Дни проходили за днями, приобретая форму вечности, а он все оставался изгоем в этом мире, не имея ни прав, ни возможности вернуть когда-то утерянное. Все здесь ему опостылело, все напоминало о прошлой ошибке, и маг прилагал все усилия, чтобы ее исправить.
Хотя нет, он не виноват, что был рожден некромантом, скорее это злая ирония судьбы. Маг корил себя лишь в том, что еще в детстве не подавил в себе зачатки мертвой магии, а сейчас уже слишком поздно что-то менять. Теперь эта магия неразделима с его душой – исчезнет она и сам маг перестанет существовать.
Со временем некромант смирился со своей судьбой, стал принимать чужой страх как нечто должное, смирился с тем, что весь мир к нему настроен враждебно, но не был готов всю жизнь оставаться в тени, скрывая свою истинную суть. Мятежная душа требовала власти, вернуть то, что полагалось по праву рождения. И сейчас как никогда он был близок к этому.
Ингрем стоял на краю обрыва в черном плаще, сжимая в руке заветный камень – артефакт собственной разработки позволяющий подчинять безликих и наблюдал, как солнце закатывается за горизонт исходя небесной кровью. Снизу от реки быстро поднимался мокрый туман и тянул свои снежно-белые щупальца к вершине скального утеса. Достигнув вершины, они уже не текли, не струились вперед, а завивались кольцами, пересекались, сливались, бессмысленно кружились на одном месте, приобретая некое подобие человека, но тотчас теряли все очертания.
Казалось, весь мир замер в звенящей тишине, а потом из тумана грянул со всех сторон шуршащий голос безликого:
– Ты призвал и я явился…
Безликий – неприкаянная душа, практически не поддающаяся контролю и поэтому опасная, дух, который не прочь поглотить всю энергетическую силу призвавшего чародея и тем самым мгновенно приблизить его смерть. Только самые сильные некроманты могли подчинить себе этих духов. Одна ошибка и ты такой же труп, как и твои подданные.
– Из империи есть известия?
– Да, Владыка Мертвых, – глухо откликнулся безликий и его щупальца медленно потянулись к ногам чародея.
Услышав, как его назвал неприкаянный дух, маг поморщился, но ничем больше не выдал своего недовольства. Безликим нельзя показывать эмоций, хоть намека на слабость, иначе те не преминут этим воспользоваться и обратить против хозяина.
– И что же нового в империи? – холодно поинтересовался некромант. От него не укрылись манипуляции подчиненного духа, как и явное нежелание отвечать на поставленный вопрос. Впрочем, тот не смог бы сопротивляться силе хозяина как бы ни пытался. – Отвечай.
– Вскоре во дворце появится новая императрица, – прошелестел дух, почти коснувшись туманным щупальцем плаща ненавистного некроманта. – Наследница древней крови. Как только совершится брачный обряд, силы императора многократно умножатся и тогда он станет сильнейшим в этом мире. Сильнее тебя. Тогда ты никогда не дотянешься до трона…
Щупальца тумана на миг замерли, но тут же снова перешли в движение и подобно тому, как морская волна разбивается о берег, так и выпад безликого разбился в локте от мага, наткнувшись на незримую преграду.
Некромант тихо и зло рассмеялся. Его действительно позабавило нападение подчиненного духа, однако время на забавы ушло. Он с силой сжал камень и тот рассыпался в его ладони мелким крошевом. С шипением и бульканьем безликий стремительно исчезал, таял как дым на ветру, чтобы уже никогда не вернуться в Темное измерение.
Маг усмехнулся. Дух надеялся, что такое важное известие нарушит эмоциональный контроль некроманта и тот ослабит защиту. Глупо, как же глупо уповать на подобное. А еще разумный дух, но как говорится: «попытка – не пытка», – это верно, только в данном случае мгновенная смерть.
Однако связанный могущественным заклинанием безликий не мог солгать. Наследница древнего рода уже достигла совершеннолетия и ее Дар как никогда силен. Мужчина не может допустить, чтобы его заклятый враг обрел подобное могущество, и он не допустит, даже если придется убить эту девчонку.