Поэзии сей дивный свет,
Как Суур нам освещает путь-дорогу,
И за дверьми таверн гудит,
Барда песня, перебирая струну.
Варатрасс бойко поднимает кружку,
Вещает тост Джерум фар'Алион,
Мрангброн, недоедая пышку,
От шуток эльфа едва не улетает в сон.
Их путь, пускай, уже окончен,
Да и многое, что уж, осталось позади,
Но что мешает им, коль Эры день не вечен,
Почтить друзей, что с ними до таверны не дошли.
Там, вдалеке за Эльфа морем,
Где рукой Адультара выжжена была земля,
Коллегия плывёт, перебираясь облака теченьем,
Впредь никогда не станет та Вратами Зла.
Глядишь и, вспоминая приключения,
Грустит в стенах тех Ша-Арат.
Он чтит кевар бразды правления,
Но то лишь прошлого набат.
Там и на севере суровом…
Мнёт нордов древний трон –
Торальдус, вновь принятый народом,
Палленальере мазан он.
И вот, собрались единицы,
Что начали свой путь с низов.
Они, как брошенные птицы,
Вернулись в дом, услышав зов.
Но что их всех объединяет?
Неужто тяжесть, долг души,
Что их с колен всё поднимает,
Бросая в вечный круг судьбы?
Но герои, поднимая кружки,
Промолвят дни былые здесь,
Встают, всё вспоминая в скорби,
Тех, о ком воспета эта песнь.
Луэкворан верх светом опаляя, Дарует всем внизу покой. С востока ветер задувает, Блюдя порядок, чтя собственный устой. Здесь путник ворот прикрывая, Идёт с тобой одной ногой. К нему всё хлопьями спадает, Снег горный белой пеленой. Бураном заметая путь-дорогу, Укажет истинный он путь. Следами поднимаясь в гору, Промолвит: „идти осталась нам лишь чуть…“ Но путь тот – будет маркий, Пройдут его отнюдь не все. Ведь, знаешь, смельчаки уже пытались, Навек оставшись здесь по волии твоей. Но воин, закалённый в схватке, Не станет жизнь менять на яд. Увидит он средь снежной и манящей хватки… Хрустальный, но покрытый кровью, сад. Пройдёт он гордо, не нужно обижаться, Твои сады не тронули его. Не нужно с ним метелицей играться, Ведь Ближний север – отчий дом его. Он знает все твои секреты, Давно сумел обман раскрыть. Но ты пытаешься лишь беды, Своей скупой рукой творить. Перешагнёт их добрый воин, Ему с тобой бодаться ни к чему. И, улыбнувшись, окинет взглядом он просторный, Забытый всеми снег вершин…
Не задаваясь мыслью, почему.
***