Перо лежало на столе
На свитке белом.
Давно лежало, много лет.
Свеча горела.
Я вдохновенья ждал извне.
Я водку юзал.
Вдруг легкой тенью по стене
Явилась Муза.
Присела на угол стола.
Свеча упала.
…
Мне вся и сразу отдалась.
Мне было мало.
Я вдохновения алкал.
Я Музу юзал.
Но от волненья поменял
Предлог с союзом.
И стиль не тот, и рифмы нет,
И ритм не этот.
Она мне: «Стоп! Ты не поэт!
Я шла к соседу!
Ты – безнадежный, милый мой,
Неизлечимый.
Твой случай – сложный, гений – злой,
Не по пути нам».
Слеза тотчас застила глаз.
Так зацепило…
Как будто в пах лягнул Пегас
Изо всей силы!
…
Храни меня моя звезда.
Отправил на… (три)
Ушла она, но не туда,
А к Пастернаку.
Ушла, как было, в неглиже.
Ну не дурак ли?
Слеза скатилась на фужер
Скупою каплей…
Мелькнул в окне изгиб бедра,
А ветер сыро:
Не плачь о ней, к тебе сестра
Её… Сатира.
После трудных выходных
Наступил, блин, будень.
Я сижу, ваяю стих,
Как же хлеб сей нуден!
Ум устал, а рифмы нет…
В муках мало проку.
Я поэт? Иль не поэт?
Напишу, блин, хокку!
Я бывала острой на язык,
Отбривала разных едких дядь,
Что ни рифма, что ни слово – штык,
И прозвали язвою за «яд».
Этот крест несла я много лет.
Но когда давно не 25,
Я даю пожизненный обет:
Больше никого не обижать.
И язык использую я лишь
Чтоб врачу здоровье показать
Плюнуть вслед,
Спросить – чего молчишь?
Иногда тарелку облизать…
…
Но в стихе – глубокая мораль:
Отступленье сделаю я тут
Язва размножается, как встарь —
Спорами. Поймаешь, и капут!
И сибирской язвы чтобы вдруг
Вам не подцепить, я дам совет:
«Спорить с язвой – это, милый друг,
Будто плюнуть против ветра вслед!»