочно прибежит сам или пришлет наряд… Кажется, получилось. Схватим негодяя с поличным.
А что он ворует на кухне? Нормальный грабитель пройдет в комнату, начнет рыться в шкафах, искать деньги, ценности. Может, он хочет сначала вооружиться хозяйским ножом? От такой мысли стало еще тревожнее.
Некоторое время его не было слышно. Потом опять грохнул табурет, незнакомец зашаркал на выход.
Уйдет! Этого никак нельзя было допускать. Надо действовать на свой страх и риск.
Я неслышно выскользнул из-за шторы, на цыпочках подошел к прозрачной двери и резко распахнул ее. Злоумышленник уже переступал порог. Он испуганно обернулся и выставил в мою сторону руку. Я кинулся на него, стараясь свалить с ног. То, что приличного кулачного боя в прихожей не получится, я понял сразу: слишком тесным было пространство и слишком крупным оказался противник.
Я придавил его корпусом и обрушил несколько неуклюжих, но ощутимых ударов. Кое-какая подготовка у меня была: когда-то в юности я серьезно занимался боксом, даже выступал за институт. До профессионала не дошел, но технику освоить успел. Несколько раз в жизни пригодилось.
Попал в голову, в шею и в плечо. Мужик зарычал, стал извиваться, пытаясь высвободиться из-под моего веса. Испуг и досада постепенно сменялись животной злобой и желанием поскорее вырваться из западни. Я продолжал наседать, но уже чувствовал, что инициатива в любой момент может перейти на его сторону. Пришлось задействовать все свои силы. Мы сцепились, грозно рыча, выкатились на лестничную клетку. Ему удалось ненадолго вырваться из моего захвата, меня это разозлило, я изловчился и ударил его лицом в пол. Он огрызнулся. Я вывернул ему за спину руку, еще раз приложил головой о плитку и в этот момент услышал за спиной знакомый голос:
– Убьешь ведь!
С нижнего этажа, перемахивая сразу через несколько ступеней, мне на выручку мчался Володя Коновалов. Молодец, успел!
Вместе мы кое-как втащили окончательно обмякшего злодея обратно в квартиру. Включили свет, связали за спиной руки, усадили на табурет. Перед нами предстала типично уголовная физиономия со свежерасквашенным носом, злобным взглядом и чересчур подвижной нижней челюстью. Он перекатывал желваки, тяжело дышал и затравленно озирался, ожидая новой оплеухи.
– Кто такой?
Мужик зыркнул на майора:
– А тебе что?
– Ах ты, гад, – я еле сдержался, чтобы еще раз не ударить его. – Он еще огрызается! Залез в дом, оказал сопротивление. Колись, кто навел?
Я уже был уверен, что это не простой вор (он ведь меня даже не ограбил! По крайней мере, во время схватки я чувствовал, что его карманы пусты), а моя квартира – не случайный объект нападения. Чутье подсказывало, что передо мной исполнитель чьей-то злой воли, а сам визит – часть спланированной акции. Акции против кого? Против меня. А почему? Неужели потому, что я взялся за эту операцию? Очень все как-то скоро…
– Человек один просил записку занести.
– Какую записку?
– Вон, на столе.
Только сейчас я догадался заглянуть на кухню, не зря же он там копошился. Заодно вилки посчитать.
Я замер в предвкушении страшной угрозы, нацарапанной, как положено в таких случаях, ржавым пером левой рукой с помощью зеркала на каком-нибудь бланке несуществующей гостиницы. Ничего такого. В действительности на кухонном столе лежала мятая, но вполне читабельная бумажка – обычная компьютерная распечатка.
«Подумайте, пока не поздно, а надо ли?»
И все. Ни угроз, ни условий. Писал кто-то очень деловой, привыкший, что его понимают с полуслова, умеющий лаконично выражать свои мысли, уверенный в своих возможностях, привыкший одерживать верх в любой ситуации – словом, достойный противник. Мысль эта пронеслась в моем мозгу, едва я прочитал это странное послание. А почему доставлено таким старомодным способом? Да еще с риском для жизни? Ну, это просто: эсэмэску, звонок или письмо на электронную почту можно легко идентифицировать, вычислить автора. Хотя нет, простому человеку это не по силам. Значит, автор записки знает, что я работаю не сам по себе, а заодно с силовиками, с тем же Коноваловым. Он-то и поможет мне, если будет надо, найти писателя.
Чем больше я размышлял, тем серьезнее представлялся мне мой новый невидимый «друг». Уже второй за последнее время. После Гуру. Что ж, охота на меня открыта, война начинается.
Тем временем Коновалов разговорил задержанного. Бывший сиделец, домушник старой закалки, а ныне – бродяга по прозвищу Ключ. Никаких дел за ним не числилось (Коновалов позвонил в отдел, пробил его по базе). Оставалось выяснить, кто отправил этого Ключа на мой адрес.
– Человек один. Вкладывать не буду.
– А сесть за кражу не хочешь? – Володя запрыгнул на своего «конька».
– Я ничего не взял. Не за этим приходил. Записку вон…
– А мы тебе поможем отовариться…
– С вас станется. Но я давно в завязке. Ты же знаешь, начальник.
– Кто тебя сюда послал?
– Я не знаю, как его в натуре зовут. Он мне не докладывался. И виделись всего пару раз. Давно. Помог он мне. А теперь через гонца общается. Редко, только когда сильно нужно. Деньги дает. Доверяет…
Мы поняли, что толку от этого кадра не будет. Надавать ему напоследок да выгнать взашей. Он, по-моему, ожидал того же самого. Пауза затягивалась.
– Он еще на остров велел съездить.
– На какой остров? – Я посмотрел на Володю.
– На такой.
– Тоже записку передать? Где она?
Ключ кинул себе за пазуху.