Семушка-мудрец и Змей Горыныч
Отслужил воин Семен 25 лет царю-батюшке и пришел в родную деревню. Сладил он себе избушку, да не простую, а с башенкой. Поставил он эту избушку на входе в деревню, а на башенке он окрестности осматривал в подзорную трубу и песенки пел.
Смотрю я с площадки на темную даль,
И в лицах родимых я вижу печаль,
Повадился змей убивать здесь людей,
Но только теперь берегись ты, злодей!
Тебя я смекалкой родной угощу,
И в земли родные совсем не пущу!
Смастерил воин воздушного змея, и высыпал туда целый кисет своего табака. Запустил он змея и наблюдает. Летит настоящий Змей Горыныч, изо всех трех голов огонь пылает, деревья сжигает. Подлетел он к деревне. Семен за веревочку дергает, на Змея Горыныча сверху табак посыпался. Не привык он к крепкому солдатскому табаку, стал чихать, сначала слабо, а потом все сильнее и сильнее. Дальше его головы стали кусать друг друга, он повернулся и полетел назад.
Воин поставил флажок!
– Первая победа на нашем передовом фланге! Противник ретировался и долго плевался. Пусть отплюется, а мы пока что ему новый подарок подготовим! А теперь подкрутим усы себе и песенке:
Смотрю я с площадки на темную даль,
И в лицах родимых я вижу печаль,
Повадился змей убивать здесь коней,
Но только теперь берегись ты, злодей!
Теперь зеркалами тебя угощу,
Но в земли родные совсем не пущу!
Поставил солдат на своей площадке несколько зеркал. Курит он свой солдатский табачок и посматривает вдаль. Видит, летит, пыхтит змей! Ужасно зол был Змей Горыныч! Разогнался с огромной силой. Подлетел он к деревне, пускает огромные столбы пламени!
Вдруг, его средняя голова осветилась сразу несколькими лучами солнца, которые складывались от зеркал, и нагревали голову. Голова стала дымиться. Змей закричал так громко, что листья стали слетать. Он стал мотать средней головой и обжигать левую и правую головы, которые шарахались в стороны, и в результате змей стал, как пьяный извиваться и брякнулся в пруд перед деревней. Раздалось громкое шипение, как будто заливали водой горящие поленья.
Змей Горыныч целые сутки лежал в пруду, а затем потихоньку полетел обратно.
Семен вскинул руку кверху: «Знай нашего российского воина! Его ни огнем, ни водой не проймешь!»
Стал воин рассуждать вслух.
– Зачем Змею Горынычу три головы? Чтобы больше съесть, или чтобы больше удовлетворить свое любопытство?
– Ага! А где же наша русская смекалка? Пусть он хочет много съесть, но и любопытен он втройне, раз три головы имеет! На этом и сыграем!
Закрутил он усы во второй раз, поставил второй флажок и подправил свою песню во второй раз!
Смотрю я с площадки на темную даль,
И в лицах родимых я вижу печаль,
Повадился змей убивать здесь людей,
Но только теперь берегись ты, злодей!
Теперь я усами тебя угощу,
Но в земли родные совсем не пущу!
Потом воин зашел на самый верх площадки и крикнул вдаль, как будто со змеем разговаривал: «Усы не только для красы!»
На следующий день летит Змей Горыныч. Так он был разозлен, что сам весь дрожал, и все кругом ходуном ходило. Подлетает он к деревеньке и издалека видит громадные усы, размером с корову! Ругается Змей Горыныч так, что земля дрожит.
– Это, что же за хрень такая!
Стало змею очень интересно и любопытно, что это за усы такие. Стал он приближаться, а усы удаляются, а потом они стали вниз опускаться. Змей Горыныч – за ними. А эти громадные соломенные усы в пустой колодец опустились. Змей вслед устремился. Усы до самого дна колодца опустились. Змей туда же залетел.
Тут сверху воин с помощниками из деревни сразу несколько стогов соломы высыпали вовнутрь колодца и закрыли его толстой крышкой, а сверху несколько камней положил.
Змею Горынычу темно стало. Плюнул он огнем. Все кругом осветилось, соломенные усы вспыхнули, а вслед за ними и все стога солома заполыхали. Оказался он в ловушке и угорел там от дыма и огня. А сверху народ из деревни набежал и целую гору земли и камней набросал. Навеки похоронили Змея Горыныча.
Погладил воин свои усы, сделал завитки кверху и сказал заветные слова: «Усы, это не только для красы, но и для заманивания всех, хоть девы, а хоть и злодея!»
Затем он третий флажок поставил и запел окончательно измененную песенку.
.
Посмотрим с площадки в родимую даль,
И в лицах любимых не видим печаль,
Повадился змей убивать здесь людей,
Но только теперь похоронен злодей!
Усы я для девы теперь припасу,
И чашу с любовью я ей поднесу!
Теперь мы теплом и вином угостим,
А дальше мы счастьем деревню затмим!
А тут и Любаша, деревенская красавица появилась. Была она вдовой. Подошла она к воину.
– Слышала я, Семен, как ты пел про свои усы, пропой еще разок, да смотри при этом мне в глаза.
Подкрутил Семен усы и ласково пропел.
Усы я для девы теперь припасу,
И чашу с любовью я ей поднесу!
Глядел Семен в глаза Любаше, а были они синими-синими, огромными, и излучали теплоту и душевность. Полюбил Семен Любашу.
Теперь уже сама Любаша подкрутила ему усы и поцеловала его в уста при всем честном народе!
– Дорогой ты наш воин, ты ведь моих детишек спас! Люб ты мне, богатырь русский!
– Да, я не богатырь, – смеялся бывший воин. – Я просто смекалистый!
– Ты, Семушка-мудрец, всем злодеям пришел тут конец!
Вот так, с Любашиной легкой руки, и прозвали воина, Семушкой-мудрецом. И стал он отцом Любашиным детям, а ей, деревенской красавице, верным мужем, и жили они счастливо много-много лет!