К их возвращению бар оказался забит до отказа – крушение дирижабля оказалось событием, которое хотелось обсуждать. То и дело прибывали любопытные, которые требовали подробностей, а очевидцы и рады были языками почесать, посмаковать трагическое происшествие, пока пожарные тушили догорающие обломки и вместе с полицейскими разбирали завалы. Количество пострадавших все узнают только из утренних газет. Шоу в этом году не удалось, но прославилось. Найдет свое место на мрачных страницах истории.
Анна скорее осталась бы на улице, чем показалась перед взбудораженой новостями толпой в перепачканном копотью пальто. Но Лис провел их через черный ход, мимо кухни, где он захватил свечу, по узкой скрипучей лестнице в мансарду под крышей.
– А вот и апартаменты, леди, – он изобразил шутливый поклон, пропуская своих гостей вперед. – Не самые роскошные, но уж что есть.
Слабое мерцание свечи озарило маленькую комнату с аккуратно застеленной широкой кроватью. Анна растерянно остановилась посередине, продолжая прижимать к себе закутанного в чужое пальто сына, а новый знакомый прикрыл за собой дверь и взамен распахнул шкаф.
– Держи рубашку, Уилл. Умыться можно вон там. Есть вода и мыло, полотенца. Будьте как дома. – Он помедлил, потом ободряюще улыбнулся. – Джонни оторвет мне голову, а то и что-нибудь еще, если я немедленно не вернусь к работе. А вы отдыхайте, тут вас никто не беспокоит. Спокойной ночи, леди, спокойной ночи, юный джентльмен.
Отмывать Уилла пришлось долго. Незнакомого мужчину мальчик немного стеснялся, но стоило двери закрыться, как необходимость поделиться с матерью впечатлениями о приключении, параде и ярмарке пересилила. Он вертелся, болтал без умолку и, казалось, вовсе не испугался – чего нельзя было сказать о самой Анне. Однако усталость в конце концов взяла свое и мальчишка все-таки уснул, не договорив фразу. Аннабель нежно поцеловала сына в щеку и выпрямилась.
Сама бы она сейчас спать не могла.
Таинственный бармен по прозвищу Лис помог ей найти Уилла, пустил переночевать, пообещал утром лично съездить за необходимыми вещами. Анна слабо верила в бескорыстную доброту, а истории, которыми регулярно делилась Хлоя, только подтверждали – люди способны на страшные вещи. Этого парня разыскивают за воровство, но разве за простых воров платят такие деньжищи? Может быть, стоило попытаться добраться до квартиры самостоятельно?
Аннабель оглянулась на спящего сына, с легким вздохом покачала головой и принялась расплетать волосы, медленно вынимая шпильку за шпилькой.
Ей хотелось верить. Может ведь в жизни случиться чудо – хотя бы раз?
Впрочем, лучше не нужно.
Анна нерешительно оглянулась на постель. Спать в одежде было бы странно, но раздеваться в незнакомом месте… Обнаженной полностью ее не видел даже муж, и сама не имела привычки себя разглядывать. Единственное чудо, произошедшее в ее жизни, оставило слишком заметный след, чтобы радоваться подобным вещам.
Двадцать пять лет назад малышку Аннабель ночью выкрали из спальни. Сама она не помнила, но мать рассказывала, как перепугались родители, зашедшие пожелать дочери спокойной ночи. Няня клялась, что не отлучалась из детской, ни один человек в доме не видел и не слышал ничего подозрительного, но кроватка была пуста. Целую ночь все обитатели поместья разыскивали пропажу, а утром нашли в сарае на задворках имения, целую и невредимую, мирно спящую.
С вытатуированным на спине ало-черным драконом.
Кто это сделал, как и зачем – так и не выяснили. Родители очень переживали, что с таким «украшением» дочь не сможет выйти замуж. Девочка росла, и к безобразной, по мнению матери, отметине добавлялись новые недостатки – упрямый характер, вызывающе яркая внешность, высокий рост – целых шесть футов, выше отца! И когда престарелый граф Грей сделал предложение, никто не подумал отказываться. Ну и что с того, что графу пора скорее на кладбище, чем под венец? Зато когда отцовское поместье после его смерти отойдет дальнему родственнику по мужской линии, дочь не останется без крыши над головой…
Анна и в восемнадцать лет отличалась хладнокровием и рассудительностью, и доводы родителей в целом понимала. Прятать татуировку от мужа оказалось несложно – супружескую спальню граф посещал нечасто и в полной темноте, ничуть не возражая против длинной ночной рубашки. Однако новый муж наверняка заинтересовался бы – именно поэтому родители не слишком-то настаивали на повторном браке, а Аннабель так и не обзавелась большим опытом в общении с мужчинами. Не то чтобы это ее слишком огорчало…
Но как вести себя с Лисом, она не знала.
Лучше всего было молча лечь спать и уйти утром, выразив благодарность за помощь в денежном эквиваленте. Поднимать тему запроса из Нового света было попросту опасно – мало ли, что сделает преступник, когда его разоблачат. А сдавать его детективам она, разумеется, не станет. К тому же, самого запроса она не видела – да и могла ведь она ошибиться, в конце концов?
Аннабель на мгновение прикрыла глаза, вполголоса произнесла несколько слов, не подходящих для графини, и поднялась.
Лис помог ей найти Уилла. Она должна помочь ему.
***
Оставив Аннабель с сыном обустраиваться, Джеймс вернулся к работе. Пиво и виски под обсуждение всех событий дня шли отлично, но к концу вечера он уже сам был готов заплатить – лишь бы эти любители зрелищ наконец заткнулись.
Последний посетитель покинул бар ближе к полуночи. Джеймс собственноручно запер за ним дверь, после чего прижался к ней спиной и позволил себе долгий тяжелый вздох. Завод автоматов давно кончился, большинство ламп не горели. Джон в отместку за отлучку отпустил прислугу пораньше, да и сам ушел час назад, небрежно бросив: «Ну ты же приберешь тут все?» Не то чтобы Джеймса пугала уборка, но именно сегодня ему как никогда хотелось отдохнуть.
Что же, чем раньше он начнет, тем раньше закончит.
– Тяжелый день?
Он поспешно открыл глаза. Аннабель появилась в зале совершенно неслышно. Казалось, давешняя ее равнодушная маска раскололась, и в трещины глядят, отпихивая друг друга, любопытство, смущение и страх.
– Только не вздумайте винить себя в моих проблемах, леди, я этого не переживу, – Джеймс заставил себя улыбнуться. – Я думал, вы уже спите.
Она пожала плечами.
– Уилл спит, а я… Не могу. Видимо, перенервничала. Не помешаю?
Джеймс молча покачал головой. Аннабель, присев на краешек высокого барного стула, безучастно следила, как он собирает со столов посуду. Некоторое время тишину нарушало только звяканье кружек, Джеймс изредка поглядывал на свою гостью и чувствовал, как в нем снова пробуждается интерес. Платье на ней было все то же, а вот от шпилек в прическе леди успела избавиться, длинные волосы тяжелыми волнами ниспадали до талии. Красивая – и при этом умная, отважная, решительная. Этот коктейль явно из тех, что бьют в голову с первого глотка, дурманят разум, манят обещанием вечного блаженства…
Обходятся такие напитки весьма недешево.
Джеймс отвел взгляд и понес на кухню очередной поднос с посудой. Только в сказках благодарная красотка готова на все ради спасителя. Да и если уж быть честным, разве об этом он думал, когда бежал на площадь?
Ладно, это был просто хороший поступок. Мама бы его похвалила…
Нет, он точно сегодня напьется.
Джеймс вернулся за стойку, одновременно прикидывая, как бы повежливей отправить леди наверх, и одновременно выбирая подходящую бутылку, но сказать ничего не успел. Аннабель подняла голову, ловя его взгляд.
– Глупо, но… Мне просто страшно спать. Закрываю глаза – и вижу огонь, дым, толпу… Лежу одна в темноте, и трясусь, как заяц. Лучше здесь.
После такого признания прогнать ее было бы свинством. Напиться в компании графини… Интересный опыт.
Джеймс помедлил и ободряюще улыбнулся.
– Как насчет глинтвейна?
***
Аромат специй наполнил помещение уютом. До этого Аннабель казалось, будто на плечах лежат булыжники, пригибающие ее к земле, сейчас становилось легче. Кем бы ни был бармен, но точно не скверным человеком. Она должна ему отплатить за доброту, должна предостеречь. Слова рвались наружу, она заглушала их очередным глотком. Пристальный взгляд бармена нервировал. Что, если она все же ошиблась?
– Почему вы мне помогли… Лис? – Собеседник изумленно вскинул брови, и она поспешила пояснить: – Вы ведь не обязаны, а мы едва знакомы.
– Вы не верите в сказки про благородных рыцарей?
Она продолжала внимательно смотреть ему в глаза, пока он не перестал улыбаться.
– Это личное, леди.
Его лицо помрачнело, а взгляд, брошенный на полку с бутылками, говорил о том, что делиться секретами бармен не намерен. Но ей важно было знать.
– Расскажите.
Он невесело усмехнулся.
– Ночь, алкоголь, двое малознакомых людей… Подходящее время для откровенных разговоров. Что ж, извольте.
Анна обхватила ладонями бокал, слушая негромкий голос собеседника. Он говорил спокойно, даже пытался шутить. О детстве, проведенном в городке на побережье теплого океана. О домике, полном книг, и о садике, в котором цвели розы. О матери, бесконечно любящей и нежной, все свое время посвящавшей единственному сыну. О походах вдвоем с отцом, с ночевками под звездным небом, об учебе и играх…
– Мне было девять, когда он погиб, – Лис опустошил бокал, поднял голову, и Анна увидела в его глазах отражение давней боли. – Несчастный случай. Я до сих пор помню мамин взгляд, когда ей сказали… – Он помедлил и признался: – У вас был такой же.
Аннабель пригубила остывший глинтвейн. Тишина давила, чужая тайна в ней казалась звенящей и острой.
– Она тоже умерла, через пару месяцев, – совсем тихо сказал Лис, не дождавшись вопроса. Он выпрямился, опрокинул в себя содержимое своего бокала и попытался улыбнуться. – Не печальтесь, леди. Это было очень давно.
– Простите, – негромко проговорила Анна, не зная, что еще сказать. Лис, не переставая улыбаться, покачал головой.
– Вы живы, и Уилл тоже. Это хорошо. А мне просто нужно выпить.
Он поднялся, прошел к стойке. На ходу расстегнул воротник рубашки, закатал рукава. В полумраке Анабель снова разглядела черный щит на его руке – и решилась.
– У меня тоже есть татуировка.
Бармен обернулся. На его лице смешались недоумение, раздражение и недоверие – еще бы, в цивилизованном обществе женщины и татуировки несовместимы. Аннабель на мгновение прикрыла глаза, но горячее вино смыло остатки смущения. К тому же он раскрыл перед ней душу – и заслужил ответного доверия.
Она встала, повернулась спиной, оголила шею, отбросив волосы.
– Помогите расстегнуть.
Спустя несколько секунд томительной тишины она услышала шаги. Чужие пальцы осторожно коснулись пуговиц – одна, вторая, третья… Она задержала дыхание, пытаясь угадать его реакцию. Вряд ли он встречал много женщин с чешуйчатым драконьим хвостом на плече…
Сказанную им фразу она почти не поняла. Однако она выражала удивление – но не отвращение, и отстраниться Лис не пытался. Анна сочла это хорошим знаком и коротко поведала историю своего похищения.
– Чтоб мне… Простите, леди Грей.
Она тихо рассмеялась.
– Можете называть меня Анна. Застегните, я ведь не дотянусь.
– И до сих пор не удалось понять, что это значит… Анна? – осторожно уточнил Лис. Его пальцы невзначай коснулись кожи, по спине пробежала волна мурашек.
– Нет. Отчасти поэтому я отвергла мысль еще раз выходить замуж. У меня достаточно денег, я не нуждаюсь материально… И у меня есть любимый сын. Вы спасли его, Джеймс Даррел.
Она обернулась через плечо, чтобы глядеть ему в глаза. Лис замер, явно не зная, как реагировать, но спустя пару секунд он снова усмехнулся.
– План «пить всю ночь и уснуть под столом» отменяется. Откуда вы обо мне знаете, леди? И как скоро сюда вломятся ищейки?
– Вы спасли меня и сына, Джеймс, – повторила Анна. – Сюда никто не вломится, наша встреча случайна. Детективы начнут поиски в понедельник, не раньше. Есть время собраться.
Она рассказала о Хлое и запросе. Лис молча слушал, и когда она закончила, вздохнул.
– Джонни придется искать нового бармена, он будет очень зол. Благодарю за предупреждение, леди…
– Мам, а почему этот камень светится? – раздался рядом голос Уильяма.
Лис и Анна синхронно обернулись – никто не услышал ни скрипа ступеней, ни звука шагов. Уильям стоял у двери, на его ладошке мягко светилась небольшая фигурка дракона из янтаря.
– Она меня как будто зовет, – удивленно проговорил мальчик. – Простите, сэр, она лежала в кармане, я не хотел, но…
Ответить никто не успел. Фигурка вдруг полыхнула особенно ярко, Анна ахнула, но свечение почти сразу угасло. Уильям, целый и невредимый, улыбнулся матери, а потом глянул в зал поверх ее плеча, удивленно округлил глаза, и Анна обернулась.
Посередине бара стоял незнакомый мужчина крупного телосложения в бархатном халате. Он огляделся, пригладил длинные светлые волосы, недовольно посмотрел на присутствующих сияющими зелеными глазами:
– Дракона вызывали?