Сложно представить, как я была рада, когда получила приглашение на вечер! Мне не так давно исполнилось восемнадцать, я была студенткой второго курса, училась в Академии и мне еще только предстояло сделать выбор в профессии. Пока я не могла решить, свяжу жизнь с космосом или же перейду на какую-то специальность, связанную с наукой. Понятное дело, тоже в космической сфере, но не пилотом и не на военные специальности. Многие девушки становились сейчас рулевыми и штурманами, но я так и не определилась. И потому то, что меня позвали на гала-ужин, посвященный памяти Сигрид Фран, капитана легендарного корабля «Октавион-17», героически погибшей пять лет назад во время атаки слатцеров, было неожиданностью и большой честью. Наверное, потому что я считалась одной из лучших на своем курсе и не так давно стала призером всеобщей галактической Олимпиады.
Мне разрешили взять с собой родителей, и теперь через открытую дверь комнаты я могла наблюдать, как мама в длинном черном платье вертелась в коридоре, возле зеркала в полный рост. У нее были длинные волосы, такие же светлые, как у меня, волнистые, тяжелые, гуще моих. Свои я отрезала по плечи, чтобы не мешали.
– Тома, что ты наденешь? – крикнула мама, – Уже собралась?
На мне было темно-зеленое, очень короткое, платье, украшенное стразами по вороту, – оно хорошо подчеркивало фигуру. В моем возрасте, наверное, допустимо носить столь короткие вещи, ведь я была еще студенткой. Надо пользоваться моментом, пока возможно. Волосы я сколола на макушке, чуть начесала, сделала легкий макияж и была готова вовремя. Как и папа, чьи сборы заняли около получаса. Сидя в гостиной на диване, мы вдвоем ждали маму, которая никак не могла определиться с прической и украшениями.
– Мама, скорее, мы опоздаем, – не выдержала я.
– Сейчас-сейчас, – она торопливо закивала. – Куда я дела сумочку, не знаешь?
Наконец, мы выбрались из дома, и уже совсем скоро легкомоторное такси доставило нас к вершине башни отеля, где в роскошном ресторане собрались астронавты и ученые, солдаты и офицеры, политики и бизнесмены, – все, кто был приглашен почтить память погибшей женщины-ученого. Сама я никогда не встречалась с Сигрид Фран, видела ее только по телевизору, читала о ней пару статей, слышала одну лекцию в Академии, – больше ничего. Не могу сказать, что я интересовалась биографиями, в том числе и биографиями знаменитых ученых. Родители были еще дальше от этого, но мы были счастливы оказаться на торжественном мероприятии, куда пускали лишь избранных.
Автоматические двери распахнулись, свет тысяч сияющих ламп ослепил нас, а потом робот-дворецкий покатился по ковру, указывая путь к столу, который был зарезервирован для семьи Ипатовых. Да, мы втроем сидели за отдельным круглым столиком, покрытым белой скатертью! Робот-официант подал мне бокал шампанского, и, сжав его холодную ножку, я почувствовала, насколько все сейчас иллюзорно. Мне по-прежнему казалось, что произошла ошибка, разве имею я право находиться здесь? Разве должна быть тут? Я казалась самой себе какой-то незначительной, маленькой, боялась, что сейчас кто-то подойдет, извинится за оплошность и попросит нас покинуть зал. Но никто не подходил, играла музыка, гости все прибывали. Некоторые были в военной форме, но большинство все же в костюмах и вечерних платьях.
Мое внимание привлекла группа молодых мужчин в форме, чуть позже я разглядела среди них и женщин. Они смеялись, что-то оживленно обсуждали, а я вдруг узнала одного из них. Темноволосый, широкоплечий, не очень высокий – видела его портреты в Академии, да и не только там. Нив Шерри, один из героев войны. Совсем молодым он прославился, совершив несколько успешных атак, получил звание майора, и теперь золотая звезда сияла на его груди, приколотая к мундиру.
– Это Нив Шерри, вон там, – я потянула отца за рукав.
– Точно, он, – папа кивнул. – Надо будет подойти, поприветствовать. Может, сфотографироваться с ним.
При мысли об этом я почему-то смутилась. Нив Шерри показался мне очень приятным и даже симпатичным молодым человеком, к тому же он был героем галактики, и одного этого было достаточно, чтобы я стеснялась фотографироваться с ним.
Через некоторое время гости, наконец, расселись по местам, свет приглушили, на большом экране появилось изображение Сигрид, вверх побежали цитаты из интервью с ней.
Потом выступали чиновники и боевые товарищи Сигрид Фран, а после на сцену поднялся невысокий человечек – Хабба Ибо, космический скиталец. Маленький друг Сигрид, которого она спасла в далеком космосе совсем ребенком, вырастила, можно считать была для него и подругой, и матерью, и целым миром. Хабба Ибо в сером, под цвет его кожи, костюме, с неподвижным, как у всех скитальцев, лицом, сказал несколько скупых слов, которые без сомнения никак не отражали глубины пережитой им потери. Его любовь и преданность были поистине безграничны, никакой надежды, что время излечит его раны. Космические скитальцы, в отличие от людей, не умели забывать, они хранили лебединую верность единственному существу, однажды избранному их сердцем.
Хабба Ибо спустился со сцены и занял место за столом, заиграла музыка, зажегся свет, гости приступили к ужину. Роботы-официанты неслышно скользили по паркету, развозили еду и напитки, все было необычайно вкусным. В душе я радовалась и гордилась, что мне удалось вывести родителей на такое интересное, трогательное и даже немного роскошное мероприятие. После десертов, снова заиграла музыка, кое-где появились танцующие пары. Кто-то поднялся из-за стола, поприветствовать знакомых, отовсюду доносились разговоры, смех, шутки, только Хабба одиноко сидел, ковыряя вилкой в тарелке.
Мы тоже поднялись, я хотела представить отцу сокурсников: от Академии пригласили еще несколько человек. Когда мы медленно продвигались по залу, лавируя среди приглашенных, толпа неожиданно вынесла нас к группе астронавтов, к той, где стоял Нив Шерри.
– Нив! – окликнул вдруг его отец. – Иван Ипатов, рад знакомству. Это моя жена Эдита и дочь Томирис. Тори. Она учится в той же Академии, которую окончили вы. И делает успехи. Мы хотели сказать: для нас большая честь быть рядом с вами, и если позволите, хотели бы сфотографироваться.
– Спасибо, без проблем! – Нив улыбнулся, а после его взгляд вдруг остановился на мне. – Тори? Мы знакомы?
– Нет, – я покачала головой. – Однажды вы приходили в Академию, я сидела в зале и видела вас. Но вы вряд ли могли видеть меня. Там были сотни студентов, а я была далеко не в первом ряду.
– Зато теперь вы впереди остальных, раз оказались здесь, – улыбнулся Нив. – Вы знали Сигрид?
– Нет. Знаю о ней ровно столько, сколько все прочие люди. Но никогда не имела чести встречаться лично, – ответила я, пока мы фотографировались. – А вы?
– Однажды она приходила ко мне, познакомиться, хотела, чтобы мы летали вместе. Давно. Но у нее в экипаже не было свободных мест, поэтому не сложилось. И теперь уже не сложится, – Нив вздохнул. – Жаль, она была невероятно одаренным ученым и чудесной женщиной. Почему-то лучшие люди часто умирают молодыми.
– Да, очень жаль, – согласился отец.
Мы поблагодарили Нива за фотографию и отправились дальше на поиски моих сокурсников, а я чувствовала странное волнение – сердце стучало сильнее, чем обычно, почему-то встреча с Нивом Шерри произвела на меня куда большее впечатление, чем я могла ожидать. Однако с грустью понимала, что на него эта встреча не произвела, да и не могла произвести, никакого впечатления. Я была всего лишь одной из девушек-студенток. Не красавица, не героиня. Самая обычная девушка, которая почти случайно оказалась на этом банкете. В ближайшие годы я больше не увижу Нива, до окончания учебы – уж точно. А потом – можно помечтать, что мы будем в одном экипаже. Но вероятность этого мала, чрезвычайно мала…
Я представила сокурсников родителям, и мы возвратились к своему столику. Краем глаза я, стараясь не привлекать внимания, наблюдала за Нивом, видела, что он подошел к Хаббе Ибо, о чем-то поговорил с ним, приобнял космического скитальца за плечи, а после вернулся к своим товарищам.
– Никогда не думал, что я, вот так, возьму, да и пожму руку Ниву Шерри! – заметил отец.
– Тома, как славно, что ты привела нас сюда, это было замечательное решение! – тут же добавила мама. Она достала из сумки платок и вытерла лицо – в помещении становилось жарко, собралось слишком много людей, и система вентиляции башни не справлялась. Я поднялась, мне захотелось выйти на балкон, подышать, посмотреть на город с высоты, но в глубине души надеялась снова столкнуться с Нивом, с каждой минутой он интересовал меня все больше, и я сама не могла понять, почему. Определенно, если быть честной с собой, я начинала влюбляться, чувство накатывало стремительно, и такая стремительность пугала. Я видела его всего несколько минут, но мне уже нравилось в нем буквально все: от манеры одеваться, до манеры говорить, тембр голоса, прическа, не говоря уже о том странном очаровании, которое исходило от его личности. Нива отличала уверенность, спокойствие и какой-то внутренний свет, огонь, горевший в сердце, которого я не видела ни в ком из мужчин, встречавшихся мне прежде.
Сообщив родителям, что хочу подышать воздухом, я двинулась по проходу. Но выйти на балкон не удалось, как не удалось и поговорить с Нивом или хотя бы посмотреть на него. Не удалось, потому что белую поверхность потолка вдруг пересекла черная трещина, мне это напомнило ледоход – так бывает, когда ломается снежное полотно и под ним проступает темная вода. Здесь было то же самое, только в башню стремительно ворвалось не море, а небо. Над головой на мгновение блеснули звезды. В первую секунду я изумленно застыла на месте, не понимая, что происходит. То ли это часть шоу, то ли… Что если рушится башня? Я беспомощно оглянулась на родителей, но не увидела их. Все вокруг вспыхнуло, ярко-ярко, полыхнул огонь, раздались чьи-то крики. Люди вокруг, те, кто сориентировались быстрее меня, начали прятаться под столы, некоторые полностью скрылись под скатертями. Я стояла посреди зала, не понимая, что происходит, когда прямо в холл сквозь разлом в потолке влетели два истребителя Хищников. Я сразу узнала их: в Академии нам показывали один такой, его сбили, но так и не удалось понять принцип его работы. Ужас парализовал меня.
– Неужели, я умру такой молодой! Неужели, я родилась, чтобы погибнуть сейчас так глупо! – мелькнуло у меня в голове. Хотела бежать, но кругом толпились люди, толкали, кричали, началась паника. А Хищники все стреляли и стреляли. Сраженные их огнем, падали на пол, все вокруг уже было залито кровью, все пылало. И вдруг, сквозь сплошную пелену огня и дыма, я отчетливо увидела маму. Она стояла в десятке шагов и пыталась найти меня, оглядывалась, крутила головой. А прямо перед ней завис истребитель…
Я не колебалась. Мне не понадобилось даже мгновения, чтобы осознать, что я не хочу жить, если погибнет она. Я бросилась вперед, бросилась между ней и слатцером и сейчас стояла прямо под прицелом его орудий, понимая, что это – точно конец. Моя жизнь, такая короткая и не слишком яркая, завершалась. Он выстрелил, орудие тихо фыркнуло, потом что-то ударило меня, сильно, но не так больно, как я ожидала. Я упала назад, а мгновение спустя ощутила, что парю в воздухе. Неужели, так чувствует себя человек, когда умирает? Я смотрела на удаляющийся пол, а потом вдруг поняла, что жива. Жива, но лечу!
Потому что оказалась в прочной сетке, прикрепленной к кораблю слатцера, и сейчас он набирал высоту. Противник не стал стрелять огнем, он выстрели сетью. Он не убил, но похитил меня! Зачем? Зачем ему я? Эта мысль не оставляла, потому что другие корабли также снялись с места атаки и последовали за нами. Мы, земляне, уже знали повадки слатцеров. Они всегда добивались своей цели, никогда не уходили, не достигнув ее. А значит, их целью была я. Но зачем? Зачем им какая-то студентка, которая даже ни разу не была в космосе! Другое дело, если бы похитили Нива, это было бы объяснимо, но я…
Истребитель набрал высоту, и я провалилась во мрак: кислород стал разреженным, сознание покинуло меня. Отныне я, студентка Томирис Ипатова, была пленницей Хищников.
Словно завороженный, я смотрел на произошедшее прямо на моих глазах. Атака слатцеров на земной город. Такого не случалось никогда! Они всегда нападали лишь в открытом космосе, да и то почти не приближаясь к планетам. И тут, такое!
– Нив, хорошо, что ты жив, приятель! – кто-то хлопнул меня по спине, это вывело из оцепенения. Вместе с другими я бросился помогать раненым, но, к большому сожалению, оказалось, что почти никому из пострадавших помощь не нужна – они были мертвы. Мы насчитали чуть более сорока тел, и еще два десятка были отправлены в медицинский корпус башни. Надеюсь, врачам удастся сохранить их жизни. Да уж, ну и денек. Как обидно, что это случилось именно на празднике в честь Сигрид Фран, которая давно была моим кумиром. Больше всего меня пугала мысль, что слатцерам удалось пройти системы обороны, они, как невидимки, проникли в город и атаковали башню, которая была отлично защищена! Вся наша оборона для них – детские шалости. Мы ничего не можем противопоставить. Почему они до сих пор не уничтожили нас? И зачем напали теперь, ради чего?
Я вытер пот со лба, подвернул рукава рубашки, – еще недавно белоснежная, теперь она была черна от копоти, – и почувствовал, как кто-то коснулся моей руки. Опустив глаза, увидел перед собой Хаббу Ибо, с ним шел сержант, мой приятель.
– Что за чертовщина тут творится, – прошептал я, хлопнув его по плечу, – Рад, что ты жив, братишка.
– И я рад, что ты в порядке! – кивнул сержант. – Хотел бы я понимать, какого черта это все было… Они перебили столько людей, простых людей, большинство были гражданскими! Никогда не воевали. И зачем-то похитили девчонку. Что они с ней сделают? Бедняга, не хотел бы оказаться на ее месте… В лапах этих чудовищ. Страшно представить, что ее ждет!
– Какую девчонку? – с недоумением спросил я, – Ничего не слышал о девчонке!
– Ты, видно, был занят ранеными, прослушал, – сержант кивнул. – Они забрали девочку, студентку. Кажется, ее зовут Тома Ипатова или как-то так…
– Тори? Тори Ипатова? – я наморщил лоб, это имя показалось знакомым. Потом вспомнил, что буквально перед нападением фотографировался с ней и ее отцом. – Тори… Они что, они забрали ее?! Забрали с собой?
– Натурально, все, как говорю! Поймали в сеть и забрали. Бедная девушка…
– Черт, – прошептал я… – Только перед этим фотографировался с ее родителями. Представляю, каково им…
– Да, невесело, если они выжили, конечно, а то народу-то много полегло, – тут же добавил сержант, он говорил что-то еще, возмущался просчетами командования, допустившего атаку слатцеров внутри города, жаловался на безответственность в воинских частях, на глупость своего руководства, на слабое техническое обеспечение, на тотальное боевое превосходство Хищников, а я вдруг поймал себя на том, что не слушаю его… Я не слышал ничего, что говорили вокруг, перестал замечать гарь, запах дыма, копоть и жар, забыл о раненых и погибших, забыл об атаке слатцеров. Мне показалось, я вообще забыл обо всей той жизни, которую прожил до этого момента. Помнил лишь одно – есть Тори, она в руках Хищников. Ее похитили, ей нужна помощь. И неожиданно для всех, и еще более неожиданно для себя самого, произнес:
– Я должен спасти ее. Я найду ее и верну домой.
– Что? – удивленно переспросил приятель-сержант, ему показалось, что он ослышался.
Я машинально повторил свой ответ.
– Ты что спятил? – он изумленно уставился на меня, вытаращив глаза. – Опомнись, брат, она у Хищников. Все, считай, пропала. Никто и никогда не находил то, что попало к Хищникам!
– Сигрид нашла своего Ласло, – тихо произнес я.
– То другое, – сержант хохотнул и обнял меня за плечи, что окончательно вывело меня из странного, гипнотического оцепенения. – Сигрид любила Ласло. Она пересекла Вселенную, чтобы найти его. А ты разве любишь эту девушку? Да ты и знать ее не знал до сегодняшнего дня! И сейчас не знаешь. Вы виделись пару мгновений, ты и вспомнил-то ее с трудом!
– Да, – на этот раз я ответил уже твердо, ясность сознания вернулась. – Да, ты прав. Я не знаю ее, мы никогда не встречались прежде и едва сказали друг другу пару слов… Но не могу объяснить… Это странное чувство, очень странное! Но мне почему-то кажется, что я должен ее спасти! Именно я.
Мне показалось, что пространство вдруг странно дернулось, как если бы начало расплываться, как если бы прежде, когда-то, все это уже случалось, как если бы я уже говорил эти слова… Но это длилось лишь миг, наваждение прошло, а голос Хаббы, как всегда ровный, не выражающий никаких эмоций, произнес:
– А я помогу тебе.
– Почему? – я с удивлением взглянул на маленького скитальца. Конечно, им все равно, куда лететь, но Хабба давно не покидал Землю. С тех пор, как погибла Сигрид… Тот пожал узкими покатыми плечами.
– Не знаю. Почему-то мне кажется, что это важно… – неопределенно ответил Хабба. Я не мог читать его мысли, потому удовлетворился таким ответом. И много позже узнал, что если бы прочел их, то понял бы, что Хабба думает о необычном происшествии, случившемся за мгновение до того, как я решил отправиться на поиски пропавшей девушки.
Хабба услышал голос. Голос своей любимой подруги Сигрид Фран. И этот голос, вдруг прозвучавший у его большого уха, громко и отчетливо произнес:
– Тори знает…
Этого было достаточно, чтобы маленький скиталец, утративший смысл жизни, вновь обрел его. Сигрид звала, звала присоединиться к поискам этой девушки, чтобы секрет, который знала Тори, не пропал вместе с ней. И Хабба был готов вновь пересечь Вселенную, встретиться с Хищниками и сотни раз умереть, если понадобится, чтобы выполнить волю Сигрид, пусть даже та была теперь лишь бесплотным голосом, звучащим в его голове.
Мы покинули залу вместе, и вместе отправились на космодром. Я молчал, а Хабба и вовсе никогда не отличался словоохотливостью. Мы точно должны сработаться, хороший механик в космосе – это полдела. Вторые полдела – за хорошим пилотом, а я, без ложной скромности, был одним из лучших в своем поколении.
Через неделю, потраченную на сборы и получение соответствующих лицензий, потому что в космосе на любые действия нужна лицензия Галактического командования, мы вылетели на поиски. Мы летели сквозь звездные пространства и молились, каждый своему богу, чтобы помог найти девушку. Прежде чем будет слишком поздно.
Тори открыла глаза, зажмурилась от слишком яркого света, потом открыла снова, осторожно, прищурившись. Высоко над ней уносились к небу мощные стволы деревьев, их кроны покачивались на ветру, издавая тихий шум, как если бы ветер нашептывал какие-то истории. Девушка лежала прямо на земле, точнее на свежей и довольно мягкой зеленой траве. Тори распахнула глаза, теперь уже широко, несколько мгновений любовалась чистым, безоблачным небом, потом села, огляделась, а в следующий миг на ее лице отчетливо проступил страх, зрачки расширились от ужаса. Девушка не помнила ничего из того, что произошло. Где она? Как она тут оказалась? Почему она в этом лесу?
Сознание возвращалось, медленно проясняясь, и Тори вспомнила атаку слатцеров, огненные языки, вырывавшиеся из их орудий. Маму, которую она пыталась спасти. И похищение. Как она парила, парила над городом, будто птица… А потом – темнота. Ничего. И как Тори ни старалась вспомнить, усилия были напрасны. Все, что она помнила, оканчивалось тем полетом. Но значит… Значит, она или уже мертва и попала в другой мир, – это многое объяснило бы, – или же все еще пленница Хищников. Но она не чувствует себя пленницей. Она свободна. Не в застенках, руки и ноги не связаны, она может пошевелиться, встать, побежать…
Тори медленно поднялась, сделала пару шагов, ощутила, что они даются с трудом, гравитация планеты слатцеров была сильнее, чем на Земле. Значит, все еще пленница…
И словно отвечая на вопрос, чей-то низкий голос произнес на понятном ей языке:
– Ты проснулась? Хорошо. Мы ждали.
Тори, вздрогнув, обернулась, не ожидала, что кто-то так неожиданно окажется рядом. Прямо перед ней стояла женщина. Она почти ничем не отличалась от земных, разве что чуть выше и крупнее. Кожа ее была очень темной, как если бы не отражала, а поглощала свет, а одежда, напротив, нежно-кремовых оттенков, легкая, просторная. Она напоминала длинную, летящую тунику – в такой же была и сама Тори.
Никогда прежде девушке не доводилось видеть слатцера, тем более, так близко, и она испуганно, против воли, попятилась.
– Не бойся, – спокойно произнесла женщина, угадав ее порыв. – Не бойся. Тебе ничего не грозит.
– Где я? – Тори решилась заговорить.
– Ты на одной из наших планет, Тори.
– Вы знаете мое имя?
– Разумеется.
– А почему я в лесу?
Женщина сделала неопределенный жест.
– Мы подумали, что здешний пейзаж будет привычнее для тебя, чем в других районах. Тут похоже на Землю, не так ли?
Тори кивнула.
– Очень похоже. Но… вы же похитили меня?
– Забрали с собой.
– Но зачем?! – воскликнула Тори, – И что теперь будет со мной? Что вы со мной сделаете?
– Слишком много вопросов, – женщина напряженно замолчала, ее лоб прорезали морщины. – На какой мне следует ответить?
– Зачем? – буркнула Тори.
– Это очень простой вопрос. Нам нужна информация.
– О… – вздох облегчения вырвался из груди девушки, она поняла, что произошло! В одно мгновение тяжелый груз упал с ее души, теперь Тори знала, что случившееся – просто ошибка. Чудовищная ошибка! Ее перепутали с кем-то, кто был нужен Хищникам. Ее забрали по ошибке, и теперь она на другом конце Вселенной! Только бы не сойти с ума, только бы не сломаться. Только бы уговорить их вернуть ее домой! Надо казаться дружелюбной.
Тори повернулась и пошла по лесной тропинке. Женщина шагала рядом. Они шли сквозь заросли, любуясь игрой солнечных зайчиков на широких листьях, как если бы были подругами, решившими прогуляться теплым летним утром.
– Теперь я все поняла, – осторожно проговорила Тори. – Поняла, что произошло. Уверяю, вы спутали меня с кем-то, кто вам нужен. Я всего лишь студентка, то есть – учусь. Никогда прежде не была в космосе. У меня нет доступа ни к каким секретным данным. Я не знаю ничего, что могло бы вас заинтересовать!
Женщина посмотрела на нее, выражение лица осталось прежним, но Тори готова была поклясться, что глаза ее смеялись! В этом не было никаких сомнений!
– Нет, Тори, – все так же спокойно ответила она. – Мы никогда не ошибаемся. Нам нужна ты. Именно ты.
– Да нет! – воскликнула Тори, ей стало не по себе от смеющихся глаз женщины, – Я не знаю вообще ничего, что могло бы быть вам полезным!
– Ты знаешь то, о чем рассказала Сигрид Фран, – голос женщины стал жестче. – Мы пытались найти саму Сигрид, но она погибла. Теперь никто, кроме тебя, не знает то, что должны знать мы. И ты нам расскажешь, поверь, мы умеем убеждать.
Тори с облегчением рассмеялась, теперь она окончательно убедилась, что была права: все это какая-то нелепая ошибка! Полная глупость!
– Сигрид Фран мне ничего не говорила, – ответила она, смеясь. – Хотя бы потому, что я никогда в жизни не видела ее! А она знать не знала меня. Послушайте, вы думаете, что если я была на вечере, посвященном памяти капитана Фран, то была с ней знакома? Нет, это не так! На этом вечере было множество случайных людей! Я хорошо сдала экзамены в Академии, тема моей работы кажется профессорам перспективной, вот меня и наградили билетом! Да еще позволили взять родителей. А еще пригласили парочку других студентов, которые тоже показали успехи в учебе. Вот и все! Поверьте, родители мои тоже никогда не видели Сигрид. Они вообще не имеют отношения к космосу!
– Мы не говорим сейчас о твоих родителях или о других студентах, – жестко оборвала женщина. – Они совершенно ни при чем. Мы говорим о тебе. Тебе Сигрид открыла свою тайну. Тайну, которую так нужно знать нам.
– О Господи! – Тори безнадежно всплеснула руками, выступили слезы, девушка почувствовала, что они не дают дышать, глаза защипало, и она зажмурилась, – Да говорю же вам, услышьте! Никогда я не виделась с Сигрид Фран! Не доверяла она мне свои тайны! И я ничего, абсолютно ничего, не знаю! Что за безумие, что у вас в головах! Вы сумасшедшие? Да? Потому и ведете эту войну… Поэтому?
Женщина тяжело вздохнула. И, дождавшись, когда Тори успокоится, продолжила.
– Ты была знакома с Сигрид Фран. Просто не помнишь. Вы работали вместе. Оказались запертыми на космической станции. У Сигрид не было других собеседников, и она открыла свою тайну тебе.
– Это шутка? – испуганно спросила Тори. Она уже начинала понимать, что и образ мышления, и чувство юмора у слатцеров отличаются от земного.
– Нет, – все так же серьезно ответила женщина. Она явно не собиралась шутить и не напоминала безумную, напротив, ее отличало редкое спокойствие, земляне сказали бы, что она держится с королевским достоинством, – Мы высадились на одной из погибших планет. Там нашли обломки капсулы времени. Нам удалось расшифровать кусочек информации о том, что случилось незадолго до ее активации. Мы можем показать тебе. Если это нужно, чтобы ты нам поверила.
– Капсула времени? – Тори удивленно заморгала, – Их же не существует…
– Они существуют. И они нам нужны. Очень нужны. Ты спрашивала, ради чего мы ведем войну. Ради них. Ради капсул времени. Мы хотели забрать ту, что была у Сигрид Фран, но не знали, как ее активировать. Сигрид могла бы помочь, но она случайно погибла. Мы не хотели убивать ее. Теперь нужно, чтобы ты нашла нам новые капсулы. И для того, ты должна указать дорогу…
– Дорогу куда? – испуганно пискнула Тори.
– Иди за мной, – ответила женщина и, обогнав ее, пошла вперед.
Какое-то время они шли молча, Тори буравила взглядом могучую спину, покачивающуюся перед ней, пока, наконец, ветви деревьев не расступились и не показалась металлическая громада корабля, на котором и прилетела женщина. На нем, наверняка, доставили сюда и саму Тори.
Едва они приблизились, спустился трап, ступив на него Тори и женщина почти мгновенно перенеслись внутрь, женщина прошла по узкому коридору в носовой отсек, Тори следовала за ней, с интересом озираясь. Ей все еще было не по себе после услышанного, но хотя бы они точно не собираются ее прикончить. Она нужна им. А значит, у нее есть шанс вернуться домой однажды!
В носовом отсеке женщина усадила Тори в кресло, потом пробежалась пальцами по невидимому глазу пульту управления, и в воздухе прямо перед девушкой возникла полупрозрачная, сияющая голограмма. В мерцающих фигурах Тори с удивлением узнала очертания Сигрид Фран и самой себя. Они сидели и делали что-то спокойное, обычное… О, да они чистили картошку! Тори рассмеялась от всей души! Вот фантазеры эти слатцеры! Можно было придумать что угодно, что они с Сигрид сражаются с врагами, продираются через непролазные джунгли, спасают мир, но это… Чтобы Сигрид чистила картошку, да еще с кем! С ней, с Тори! Да она бы не нашла времени даже посмотреть на нее!
– Не смейся, – все так же бесстрастно произнесла неизвестная женщина. – Слушай.
И Тори прислушалась. Говорила Сигрид. Как ни странно, слова звучали отчетливо.
«… я попала в зону Хищников, – рассказывала Сигрид, – Оказалась на их планете. Она была брошенной. Пустынной. Жители оставили ее давно, много столетий назад. Там я нашла то, что искала – корабль Ласло. И его тело. Он был мертв. Эта планета убила его, она не годилась для землянина, а его корабль и скафандр были повреждены. Не знаю, что произошло, возможно, он неудачно прошел перекресток. Возможно, подвергся атаке Хищников. Но теперь, хотя бы, я могла больше не искать его. Теперь я точно знала, что он мертв. Я вышла на поверхность этой планеты. Опустилась на колени у тела Ласло, и долго-долго сидела, обняв его за плечи, не в силах пошевелиться. Потом я решила забрать тело на корабль. Тащить в одиночку было непросто, но я попыталась… А потом – встретила его…»
– Вот, – женщина остановила запись, фигурки застыли. – Вот, она сказала тебе о нем. Дальше кусок обрывается. И есть еще один. Совсем крошечный.
С изумлением, почти с благоговением, Тори смотрела за смертью Сигрид Фран, за ее прощанием с маленьким Хаббой и с ужасом, от которого леденела кровь, услышала слова, последние слова, произнесенные капитаном Фран, прежде чем та ушла в мир иной. «Тори знает…»
Женщина теперь в упор смотрела на нее, не сводя пронзительного взгляда, как если бы хотела просверлить глазами насквозь.
– Но я ничего не знаю, – пробормотала Тори, – Не понимаю, что значит запись. Не помню этих сцен, не помню, чтобы когда-то говорила с Сигрид Фран и чистила с ней картошку. Не знаю я ее тайн! И о ком идет речь, тоже не поняла… Кого она встретила? Хаббу Ибо? Она нашла его на планете Хищников. Он вам нужен?! Ну так хватали бы его… он был в том же зале на празднике!
– Она встретила Короля Вечности, – женщина произнесла эти слова так, будто они все объясняли. – И ты поможешь найти его. Он владеет всеми капсулами времени. Ты добудешь одну для нас. И остановишь войну. Вернешь нашу цивилизацию. Вернешь наше прошлое и подаришь другое будущее.
– Короля Вечности? – неуверенно переспросила Тори. – Понятия не имею, кто это! Послушайте, может, вы говорите правду. Может, капсулы существуют. И, конечно, в это сложно поверить, но однажды, где-то в другой жизни, я говорила с Сигрид Фран…
– В другой вариации жизни. Сама жизнь – та же, – поправила женщина.
– Хорошо, пусть так. Это не важно! А важно лишь то, что ничего этого я не помню. И где искать вашего Короля Вечности – не знаю! Простите, ничем не могу помочь.
– Когда капсулу времени открываешь, жизнь возвращается назад, к определенному состоянию. Начинается новая вариация. Она идет по другому сценарию. В этот момент память о прожитом исчезает. Но глубоко в подсознании есть информация обо всем множестве прожитых вариаций. Ты не помнишь, где Сигрид Фран встретила Короля Вечности. Но помнит твое подсознание. И оно приведет нас к нему.
– Почему вы сами не найдете его?
– Это невозможно, – женщина покачала головой. – Иначе мы давно сделали бы это.
– А если я не смогу найти его?
– Ты найдешь, – женщина уверенно кивнула. – У тебя нет выбора.
– Понятно, – Тори вздохнула и прикрыла глаза, потом выпрямилась, подняла голову и с любопытством взглянула на собеседницу.
– А зачем вам капсула? Что именно вы хотите вернуть? Ради чего воюете?
Высокая женщина вдруг как-то согнулась, осторожно присела на пол, скрестила ноги, посмотрела на Тори, раздумывая, стоит ли тратить время на старые истории, но потом решила попробовать и медленно повела свой рассказ о далеких-далеких временах, когда жизнь была иной, и сами слатцеры были совсем другими.
– Много столетий назад мы жили, как все другие народы, населяющие Вселенную. У нас были свои планеты, города, страны. Мы овладели науками, могли строить корабли и пересекать большие пространства. Мы были счастливым народом. Да, пожалуй, что так. Я не помню, это было слишком давно, но уверена, мы были счастливым народом! Но однажды пришло несчастье. И все изменилось. Теперь у нас нет способа вернуть те светлые годы, кроме как воспользовавшись капсулой времени. Чтобы начать сначала. Ради этого мы воюем, ради этого идет страшная, многолетняя битва.
Вы называете нас Хищниками, слатцерами. Считаете агрессорами, воинами, захватчиками. Но это не так, мы – мирный народ. Сами себя мы называем «Моос-ари-наб». Это наиболее близкое звучание к вашему языку, у вас нет звуков, которые мы используем. В переводе это как раз означает – «Мирные люди». Война претит нашему существу. Мы не хотим воевать с землянами или с кем-то еще. Единственное, что нам нужно, – помощь в поисках Короля Вечности. Или капсула. Мы пытались связаться с вами, передавали сообщения, но вы не понимаете нас.
– Почему? – удивилась Тори. – Сейчас я отлично вас понимаю.
– Потому что сейчас ты рядом. И ты слышишь меня. Но сигналы из нашего мира не доходят до Земли. А стоит нам подлететь – вы сразу атакуете, не даете ничего пояснить. И потом, вы не верите в существование капсул времени. Одна Сигрид Фран верила и знала. Она была нужна нам, но мы добрались до нее слишком поздно. Сигрид погибла. Обломки капсулы с воспоминаниями – вот все, что нам осталось. Теперь у нас есть только ты.
– Почему земляне атакуют вас? – Тори не смогла удержаться от сарказма. – Уж не потому ли, что вы уничтожили целый ряд планет? Ведь это вы породили расу космических скитальцев, лишив этих добрых и мирных существ дома!
– Все так, – женщина кивнула, и в ее голосе Тори послышалась печаль. – Все так. Это вышло случайно, мы сожалеем. Мы не планировали уничтожать их планету. Мне жаль. Но вернемся к рассказу. Ты поймешь, что к чему. Много лет назад нашей планетой правили жрецы. Они предсказывали будущее, управляли временем. Они могли многое. Но это были древние времена, жрецы считали, что Король Вечности, которому они поклонялись и служили, требует жертв. Они отдавали все, что имели, жили в строгости и аскезе. Но они приносили и другие жертвы. Например, считалось, что любой чужестранец, преступно нарушивший наши законы, совершивший насилие, должен стать жертвой для Короля Вечности.
Преступников отводили к Красному озеру. Озеро было подземным, в нем текла красная вода, лишь немного просвечивавшая сквозь тонкую корку, покрывавшую поверхность жуткого водоема, располагавшегося далеко в непроходимом лесу.
Жертву отводили на берег и заставляли пройти по этой тонкой корке, которая, не выдержав веса, неизбежно проламывалась, и несчастный уходил под воду, где его ждал житель озера. Кровожадный хищник, напоминавший ваших аллигаторов. Он в мгновение ока расправлялся с жертвой, никто не мог ее спасти. Как бы сильна ни была жертва – она теряла контроль от контакта с жидкостью, бурлившей в озере, а после неизбежно становилась пищей чудовища.
Как-то раз житель одной из соседних планет, его звали Ари, – он был вождем на своей родине, – попался в плен, совершив ряд проступков, преступив наши законы. Он был высоким, мощным, тело его было покрыто багровыми роговыми пластинами, защищавшими, словно панцирь. Ари отличался невероятной силой и храбростью. Спокойно выслушал приговор, сообщил, что аллигатор сломает зубы о его панцирь. Также говорил, что невиновен, и просил отпустить домой. Жрецы не вняли его словам. Они отвели Ари на озеро, сотням наших собратьев пришлось идти туда, чтобы предотвратить побег, ведь Ари был очень силен. Наконец, он ступил на поверхность озера. Вес его был велик, потому по тонкой кромке сразу же побежали трещины, а после Ари рухнул вниз, скрывшись в красной жиже. Жрецы читали свои молитвы, призывая благосклонность Короля Вечности.