– Обещай мне, что не полезешь в эту историю! – строго сказал Лука за завтраком.
– Я только поговорю с бывшей экономкой, и все. И куда я могу полезть, сам посуди! Никого здесь не знаю.
– Да ты уже с половиной города познакомилась, даже теток на концерте допросила. Собственно, о чем я вообще! Ты- и не лезешь в историю. Так не бывает.
– Поэтому ты решил увезти меня во Флоренцию? А в рабочее время ты меня в своем кабинете наручниками к батарее пристегнешь? Кстати, что-то мне то напоминает… одного пожилого архитектора, который запирал в квартире русскую девушку, приехавшую по его приглашению.
– Тогда мы и познакомились. Помнится, кого-то чуть не задушили в поле.
– А ты сам втравил меня в ту историю. Кто попросил о помощи?
– Виноват! Но я должен тебе кое в чем признаться…
– А-а, это ты таким способом подкатывал к девушке?
– И не думал! Я о другом. За все эти годы я понял две вещи. Первая – что бы тебе не говорили, как бы опасно не было, ты все равно влезешь. У тебя какой-то дефект в мозгу. У одних на шоппинге или на пластических операциях мозги клинит, а у тебя на расследованиях. Тут только лоботомия спасет. Вроде умная женщина, но трупы к тебе как магнитом тянет, и тут весь твой ум… как бы сказать… нет, ты его используешь правильно, но абсолютно безответственно.
– А вторая?
– А вторая… – Лука вздохнул. – Пообщавшись с тобой, хочется мира и тишины, и никаких преступлений в нерабочее время. Никого не спасать, не вытаскивать из подземелий, погребов, из рук душителей. Но как только наступает мир и спокойствие, становится безумно скучно. Общение с тобой- как наркотик. Вредно и неправильно, а тянет.
– Вот даже не знаю, это комплимент или оскорбление.
– Да я сам не знаю, – Рассмеялся комиссар.
– Я все думаю… Двадцать лет синьора Виллани сидела себе в затворе с коллекцией произведений искусства покойного мужа, зная, что после ее смерти все перейдет к ее дочери. Два дня назад она вдруг вышла из дома и рванула ко мне, ну, не ко мне, а к антиквару Джованне, чтобы продать урну, и с намерением продать всю коллекцию тоже. И ее убили. Что-то же её сподвигло выйти из дома!
– Ну вот! Что и требовалось доказать! Я ей о несносном характере, а она в это время думает о убийстве. И что ты предлагаешь? Полиция ведет расследование, я давно знаю Джапьетро, мы даже работали вместе, он хороший полицейский. Вскоре полиция узнает, что изменилось в жизни синьоры Виллани совсем недавно, и поймет, почему ее убили.
– Я надеюсь, они найдут дочь. И еще… С чего все решили, что убитая- Элена Виллани? Ее кто-то узнал спустя двадцать лет?
– Во-первых ты подтвердила, что это та женщина, что приходила к тебе, хотя я вынужден был скорректировать, что ты не уверена. Но главное- опознала домработница. Она изредка виделась с хозяйкой. Может, Джампьетро уже узнал что-то новое, собирайся, поехали, нас ждут на допрос.
***
Оставив машину на стоянке, они поднялись в центр города.
Саша с любопытством рассматривала каменные дворцы на узких мощеных улицах, она впервые, если не считать вчерашнего праздника, шла по улицам города «fuori del tempo» – вне времени, одного из самых древних и мистических городов Италии, этрусский Велатри – Вольтерра казался мрачным и не слишком приветливым с незнакомцами.
– Сюда почти не приезжали туристы, пока город не появился в культовом вампирском сериале «Сумерки», – рассказывал Лука. – Прикол в том, что сериал снимали в Монтепульчано, назвав его Вольтеррой, но романтичные экзальтированные барышни со всего мира стали съезжаться сюда.
– Думаю, они получили то, что хотели, Вольтерра подходит идеально. Монтепульчано теплее, мягче, приветливее. А почему снимали там?
– Причины я точно не знаю, вроде власти города не разрешили. И правильно.
– Почему?
– То, что спит в этих холмах и пещерах, старше, чем Римская Империя, таинственнее и загадочнее, чем египетские иероглифы, и не надо тревожить духов древнего Велатри.
Саша вздрогнуло, так к месту прозвучали эти слова в узком темном переулке… минуточку…vicolo delle streghe, переулке ведьм.
– Здесь неуютно…
– «Город ветра и скал», назвал его поэт д’Аннунцио, говорят, на утесах даже у самых веселых людей вдруг портится настроение и нападает странная тоска.
– Переулок ведьм, надо же!
– Говорят, их активность здесь была настолько высока, что инквизиция сбивалась с ног, работая с утра до вечера. Ты же любишь такие штучки, помнится в Сан Джиминьяно за уши было не оттащить. Так здесь тоже есть музей средневековой криминологии с инструментами для пыток.
– Там история была связана с прошлым, хотелось почувствовать…
– А здесь водится родственник тарантула, единственное место в Тоскане, где он живет, «паук из Вольтерры».
– Хватит! – завизжала Саша, которая ужасно боялась пауков и прочих насекомых.
– О, он все правильно рассказал вам, синьорина, – радостно включился Джампьетро, усадив их поудобнее в своем кабинете и заварив кофе. – Легенда рассказывает, что именно здесь появилась самая первая «стрега» – ведьма на земле. Имя её было Арадия, и была она дочерью Богини Дианы, спустившейся на землю, чтобы учить людей стрегонии – колдовству. Божественное происхождение не помогло, и была она сожжена по приговору инквизиции, но с того дня в Тоскане, а затем и в других регионах Италии появились ведьмы. Здесь жил известный алхимик Андреа Лаччи, он считался одним из лучших знатоков трав и секретов лекарственных растений, снадобий во всей Тоскане. А среди утесов Вольтерры один имеет особую славу, имя его – Мандринга. В расселине течет очень чистая вода, и в жаркие летние дни здесь всегда много народа. Но когда-то вечерами именно сюда сходились черные коты, здесь перекрикивались совы в темноте и в полночь собирались местные ведьмы. В общем, атмосферка еще та! – Хохотнул инспектор, а Саша окончательно съежилась. – Говорят, все это отголоски этрусской магии, которая вызывала и любовь и ненависть и погружала очень глубоко в тайны человеческой души…