В ту ночь Маша долго не могла уснуть. Все думала о Свете Конобеевой, о Дронове, о том, какая тяжелая штука жизнь. Ей и Свету было жалко, но и Дронова отдавать не хотелось. А в том, что ее товарищ и новая знакомая влюбились друг в друга, она уже не сомневалась. Вон какими взглядами они обменивались…
Света вместе с Валерией и Людмилой Николаевной осталась ночевать в штабе. Домой возвращаться после того, как она обрела друзей, было глупо, да и небезопасно.
Девочка, немного успокоившись, смогла ответить Горностаеву на все интересующие его вопросы, связанные с ее отцом. При разговоре присутствовала и Маша. Но главным в ту минуту был, конечно же, Серега. Он вел себя, как настоящий следователь. Из рассказа Светы можно было понять, что ее отец является человеком солидным, серьезным, но довольно-таки жестким. И даже властным.
– Как ты думаешь, Света, у твоего отца могли быть враги?
– Думаю, что да. Но только по работе. В его подчинении находится много строительных бригад. Случается порой так, что отец не доволен их работой, лишает кого-то премии. Это из-за принципа. Уж что есть, то есть. Но ведь это справедливо.
– Я не понимаю только одного, – рассуждал Сергей. – Если уж похитили крупного бизнесмена, каковым является твой отец, то почему же никто не требует выкупа? Зачем же тогда его украли?
– Я и сама не понимаю. Может, его пытают? – в голосе Светы послышались отчаянные нотки.
– Успокойся. Мы же не во времена инквизиции живем. Отпустят твоего отца, вот увидишь. Думаю, сейчас решаются какие-то финансовые проблемы. Или с заказчиками, или с конкурирующей фирмой. Обычные дела.
Маша, слушая, восхищалась Сергеем. Он говорил прямо как взрослый. И вел себя так, словно ему чуть ли не каждый день приходится расследовать подобные дела.
Потом Машины мысли плавно перетекли к брату. Ну и фрукт! Такое придумал! Так их разыграл! Но вообще-то Никитка молодец. В последние дни в городе было темно от нависших туч и серого дождя. А тут еще Валерия со своим несчастьем, то есть с мужем-крокодилом. Настроение у всех было какое-то дождливое, а жизнь представлялась потоком тревожных, почти трагических событий. И вдруг – неожиданный Никиткин розыгрыш превратил все их действия в веселый фарс и придал им светлые тона надежды.
Она вспомнила, в каком приподнятом настроении они с Никиткой вернулись сегодня ночью домой. Им повезло – родителей еще не было. Да если бы и были, то навряд ли они посмели упрекнуть в позднем возвращении своих детей: на себя бы посмотрели! Ведут себя так, словно они совсем молодые и дети у них еще только в проекте. Ходят-гуляют, веселятся вовсю, радуются жизни. Вот им-то дождь нипочем. Они и на этот раз пришли поздно. На цыпочках заглянули в спальни и шепотом пожелали спокойной ночи своим чадам. Потом поцеловали. По очереди – сына и дочь. Так смешно. Как будто они совсем маленькие…
Маша счастливо вздохнула и, перевернувшись на другой бок, закрыла глаза. Хотела было уже уснуть, как вспомнила теперь уже Валерию. Красивая молодая женщина. Как ее угораздило выйти замуж за грубого драчуна? Правду говорят в народе: любовь зла – полюбишь и козла. Маша перебросилась парой слов с Людмилой Николаевной и узнала, что же в действительности произошло с Валерией. Оказалось, что у них с мужем все было нормально до тех пор, пока к нему в руки не попали фотографии, где его жена снята в обществе самых разных людей, с которыми она даже не знакома! Если верить Валерии… то все эти фотографии лежали (правда, в разорванном виде) в потерянной сумочке. Муж швырнул ей их в лицо, затем ударил. А вот кто сорвал с ушей дорогие бриллиантовые серьги, Валерия помнила смутно. По ее словам, это мог быть и муж, и кто-то другой. Память возвращалась к ней очень медленно. Что же касается мнения Людмилы Николаевны как врача, то она готова забрать Валерию к себе уже на следующее утро. «Ей необходим сейчас покой и только покой», – сказала сердобольная женщина.
Телефонный звонок заставил Машу, начинавшую уже засыпать, аж подскочить на кровати. Девочка бегом бросилась к аппарату, схватила трубку. Кто бы это мог быть?
– Да, слушаю… Кто это?
– Соломон, – услышала она, и остатки сна мгновенно улетучились.
– Соломон? Вот это да… Как же я рада слышать твой голос!
– Как дела, Машенька?
Вот так всегда, подумала она. Соломон ведь почти ее ровесник, а разговаривает с ней, как с маленькой. Машенькой называет.
– Нормально. Вот только сентябрь на носу, а так в школу не хочется…