Шесть лет назад
Серебристый лунный свет, что проникал сквозь неплотно зашторенное окно, мягко освещал спальню и ворох измятых влажных шёлковых простыней на кровати. И только два тяжёлых дыхания нарушали идеальную тишину спальни. Мужчина и женщина лежали в обнимку. Мужчина поглаживал девушку по растрёпанным белокурым волосам, а та смотрела куда-то в идеально белый потолок, потонувший во мраке ночи, и думала о чём-то своём.
На первый взгляд, казалось бы, идеальная влюблённая пара, которая наслаждается друг другом. Но каждый из них знал, что наступит завтра, и они разойдутся. Эти двое не принадлежали друг другу. У каждого из них своя судьба и свои планы на будущее. И единственное, что их сейчас связывает – эта ночь и эта спальня, в которой останутся навсегда слова и обещания, сказанные друг другу в порыве страсти.
– Останешься со мной? – произнёс мужчина, нарушая тишину и всё так же поглаживая белокурые волосы девушки.
– Мне нужно будет вернуться к моему… – Девушка споткнулась на слове, замолкла на секунду, а потом снова произнесла: – Нужно вернуться, чтобы решить, как быть дальше. – Последние слова она сказала чуть слышно и затихла.
– А что тут решать, Ань? Мы же любим друг друга, верно? А что случилось сегодня, так это просто судьба. Знаешь, я когда первый раз тебя увидел, тогда в доме отца, сразу же влюбился. Никогда не знал, что существует такая любовь с первого взгляда. Даже из страны уехал, чтобы быть подальше от тебя. Но ты не отпускаешь. Ты поселилась у меня в сердце и не даёшь покоя. Знаешь, о чём я сейчас подумал?
– О чём? – тут же откликнулась Аня, мысленно напрягаясь и боясь услышать ответ.
– Вместо моего брата на свадьбе женихом буду я, – сказал Леон и замолчал.
В комнате снова повисла тишина, которую разбил нервный смешок девушки.
– Ты что, серьёзно? А как же Володя?
– Брат всё поймёт. Мы же не виноваты, что влюбились друг в друга.
– Нет, я хочу поговорить с ним сама. Понимаешь? Это неправильно, что я буду прятаться от него. Вы всё-таки как-никак братья и в будущем будете видеться и общаться, а я не хочу быть камнем столкновения.
– Ты им не будешь, милая. Позволь мне решить всё самому. Я знаю своего брата куда лучше, чем все остальные. Он просто так тебя не отпустит. Потому что любит, как и я.
– Я не думаю, что это хорошая идея, – возразила Анна и привстала на локтях, немного оборачиваясь в сторону и всматриваясь в красивое лицо мужчины.
– Не спорь, – тут же перебил её Леон.
– Хорошо, – Аня всё-таки сдалась и улыбнулась мужчине, а потом прошептала: – Я люблю тебя. – И ещё тише добавила, чтобы Леон не услышал: – Но сделаю всё по-своему и, надеюсь, что ты меня простишь.
Это были последние слова, которые Леон услышал от Ани. Засыпая в обнимку со своей будущей, как хотелось бы ему, женой, он был счастлив как никогда. Последнее место его работы и то, чем он занимался, выжгли в нём душу. Но сейчас она, кажется, стала в нём возрождаться. Мужчина засыпал, думая о ней, той, что мирно спала в его объятиях.
Впервые он увидел Анну в доме своего отца, куда привёл её познакомиться со своей семьёй его брат и сообщить о помолвке. Эта девушка с осиной талией, белыми волосами, словно нетронутый снег, и льдисто-голубыми глазами казалась ему невозможной, отчего и самим совершенством.
У него и раньше было много девушек, и никогда не было настоящей влюблённости, что уж тут говорить о серьёзных отношениях. Но этот случай другой. Чтобы не бередить себе душу, он уехал из страны, думая, что за месяц её забудет. Отдался полностью работе и когда стало легче, вернулся на родину только для того, чтобы посетить свадьбу родного брата и его невесты, которая сейчас лежала в обнимку с ним.
Забросив сумку в квартиру, Тимур пошёл развеяться в ночной клуб, где встретил её. И все его стены, которые он строил долгий месяц, рухнули. Он видел, как она смотрит на него похотливым взглядом, как желает его и облизывает свои пухлые губы, накрашенные алой помадой. И он не смог устоять перед этой девушкой. Перед глазами всё померкло, а внутри взбунтовались чувства, которые он так долго прятал. Сделав шаг вперёд, он приник к этим сладким губам, а потом и не заметил, как они уже лежали в его кровати.
Проснувшись утром, Леон открыл глаза и первым делом обратил внимание на пустую соседнюю сторону кровати. Провёл по ней ладонью. Простыни уже были остывшие от горячего женского тела. Он тут же сел на кровати.
– Аня! – крикнул он, надеясь, что девушка сейчас отзовётся и покажется, но ответом ему была тишина. Её не оказалось в ванной. Кухня тоже была пуста. И когда Тимур заметил отсутствие её верхней одежды и обуви, тогда понял. Она ушла. Ушла настолько тихо, что он не услышал её. Раньше никогда с ним такого не происходило. Смешно было даже об этом подумать. Представить только! Профессиональная ищейка, наёмный киллер, тот, кто искал людей по приказу правительства и выносил им приговор, расслабился и не заметил, как обычная девчонка ускользнула из его рук. Наверное, то, что он вчера с такой уверенностью думал, что она останется с ним, отключило все инстинкты.
– Теряешь хватку, Леон, – чуть слышно проговорил мужчина и направился в сторону ванной комнаты.
Уход Анны для Леона стал неожиданностью, но он расценивал это так: она ушла рассказать всё Владимиру, её бывшему уже жениху. Так думал и очень надеялся на это Леон. И совсем скоро она вернётся к нему. Войдёт в квартиру с чемоданом своих вещей, а он будет ждать. Ждать, как преданная собака своего хозяина. А потом у них будет как в самых красивых фильмах про любовь, которые смотрят девушки. Они сыграют свадьбу и уедут на медовый месяц отдыхать туда, куда только пожелает его жена. Но день приближался к вечеру, а она всё не звонила. Телефон Анны был отключён, а поездка в дом отца, где его брат проживал с невестой, ничего не дали. Анны, как и Владимира, дома не было. Где они и куда уехали, никто не знал. А завтра должна была состояться свадьба. И Леон ждал. Ждал всю ночь и не спал. Ждал, когда в его квартире раздаться трель дверного звонка и он увидит её на пороге с чемоданом в руке. Но она не приходила, а солнце уже взошло, давая новый день.
За эту ночь была выпита не одна кружка кофе, заправленная хорошей порцией коньяка. Что только Леон не делал, чтобы не думать о плохом, но внутренний голос говорил, что она не придёт. Она всё-таки выбрала его брата, несмотря на то, что ещё вчера ночью признавалась ему в любви и стонала под ним, выгибаясь и прося ещё. Несколько раз он останавливал себя, чтобы не сорваться и не поехать искать их. Искать ту, кого захотелось придушить своими же руками. И брата, который привёл эту мерзавку в дом. Он сотню раз прокручивал в голове, как убивает их обоих. А потом что-то внутри щёлкнуло, словно тумблер переключился, и стало всё равно.
Он стоял в толпе гостей и смотрел, как его любимая улыбается его брату. Как целует его своими нежными губами, которыми только недавно целовала его. Как же он жалел в эту минуту, что не поехал вчера, не нашёл её и не забрал себе. На что он надеялся? Ну и пусть, что она бы сопротивлялась, но сейчас, возможно, на месте его брата был бы он. А теперь только остаётся глядеть на их счастливые лица и ненавидеть себя и всех окружающих, которые восторженными взглядами смотрят на новоиспечённую семейную пару.
А самое поганое было то, что Аня при виде Леона делала такой вид, что словно не было между ними той бурной ночи, и не признавалась она ему в любви. Наверное, в этот момент, когда эта девушка, которую он любил всем сердцем, сказала «Да» его брату, она стала той самой пулей, которая разорвала его сердце в клочья. Лучше бы его тогда взорвали со всеми его коллегами в том здании, куда он опоздал на собрание, и он бы сейчас не испытывал эту адскую боль, которая рождалась в его сердце. Но Леон дал себе обещание, что встретится и поговорит с этой предательницей. Поговорит по душам и исчезнет из этого города навсегда.
И Анна словно чувствовала, что её ждёт серьёзный разговор, и постоянно ускользала от него. Леон никак не мог поймать девчонку, отчего ещё сильнее злился. Когда он приезжал к отцу, то её не было дома, словно чувствовала, что он едет. Или заставал её в компании, от которой было трудно избавиться. Он даже под окнами дома дежурил, но всё было тщетно. Словно кто-то сверху не хотел, чтобы они встретились. И он уже даже подумывал о том, чтобы отступить, но встреча всё же случилась совершенно случайно. Он приехал к отцу в дом, чтобы поговорить о работе, и предупредить, что на днях переезжает обратно в другую страну и уже насовсем. Но того не оказалось дома, и он встретил её. Ту, что возненавидел всем сердцем и отчаялся ещё хоть раз увидеть.
Анна выходила из комнаты, когда заметила Тимура, шедшего по коридору. Девушка замерла в дверях.
– Неожиданно, – произнёс Леон ухмыляясь, и подошёл ближе, вталкивая Аню в комнату и закрывая за собой дверь. – У меня к тебе только один вопрос. – Он внимательным взглядом обвёл её тонкий стан, красивое лицо, останавливаясь на губах, к которым безумно тянуло, и заглянул в льдисто-голубые глаза. – Зачем? – спросил он холодным и равнодушным голосом, но внутри клокотала буря злости.
– Что зачем? – спросила Аня, словно не понимала, о чём он её спрашивает.
– Зачем ты прыгнула ко мне в койку, когда знала, что не примешь моего предложения и не станешь моей? – Леон впился в неё пронзительным взглядом, от которого девушка тяжело сглотнула и сделала крохотный шаг назад.
– Просто я ошиблась, – спокойным и уверенным голосом проговорила Аня, но вот её льдисто-голубые глаза выдавали страх.
– Просто ошиблась? – с недоумением переспросил Леон. – А когда скакала на моём члене и сосала его, ты не думала о том, что это ошибка? Не думала о том, что дома тебя ждёт жених? – Его злость уже вырывалась наружу.
– Прости, – только и ответила она. – Пойми, я сама не знаю, что тогда на меня нашло. Ты милый и такой хороший. Мне порою не хватает этого. А Владимир… Он… – Аня замолчала, и в её глазах вспыхнуло что-то, из-за чего Леона замутило и захотелось схватить эту девчонку и придушить её уже вживую, а не только в своих фантазиях.
– Владимир? Что он, а? Может, расскажем ему, как мы кувыркались в твой девичник? Посвятим его в нашу маленькую тайну?
– Ты этого не сделаешь. – Она уверенно встряхнула волосами и пожала хрупкими плечиками.
– И почему же? – усмехнулся Леон.
– Потому что ты меня любишь. И не сделаешь мне плохо.
От этих слов его передёрнуло, и откуда-то из глубины души проснулся тот самый демон, который любил с ним ходить на охоту и убивать жертв, которых ему когда-то заказывали. Этот демон захотел крови. Перед глазами появилась красная пелена. Сделав шаг вперёд, Леон схватил Анну за горло, не заботясь о том, что девчонке может быть больно. И вот, наконец-то, когда та почувствовала, что попалась, в её глазах появился неудержимый страх. Тот самый страх, по которому он соскучился. Леону нравилось видеть своё превосходство в глазах других, а ещё больше нравилось питаться страхами людей, которым оставалось жить считаные секунды.
– Не смей, слышишь! Не смей со мной играть, девочка. Ты не знаешь меня. И каждое сказанное тобой слово сокращает твою жизнь, – недобро процедил сквозь зубы он и ещё сильнее сжал ладонь.
Белоснежное лицо Анны покраснело от нехватки кислорода. Девушка ладошками вцепилась в его руку, а за спиной Леона послышался женский вскрик, на который он тут же повернулся посмотреть, кто там ещё пришёл, а потом спокойно снова обернулся к уже задыхающейся Анне и отшвырнул её на кровать.
За его спиной стояла горничная и прикрывала рот ладошкой. В глазах женщины был вселенский ужас, который парализовал её. Она переводила взгляд с Анны на Тимура и не могла сказать ни слова.
– Пошла вон! – заорал Леон на женщину, не заботясь о том, что она может в любой момент вызвать охрану, которая сейчас была ни к чему.
Стоило за бедняжкой закрыться двери, как он снова обратился к сучке, которая сейчас сидела на кровати, кашляя и потирая шею, и с ужасом взирала на мужчину. Леон довольно усмехнулся.
– Если ты ещё раз появишься в моей жизни, то пеняй на себя. Поняла? – чуть громче, чем хотел, произнёс Леон.
Его настолько сильно разбирала злость, что он не мог держать себя в спокойствии и хотелось крушить всё вокруг. На глаза ему попалась стеклянная ваза, которая тут же полетела в стену. А когда послышался звук разбивающегося стекла, падающего на пол, стало немного спокойнее. Он тут же развернулся и, не говоря больше ни слова, ушёл.
В этот вечер Леон напился так сильно, как, пожалуй, не пил никогда. Перед глазами стояло испуганное лицо Анны, и с каждой минутой он понимал, что, кажется, перегнул палку. Он сидел в баре и напивался, пытаясь забыться и выкинуть всё из головы, в том числе и образы любимой. Как он добрался до дома, уже не помнил. А зайдя в квартиру, сразу же завалился в джинсах и кофте на кровать и моментально вырубился.
Проснулся Леон от назойливого дверного звонка, который разносился по квартире. Со стоном сел на кровати и потёр сонное лицо. Посмотрел на наручные золотые часы, которые показывали пять утра. Раздражённый и злой, он подошёл к двери и, не посмотрев, кто за ней стоит, открыл её. Леон окончательно пришёл в себя, когда в его лицо ткнули удостоверение сотрудника полиции. Рядом со следователем стояли несколько вооружённых оперов.
– Леонов Тимур Сергеевич? – спросил мужчина отстранённым и холодным голосом робота.
– Да. А что, собственно, случилось?
– Вы обвиняетесь в убийстве Леоновой Анны Дмитриевны. Вы можете хранить молчание, но это бесполезно. Вина ваша уже доказана и все свидетели опрошены. В отделении вас уже ждёт адвокат, предоставленный государством.
Не успел он и слова сказать, как его тут же скрутили и прямо босого повели в машину. По приезде в отделение полиции его встретила молодая женщина-адвокат, которая рассказал ему, что вчера ночью в комнате нашли тело мёртвой Анны.
По словам свидетельницы, которой была та самая горничная, заставшая его с убитой, рассказала следствию, что видела, как Леонов Тимур Сергеевич душил жену брата, а потом послышался грохот в комнате. После того как Леон уже вышел из комнаты, горничная заходила к Анне и спросила, всё ли хорошо. Девушка уверила её, что да, всё в порядке, и она сама уберёт разбитую вазу. Но когда горничная уходила домой, она видела возле дома, где жила Анна с мужем, всё ещё припаркованную машину Леона.
В комнате повсюду были его отпечатки, как и на теле жертвы. И как бы Тимур ни клялся, что он не убивал девушку, следствие было против него. В баре, где он напивался вечером, после того как посетил дом отца, неким образом исчезли все записи с камер видеонаблюдения.
Но самым больным для него стало то, что родной отец ему не поверил, как и брат. В один день у него не стало родственников. Он остался один против всего мира. Леона обвинили в том, что он не совершал, а через неделю состоялся суд. Ему дали семь лет колонии строгого режима. В один миг из-за одного неверного шага, действия он лишился всего, что имел. По щелчку чьих-то могущественных пальцев его жизнь рухнула.
С ним остались только его друзья, те, с которыми отец всегда запрещал общаться и называл отбросами общества. Только они поддерживали его и помогали, потому что точно были уверены – он не совершал этого убийства.