Прошло несколько лет. За это время многое успело измениться. Оставшиеся на родине запорожцы разбрелись по разным местам: одни из них поженились, обзавелись семьями и хозяйством, другие продолжали «бурлаковать», т. е. жить холостяками, и таких было большинство. Привычка к бурной военной жизни и необходимое условие такой жизни – отсутствие семейства, были тому причиною. Осиротевшие сечевики как бы ждали только удобного случая, чтобы снова «тряхнуть стариной», возобновить утерянное. И они не ошиблись; такой случай не замедлил представиться. Когда была образована Потемкиным новая провинция – Новороссийский край, в 100 000 кв. верст и с полумиллионным только населением и когда таким образом, при обширности границ вновь образовавшейся провинции, некому было оберегать ее разбросанное население, – Потемкин невольно вспомнил о «братчиках запорожцах» и пожалел о рассеянных всюду казаках. Для обширного и открытого со всех сторон от нападений поляков, турок и татар края требовалась военная защита, вполне соответствовавшая местным условиям: необходимо было легкое и неустрашимое войско, всегда готовое к отражению неприятеля и хорошо знавшее приемы и уловки своих противников. Таким именно войском считались запорожцы, и тогда-то, наконец, понял Потемкин, почему столь авторитетные деятели, как граф Вейсбах, Миних и Панин поддерживали запорожское казачество: казаки были самым надежным оплотом в борьбе с соседями и лучшей военной стражей для границ. Обстоятельства, следовательно, заставили Потемкина переложить гнев на милость и, раз остановившись на мысли о необходимости возобновления казачества, он привел потом постепенно эту мысль в исполнение.
Непосредственно после уничтожения Запорожской Сечи Потемкин хотел было уже утилизировать военные силы казачества, приказавши генералу Текелию представить ему список наиболее податливых и отличившихся в последнюю турецкую кампанию старшин, с целью награждения их жалованьем и провиантом. При посредстве таких лиц Потемкин предполагал набрать два пикинерные полка из бывших запорожских казаков. Но на языке запорожцев это означало «поробить их москалями», т. е. сделать солдатами, и поэтому казаки, помнившие, какое участие принимал Потемкин в падении Сечи, не только не поддались на обещание генерал-губернатора, но лишь усилили ряды беглецов в Турцию. Князю Таврическому, однако, удалось окружить себя некоторыми из бывших запорожских старшин, получивших армейские чины, жалованье и составивших у него нечто вроде почетного конвоя; были также единичные случаи поступления запорожцев в Херсонский и Полтавский пикинерные полки и даже на гражданскую службу. Но от всего этого до образования вновь казачьего войска было еще очень далеко. Только мысль об окончательном присоединении Крыма к России и о неизбежности новой войны с Турцией заставила князя Таврического серьезно позаботиться о восстановлении казачества. С этой целью еще в 1783 году Потемкин разрешил бывшим запорожским старшинам: Антону Головатому, Харьку Чепеге и Легкоступу «приглашать охотников к служению в казачьем звании». Впрочем, разрешение это, по-видимому, не дало на первых порах особенно осязательных результатов. По крайней мере до 1787 года об организации вновь зарождавшегося казачества нет достаточных исторических указаний. В этом году, во время путешествия Императрицы Екатерины II по Южной России, Антон Головатый, Сидор Белый и другие казачьи старшины, конечно, не без ведома и содействия Потемкина, поднесли в Кременчуге Государыне адрес, выразив в нем желание служить по-прежнему на военном поле. В том же 1787 году и те же казацкие старшины – Сидор Белый, Захарий Чепега и Антон Головатый окончательно сформировали вольные казачьи команды. Собранные им казаки получили название «войска верных казаков» и были разбиты на две группы – на конницу, под начальством Чепеги, и на пехоту, под командой Головатого; общее же начальствование над казаками было поручено Потемкиным первому кошевому атаману возродившегося войска – Сидору Белому.
Таким-то образом возникло вновь запорожское казачество под именем Черноморского войска, составившего впоследствии основную часть Кубанского казачества. Но прежде чем переселиться в нынешнюю Кубанскую область, черноморцы должны были сослужить службу Русскому государству в борьбе с Турцией. Черноморцы действительно оказали чудеса храбрости в этой войне и на деле доказали свою боевую пригодность и право на самостоятельное существование. Можно сказать, что пролитой здесь кровью они купили себе земли на Кубани.
Ближайшее участие в военных действиях началось для черноморцев с 1788 года. После двух стычек с турецким флотом – 1 июня, когда у Кинбургских берегов турки напали на казачьи лодки и были мужественно отражены казаками, и 7 июня в деле турецкого флота с русской гребной флотилией, за которую казаки получили от Потемкина одобрительный отзыв, 16 июня черноморцы участвовали в поражении турецкого флота. Сражение это отличалось замечательным самоотвержением и стойкостью со стороны русских войск. Командующий русской флотилией, в числе которой были и казачьи суда, принц Нассау-Зиген должен был выдержать напор всего неприятельского флота. Казаки при этом выказали невероятное мужество. На своих мелких гребных судах они смело бросались штурмовать турецкие корабли, сцепившись с которыми, поражали потом неприятеля на палубах собственных его судов… Турецкий флот принужден был отступить с места битвы с большим уроном. Но и казакам недешево далась эта победа, в которой они принимали такое выдающееся участие: войско потеряло кошевого атамана Сидора Белого, получившего в сражении смертельную рану и чрез три дня после того умершего. Спустя 14 дней затем, 1 июля, черноморские казаки снова участвовали в поражении турецкого флота под Очаковом.
Но особенно выказали свои боевые качества черноморцы при взятии Березани. Березань представляла по тому времени почти неприступный остров, находившийся в открытом море, вблизи очаковских берегов. Высокий обрывистый берег этого острова со стороны моря, прекрасная крепость в этой части острова и сильные батареи с юга, по отлогому берегу, доступному для нападения со стороны суши, казалось, делали невозможным сколько-нибудь удачный штурм Березани и тем более для казаков с их небольшими силами и гребными судами. Однако утром 7 ноября, по приказанию Потемкина, казачья флотилия под начальством войскового судьи Антона Головатого смело направилась на остров со стороны суши, несмотря на сильный неприятельский огонь с Березани. Приблизясь насколько позволял этот огонь и глубина моря к отлогому берегу Березани, казаки сделали залп из пушек и ружей, бросились затем в воду, всползли на укрепленный берег и атаковали неприятельские батареи. Рукопашная схватка заставила турок бросить батареи и отступить к крепости, до стен которой преследовали их казаки. Когда турки укрылись за стенами крепости, сильный картечный огонь отсюда принудил казаков воротиться на турецкие батареи. Направивши с батарей турецкие пушки на турецкую крепость, казаки в свою очередь открыли усиленную канонаду. Движение, сделанное со стороны русского флота, от которого отделилось несколько фрегатов по направлению к Березани, и отправление к острову канонерских лодок решили участь турецкого гарнизона: турки сдали остров и крепость казакам.
После взятия Березани для черноморцев настал бесконечный ряд стычек, преследований неприятеля и сражений в рядах русской армии. Между тем как казачья флотилия участвовала в упомянутых сражениях на воде, конные казаки, под начальством Чепеги, избранного на место Белого кошевым атаманом, двигались берегом, вместе с армией Потемкина, по направлению к Днестру и Дунаю, и на всем этом пространстве казакам приходилось неоднократно участвовать в крупных сражениях армии и в самостоятельных мелких стычках с неприятелем. Так, в том же 1788 году казаки принимали участие во взятии приступом русскими войсками сильнейшей крепости Очакова; в следующем 1789 году 18 июня черноморцы сражались под начальством Кутузова у крепости Бендеры; 14 сентября они взяли штурмом вместе с русским отрядом Хаджибей, укрепленный замок, бывший на месте нынешней Одессы; затем отдельные отряды черноморских казаков участвовали при взятии русскими войсками Аккермана и Бендер; в то же время казаки несли разъездную передовую службу, доставляли провиант, были вожатыми в хорошо знакомой им местности, делали рекогносцировки, тревожили неприятеля, захватывали пленных и т. п.
В течение почти целого года, благодаря смерти союзника России австрийского императора и перемирию, заключенному Австрией с Турцией, русские войска не предпринимали ничего решительного, ограничившись удержанием завоеванных пунктов. В это время (в 1790 г.) Императрица Екатерина, в уважение к заслугам казаков и Потемкина, назначила последнего гетманом Черноморских и Екатеринославских казачьих войск. Гетман, выказывая в свою очередь заботливость о нуждах казаков, назначил им под поселения земли между р.р. Бугом и Днестром, в пределах нынешнего Одесского уезда. Казаки, несмотря на военное время, стали деятельно устраиваться на указанных землях. Однако главные казачьи силы все-таки были отвлечены от мирных занятий военной службой. С осени 1790 года Потемкин снова решился повести деятельно войну с турками. Чтобы нанести существенное поражение туркам, решено было взять первоклассную турецкую крепость Измаил. По совету Суворова, первоначально следовало для лучшего обеспечения главной цели овладеть устьями Дуная и взять крепость Килию, охранявшую проход в Дунай. Привести в исполнение этот предварительный план поручено было русской гребной флотилии под начальством генерала де-Рибаса и казачьему отряду на судах под командой Антона Головатого. Поручение было исполнено, Килия и два сильно укрепленных замка Тульча и Исакча были взяты русскими войсками и казаками. Тогда Потемкин приказал де-Рибасу истребить турецкий флот, стоявший на Дунае под стенами Измаила. После предварительных подготовлений с устроенных батарей и с обеих флотилий – русской и казачьей, 20 ноября была открыта усиленная канонада по Измаилу. С одной стороны подвели свои баркасы к турецкому флоту русские моряки, а с другой повел атаку на казачьих судах Антон Головатый, нанесший туркам сильнейшее поражение, потопивши и сжегши до 90 судов. Истребление турецкого флота было произведено 20 ноября, а 11 декабря Суворов взял приступом Измаил, причем казаки были в числе самых деятельных виновников этой победы и потеряли 160 человек убитыми и 345 человек ранеными, количество по тогдашнему времени и по малому составу казачьих войск очень значительное. Наконец, в 1791 году черноморские казаки под начальством своего кошевого атамана Харька Чепеги, нанесли два сильных поражения отдельным частям турецкой армии под Бабадагом, именно: турецкой коннице и войскам татарского хана. Разбитием турок под Мачином русскими войсками черноморцы закончили свое боевое участие в этой войне. В то же время Россия заключила мир с Турцией.
Таким образом, во все время своего четырехлетнего существования, с 1787 по 1791 год, Черноморское казачество провело исключительно в военных действиях. Казалось, и обстоятельства как будто нарочито благоприятствовали и казаки с особенным усердием старались выказать те военные качества и заслуги, опираясь на которые вновь собранные запорожцы могли рассчитывать на право самостоятельного существования и на возвращение хотя бы части прежних казачьих вольностей. И, действительно, счастье, купленное, однако, ценой казачьей крови, обильно пролитой в войне с турками, начало, по-видимому, улыбаться черноморцам. Прежний враг запорожцев – Потемкин Таврический, превратился в «милостивого батька». Войску, с самого его возникновения, была возвращена, хотя и не в полном объеме, но старинная казачья организация с кошевым атаманом и войсковыми старшинами во главе; императрица Екатерина II, как говорится в ордере Потемкина от 31 января 1788 года, «изволила снизойти на пожалование казакам земли для поселения в Керченском куте или на Тамани»; войску было возвращено белое войсковое большое знамя, малые куренные знамена, булава кошевого атамана и перначи, т. е. все те регалии, которыми всегда так дорожили запорожские казаки; наконец, сам Потемкин принял на себя звание гетмана казачьих войск, что уже прямо налагало на него обязанность особых попечений о казаках. И на самом деле, во все время военных действий, давая самые трудные поручения войску, Потемкин не переставал в то же время заботиться о казаках: черноморцы награждались чинами и орденами, подвиги их доводились до сведения Государыни, в военных приказах выражалась благодарность казакам. Но главная забота Потемкина состояла в представлении черноморцам земли, без которой немыслимо было самостоятельное существование вновь возникшего казачьего войска. Вследствие своего ходатайства пред Императрицей Потемкин получил в 1790 году разрешение отвести черноморским казакам «привольные места на берегу Черного моря, между Днепром и Бугом», с правом пользования «рыбными ловлями и всеми выгодами земли»; лично от себя Потемкин подарил войску «Округу Еникольскую с Таманом, на котором, – говорит он в своем письме казакам, – отданные мне места с рыбными ловлями, самыми изобильными, любя войско, навсегда оному дарую». Казаки почувствовали твердую почву под ногами и начали производить хозяйственные обзаведения на указанных им землях. Но, к общему их горю, год спустя, 5 октября 1791 года, неожиданно для всех скончался Потемкин Таврический. Войско «осиротело»; без покровительства умершего гетмана ему предстояла трудная задача отстоять свое самостоятельное существование.