Большой секрет
В глазах сестер – немое удивленье: «Откуда ты? В такой-то снегопад?! Похоже то – случайность? Провиденье? А фея расправляла свой наряд.
У берега уютной сонной речки,
Под плотной сенью кедров вековых,
Стоит старинный дом с резным крылечком,
Большие окна в ставнях расписных.
За кованной причудливой оградой:
Беседка, чистый пруд, фруктовый сад,
На лозах зреют кисти винограда,
Глицинии сиреневый каскад.
И летом, пока солнышко сияет,
В большом семействе дел невпроворот,
Охотно дети взрослым помогают,
Из кухни аромат к столу зовет.
Но к вечеру все звуки умолкают,
Окутывают дом покой и сон,
В одном окне лишь огонек мелькает.
Кому не спится? Кому светит он?
Мы с вами очень – очень аккуратно
Заглянем и подсмотрим (нас простят),
Одним глазком и сразу же обратно:
За столиком две женщины сидят.
Камин трещит поленьями сухими,
Почти неслышно дамы говорят,
Однако стоп! Еще есть кто-то с ними,
Да это ж фея! Крылышки блестят
.Пыльцой весь стол покрыт, мерцает чудно,
Красавица волшебная парит,
Ест вкусные конфеты и попутно,
Двум дамам в креслах что-то говорит.
Заметим, что в народе, не смолкая,
Молва о доме бродит много лет,
И вымыслы различные рождает,
Что волшебство там и большой секрет!
Но нам, под чарку сладкого ликера,
Садовый гном недавно разболтал
Историю Большого Договора,
Участие в котором принимал.
* * *
В канун веселых празднеств Новогодних,
А дело было то давным-давно,
Одна лишь ночь все изменила в корне.
И вот что в доме том произошло:
В большой семье все радостно кипело,
До праздников волшебных – пара дней.
Уж елочка наряд свой приодела,
Шары, гирлянды, яркий блеск огней.
Под лапами душистыми, с заботой,
Уложены подарки для детей.
И каждый ждал волшебного чего-то;
Чудес или особенных гостей.
Окончен день в заботах и забавах,
Расчищен снег, готовы пироги.
Осталось деток уложить усталых,
Под сказку и протяжный вой пурги.
Разжечь камин, поставить свечи рядом,
Запарить чай душистый, из цветов,
И любоваться сильным снегопадом,
Что превращает дворик в Замок Снов.
Излюбленной традицией хозяек,
Живущих в этом доме много лет,
Был разговор душевный без утаек,
О том, чем так чудесен белый свет.
В тот вечер сестры так же, как обычно,
Закончив все семейные дела,
Разлили чай по чашкам и привычно,
Настроились на тему о мирах.
О тех мирах, что взгляду недоступны,
О тех мирах, что тайнами влекут,
О домыслах загадочных и смутных,
И жителях миров таких. Но тут…
Их разговор внезапно оборвался.
И в тишине, возникшей резко – вдруг!
Сначала громкий бой часов раздался,
А вслед за ним и тихий странный стук.
Зима метелью весело плясала,
Гоняя снег по улицам, дворам.
И все, казалось, окна выбирала,
Какое первым спрятать в кружева.
На первый взгляд все было, как обычно:
Под бой часов вскочивший черный кот.
Одно, пожалуй, было непривычно,
Как время, вдруг, замедлило свой ход.
Застыли стрелки ходиков с кукушкой,
В камине пламя – рыжим полотном,
Зависли искры пламени послушно,
И замерли снежинки за окном.
Хозяйки, не сговариваясь, встали,
Моргая, в удивлении немом.
Ах, как давно здесь в доме чуда ждали!
Оно влетело снежным комом в дом!
Порывом ветра, словно легким жестом,
Метель, игриво форточку толкнув,
Забросила в нее комочек снега,
Лукаво, на прощанье, подмигнув.
Снежок упал едва не в чашку с чаем,
Рассыпавшись на крошки по столу.
А там, в одеждах мокрых, не случайно,
Лежало то, что чудом и зовут.
На миг один лишились сестры речи :
– Кому скажи – поверит, вряд ли, кто,
Что на исходе дня, в обычный вечер,
Влетела фея прямиком в окно!
Склонившись тихо над незваной гостьей,
Хозяйки дома, шепотом шутя,
Дивились чуду в пару дюймов ростом,
С фигуркой женской милое дитя.
А тут и время вновь набрало скорость,
Взметнулись искры, загудел камин.
И сестры дружно, приглушая голос,
Засуетились: «мед и аспирин»!
Салфеточки на край стола сложили,
Устроили прелестницу в «кровать».
Смешали с молоком кристалл ванили,
И стали пробужденья феи ждать.
Мурлыканье кота и дух ванили,
Часов шуршанье, шепот двух сестер,
В конце концов, малышку разбудили,
И на людей она взметнула взор.
В глазах сестер – немое удивленье:
«Откуда ты? В такой-то снегопад?
Похоже, то – случайность? провиденье?»
А фея расправляла свой наряд.
– Не уж-то, сбилась я с прямого курса?
Ведь на Канарах, знаю, снега нет?!
– Малышка теребила нервно бусы,
– Ах, все пропало! Плакал мой банкет!
– Ну, как же так случилось, я не знаю?!
Ведь все я рассчитала, как всегда!
– Себя немилосердно распиная,
Бурчала тихо: « Что за ерунда?!»
Туда – сюда, в одно окно, в другое —
Под снегом все – и дворик, и крыльцо.
Воскликнув горько: «Что ж это такое?!»
Заплакала, осыпав все пыльцой.
– Нет, дернул гном!.мол,«Приезжай, подружка!!!
Бери купальник», – плакала она,
«Былое время вспомним, нашу дружбу,
Понежимся под солнцем на волнах».
– И что теперь? – звон крыльев прекратился,
Пыльцой волшебной был покрыт весь стол.
В камине всполох пламени аж взвился,
Рассыпав искры на дубовый пол.
Лицом уткнувшись в крошечки – ладошки,
Она рыдала, вздрагивая в такт
Мурлыканью кота, но, как в окошке,
Меж пальчиков мелькал лучистый взгляд.
Внимательно друг друга рассмотрели
Три женщины. Ни слова не сказав,
Внезапно от камина отскочили,
Едва не в голос дружно завизжав.
Сестер реальность вдруг ошеломила:
На столике – буквально в двух шагах,
Звеня крылами, феечка ходила,
Кусая губки, пряча хмурый взгляд.
А та, сама себе, под нос бурчала:
– Вот вляпалась! Вот это номер! М-да!!!
Сто лет, пожалуй, в отпуск не летала,
И вот сюрприз за долгие года.
– А что – теперь? – одна сестра спросила,
Слегка коснувшись краешка стола.
И фея удрученно загрустила,
Рука на горсть конфет сама легла.
В раздумьях горьких – что же делать, бедной,
Как быть теперь? И кто же виноват?
Пошарила рукой – и тут конфета
Скользнула ей в ладошку… – Шоколад!
Увидев на лице прелестной гостьи
Восторг и удивленье – гамма чувств!
Сестра помладше проложила мостик,
Горсть сладостей в ладони протянув.
– А может – чаю с мятой и душицей?
Пирог с малиной, пряники, щербет,
Блины с начинкой, булочки с корицей,
Кусочек торта, ягодный десерт?
И фея от смущения зарделась,
На личике румянец расцветал,
Она уже достаточно согрелась,
Наряд обсох и празднично блистал.
Пожалуй, с ней впервые так случилось,
Ввалиться снежным комом в чей-то дом,
И фея очень важно извинилась,
С поклоном, и продолжила потом:
– Я – Сайлис, фея сказочных архивов,
Где сказки и легенды всей Земли,
Мы – феи, собирали кропотливо
Веками, сохраняли, как могли.
От пламени, воды, землетрясений,
От глаза беззастенчивых воров,
От варварских людских уничтожений,
Магический поставили засов.
– Я к вам попала, видно, не случайно.
Сошлись на небе звезды в нужный час,
– Тут фея, отхлебнув глоточек чая,
Задумчиво сказала: « Выбрав вас!»
– Законы в нашем мире неизменны,
Особо – накануне Рождества.
С минуты этой буду я бессменно
Секреты открывать вам мастерства.
– Даю свое волшебное я слово,
Быть другом вам, помощницей в делах,
А вы, мои подруги, все толково
И красочно опишите в стихах.
Слова ее, торжественно и четко,
Звучали, как и требовал момент,
Что: «будет волшебством секретным соткан
Один, но очень важный документ!
По всем законам сказочного мира,
Она – должница и святейший долг,
С огромным удовольствием, под лиру,
Оплачивать готова долгий срок».
Еще вводила в курс дел необычных,
Знакомила с волшебным сводом прав,
Секретами делилась (из приличных).
От крошек сладких отряхнув рукав.
* * *
Как только речь закончила малышка,
Ладошками взмахнула и как вдруг,
Хлопок раздался, засверкала вспышка,
Сиянием заполнив все вокруг!
Над столиком возник пергамент древний,
Перо строчило бойко вязью слов,
Которые легко ложились в звенья,
С оттенками всех радужных цветов.
Хозяйки дома молча наблюдали,
Не веря своим собственным глазам.
И как-то потихоньку привыкали
К доставшимся сегодня чудесам.
Чернила непрерывно изменялись,
То в красных, то в салатовых тонах,
Порой искрили, будто забавляясь,
На слишком заковыристых словах.
Что странно, но слова из договора,
Неведомым писались языком.
Который стал понятен сестрам скоро,
Каким-то чудом стал он им знаком.
Три женщины захвачены деяньем,
Свершается великий ритуал,
Не видя, как за окнами, в тумане,
Садовый гном волшебный люд собрал.
Заглядывали леший и русалки,
Кикимора уткнула нос в окно,
Пытаясь отогреть себе прогалинку,
Отталкивая гнома заодно.
Безумный Шляпник строил мило рожи,
Улыбочка Чеширского Кота,
Маячила и было не похоже,
Что кончится вся эта суета.
Вдруг зеркало, что в комнате висело,
Вскипело паром, помутнело враз,
Из мутной глубины его глядело
Десяток любопытных чьих-то глаз.
А гном, виновник этого собранья,
Ужасно сожалел, что не успел,
Подслушать все, и было даже странно!!!
Ведь он всегда был в курсе разных дел.
Не выручили гнома ни сноровка,
Ни малый рост, ни жуткий интерес.
Услышал только: …«как же мне неловко»
И …«что решит весь сказочный конгресс»…
Обрывки фраз дразнили гному уши,
От напряженья лопнули штаны,
И, как он ни старался и ни слушал,
Усилья были все обречены.
Но все-таки ему досталась малость:
С последним взмахом шустрого пера,
Все те, что на призыв пера слетались,
В мгновение исчезли со двора.
А гном – затейник и смотритель сада,
Свидетель этой магии ночной,
Увидел, как с пергамента каскадом,
Летели искры дымки золотой.
От любопытства гном пролез в окошко,
Спеша увидеть и услышать всё.
Его накрыло магией немножко,
Пыльцой осыпав щеточку усов.
Обряд волшебный двигался к финалу.
Две женщины за феей дружно в лад
Слова из договора повторяли,
В иных местах по раза три подряд.
Три подписи поставлены на свитке,
Затих под креслом спрятавшийся кот,
На миг застыли взгляды и улыбки,
Скреплен печатью договор и вот…
* * *
Наверное, наш маленький рассказчик,
Попал под руку в неурочный час,
И памяти его бездонный ларчик,
В склерозном раздвоении погряз.
Его рассказ, с какого-то момента,
Сначала был один, потом иной,
Глоток нектара добавлял фрагменты,
Гном морщил лоб… по версии одной:
– События вот так вот развивались,
– Здесь гном-садовник прыснул в кулачок,
Икнул, весьма забавно, извиняясь,
Манерно сдвинув на бок колпачок.
Их всех троих… хотя, и гнома тоже,
Вдруг закружило магией огня.
Пергамент сжался, у сестер на коже,
Оставив метки, в свитке – письмена.
– Три родинки у каждой, – гном продолжил,
– Всего—то по три маленьких пятна.
Но тут смешалось все, – сказать я должен,
– Перед глазами встала пелена.
Бег времени завис как фотоснимок,
Детально зафиксировав момент.
От потолка до гномовых ботинок,
Буквально каждый меленький фрагмент.
– Пергамент растворялся в легкой дымке,
Тут гном нектара сладкого хлебнул,
– И видел я себя на этом снимке,
Кота, что спину мостиком согнул.
Сестер, стоящих прямо у камина,
Малышку – фею, с перышком в руке.
И вдруг, через мгновенье, этот снимок
Скакнул на стену в мастерском прыжке.
В камине резво ввысь взметнулись искры,
Исчезло всё. В глубокой тишине
Метель опять запела свои песни,
За окнами уже стоял рассвет.
Спустя минуту тишина распалась,
На множество игривых нежных нот:
Исчезла дымка, в комнате остались:
Лишь две сестры да черный сонный кот.
Часы, с ленцой, едва пробили «утро»,
Заря подкралась, шторки теребя.
А женщины все вглядывались в чудо:
В пыльцой покрытый столик и в себя.
Казалось бы – ничто не изменилось!
Все было, как обычно, жесты, взгляд.
Однако, волшебство в глазах светилось,
И по столу разбросан… – шоколад!
Последняя звезда на небосклоне,
Предутренняя, тихая пора…
Камин погас, ни шороха, ни звона,
Посапывает сладко детвора…
* * *
– По креслам, полусидя, полулежа,
Заснули две сестры, – добавил гном,
И медленно направился, похоже,
Неверным шагом в свой волшебный дом.
Однако мы, настойчиво, с мольбою,
Вернули гнома к тем минувшим дням.
И он продолжил, хотя и с перебоем,
Рассказ о том, что дальше было там.
«С трудом очнулись, молча, словно в дреме,
Все также дружно, в креслах, по местам,
И в это время все проснулось в доме,
Раздался смех детей, их шум и гам.
В свои права вступала жизнь земная:
Семья, заботы, праздник, суета.
Бежали стрелки, время приближая,
Момент их встречи с каплей волшебства.
Весь день о том молчали две сестрицы,
Уж странно было все, как ни крути.
Но все-таки стоял пирог с корицей,
На столике, часов так с десяти.
Готово все для встречи долгожданной,
В трубе камина громко ветер выл,
И ждали сестры, в напряженьи странном,
Шуршания прозрачных нежных крыл.
Но только стрелки ходиков старинных
Степенно нарушали тишину.
И тут вмешались ноты звуков дивных,
Пыльцы искристой облаком взметнув.
Секунда – и сомнения исчезли,
Реально все: обет и договор.
И вот уже, как слаженную песню,
Они вели свой женский разговор».
О чем он был, увы, мы не узнали.
Знакомый наш ворчун, садовый гном,
К тому моменту спал давно усталый,
Охваченный обычным гномьим сном.
P.S.: Но все ж конец истории о доме,
В котором жили тайна и секрет,
Мы вытрясли из старенького гнома,
В подарок, предложив мешок конфет.
И выяснилось: дав обет навеки,
Открыла фея женщинам врата,
К волшебным чудесам библиотеки,
Хранившей тайны многие лета.
Где сказки, саги, мифы и легенды,
Преданья и собранья небылиц,
Держались под секретом до момента
Открытия магических границ.
Не всех сопровождают в жизни музы,
Но сестрам подвернулся редкий шанс,
Пройти сквозь заколдованные шлюзы,
С волшебной феей заключив альянс.
Все сказки им рассказанные феей,
Записывали тщательно в тетрадь,
Ни перьев, ни бумаги не жалея,
Для тех, кто их захочет прочитать.
Покинуть сад пришлось нам с неохотой,
Но гном спросонья был невыносим,
Ворчал себе под нос сердито что-то,
И нас уйти скорее попросил.
– Ой, девочки, а ночь-то – просто диво!!!
Мы слышали уже издалека,
И ветер уносил слова игриво,
В окне мелькала тень от огонька.
– Ну, слушайте… – то было… Дай конфетку! —
И фея зазвенела как струна.
Но мы уже покинули беседку,
История нам стала неслышна.
Упорный гном провел нас до ограды,
Задвинул гордо смазанный засов,
Махнул ручонкой нам смотритель сада,
И тут же растворился меж цветов.
Вы можете не верить нам, так что же?!
Но факт мы увидали в том окне:
По три родимых пятнышка на коже,
И снимок.… Тот! Волшебный!! На стене!